— Прекрати верещать, — приказал он. — Тебя пальцем никто не тронул.

— Я промокла!

— Идет дождь. Если не хотела промокнуть, нечего было бегать под дождем.

Она опять зашлась в крике.

— Лучше отдайте ее мне, — предложила Леони.

— Она весит стоуна четыре, — сказал Лисберн. Потом обратился к девочке: — Замолчи! Нельзя себя так отвратительно вести. Тебя никто не обижает. И мы собираемся как можно скорее отправить тебя туда, откуда ты появилась. Я — Лисберн. А тебя как зовут?

Девчонка продолжала вопить, вырываться и брыкаться.

— Это становится утомительным, — вздохнул он и крикнул: — Винс, не глупи! Брось раскладывать верх коляски, лучше принеси мне зонт.

Грум вручил ему зонт, а потом бегом вернулся к экипажу.

— Мисс Нуаро, окажите любезность, подержите зонт над нами. Нужно придумать, как вернуть это исчадие ада ее нянькам.

Дождь продолжал лить. Правда, стал ослабевать. Но в любом случае они уже промокли насквозь. Начнись сейчас ураган, Лисберн отдался бы на его волю, лишь бы не видеть этого отвратительного ребенка.

— Она выскочила из аллеи, — вдруг сообразил он. Две пешеходные аллеи сходились у Камберлендских ворот. Он кивнул головой в сторону одной из них. — Вот из этой?

— Да, — подтвердила Леони. — Если бы девочка выскочила у меня из-за спины, я бы не увидела ее, пока она не оказалась на дороге.

Мисс Нуаро правила коляской очень внимательно, потому что маркиз предупредил ее об этом. И ей хватило сообразительности сразу остановить лошадей. Паника захлестнула ее, когда она увидела ребенка, но Леони не растерялась окончательно.

Однако она была в панике из-за ребенка и чуть не погибла сама, спасая маленькую мерзавку. Не говоря уже о том, что это создание вывозило в грязи роскошное платье мадам.

— Посмотри, что ты наделала, — сказал Лисберн орущей девочке, которая не обращала на него никакого внимания. — Ты испортила прекрасное платье мисс Нуаро.

— Нееет! Пусти меня! Я вся мокрая.

— Я ведь все-таки портниха, — перекрикивая ор, сказала Леони. — Сошью другое.

— Но платье не будет таким же, — возразил Лисберн. — Оно уже будет по завтрашней моде. А мне нравится это.

— Вы ведь не ожидаете, что я одно и то же платье надену дважды?

— Ненавижу тебя! Я хочу домой! Мне мокро. Отпусти меня. — Девочка опять начала вырываться из рук.

Может, ненароком уронить ее?

— О, леди Сара!

Повернувшись на голос, они увидели промокшую служанку с зонтом, которая торопливо шагала к ним.

— О боже! Я была просто вне себя, непослушный ребенок.

— Это ваше сокровище, я правильно понял? — спросил он.

— Нет! Нет! Нет! — опять завопила леди Сара. — Ненавижу тебя, противная ведьма!

— Извините, сэр, — сказала служанка. — Я заберу ее.

— Нет! — Когда Лисберн попытался передать девочку няньке, та вцепилась в его шейный платок. — Нет, я не пойду к ней.

— То ты терпеть меня не можешь, — заметил он, — то от груди не оторвать. О, женщины!

Нянька попыталась завладеть предметом своих забот. Ребенок начал отбиваться от нее, а потом влепил служанке пощечину. Потребовались усилия троих взрослых, чтобы оторвать девчонку от лорда Лисберна. И то это стоило огромных трудов. В процессе борьбы она вырвала зонт из рук Леони и сбила шляпу с маркиза, которая мягко спланировала в лужу. Когда они наконец справились с девчушкой, на поле боя остался порванный шейный платок и помятые лацканы с огромными грязными пятнами. Лисберн посмотрел на свою многострадальную шляпу и пнул ее в сторону.

Нянька не выразила никакого желания взять девочку на руки, а просто поставила на землю. Ее светлость тут же уселась на траву и, засучив ногами, стала визжать. Когда служанка попыталась поднять ее, она начала вырываться, не переставая орать.

Лисберн уже решил вмешаться, хотя не представлял, как еще можно привести капризничающего ребенка в чувство, кроме как отвесив ему подзатыльник. Но тут заговорила мисс Леони.

— Все, достаточно, юная леди! — сказала она по-французски. — Ты уже большая девочка, чтобы таскать тебя на руках, как грудное дитя. Более того, настоящие леди никогда не орут как резаные и не бьют взрослых. Ты сейчас встанешь — немедленно! — возьмешь свою няню за руку и уйдешь отсюда. Время твоего чаепития уже прошло. Ты, кстати, совсем не заслужила своей чашки чая. На месте няни я отправила бы тебя прямиком в постель, маленькая негодница.

В какой-то момент ее речи девочка замолчала.

— Теперь вставай. — Леони взмахнула рукой. — Быстро!

Крикунья смотрела на мисс Нуаро во все глаза. Леони ответила ничего не выражающим взглядом.

Ее светлость поднялась и, подойдя к няньке, взяла ее за руку.

И они удалились.


