— Не, ты что, дед, я всё лето слышал, как много их на дереве бывает, прям корзину можно сразу набрать.

На крыльце шишкинского дома появились Ванюшка и зевающий, в одних трусах, Макс.

— Ой, блин, как спать охота! Лёх, ты чё, тоже собрался?

Из-за угла выехал Федяка на «Уазике». — Э-э-э, я мухой, без меня не уезжайте!

Ленин начал загружать в машину корзины.

— Не перебор корзин-то? — спросил Иван.

— Не, Игнатьич, ещё и маловато будет!

Жуя на ходу, выскочил Макс:

— Во жизнь, встань пораньше, пожри на ходу!

— Ну и дрых бы до обеда!

— Не, я слово сам себе дал, приобщиться к насамделишной деревенской жизни, да и дедку Васе пообещал «грибов принесть».

Федяка уступил место за рулем Ванюшке — он уже обеспечил себя опятами, вышла Феля, погрузились, потеснились и поехали. Приехали в лес, выгрузились, разобрали корзины и пошли… Первой увидела опят на гнилом, валяющемся на земле стволе Феля, хотела начать собирать, но Ленин повел всех дальше. Через небольшой промежуток все остановились, опята были повсюду: ковром по земле, на еще не упавших высоких или обломленных стволах, везде!!

Макс достал телефон:

— Мне никто не поверит, что так бывает! — начал щелкать, восклицая, — вот это да! Как в сказке!

— Которые уже большие шляпки, не берите, вот такие гвоздики режьте, — Ленин показал небольшие крепенькие грибочки.

И началось: собирали, относили корзины к машине, набрали в мешки, Феля уже не ахала, а горестно вздыхала:

— Тара кончилась!

Ванюшка гоготал на весь лес:

— А вот как жадность обуяла всех, два-три дня ещё возиться с ними дома придется!

— Лёха, щелкни меня, — попросил Макс, полулёжа между двух больших корзин и двух мешков с грибами, — во, мне мне все обзавидуются!

Решили всем сразу не ехать, не было места — корзин-то полно, отправили Фелю и Палыча. А сами неспешно пошли с Ленином по дороге, у небольшого ложка он остановился:

— Макс, вон, краснеет калина, пойдешь рвать?

— А то! Во что только?

— На-ка вот, пакет!

Макс как медведь, попер напролом. — Вот городские, непутёвые! Обогнуть кусты ума не хватило.

Лёшка и Иван тоже пошли к калине — усыпанные красными кистями среди резных листочков, кусты так и манили к себе, как-то шустро набрали полный большой пакет и пару небольших «маек».

— О, порадую бабулю, обещал же!

Послышался шум мотора, вышли как раз вовремя, Ванюшка развернулся, и поехали удовлетворенные в Каменку.

— Бабуленция! Я тебе калины привез, теперь дело за тобой, калиновки хочу! Там вон у Малявки ещё кусты имеются, надо — сгоняю, нарву?

— Если на выходные не выберешься, то иди, а приедешь в следующую субботу, тогда и нарвешь.

— Кто бы ещё сказал, приеду я или нет, я ж непредсказуемый, давай тару. Пока разохотился, сгоняю.

Из трубы в баньке весело вился дымок… — Вот, добытчики, с грибами определимся, в баньке намоетесь и в вечеру и поедете.

А на следующий день баба Лена и Марь Иванна упарились с опятам — возни хватило аж на два дня. Горшков очень сожалел, что не попал в деревню — только с Кипра прилетели…

Они с Игнатьичем долго и тщательно выбирали подготовительную группу для Саньки и девиц, объездили и просмотрели много школ, частных и обычных, и дружно решили, что ходить дети будут в «свою школу», где сейчас учится Лёшка. И собирались все трое детишек в школу с волнением, особенно волновался Горшков-маленький:

— А ребятки, правда, со мной дружить станут? — допытывался он у Лёшки.

— А то, Санька, и мои пацаны хотят с тобой познакомиться!

Баба Лена как-то вечером сказала Саше и Маришке:

— А вы не замечаете, что Санька полностью копирует и повторяет все папины слова и движения? Мне во дворе, когда гуляем, все дружно говорят: «Как же ваш мальчик похож на папу, один в один, внешность мамина, но во всем остальном — вылитый папа.»

Папа задрал нос:

— А так и должно быть — сын всегда продолжение отца!

Санька же удивил всех — приехав от подружек Козыревых, где увлеченно играл с ними, выдал родителям:

— Дорогие родители, я вас очень люблю, а не могли бы вы мне подарить… — он замялся, потом хитренько блестя глазками, дополнил, — братика или сестричку, так хочется!! Вон, у Лёши есть сестрички! Им так весело, а мне тоже так хочется! — он умильно смотрел на Горшкова. — Папочка! Уговори мамочку, а?

Теперь уже и папочка хитренько стал смотреть на Марину:

— Вот, вместе просим братика или сестричку!

— И я поддерживаю, — вступила баба Лена, — возраст-то ваш уже не двадцать, а уж как Саньке будет хорошо… Да и я пока в силе, с малышом-то посидеть! Решайтесь быстрее, мы с Санькой будем очень рады.

Марина было заикнулась, что вдруг опять что-то… но баба Лена ответила:

— Как говорится, снаряд в одну воронку дважды не попадет, да и сделаете диагностику на ранней стадии.

