Глава 17

Пока я отдыхала в больничке, Макс с помощью Ульяны и Марата перебрался обратно на Невский с Алисой. Кроха была очень рада встрече со своими игрушками, которые дожидались ее еще с осени, мы ведь далеко не все забрали на дачу.

К моей выписке в квартире всё было уже убрано и разложено по местам стараниями домработницы. Жизнь налаживалась.

В прокуратуре благодаря знакомому Макса наше дело очень быстро рассмотрели и передали в суд, на это ушло не больше двух недель — доказательства ведь были предоставлены железобетонные. К тому же ночное нападение группы вооруженных лиц было тоже зафиксировано и приобщено, Людмилу прямо из подвала в ту ночь отправили в КПЗ, чему я лично была очень, просто несказанно рада. Да так ей и надо! И еще мало негодяйке за всё! Я до сих пор с содроганием вспоминаю вечер, когда мне с Алисой пришлось убегать по подземному ходу, взрыв и пожар, распоротое кресло в офисе Демидова, ее руки, сжимающиеся на моей шее, и весь ужас пережитого снова накатывает на меня. Синяки на шее и шишка на макушке зажили и я рада, что всё плохое позади, мы в безопасности!

В последнее время Максим как-то отдалился от меня. Мы виделись очень редко — он уезжал рано утром и возвращался вечером, когда я уже ложилась спать. Видно было, что его что-то терзает. Возможно, не ладились какие-то дела, но он не торопился делиться со мной, а я вопросов не задавала, ведь я всего лишь няня его дочери… Не барское это дело, с прислугой обсуждать свои проблемы. Было немного горько видеть, что он избегает не только видеться со мной, он даже звонить перестал. Совсем перестал… Вместо этого он посылает мне короткие сообщения в приказном тоне. Вот, к примеру, чего стоит это: «Наличные на столе в кухне» или «Обеды заказывайте в «Репине». Ни тебе здрасьте, ни нам до свидания… Тоска…

В один погожий весенний день мы с Максом вдвоем без водителя ехали из прокуратуры. Алиса была под присмотром Ульяны. Макс сидел за рулем своего дорогого автомобиля, на нем снова был хороший костюм. Наконец-то, — подумала я, — мы одни и есть возможность поговорить… Ну что ж, тяжелые времена миновали, не так ли, Максим Дмитриевич? Уже не будет этих посиделок в кухне, уже позади поездки на старом гремучем «москвиче» по ночному городу, эти игры в шпионов… Теперь я просто няня, а он — мой работодатель, и никаких гвоздей. Так почему щемит сердце, как будто от тяжелой утраты?! Почему на глаза наворачиваются слезы, как будто прощаюсь с любимым? Нет, я не буду плакать! И всё же я решилась задать один из многочисленных вопросов, что вертелись у меня на языке:

— Максим Дмитриевич, а что будет дальше с Алисой?

— Будет расти! — Макс бросил на меня короткий взгляд.

— А вы… — я пыталась задать ему вопрос, не помешает ли ему тот факт, что она не его дочь. Кажется, он угадал мой вопрос и ответил, глядя на дорогу:

— А я ее буду так же любить, как и всегда. Наверно, больше любить просто невозможно! Она самая лучшая девочка на свете, разве нет? — его губы тронула нежная улыбка и он коротко взглянул на меня. Он выглядел сейчас таким счастливым, что я порадовалась за малышку — у нее будет хоть один любящий ее родитель. Макс хороший отец, заботливый, внимательный, терпеливый…

Я напряглась: он ничего не сказал, буду ли я у него работать дальше или, может, у него какие-то другие планы. Мало ли, что у богатых в голове. Не исключено, что со мной решат попрощаться как со свидетелем слабости несгибаемого Макса Филиппова… Ладно, я все равно рано или поздно узнаю, что он решил. Всему свое время. Во всяком случае, если я и останусь в ближайшее время без работы, то у меня теперь есть хорошая, так сказать, подушка безопасности — неплохая сумма, которую я накопила за полтора года, что работаю с Алисой. Алиса… Что же делать, если придется расстаться с ней? Малышка в самом деле очень славная, я к ней так привязалась… Она уже совсем большая стала, так хорошо говорит, уже считает, уже не путает цвета, моя умница! И мы разучили столько стихов и песенок…

Максим смотрел на дорогу и видно было, что он тоже думает об Алисе — такое трогательное выражение лица у него сейчас, что хочется прижаться к нему. В присутствии девочки он всегда становится самим собой — добрым, веселым, неистощимым на выдумки юмористом, готовым всегда поддержать игру со своим ребенком! Я тоже люблю малышку очень… Но мои размышления прервал голос Макса:

— Лера, а давай покатаемся немного просто так?

— В смысле, просто так?

— Ну Алиса же с Ульяной и Маратом, верно?

— Верно. И что?

— Ну это значит, что мы можем немного отдохнуть от всего. Хочется просто покататься с красивой девушкой. Можно?

Я попыталась отшутиться:

— Где я вам, Максим Дмитриевич, сейчас красивую девушку найду? — и тут же осеклась, потому что на мое колено легла теплая ладонь Макса.

Я замерла. Он молчал и следил за дорогой, его левая рука покоилась на руле, а правой он мягко гладил мое бедро. Я очень осторожно убрала его руку и мы так же молча поехали дальше. Выехав на окраину, съехали с кольцевой и свернули в сторону леса.

— Такой хороший день! — Макс зевнул, потянулся и вышел из машины, подошел к моей дверце, открыл ее и помог мне выйти.

