Кэрри Лонсдейл - Новый путь

У нее дрожит подбородок. Она трет его и пальцами чувствует влагу. И с удивлением понимает, что плачет. Слезы застали ее врасплох, но Джой не пытается унять их, вытирает лицо и смотрит на десятицентовик в своей руке. Осталась одна монетка.

Джой стискивает ее, целует кулак и шепчет последнее, что хочет высказать.

– Ненавижу тебя за то, что мы даже не попрощались.

Мягким движением руки она бросает монетку в воду. Та уходит на дно.

– Это десять, – тихо говорит Тарин.

– Это десять, – эхом отзывается Джой. Вытерев подбородок о плечо, она поворачивается к подруге.

Тарин разглядывает Джой. В глазах у нее пляшут веселые искорки.

– Джо… Джо… а ты уверена, что не хочешь увидеться с ним снова? Звучит просто…

– Замечательно, я знаю. Наверное, я действительно его люблю. Сильнее всего я ненавижу себя за то, что несправедливо обошлась с Марком и нашим браком. – Она утаила от Марка большую часть себя – сестру Джуди и ту женщину, которая спрашивала себя в аэропорту имени Кеннеди, правильно ли она поступает. – Хочешь, возьмем такси и куда-нибудь поедем? – Джой не помешало бы выпить.

– Наверное, в такое позднее время можно попасть в «Мистер Перпл» без предварительного заказа? – предлагает Тарин.

– Не уверена, но попробовать стоит. – Джой берет Тарин под руку. – По пути я расскажу тебе о своих планах относительно нового бизнеса.

– Чего нового? – Тарин с любопытством смотрит на подругу.

– Я тебе еще не рассказывала? Собираюсь делать мыло.

Тарин хохочет, стискивает ей руку.

– Подруга, с тобой не соскучишься.

Джой

Личфилд, штат Иллинойс

– Достался последний. – Дилан показал ей ключ-карты от номера в мотеле экономкласса прямо возле шоссе.

Слава богу, нашли хоть это. Замерзшая и напуганная, Джой стискивала зубы, чтобы не стучали. Сначала она, обливаясь потом от жары и влажности, пела с Диланом песни по пути в Чикаго, потом танцевала с ним под дождем на обочине шоссе, потом промокла и тряслась от холода, пока они искали кров, чтобы спрятаться от жуткой бури.

Ну ладно, для местных она была не такой уж жуткой. Но для девушки из Южной Калифорнии, которая избегала садиться за руль, если идет дождь? Такую погоду она и представить себе не могла, и ей совершенно не улыбалось сидеть в кабриолете с брезентовым верхом, когда с неба падает град размером с ноготь.

Дилан отдал ей одну карту от их номера.

Безопасно ли вообще находиться в этом мотеле? Разве они не должны укрыться под землей? Есть ли у этого сооружения фундамент? Сомнительно. Учитывая внешний вид строеньица, Джой удивлялась, что оно все еще на месте. Ее поражало, что ни одно здание в округе не сплющило налетевшим торнадо.

И зачем только люди тут живут?

«Возьми себя в руки».

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Укрытие казалось ей ненадежным, но хорошо, что хотя бы предупредили по телефону. Иначе они до сих пор мчались бы прямо в центр циклона третьей категории.

Джой читала где-то про эти экстренные сообщения, но ожидала, что первое придет о землетрясении. Или, возможно, о сильном ливне, потому что калифорнийцы сразу вылезают из автомобилей, как только видят воду на шоссе. Она и представить себе не могла, что окажется поблизости от торнадо.

И куда им было деваться? Что делать?

Найти амбар и привязаться к водопроводным трубам, как в фильме «Смерч»? Нет.

Вылезти из машины на обочину и танцевать под дождем.

Идиоты.

Неудивительно, что люди им сигналили. Они не подбадривали их, чудаков, пляшущих, как ненормальные, промокших до костей, не обращающих внимания на то, что происходит над головой. Эти добрые люди предупреждали ее и Дилана о грозящей беде.

Джой бил неудержимый озноб, и она обняла себя руками, бросая взгляды за шоссе, в черноту на горизонте. Небо чертили молнии. Издалека донесся раскат грома. Джой вздрогнула.

– Не волнуйся. Здесь мы в безопасности, – сказал Дилан. – Идем. Надо убираться из-под дождя.

Они забрали вещи из машины и побежали в номер. Бросив сумки на пол, Джой тут же сняла мокрые кроссовки. Дилан закрыл дверь и включил настольную лампу.

Комната была серая, с мебелью середины восьмидесятых, и пахла окурками. Но здесь было сухо, и у них теперь имелась крыша над головой и телевизор. Дилан включил его.

Прошлепав к окну, Джой задернула шторы, потому что номер находился на первом этаже. Ей не хотелось бы подниматься выше, и, если бы на первом этаже номеров не осталось, она согласилась бы зависнуть у стойки регистрации.

– В свое время танцы под дождем казались хорошей идеей, – сказала она, поеживаясь.

Дилан вопросительно взглянул на нее.

– Хотя было весело, – добавила Джой.

– Весело. Я бы не отказался от возможности станцевать с тобой снова, под дождем или без него.

Слова Дилана согрели, но не так, как сухой воздух номера.

– Я тоже.

