— У меня деловой завтрак в субботу утром, — пожаловался он, — Но вечером — весь твой.

— Деловой завтрак? Такой бывает? Еще и в субботу! — возмутилась я, хотя казалось важнее признаться, что я тоже вся его. И не только вечером.

— Бывает, малыш. Эту встречу не отменить, и так Пална перенесла. Пока я по столице шатаюсь, тут мою работу никто не делает. Представляешь?

— Безобразие, — снова выразила я возмущение, не сдержавшись процитировала его секретаря, — Не бережем мы такого золотого человека.

— Ахаха, — говоришь, как Пална.

— Главное, что выгляжу иначе.

— О, да, — согласился он с энтузиазмом.

После этого Дан сказал, что ему подали машину, и отключился. Не знаю, специально он меня накручивал этими звонками или действительно хотел держать связь, скучал, но я пребывала в таком тонусе. Лучшего и желать нельзя. На следующий день я начала готовиться с самого утра. Благо оно было поздним. Мила никуда не спешила и действовала мне на нервы, изредка уточняя, не слишком ли от меня вкусно пахнет и не очень ли я стараюсь расфуфыриться, примеряя половину гардероба.

Мне даже огрызаться в ответ было лень, и я пропускала ее издевки мимо ушей. Только не удержалась и предупредила, что, скорее всего, ночевать не вернусь.

Едва дождавшись назначенного часа, я прицелилась, чтобы прыгнуть в босоножки, но запел мобильник. Даня. Меня сразу напряг этот звонок. Он не давал знать о себе весь день, и я полагала, что излишне уточнять по сотому разу о встрече, но за полчаса до назначенного времени… Возможно, я нагнетаю?

— Ленк, я только домой вошел, ничего не успеваю, — одновременно огорошил и успокоил меня босс.

— Чего ты не успеваешь? — не поняла я. Он же дома. Что еще нужно?

— Душ, ужин, притормозить и отдышаться — ничего не успеваю, — жаловался он скороговоркой.

— Отдышаться точно успеешь.

— Нет-нет. Рыба сейчас быстро замаринуется. Картофель, шпинат. Так, а масло есть? О, есть. Все окей.

— Если устал, давай отложим или перенесем? — щедро предложила я.

Представив, что он только к ночи добрался из Москвы, и весь день сегодня где-то мотался, я не могла не проявить сочувствие.

— Зачем переносить? Куда отложим? — возмутился Ерохин, — Или у тебя что-то поменялось?

— Нет. Я собиралась выходить.

— Вот и выходи, малыш. Заодно поможешь мне.

— Скорее, я все испорчу.

— Доверю тебе самую тупую работу.

— Резать лук?

— И тереть сыр.

Смеясь, я закрепила ремешок босоножки, схватила сумку и махнула Милке на прощание. Дан сказал, в какую квартиру звонить и пожелал мне поскорее приехать.

Проходя мимо машин, что стояли у нашего дома, я видела в кривоватом отражении стекол себя, юную и энергичную. Юбка выше колен, легкомысленный шелковый топ и улыбка от уха до уха. Я чувствовала себя такой красивой, свежей, молодой и очень счастливой. Дожди перестали, снова светило солнце. Меня ждал потрясающий мужчина. Ради одного этого ощущения стоило забыть обо всем. Об игре, об отношениях с Владом, о том, что тот самый мужчина большой начальник всея строительства, связь с которым вряд ли закончится добром.

Я просто села в машину и поехала в центр, просто набрала цифры на домофоне, прошла в подъезд, который в пору было назвать парадной. Даже вахтерша сидела. Приветливая и опрятная. Я кивнула ей, здороваясь, пошагала к лифту.

Дверь квартиры была открыта. О, да. Хоромы.

— Это я, — крикнула погромче, чтобы охватить всю территорию.

— На кухне, — отозвался Дан.

Я пошла на звук.

То, что предстало передо мной на кухне сложно описать словами. На плите что-то варилось и жужжала вытяжка. Весь стол был заставлен мисками, кастрюльками, тарелками. Рядом валялась разделочная доска с чем-то порубленным и зеленым. Попа Дани (ее я узнала сразу) собственной персоной торчала каким-то причудливым образом из холодильника. Обман зрения, конечно. Он просто что-то искал в морозильной камере. Но выглядело забавно из-за отсутствия в поле зрения верхней части туловища.

Я хихикнула, давая о себе знать.

— Ну и дела!

Дан вынырнул из холодильника, у меня аж дыханье перехватило. Он был в расстёгнутой рубашке. Зачем-то оставил две пуговицы: одну внизу и одну посередине. Наверно, чтобы у меня сразу зачесались руки расстегнуть их. Взъерошенный, с безумными глазами. А еще на нем был галстук. Он бы свернут на бок болтался на голой шее. Черт меня подери, это безумно сексуально. Мой босс, сверкающий голой грудью. Такой соблазнительный, но все еще недоступный. Кажется, я проиграла, едва вошла.

— Привет, — улыбнулся Дан.

— Добрый вечер, — аккуратно проговорила я, продолжая глазеть на рубашку и галстук.

Ерохин чуть приподнял бровь, не понимая моей робости, а я, напротив, вошла во вкус.

— Вызывали, Даниил Ильич?

