Кэрри Лонсдейл - Новый путь

7. Родить трех детей.

Накрыв картонку, Джой сунула ее под мышку. Может, она и укоротила жизнь Джуди, но ничего не помешает ей прожить эту жизнь. Она позаботится, чтобы мечты Джуди стали реальностью. Возможно, если она откажется от собственных мечтаний ради жизненных целей Джуди, ей будет не так больно.

Сейчас, опустошив коробку, Джой распределяет содержимое аккуратными кучками на кухонном столе Тарин. Записи Джуди, ее серебряный браслет с очаровательным сапфиром, вырезки из журналов, касающиеся Дилана и «Уэстфилд рекордз», «Список дел на трассе 66», мятый и рваный, компакт-диск «Веселая поездка» и, наконец, три снимка, сделанных «Полароидом».

Осторожно расправив список, она перечитывает пункты. «Проехать через всю страну на кабриолете. Сделать что-нибудь, что мне всегда хотелось. Сделать что-нибудь спонтанное. Сделать что-то дерзкое. Сделать что-нибудь опасное. Спать под звездами. Танцевать под дождем. Найти нового друга. Влюбиться».

Каждая фраза вызывает яркие и отчетливые воспоминания, пробуждает всю гамму чувств, кроме одного. Она так и не сделала ничего спонтанного.

Но зато влюбилась в Дилана.

«Я люблю его».

Если бы только она набралась смелости сказать ему это. Она бы избавила и себя, и Марка от многолетних терзаний.

Джой засовывает руку в сумочку, нащупывает карандаш. Осторожно, чтобы не порвать бумагу, она стирает линию, которой перечеркнуто слово «Влюбиться», затем проводит свежую черту. Довольная, она складывает листок и вместе с браслетом и компакт-диском кладет в сумочку. Эти вещи она хочет сохранить.

Она собирается взяться за фотографии, но взгляд цепляется за что-то еще. Жизненные цели Джуди.

Джой мешкает, еще раз перечитывает список.

– Эй, ты в порядке?

Она хлопает ресницами в сторону Тарин. Подруга вошла неслышно. Ее так и подмывает показать Тарин список сестры. Интересно, как она отреагирует на него. Смутится ли, как она сама. Но что-то ее останавливает.

– Что с тобой? – спрашивает подруга.

Когда Джой поклялась выполнить все задумки Джуди, она была девчонкой – страдающей, испуганной, снедаемой чувством вины. Теоретически в ее намерении не было ничего плохого, но повзрослевшая и поумневшая Джой видит, что есть только два способа искупить вину и расстаться с прошлым: принять то, что она сделала неправильно, а потом простить себя.

– Я управляла машиной Джуди, когда она вылетела с шоссе, – произносит Джой. Признание приносит ей невероятное облегчение – будто волной уносит ношу, которую Джой полжизни таскала на себе.

Тарин скорбно смотрит на нее.

– Я знаю. Ты мне рассказывала, – мягко отвечает она.

– Рассказывала? Когда? – недоверчиво спрашивает Джой.

– Когда перепила джин-тоника в «Мистере Перпле». И в тот же вечер ты поведала мне про парня, с которым познакомилась по пути в Нью-Йорк.

– Черт. Я не помню.

– Джо-Джо, ты была в стельку пьяная.

– Ничего себе. – Она обморочно закатывает глаза. – И что еще я говорила?

– Много всего. Я пришла в ужас, когда узнала, что ты не получила мое сообщение. Насчет того, что мы не поедем в загородный дом. Не перестаю думать, что та ночь могла закончиться по-другому.

– Поверь мне, ты разговариваешь с королевой ретроспективы.

Тарин дотрагивается до ее плеча.

– Я разговариваю с выжившей. С настоящим бойцом. Даже представить трудно, какую тяжесть ты носила на плечах столько времени.

– Ты не стала думать обо мне хуже?

– Шутишь? Я не знаю ни одного человека храбрее тебя.

Джой смотрит на бумагу в своей руке. На столешницу капает слеза, потом другая. Она годами ждала, что ее осудят и отвергнут. Знай она, что ее страхи необоснованны, не ждала бы столько, чтобы сказать правду.

– Я ходила к психотерапевту.

– Молодец. Ты еще не сказала родителям?

Джой качает головой.

– Но скажу. Доктор хочет, чтобы я пригласила их на сеанс. – Она протягивает Тарин листок. – Прочитай это.

Тарин берет листок с записями девочки-старшеклассницы. Прочитав список, она смотрит в глаза Джой.

– Ты выполнила все, кроме пункта о детях. Ах да – не вышла за Тодда. Но Марк напоминает мне его. Странно, это и жутковато, и круто.

– Я думала, если пожертвую своими мечтами ради целей Джуди, то смогу возместить утрату, которую из-за меня понесла семья.

– Джой, – сочувственно говорит Тарин, гладя ее по волосам и расправляя их по спине. Ее взгляд падает на фотографии. – Это тот парень?

– Дилан? Да. – Джой раскладывает снимки, тяжело вздыхает. Он был так красив и так добр к ней. И он ее понял.

Тарин любуется снимком, на котором они с Диланом в постели улыбаются в камеру.

– Он красавчик.

Да, он такой.

Джой собирает фотографии и кладет их в сумочку.

– Думаешь, вы с ним еще увидитесь?