12

И вот, первого октября все трое пошли первый раз в свою будущую школу, заниматься по два часа три раза в неделю со своей учительницей, которая пока Лёшина. Галина Васильевна всем троим пришлась по душе. Саньку посадили с Варей, а Верушку с другим мальчиком, Костиком, всего деток было четырнадцать, подружились меж собой быстро.

А в Каменке баба Таня в сотый раздавала наставления Томе — Зорьку свою впервые оставляла на десять дней.

Ульяновы посмеивались, но не возражали:

— Ты, Макаровна, самое главное, в Мертовом море не утопни! Соленое-солёное, а мало ли чего быват! — ухмылялся Ленин.

Палыч тоже переживал, как его ненаглядная Валюшка перенесёт полёт, но все получилось удачно, обе его «деушки» вели себя нормально, никого не мутило. Баба Таня при снижении самолета не отлипала от окошечка:

— Хоть на старости лет увидеть землю сверху, интересно как!

Пройдя долгую процедуру проверки в аэропорту, попали в объятия Сары Львовны:

— Милые мои, как я рада вас видеть!

Поскольку день близился к вечеру, поехали домой и весь вечер провели в разговорах. Бабу Таню интересовало всё, она дотошно выспрашивала Сару и о еде, и о жилье, и об обычаях. Калинины уже спали, а они всё сидели разговаривали.

Сара очень ждала правнука или правнучку, в тысячный раз восклицая:

— Какое счастье для нас с сыном! Знаешь, Таня, я ему никогда не говорила, что очень горюю, ведь деток-то у него не могло быть… А увидев внученьку, как заново на свет родилась!! Теперь, вот, и малышок родится, Илья-то дочке не скажет — он очень волнуется за её обследование. Пожалуй больше, чем они с Володей!

— Што ты, Сара, она это время совсем ни разу себя плохо или неважно не почувствовала. Наоборот, они оба с Вовкой светятся изнутри, вот увидишь, все у ней хорошо и родится мальчишка! Они же как подобралися, наверное, и правда, всю жизнь друг к другу шли, я ими любуюся. Редко у кого такое бережное отношение бывает. А и славно!

Утром все вместе поехали в клинику, где их уже ждал Абельман.

— Таки кого я вижю! Валечка, девочка моя, я имею желание тебя расцеловать! Ви, молодой человек, не будете кипишить? Вай мэй, какой, таки, не ревнивый у тебя человек, Валечка!

Абельман церемонно поцеловал руку бабе Тане:

— Я имею счастье быть для Сарочки и Илюшки большим другом, меня зовут Эмиль, можно Эма, Эмочка!

— А я, вот, ещё погляжу, какой ты Эмочка, — хитренько ответила баба Таня!

— О, я таки счастлив, увидеть на нашей благословенной земле такую понимающую женщину, я имею сказать — Ви покорили моё сердце!

Потом было долгое ожидание, Абельман пошел с Валей, подмигнув всем:

— Я имею момэнт, буду нашу девочку заставлять улыбаться!

Калина с бабулями успели выпить кофе, съесть по пирожному, опять посидеть в холле, наконец, они вышли — подуставшая Валя и весёлый кругленький Эмочка.

Володя вскочил и бережно обнял жену.

Абельман кивнул:

— Ты, таки не ошиблась, моя козочка, в выборе, славный муж у тебя! Сарочка, я имею сказать, что у вас с поцем Илюшкой будет-таки внук, мальчик! И… — он выдержал пауз, — абсолютно здоровенький!!

Сара со слезами на глазах обнимала всех, баба Таня тоже, приговаривая:

— Я и не сомневалась вот нисколечко!

Зазвонил Сарин телефон:

— Сыночек? Да, Да! Все слава Богу!! Да, передаю Валечке трубку!

Валя разулыбалась:

— Да, пап, все хорошо, мальчик, да, да, здоровый!

Эмочка прокричал:

— Готовься, дед, отдавать мне проспоренный ящик коньяка, да! Выдержанного! Значит, пока можете отдохнуть, а вечером, таки жду всех у себя — Абельманы все будут рады вас таки увидеть!

Дома все расслабились.

— Валечка! Теперь можно и имя потихоньку подобрать для малыша!

— Бабуль, у меня для мальчика давно имя выбрано, я просто не озвучивала — могла быть ведь и девочка.

— У меня тоже имя имеется, — улыбнулся Калинин.

— А давай вместе скажем, а потом посмотрим, какое больше понравится? — сказала Валя.

— Давай: раз, два, три, — оба вместе одновременно воскликнули: — Лешка! Лёха! — и все засмеялись.

— А и правильно, Лёшка нас всех и свёл, пусть у него тезка будет!

А в далёкой Швейцарии вытирал слёзы сто лет не плакавший, счастливый Илья.

— Вовка, я же как поплЫвок, выскакиваю! — баба Таня была в полном восторге от Мёртвого моря.

Побывали они в Иерусалиме, обошли все святые места, помолились за здравие, помянули ушедших, съездили на реку Иордан (маленькая какая и мутная — вывод бабы Тани). А потом было Мёртвое море… Маслянистая, тяжелая вода вызвала поначалу у бабы Тани недоверие, а вот затем… Она и сидела и лежала на воде, Калинин же просто ложился на воду и отдыхал, как в шезлонге. Они мазались целебной грязью, побывали на источниках.