— Однажды продавалась, не так ли? — развязным тоном спросил Латимер. — И довольно дорого, но меня заверили, что ты того стоишь. Совершенно очевидно, что ты не девственница, раз находишься в услужении у Рэмси, но я всё ещё хочу попробовать то, за что заплатил.

— Я ничего вам не должна! Оставьте меня в покое.

Латимер ошеломил её, расплывшись в улыбке, смягчившей черты его лица:

— Ну же, ты ранишь меня в самое сердце. Я не такой уж плохой вариант и вполне могу быть щедрым. Сколько тебе платит Рэмси? Я дам втрое больше. Не так трудно будет делить со мной постель. Я знаю кое-что о том, как угодить женщине.

— Я уверена, вам многое известно о том, как угодить самому себе, — сказала она, пытаясь вывернуть руку из его хватки. — Пустите.

— Не сопротивляйся мне, не заставляй причинять тебе боль.

И Кэтрин, и Латимер были настолько заняты перебранкой, что даже не заметили приближения постороннего.

— Латимер, — голос Лео рассёк воздух, словно стальной клинок, — если кто и будет приставать к моей прислуге, то это буду я. И, уж конечно, мне не потребуется ваша помощь.

К неимоверному облегчению Кэтрин, жестокая хватка ослабла, и Латимер выпустил её руку. Девушка отпрянула настолько поспешно, что чуть не споткнулась. Но Лео мгновенно оказался рядом и, удержав её за плечо, предотвратил падение. Лёгкость его прикосновения — человека, отдающего отчёт в собственной силе, — разительно отличалась от железной хватки Латимера.

Никогда прежде ей не доводилось видеть подобного выражения на лице Лео, этого убийственного блеска у него в глазах. Сейчас он был совсем не тем человеком, который танцевал с ней лишь несколько минут назад.

— Вы в порядке? — спросил он.

Кэтрин кивнула, уставившись на него в горьком потрясении. Как близко он знаком с лордом Латимером? Боже милостивый, возможно ли, чтобы они были друзьями? А если так… возможно ли, чтобы Лео попытался добиться от неё того же, что и Латимер много лет назад?

— Оставьте нас, — буркнул Лео, убирая руку с её плеча.

От взгляда на Латимера Кэтрин прямо-таки передёрнуло от отвращения, и она поспешно удалилась, чувствуя, как разлетается на куски вся её жизнь.

Лео проводил Кэтрин взглядом, сопротивляясь желанию последовать за ней. Он найдёт её  позднее и попытается успокоить или возместить нанесённый урон. А то, что урон был значительным, он видел по её глазам.

Повернувшись к Латимеру, Лео испытал сильное желание прикончить ублюдка прямо здесь и сейчас. Вместо этого он придал своему лицу выражение непримиримости.

— Я понятия не имел, что вы в числе приглашённых, — процедил он, — иначе посоветовал бы горничным не попадаться вам на глаза. В самом деле, Латимер, неужели обязательно нужно навязывать свою персону женщинам, не желающим иметь с вами ничего общего, вместо того, чтобы довольствоваться теми, кто доступен?

— Как долго она у вас находится?

— Если вас интересует срок службы мисс Маркс, то она работает на нашу семью почти три года.

— Только не надо уверять меня, будто бы она ваша прислуга, — сказал Латимер. — А вы, оказывается, настоящий ловкач — пристроили любовницу в родовом гнёздышке для собственного удобства. Я хочу позаимствовать её. Лишь на одну ночь.

Лео обнаружил, что ему всё труднее и труднее сдерживать свой темперамент.

— Что, во имя Господа, натолкнуло вас на мысль, что она — моя любовница?

— Она — это та девчонка, Рэмси. Та самая, о которой я вам рассказывал! Вы что, не помните?

— Нет, — коротко отрезал Лео.

— Мы тогда были навеселе, — неохотно уступил Латимер, — но я думал, что вы всё-таки обратили внимание на мои слова.

— Латимер, даже будучи в трезвом уме, вы неуместны и раздражающи. Так почему бы я стал обращать внимание на то, что вы несёте в пьяном угаре? И что, чёрт возьми, вы подразумеваете под своим «она — та самая девчонка»?

— Я приобрёл её у своей прежней мадам. Выиграл на одном, так сказать, частном аукционе. Она была самым очаровательным созданием, которое я когда-либо видел: не старше пятнадцати, с этими своими золотистыми локонами и такими потрясающими глазами. Мадам заверила меня, что девчонка ещё не тронута, однако ей известно обо всех способах ублажения мужчины. Я заплатил целое состояние, чтобы получить милашку в своё пользование на год с возможностью продлить соглашение, если пожелаю.

— Как удобно, — произнёс Лео, сузив глаза. — Предполагаю, вы так и не удосужились спросить девочку, устраивает ли её это соглашение?

— С какой стати? Это соглашение было выгодно, прежде всего, ей самой. Девчонке повезло родиться красоткой и выпал шанс узнать, как извлечь из этого выгоду. А кроме того, все они проститутки, разве нет? Это лишь вопрос обстоятельств и цены. — Латимер сделал паузу, насмешливо улыбаясь. — Она ведь ничего этого не рассказывала, не так ли?

Лео проигнорировал вопрос.