– Надеюсь, что да. – Джой вспоминает их последний уговор: «В тот же день, в то же время через десять лет». Скорее всего, он уже отдалился от нее, но ей все равно хочется его увидеть. Она выполнит условия сделки, как обещала. И если он появится, как она надеется, они начнут оттуда.

А ей тем временем нужно наладить собственную жизнь.

Она берет стопку записок Джуди и кидает в шляпную картонку. Потом бросает ее в пластиковый мусорный мешок.

– Уверена, что хочешь от этого избавиться? – спрашивает Тарин.

– Да. – Завязав мешок, Джой поднимает его, вешает на плечо сумочку и напоследок обводит долгим взглядом небольшую двухкомнатную квартиру. Фиолетовый диван, на котором она спала несколько месяцев, увез грузовик. На нем же отправлена одежда, посуда Тарин и все, что они привезли с собой и нажили за время пребывания в городе.

– Тебе грустно уезжать отсюда? – спрашивает она у Тарин.

Подруга качает головой.

– Уезжать легко, если есть куда.

– Да, это так. – Пока она жила здесь, Нью-Йорк не обижал ее, но он потерял свой глянец. Она давно скучает по калифорнийскому солнышку и песочку. Наверное, даже серфингом займется.

Вслед за Тарин Джой выходит из квартиры и опускает мешок в мусоросборник, устроенный под крыльцом.

– Как только приедем в Калифорнию, напишу собственный список целей.

Тарин берет ее под руку. Они смотрят вверх, на красное четырехэтажное здание с кухонными окнами в обрамлении колонн. Тарин ухмыляется.

– Цели Джо-Джо. Пока что это твоя лучшая идея.

– Я тоже так думаю. – Джой прислоняется головой к макушке лучшей подруги и вздыхает. – Пока, Нью-Йорк. Ты был к нам добр, но нам пора спешить на закат.

В тот же день и почти в то же время, что и десять лет назад, Джой заезжает на своем «Мини Купере» на ту же стоянку возле закусочной «У Роба» в Ладлоу, штат Калифорния. Она обводит парковку взглядом в поисках знакомой машины, хотя не знает, на каком автомобиле он ездит. Она даже не знает, приедет ли он. Но ей не хочется упустить шанс начать отсюда, как предложил Дилан много лет назад.

Даже не верится, что прошло десять лет с тех пор, как они заключили эту сделку. Всего три года назад она развелась с Марком, вернулась в Калифорнию и вплотную занялась «Серфари».

Джой делает глубокий вдох и выдох, чтобы успокоиться, отрывает мокрые ладони от руля, потом собирает телефон, ключи и сумочку. Внутри компакт-диск «Веселая поездка», их снимки, сделанные в Чикаго, и незаконченный список дел по шоссе 66, составленный Джуди. Не вычеркнут только один пункт – «Сделать что-нибудь спонтанное». Порыв горячего пустынного ветра проносится по стоянке, когда Джой выбирается из машины, и ее накрывает волна ностальгии. Она так и видит Дилана, согнувшегося под капотом отцовского «Понтиака» и пытающегося устранить неисправность. Она видит, как он выбрасывает мусор из салона, забирает сумку с вещами и гитару. Он шагает через стоянку к ее автомобилю, и улыбка у него озорная и в то же время благодарная. Ему не хочется застрять в закусочной посреди пустыни. И ему не придется возиться с развалюхой отца, потому что он только что познакомился с Джой. От этих воспоминаний ее охватывает невероятная тоска.

Захлопнув дверцу, она запирает автомобиль и ставит его на сигнализацию. Следующий порыв горячего ветра гонит через Национальную трассу номер 66 шары перекати-поля, и голубая макси-юбка, облепившая ноги Джой, хлопает, как флаг. Выгоревшие на солнце волосы в беспорядке падают на лицо. Зайдя в закусочную, она ждет, пока семья из трех человек освободит ее столик у окна. Заказ она делает тот же: чизбургер, картошка фри, вишневая кола. И снова ждет, теперь уже Дилана.

Не отрываясь, она смотрит на мир за окном закусочной. Видит, как по шоссе 66 пролетают одиночные автомобили, а вдали, по федеральной автостраде номер 40, движется поток машин. Со стоянки то и дело выезжают автомобили, их места занимают новые. Путешественники перекусывают и выходят. Проходит час, потом другой. Закончив обедать, Джой заказывает десерт, но тарелка с ломтем персикового пирога стоит нетронутой возле третьего стакана вишневой колы. Она дважды ходила в туалет и всякий раз почти бежала обратно, боясь пропустить его.

Прошло три часа, то есть давно минуло время, когда Дилан присел к ней за столик и одолжил телефон. Ей ничего не остается, как только посмотреть правде в глаза. Его жизнь пошла, как планировалось. Он не приедет.

Джой опускает голову, берет с колен бумажную салфетку и промакивает повлажневшие глаза. Потом снова смотрит в окно. За прошедшие годы она столько раз прослушивала его пронизанные глубоким чувством стихи к «Веселой поездке», что убедила себя в неизбежности их встречи.

Надо бы попросить счет. Заплатить за еду и ехать. Но она никак не может заставить себя встать из-за стола. Не может оторвать глаз от окна. Где же он? Почему не приехал?

Она упорно смотрит на шоссе, умоляет его появиться, занять прежнее место на парковке. Представляет, как Дилан выбирается из машины, поворачивается к окну и видит ее. Она здесь. Она машет ему рукой. Он улыбается своей потрясающей улыбкой, от которой замирает сердце.