— Окей, вот совет: большинству парней плевать на латынь.

— И тебе тоже?

— Нет. Это необычно, а мне нравится изучать все прикольное, но я не похож на большинство парней. Так что просто запомни: рядом с Тео не стоит произносить слова, которые звучат как заклятие, угу? Захочешь отметить красоту его долбаных тазовых костей, сделай это на английском. Знаю, он умный и все поймет, но Грейс так бы не поступила, поэтому и тебе не стоит.

Я киваю, наматывая на ус.

— Поняла.

— И Грейс не сказала бы «поняла», она бы ответила «оки-доки» или что-то в этом роде!

— Оки-доки! — как можно восторженнее и слащавее восклицаю я ему в угоду.

Раник выпадает в осадок, впрочем, как и я — от собственной раскованности, а затем мы оба заливаемся смехом. Это прозвучало так неестественно, странно и нехарактерно для меня, что буквально резануло по слуху.

— Никогда больше не говори таким голосом, принцесса, — с трудом произносит Раник.

Я смахиваю слезу.

— Еще один пункт в список того, с чем мы оба согласны. Слушай, а он становится все длиннее.

Он ухмыляется уголком губ, но в его взгляде сквозит печаль.

— Удивительно, не так ли?

Мне хочется спросить, что это значит, но Раник тут же разворачивается и направляется к входу в клуб с ярко-розовой неоновой надписью «Диаграмма Венна». В вечер пятницы здесь должно быть полно народу, но нет никакой очереди. Стоит только один вышибала — взбитый мужчина с татуировкой ястреба на бритой голове.

— Раник, — кивает он. — А кто эта милашка?

— Привет, Лэнс. Это моя, э-э, — Раник подыскивает подходящее слово, — мой…

— Репетитор по математике. Элис, — протягиваю руку, — приятно познакомиться.

— Элисон, — быстро поправляет Раник. — Ее зовут Элисон. Короче, мы уже можем войти?

— Секунду, только кое-что проверю, — подмигивает Лэнс и заходит в клуб.

Это странно, но Раник не дает как следует обо всем поразмыслить. Он поворачивается ко мне и говорит:

— Слушай, не стоит здесь называть свое настоящее имя, окей?

— Почему? Разве эти люди — не твои друзья? Не хочу им врать.

— Да, но… — он кривится, — если Тео каким-то образом узнает, что ты была здесь… Ну, в этом клубе зависает много студентов, и я не хочу, чтобы ты… Если нас увидят вместе, то всему конец, ясно? Ты столько работаешь, не хочу все испортить своей хреновой репутацией.

Собираюсь возразить, но тут с широкой улыбкой к нам возвращается Лэнс.

— Ладно, они готовы.

Раник вздыхает.

— Ну, погнали.

Лэнс заводит нас в совершенно темный клуб, но не успеваем мы сделать и пары шагов, как всюду загорается свет и сорок человек хором кричат «Сюрприз!», бросая в нас конфетти, блестки и серпантин. Я стряхиваю все с себя. Раник со смехом выбирает эту чепуховину из вьющихся волос, как вдруг к нему с обнимашками подлетает Миранда и крупный лысый парень. Все хлопают. Под потолком парят насыщенно-изумрудные и темно-синие шарики, а на стене за баром в огнях флуоресцентных ламп висит зеленый баннер с надписью: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, РАНИК!» Пустой танцпол пылает неоновым сиянием в ожидании начала вечеринки. Из толпы с огромным тортом в руках выходит темнокожий парень в очках в роговой оправе, и все принимаются петь «С днем рождения тебя». Раник неловко переминается с ноги на ногу, по-ребячески отмахиваясь, но румянец на его щеках и улыбка на губах ясно дают понять, что все это ему приятно. Когда народ замолкает, парень задувает свечи, и тут же раздаются оглушительные возгласы. Торт относят в бар и разрезают. Миранда берет кусочек и размазывает его по лицу Раника, а уже в следующую секунду здоровяк, который чуть ранее лез к нему обниматься, полностью окунает его голову в торт. Я думаю, что Раник разозлится, но он выпрямляется и хохочет. Вид у него как у плохо загримированного мима. Пока всем раздают нетронутые куски торта, а Раник уходит умыться, а я поворачиваюсь к Лэнсу.

— Он не сказал мне, что у него день рождения.

— Он малость скрытный, — улыбается Лэнс. — Не любит делиться личным. Думаю, у него не было нормального детства, а от этого люди иногда становятся закрытыми, привыкают держать все в себе. Но мы все равно вытянули из него дату.

— И все эти люди… его знают? — спрашиваю я.

— Конечно, это завсегдатаи клуба. Когда Раник только сюда переехал, он работал вместе со мной вышибалой. Барбара дала ему работу, — кивает Лэнс на заводного мужчину в светлом парике и с ярко-розовой помадой на губах, который крутит в руках бутылки за барной стойкой, смешивая напитки. — Ранику было некуда идти, поэтому мы разрешили ему какое-то время спать на складе.

Сложно представить, как самоуверенный и дерзкий Раник спит на раскладушке на складе клуба, которым управляет трансвестит. Я привыкла видеть его независимым, беззаботным, с собственной захламленной квартирой, через которую прошла куча девчонок.