День был действительно хороший. Солнце пригревало, легкий ветерок ласкал лицо и развевал волосы. Максим потянулся как кот и пошел к лесу, не заботясь о том, следую ли за ним я. А я что, шла следом и пыталась понять, что он задумал.

— Если вы задумали заманить девушку в лесную чащу и там изнасиловать, то ничего у вас не выйдет, Максим Дмитриевич! — я пыталась в шутливой форме обозначить рамки нашего минитурпохода и прямо дать понять, что ничего непристойного у него не получится, не на такую напал! Я тут во всеоружии и не поддамся!

— Я и не собираюсь. Давай просто пройдемся. — Он сделал глубокий вдох. — Ты чувствуешь? Пахнет весной. Птицы поют! Скоро всё плохое кончится и снова будет хорошая спокойная жизнь. — Макс остановился и посмотрел мне в глаза.

— Ну да, только надо для этого надежно посадить вашу жену, чтобы она не вырвалась на волю и не убила нас, — я не сдавалась, не хотела поддаться его обаянию, хотя голос мой дрожал и сердце стучало где-то внизу живота, а его аромат окутывал меня и рождал во мне сильнейшее желание прижать его к дереву, такого красивого. В голове пронеслись заголовки статей в интернет-изданиях: «Няня изнасиловала работодателя!», «Напала на начальника и обесчестила в лесной глуши!» и так далее. Губы мои задрожали и растянулись в улыбке.

— Очень смешно, Валерия! Умеешь добавить оптимизма! — он рассмеялся и вдруг взял меня за руку, поднес ее к своим губам и поцеловал внутреннюю сторону запястья. Это был нежный легкий поцелуй, и весь вид Макса был таким трогательным и безопасным, что я просто стояла и смотрела на него, не вырываясь. Он обхватил мое лицо руками, как в том моём сне и приблизился, нежно коснулся губами уголка моего рта, затем лизнул мою верхнюю губу, его язык прошелся по моим зубам, раскрывая их, и проник в глубину моего рта. Я не успела понять, как ответила на его страстный поцелуй. Моё тело перестало подчиняться мне, я со сладостным стоном сделала шаг вперед и его бедро оказалось у меня между ног, его руки уже вовсю путешествовали по моему телу, ощупали мои ягодицы через джинсы и вот я уже прижата к его телу. Он расстегнул молнию на моей кофте и охнул: под ней не было ничего, я второпях не надела бюстгальтер и сейчас мои обнаженные груди уже вовсю ласкал весенний ветерок. Макс опустил глаза и прикоснулся к моим грудям, погладил указательными пальцами твердые бугорки сосков, прошелся нежно по ареолам, слегка сжал, и мне так хотелось, чтобы он продолжал… Он лизнул сосок, как мальчишка лижет мороженое, и еще… Я выгнулась ему навстречу, а мой лобок впечатался в его бедро, отчего я застонала — мне хотелось продолжения, мне уже хотелось сбросить одежду и устранить немедленно все преграды между нашими телами. Мне так хотелось, чтобы он вошел в меня! В конце концов, я больше не могу терпеть эту муку!

Глава 18

Но Макс уже застегивал мою кофту и бормотал:

— Ты замерзнешь, весеннее тепло такое обманчивое. Поехали домой, Лера.

Я удивленно посмотрела на него и из моего горла вырвался вздох разочарования. Я попыталась прокашляться, мои пальцы уже застегивали молнию на куртке. Ох какая же я дура! Что я позволила с собой сделать? Опять… И ведь сама практически уже отдалась ему! А он… скотина! Он просто играет со мной, как кот с мышью! То хочу, то не хочу…

Неудовлетворенность вылилась во вспышку гнева, которую я тщетно пыталась сдержать.

— Спасибо за заботу! — я старалась не сорваться на крик и не оглядываясь пошагала к машине. Села, пристегнулась и закрыла глаза.

Мы некоторое время ехали молча. Затем Макс заговорил.

— Я не хочу, чтобы это произошло так.

Я ничего не хотела понимать и слышать. Неудовлетворенное желание родило во мне бурю, подняв раздражение со дна моей души. Раздражение, которого я в себе раньше не знала.

— Не злись, родная! — он попытался приобнять меня правой рукой, не отвлекаясь от дороги, но я отстранилась, почти прижавшись к пассажирской двери.

Макс рассмеялся и сказал:

— Всё равно не злись! Я обещаю тебе: всё будет хорошо, всё будет так, как надо. Только верь мне.

Интересно все-таки устроены мужчины. Он сначала раздразнит женщину, потом выбесит ее, а потом такой говорит: дорогая, не злись. И смеется. Как вот дала бы по башке по этой красивой! Всего этого я, конечно, не сказала вслух — так, мысли… И еще: он отстранил меня с неохотой, а потом сказал, что не хотел так… Так не хотел… Что именно он не хотел так? И как хотел, объяснитесь же, товарищ! Но нет, спрашивать второй раз не буду, пусть катится ко всем чертям, не настроена я ждать его объяснений! В конце концов, я тут на работе. Буду просто выполнять то, за что мне платят деньги… И не надо путать свои служебные обязанности с личными чувствами. Он женатый человек, между прочим. Ну да, жена его под следствием, но тем не менее, она жена. Вот пусть ждет свою Людмилу, передачки пусть ей носит. А я свободная женщина! Вот возьму выходной и уйду в отрыв! Нет, не в отрыв… Стоп! А что мне мешает взять выходной и напомнить себе о том, что я молодая свободная женщина?! А то и правда, что-то слишком долго я живу чужой жизнью, решаю чужие проблемы. Отлично! Выход найден!