* * *

Саймон даже не подозревал, что все это время был в ярости. И осознал свой гнев, когда няня с девочкой отошли на довольно большое расстояние. Он повернулся к Леони, которая ничем не отличалась от него — стояла такая же мокрая и грязная.

— О чем вы только думали? — возмущенно воскликнул он. — Вас чуть не растоптали лошади!

Ее голубые глаза сверкнули.

— Ее тоже могли растоптать. На тот случай, если вы не заметили, она упала. И сразу перестала соображать, что к чему.

— Это ее постоянное состояние, — отрезал он.

— Девочка была напугана, а потом у нее началась истерика, — возразила Леони. — Дети не всегда ведут себя логично. Чаще даже наоборот. Как некоторые мужчины, которых я не стану называть поименно.

— Кстати, насчет логики, — продолжил маркиз. — Вы ведь уже остановили лошадей. Они бы никуда не сдвинулись с места. Нужно было просто удерживать их.

— Вы же сами говорили, что они не любят неожиданностей!

— И потому бросились им под ноги?

— Девочка уже оказалась перед лошадьми! Именно вы сказали мне, что у них маленькие мозги. Я испугалась, что они воспримут произошедшее как опасность. Так и получилось! Они пришли в бешенство. Вы же видели!

— Они слегка заволновались, вот и все.

— Лошади не стали бы стоять на месте. Даже вы ничего бы с ними не сделали.

— Потому что вы выпрыгнули из коляски, как ненормальная!

— А как бы вы поступили, лорд Всезнайка?

— Почему вы не доверились мне? Вы могли пострадать. Что если бы лошадь угодила вам копытом по голове? Но, если подумать, возможно, это было бы к лучшему. Ведь вы бы перестали заниматься расчетами, как минимум.

— Минуту назад вы обвинили меня в том, что я вовсе не пользуюсь головой.

— Потому что это так.

— Сначала разберитесь со своими мыслями! — перешла она на крик. Потом развернулась и направилась прочь.

В два шага Лисберн нагнал ее и преградил путь. Леони попыталась обойти его. Схватив мисс Нуаро за запястье, он остановил ее.

— Уберите руки, — возмутилась она. — У вас нет никаких прав на меня. Я не ваша собственность и не служу вам. Вы не имеете надо мной никакой власти…

Вместо ответа Лисберн привлек Леони к себе и, заключив в объятия, поцеловал.

Глава 7

Покорность — черта характера, настолько необходимая для женщин, что некоторые считают ее одной из главных добродетелей… Если мужчина, являющийся опорой для женщины, — само совершенство, тогда это, вне всякого сомнения, так и есть. Но будучи человеческим существом, ответственным перед своим Создателем, и одаренным разумом, женщина не должна быть покорной человеку, который способен увлечь ее на путь, полный жизненных ошибок.

«Книга для юной леди», 1829 г.


Может, это было глупо. Может, и того хуже — банальной мужской реакцией, что Лисберн ненавидел всей душой. Он слишком умен — уж не говоря об изобретательности! — чтобы разыгрывать подобное представление. Сначала он подумал об этом.

Но потом, когда их губы встретились, лорд вообще ни о чем не мог больше думать.

У ее губ был вкус дождя.

Такой вкус, какого не было больше ни у кого на Земле. Вчера он получил лишь намек на это и потом не мог заснуть полночи. Сейчас ночь уже объяла вселенную, а Лисберн одновременно бодрствовал и пребывал во сне.

На вкус мисс Нуаро сладкая, как невинность и в то же время как грех. Она промокла насквозь, и все ее вычурные жабо, складки и оборки обвисли. Однако она оказалась такой легкой и воздушной, словно пена. И такой полной жизни. Начав сопротивляться ему, тут же прекратила и с безрассудством встретила его поцелуй. Прижалась к нему губами, приоткрыв их по его первому побуждению. А когда Саймон захотел продлить поцелуй, Леони полностью подчинилась ему. Легкое колебание, и кончики их языков сплелись вместе.

Как на удивление тонким оказался вкус бренди, который он глотнул, когда в первый раз переступил порог ее кабинета, так и вкус ее поцелуя был сладким и жгучим. Это удивительно — такая изящная, женственная и, несомненно, хрупкая женщина в то же время скрывала в себе столько страсти. И опасности! Он понимал это. Понимал совершенно точно.

Сейчас ему стоит избегать опасности. Нужно отдавать себе отчет в том, что, зайдя на эту территорию, выбраться оттуда будет очень трудно. Но он не мог мыслить трезво, в голове крутились лишь какие-то фантазии. И только чувства продолжали свою работу, сообщая ему о тепле ее тела, о форме этого тела, о том, как удобно она устроилась в его объятиях и как ее губы прижимаются к его губам.

Лисберн отстраненно воспринимал, как мокрый муслин и кружева обвиваются вокруг него, как влажные ленты ее шляпки щекочут ему подбородок. Так же отстраненно он понимал, что его рука лежит у нее на затылке и стягивает вниз шляпку. Словно в полусне ощущал шелковистость ее волос, и бархатистость кожи на шее, и ее аромат — смесь лаванды и запаха, присущего только мисс Леони Нуаро. Он не мог насытиться им до конца. Ему хотелось погрузиться в этот аромат полностью.