Они не стучат, а просто заходят, и я не могу жаловаться, так как это их квартира. Я лечу в папины объятия, мама пробегается руками по моей голове, ласково приговаривая слова любви. Он отстраняет меня, пробегаясь по мне взглядом, чтобы убедиться в целостности и невредимости.

      – Я в порядке.

      – Я скучала по тебе. – Мама крадет меня из его объятий и долго не отпускает.

      – Что нам необходимо сделать? – Папа ненавидит этот город и хочет свести вылазки сюда к минимуму, успев сделать все за раз и вновь превратиться в затворника. Мама закатывает глаза, а я протягиваю ему список. – Иисус, Эмма. Здесь же пять мест.

      – Ты можешь остаться здесь, – предлагаю ему.

      – И каким образом вы все обойдете?

      – Убер. – И все дела. Я живу здесь четыре месяца, поэтому кое-что усвоила.

      – Лучше бы тебе им не пользоваться, Эмма. Клянусь, я запру тебя в подвале, если узнаю, что ты садилась в машину к незнакомцам. Такси – и так уже достаточно скверно.

      – Мне нужно добираться до магазинов и других мест. Как по-твоему я попадаю из пункта А в пункт Б? – Этот мужчина безумно опекающий.

      – Я положил побольше денег, ежемесячно открывая тебе доступ к трастовому фонду. Я предполагал, что ты пользуешься службой такси. – Я смеюсь. Не могу сдержаться, он не в себе.

      – Ладно, мистер Трамп. Я и забыла, что являюсь наследницей с лимузином, который к моим услугам по первому призыву.

      – Звездочка, разбирайся сама со своей дочерью. – Он шагает в кухню, дергая себя за волосы.

      – Не понимаю, зачем ты мучаешь его. Он сходит с ума из-за того, что ты здесь. – Мне известно, что мы не испытываем нужду в деньгах, у нас никогда не было трудностей, но я отказываюсь пользоваться такси только из-за того, что он – просто фанатик, когда касается моей безопасности.

      – Я всего лишь реалистично смотрю на вещи. Его представления нелепы.

      – Это правда. Но так, как он, тебя больше никто не любит. – Она смотрит на него, а у меня от мысли, что будет происходить вечером в их гостиничном номере, к горлу подступает тошнота.

      – Как скажешь. Пошли. – Эти волшебные слова заставляют появиться моего папу и сопроводить нас во все места по списку, который я ему дала, перевозя нас от магазина к магазину. Мы покупаем продукты, которых хватит, чтобы накормить небольшую армию; очевидно, папа не планирует угощать нас в городе. Мы заканчиваем с подарками, оставленными напоследок, заносим вещи в приюты и, наконец, возвращаемся ко мне в квартиру, которая далеко от дома.

      Вскоре после этого я целую их на ночь. Они уставшие после перелета, но мама обещает приехать пораньше, чтобы приготовить завтрак и открыть подарки. В этом году Рождество совсем другое, но моя семья по-прежнему со мной.

***

      Как и было обещано, «с утра пораньше» для моих родителей означало ни свет ни заря. Я проснулась от грохота кастрюль и сковородок, звучания «Маленького барабанщика (Прим: «Little Drummer Boy» — популярный Рождественский гимн, написанный Кэтрин К.Дэвис в 1941 году) и болтовни, способной разбудить даже мертвого.

      – Доброе, - выдавливаю я, зевая.

      – Счастливого Рождества, - кричит мама. Боже Милостивый, я не выдержу.

Папа сжалился надо мной и притянул на диван, чтобы обнять. – С чего хочешь начать: с завтрака или подарков?

      – С подарков, конечно. – Мама закрывает духовку и присоединяется к нам. Мы усаживаемся вокруг елки. Я протягиваю им маленькие подарки, безделушки, найденные тут и там, чтобы рассмешить их или дать понять, что я о них думала. Я распаковываю шарфы, сапоги и подарочные сертификаты. Кажется, в этом году мы все немного не в себе.

      Я даю им конверт с письмом о моем зачислении. Мама плачет над ним, и папа заглядывает ей через плечо. – О, Эмма. – Она прижимает письмо к груди. – Мы так гордимся тобой.

      – Детка, третий университет по твоей специальности. – Я киваю головой, упиваясь гордостью, веющей от них.

      – Я так взволнована.

      – Я рад за тебя. Это значит, еще один год тебя не будет рядом. Тысячи миль от дома. Только не устройся на работу так же далеко, – замечает он полушутя.

Мне в глаза бросается большой подарок, приставленный к стене. Я смотрю, как мама идет к нему и обратно, неся его ко мне. – Это от Джеймса и Бретта.

У меня дрожат руки; пальцы с трудом справляются с коричневой бумагой. Это снимок Кима Андерсона; это стало уже характерным подарком. Данное фото грустное. Одинокий мальчик с цветами, и совершенно подходящее название – «Скучаю по тебе». От эмоций щипет в носу, и подступают слезы. Я брызгаю холодной водой себе на лицо. Уверена, это их послание для меня.

***