— Он хороший парень, только немного упрямый. И не глупый. Если ему толково разъяснить, он все поймет. — Лэнс похлопывает меня по плечу. — Спасибо, что помогаешь ему с математикой. Это много для нас значит. Мы все хотим, чтобы Раник успешно выпустился из универа.

— Тортика? — предлагает Миранда, подойдя к нам с двумя одноразовыми тарелками этой сладкой смерти.

Лэнс с улыбкой берет одну.

— Спасибо.

Я нерешительно беру вторую, в то время как девушка внимательно осматривает меня с головы до пят своими ярко-зелеными глазами.

— Благодарю.

— Мы знакомы? — наконец спрашивает она.

— Я Элис… он, — отвечаю я. — Репетитор Раника по математике.

Она вскидывает розовые брови и улыбается, как кошка, поймавшая канарейку.

— Да неужели?!

К нам присоединяется крупный лысый парень.

— Держи, Миранда. Съешь кусочек, пока все не разобрали, — и протягивает ей торт.

Она берет тарелку и начинает потихоньку есть, но глаз с меня не сводит. Здоровяк улыбается мне. На нем джинсовая жилетка с потертостями, которая лишний раз подчеркивает его мускулистые руки. Он даже больше Лэнса.

— Я — Трент, — он протягивает мне руку вдвое больше моей, и я ее пожимаю, — приятно познакомиться.

— Элисон, — представляюсь я, — взаимно.

Трент указывает на темнокожего парня в очках.

— А вон там Сет. Он наверняка попытается подойти и поговорить с тобой о какой-нибудь малоизвестной инди-группе. Мы трое — соседи Раника.

Я киваю в ответ.

— За баром Барбара. А с Лэнсом, как вижу, ты уже знакома. Спасибо, что пришла. Ничего, если я спрошу, откуда ты знаешь Раника?

— Она его репетитор, — вмешивается Миранда, толкая Трента локтем в бок, но он ее игнорирует, потому что в этот момент возвращается Раник — с раскрасневшимся лицом после умывания и куском торта в руках.

— Большое спасибо, что испортил мне прическу! Я волосы укладывал несколько часов, — по-доброму ворчит он на Трента.

— Не крутись ты столько перед зеркалом, легко наладил бы свою жизнь, — ухмыляется Миранда.

— И это мне говорит девушка, которая до сих пор работает в «Хот-Топик», — парирует Раник.

Лэнс тихонько посмеивается.

— Тебе сколько, тринадцать? — с набитым ртом подшучивает Трент.

— Достаточно для того, чтобы толкнуть тебя задницей в крем!

— Раник! — Хватая его за руки, вклиниваются две близняшки в блестящих топах и обтягивающих джинсах. — Потанцуй с нами!

И как по команде, со стороны диджейской стойки раздаются громкие басы.

— Секундочку, — говорит им Раник, после чего поворачивается ко мне и без шума отводит от Лэнса и остальных. — Извини за все это.

— Ты о чем? — наклоняю голову набок. — По-моему, это здорово. И кстати, с днем рождения!

На лице Раника мимолетно проскальзывают какие-то непонятные чувства. Не знай я его, решила бы, что это радость. Он качает головой.

— Я не хотел… просто подумал, что это будет подходящим местом. Надо было выбрать другой клуб. И не в мой день рождения. Но я хотел, чтобы ты…

— Все нормально, — обрываю его. — Тебе нужно идти, ты ведь виновник торжества. Невежливо заставлять своих гостей ждать.

— Не страшно, подождут. — На секунду замолкает. — Ничего, если я скажу, что ты отлично выглядишь?

Вопрос вводит меня в ступор. Раник, очевидно, это замечает и начинает объясняться:

— Ты только не подумай, что я к тебе подкатываю. Вовсе нет. Просто хотел, чтобы ты это знала, но ничего не говорил, поскольку боялся снова тебя разозлить. Я не пытаюсь с тобой переспать. Лишь хочу, чтобы знала: ты очень красивая. Этим вечером. И каждый день. Блин, черт.

У меня почему-то теплеет на душе. Раник морщится и пинает носком пол, но затем вдруг вскидывает голову, словно его осеняет.

— Это продолжение нашего урока! — тараторит он. — Да! Э-э, учимся принимать комплименты от парней. Точно. Так что позволь сказать: ты прекрасно выглядишь. И попытайся не злиться. Всего разок.

— Ты сказал это уже несколько раз.

— Ну да. Черт! Все, замолкаю. Урок окончен, финито. Надеюсь, ты все услышала, потому что больше я этого говорить не стану. Я вернусь, — твердо добавляет он, — и тогда мы попробуем изучить новый урок. Только не уходи.

— И не собиралась. Но, может, ты лучше дашь мне задание, пока я жду.

— Хм. — Он оглядывается по сторонам и останавливает взгляд на баре. — Иди поговори с Барбарой. Она в курсе всего, я попросил ее обучить тебя азам.

— Спасибо. Мне гораздо комфортнее в новой и незнакомой социальной обстановке, когда я занята делом.

Улыбнувшись, Раник ныряет в толпу. К нему тут же снова липнут близняшки, и я ощущаю во рту привкус горечи. Но быстро ее сглатываю. Его жизнь меня не касается. Мне нужно усвоить новый урок, чтобы покорить Тео.