– Парень на регистрации сказал, что опасность миновала. Я могу выйти на улицу, последить за погодой, если хочешь принять душ и согреться.

– Хорошая мысль. – Ей не терпелось сбросить с себя мокрую одежду.

Она быстро скользнула в ванную, закрыла и заперла дверь, разделась. Оставив одежду мокрой кучкой на полу, включила воду и замерла. Снаружи шумел град. Кто знает, сколько он будет идти? Они застряли. Застряли вдвоем, пока град не прекратится, пока не успокоится ветер.

Джой чувствовала что угодно, только не спокойствие.

Брызги воды летели на пол. В номере наверху спустили воду в унитазе. Из комнаты доносились приглушенные голоса. Дилан включил новости.

Джой смотрела на дверь. Ей не хотелось принимать душ, и она сомневалась, что Дилану хочется смотреть телевизор. Ей вспомнились все его поцелуи в щеку на ночь. Целомудренные, но не очень. Сдержанные, но полные страстного желания. Она думала про его «что, если», сказанное под дождем. Что он хотел предложить? Ей необходимо было знать.

Боясь, что передумает, она завернулась в полотенце и вышла в комнату. Дилан обернулся на звук открывшейся двери и оцепенел. Он стоял у телевизора в одних темно-синих трусах.

– Джой… – смущенно начал он.

– Дилан, что…

Увидев его, она забыла, о чем хотела спросить. У нее просто не было слов.

Его широкие плечи и мускулистую грудь покрывали капельки влаги. С каждым вдохом грудная клетка расширялась все сильнее, а дыхание становилось поверхностным, учащенным, живот вздрагивал. В руках он держал сухую футболку.

– Ты же должна быть в душе, – сказал он.

– Я… Я передумала, – пробормотала она.

– Я тут переодевался в сухое. Не ожидал, что ты… – Взгляд его метнулся к ванной за ее спиной. – Вода из душа еще идет.

– Я знаю.

– Ты не собираешься ее выключать?

Медленно качая головой, Джой шагнула к нему.

– Что ты пытался сказать мне там, на шоссе? Про эту поездку, – добавила она, видя, что Дилан помрачнел.

– Я… э… – Дилан с трудом сглотнул. – Я не помню. – Он обвел ее взглядом, и вдруг его манера поведения полностью изменилась. Казалось, все его сомнения и неуверенность в собственных чувствах по отношению к Джой рассеялись прямо на глазах. От возбуждения глаза Дилана потемнели, лицо исполнилось решимости. Бросив футболку на кровать, он пересек комнату, миновал френдзону и оказался в ее личном пространстве. Джой чувствовала жар его тела. От ее дыхания шевелились островки волос на его груди. Она медленно подняла взгляд и посмотрела в его пронзительно-темные глаза.

– Джой, – выдохнул он и, подняв руку, нежно коснулся ее щеки ладонью. – Возьми меня с собой.

Она нахмурилась. Так вот о чем он хотел попросить? Но тут услышала свой голос:

– Куда?

– К нам. – Он провел подушечкой пальца по ее нижней губе.

Ох.

Охнула она еле слышно. Ее трясло. И на этот раз виной был не холод.

Дилан осторожно коснулся ее волос, словно для него Джой была самой хрупкой вещью на свете. Палец медленно скользнул по щеке, по линии скулы и вниз, на шею. Никогда еще она не испытывала ничего более чувственного. Палец Дилана зацепился за полотенце – как раз там, где она прижимала к телу жесткую белую махровую ткань. Грудь ее бурно вздымалась.

Дилан посмотрел ей в глаза и удерживал взгляд несколько долгих напряженных мгновений.

– Что случится на дороге… – начал он и шевельнул бровью.

– …останется на дороге, – шепотом закончила она. Сердце бухнуло. Бухнуло еще раз. Она выпустила полотенце. Оно упало ей на ступни.

Дилан проследил за ним взглядом и резко вздохнул.

– Ты просто чертовски красива.

От этих слов загорелось все тело. Джой смотрела на полотенце на ковре и чувствовала, как они доходят до сердца и распространяются по телу, словно пожар. Мужской комплимент никогда не вызывал у нее такой сильной реакции. И никогда простые слова не возбуждали ее так сильно.

– Дилан, – прошептала она, глядя на него снизу вверх. Все ее тело томилось, жаждало его.

Он взял ее лицо в ладони и поцеловал. Поцелуй начинался легко и нежно, но потом Джой замычала, обхватила его голову руками, вцепилась в волосы. Поцелуй стал крепче и глубже, и тлеющие в них угли вспыхнули.

Дилан целовал ее так, будто не мог насытиться. Целовался он лучше, чем танцевал. Джой даже сказала бы, что целовался он лучше, чем пел, и если бы Джой не была осторожна, то утонула бы в его поцелуях. Она утонула бы в нем.

Джой обхватила его руками за шею, а руки Дилана сплелись у нее за спиной. Не прерывая поцелуя, он выпрямился и поднял ее, и Джой обхватила его бедра ногами. Дилан понес ее на свободную от вещей кровать и осторожно положил на покрывало.

Она смотрела, как он снимает трусы. Взгляд его блуждал по ее телу, словно Дилан осмысливает тот факт, что она здесь, с ним, и это действительно происходит. И Джой смотрела на него точно так же.