— Так что же случилось?

— В тот день, когда Кэтрин доставили ко мне, я не успел даже опробовать товар, как какой-то парень ворвался в мой дом и забрал её. Буквально похитил. Один из моих лакеев попытался остановить его и схлопотал за это пулю в ногу. К тому времени, когда я понял, что случилось, этот парень уже вынес Кэтрин за порог и был таков. Могу лишь предположить, что он потерпел неудачу на аукционе и решил силой взять то, что хотел. После этого Кэтрин исчезла. Я в течение восьми лет жаждал вернуть её, — Латимер издал низкий смешок. — И вот теперь она объявляется в вашем доме. Хотя вообще-то меня это не удивляет. Вы всегда были пронырливым ублюдком. Как вам удалось приобрести её?

Какое-то мгновение Лео хранил молчание. Грудь разрывало от жгучей боли за Кэтрин. Пятнадцатилетней. Преданной теми, кто должен был её защищать. Проданной человеку, не имеющему моральных принципов и не ведающему милосердия. При мысли о том, чтό Латимер мог бы сотворить с Кэтрин, Лео стало плохо. В своём извращении Латимер не остановился бы на физическом истязании — он разрушил бы её душу. Неудивительно, что для Кэтрин стало невозможным доверять кому бы то ни было. Это оказалось единственной разумной реакцией на чудовищные жизненные обстоятельства.

Смерив Латимера ледяным взглядом, Лео подумал, что будь он хоть немного менее цивилизованным, то прибил бы ублюдка на месте. Однако ему придётся довольствоваться тем, чтобы держать Латимера на расстоянии от Кэтрин, и делать всё возможное для обеспечения её безопасности.

— Она никому не принадлежит, — произнёс Лео, тщательно выбирая слова.

— Отлично. Тогда я могу…

— Тем не менее она находится под моей защитой.

Латимер удивлённо вскинул бровь:

— И какие выводы я должен из этого сделать?

Лео был серьёзен как никогда:

— А такие, что вы и близко к ней не подойдёте. Ей больше никогда не придётся выносить звук вашего голоса или терпеть оскорбительное присутствие.

— Боюсь, что не могу оказать вам эту услугу.

— Боюсь, что вам придется.

Раздался грубый смех:

— Уж, конечно же, вы не угрожаете мне.

Лео холодно улыбнулся:

— Как бы сильно я ни пытался игнорировать ваш пьяный бред, Латимер, кое-какие вещи всё-таки отложились в моей памяти. Некоторые из ваших признаний о неподобающем поведении могут испортить настроение очень многим господам. Я знаю достаточно ваших секретов, чтобы упрятать вас в тюремные застенки Маршальси без билета на подселение [24]. А если этого покажется мало, то я буду более чем счастлив проломить ваш череп каким-нибудь тупым предметом. Вообще-то, эта мысль кажется мне всё более и более заманчивой, — заметив удивление в глазах Латимера, Лео улыбнулся без тени юмора. — Вижу, вы ухватили суть моих аргументов. Хорошо. Это поможет уберечь нас обоих от некоторых неудобств, — он сделал паузу, чтобы придать своим следующим словам больший вес: — А теперь я собираюсь приказать моим слугам сопроводить вас прочь из моего дома. Вы здесь нежеланный гость.

Помятое лицо Латимера покрылось мертвенной бледностью.

— Вы пожалеете, что сделали меня своим врагом, Рэмси.

— Не так, как я жалею, что когда-то сделал вас другом.


— Что случилось с Кэтрин? — спросила Амелия у Лео, когда он вернулся в гостиную. — Почему она ушла так внезапно?

— Лорд Латимер приставал к ней, — коротко ответил он.

Амелия покачала головой в изумленном негодовании:

— Этот мерзкий развратник… как он осмелился?

— В этом его натура. Его присутствие — оскорбление для любой приличной компании и каждой нормы морали и благопристойности. Лучше спроси себя, какого дьявола он оказался в числе приглашённых.

— Мы приглашали не Латимера, а его родителей. Очевидно, он в это время жил в их доме, — Амелия наградила его осуждающим взглядом. — И он — твой старый знакомый.

— С этого момента и впредь давай будем считать, что каждый из числа моих старых знакомых — это или развратник, или преступник, и нужно держать любого из них подальше и от поместья, и от семьи.

— Лорд Латимер причинил Кэтрин вред? — с тревогой спросила сестра.

— Не физический. Но я хочу, чтобы кто-нибудь присмотрел за ней. Полагаю, сейчас она  в своей комнате. Может, сходишь к ней или пошлёшь Уин?

— Да, конечно.

— Не задавай вопросов. Просто удостоверься, что она в порядке.

Полчаса спустя Уин отыскала Лео и сообщила, что Кэтрин отказалась что-либо рассказывать, сказав только, что ей просто нужно спокойно отдохнуть.

Вероятно, это к лучшему, подумал Лео. И хотя ему хотелось пойти к ней и утешить, он решил дать ей поспать.

Завтра они всё уладят.


* * *

Лео проснулся около девяти утра и, не мешкая, направился к комнате Кэтрин. Дверь была всё ещё заперта, а изнутри не доносилось ни звука. Потребовалось всё его самообладание, чтобы не открыть дверь и не разбудить Кэт.