Он хотел что-то сказать, но осекся. Пару секунд Дан соображал, а потом криво и коварно улыбнулся, сильнее ослабил галстук.

— Да, Лен. Очень мило, что вы не опоздали. Даже чуть раньше, — пропел так медово, что у меня сразу слиплось в одном месте.

— Я спешила изо всех сил. Итак! Чем могу помочь?

— Бокалы, — он кивнул на штангу, которая волшебным образом держала несколько фужеров.

Мне удалось извлечь их с первого раза, не опозорившись. Желание, сделать все хорошо, было усилено многократно Даниным видом. Я никак не могла отвлечься от его начальственной ипостаси. Можно сказать, втянулась в игру. Интересно, он специально это все затеял? Вряд ли. Просто совпало.

Ерохин извлек из бутылки пробку. От характерного хлопка у меня заранее закружилась голова.

— Выпьешь со мной? — проговорил Дан, чуть взъерошив мои волосы.

— Не против.

— Отлично, — он улыбнулся, как кот, облизал губы.

Прекрасно знал, что я не сяду за руль даже после одного бокала, а это значит, что мое согласие на вино — одновременно и согласие провести в его доме всю ночь.

Продолжая играть роль любовницы-секретарши, я заботливо поинтересовалась:

— Как прошел деловой завтрак?

— Плавно перетек в деловой обед, — поморщился Ерохин, наливая нам вина, — и грозил превратиться в деловой ужин, но я сбежал.

— Может, не стоило?

— Может, — Дан пожал плечами, — Хотелось послать все к черту еще в полдень, но это инвесторы. Потенциальные. Так что я постарался быть милым.

— О, вы умеете это.

Я пригубила вина и мгновенно захмелела.

— Серьезно? Разве я не злой и страшный?

А Ерохин, кажется, забыл о готовке и хитро поглядывал на меня сквозь стекло и янтарь напитка.

— Когда это нужно — да.

— Ты все еще меня боишься?

Я едва не рассмеялась на его хищный оскал и клацанье зубов, но сохранила лицо.

— Немного, — призналась с загадочной улыбкой, делая еще глоток.

— Это хорошо.

Дан подошел так близко, почти вплотную. Я инстинктивно сделала шаг назад и уперлась пятой точкой в стол. Ерохин продолжал наступать. Блеск его глаз и ухмылка обещали много веселья прямо сейчас.

Не сдержавшись, я скользнула рукой по его груди, по дороге расстёгивая проклятую пуговицу, которая закрывала общий вид.

— Леночка, а что вы делаете? — поинтересовался Дан.

— Галстук вам поправляю, — я быстренько убрала руки и повернула его удавку, как надо, затягвая.

Дан наклонился, и мне пришлось запрыгнуть на стол, чтобы избежать поцелуя. Наши намерения совпадали, но было так забавно и волнительно дразнить его.

— А я уж подумал, что вы меня домогаетесь.

— Не льстите себе, Даниил Ильич.

Дан поставил на стол свой бокал, положил ладони мне на колени, заставляя развести ноги. Я послушалась, и он сделал шаг вперед, подойдя к столу. Зарывшись носом в мои волосы, Дан жадно дышал. Его руки не отпустили колени, а двинулись вверх под юбку, обжигая бедра.

— Может, это вы меня домогаетесь, Даниил Ильич? — поинтересовалась я, подставляя его поцелуям шею и плечи.

— Вам кажется, Леночка, — он снова сбился на уважительно ерническое обращение, что завело меня сильнее.

— Нет, вы определенно домогаетесь.

— Подай на меня в суд, — выдал Дан и наконец поцеловал меня в губы.

Одну руку я уже по привычке запустила ем в волосы, а второй схватила галстук, потянула. Дан тихо охнул. Мне это чертовски понравилось.

— Мой галстук не дает вам покоя? — поинтересовался он, целуя мои щеки, подбородок. Губы скользнули по шее к груди.

— Не дает, — призналась я честно.

— Хочешь сниму?

Секунда на раздумье.

— Нет. Оставьте.

Дан рыкнул, явно обрадованный этим выбором, и избавил меня от топа.

Я сразу задрожала и поспешила прижаться к горячему боссу. Хотелось вжаться в него, тереться, чувствовать каждой клеточкой его кожу.

- Лен, черт, — выругался Ерохин, — Хочу тебя.

Он тут же взял мои запястья в свои, заставляя отпустить его шею, потянул назад, и я инстинктивно подалась следом, ложась на стол. Крупная дрожь пробежала по всему телу. Я была вся перед ним, но он до сих пор медлил. Хотя движения были торопливыми и нетерпеливыми. Дан содрал с меня трусики, погладил, заставляя вскрикнуть. Его губы были на моей груди, а пальца продолжали ласкать ниже. Я недовольно выдохнула, когда он перестал целовать, но оказалось, это ненадолго. Его рот заскользил на юг, чтобы встретиться с пальцами.

Наверно, я бы упала со стола, если бы он не держал меня за бедра, так сильно вздрогнула, почувствовав язык босса.

— О, господи, — проскулила я, выгибаясь и корчась, словно от разрядов тока.

Слишком сильно. Слишком быстро. Слишком ярко. Мое тело реагировала на Дана так интенсивно, что я даже перепугалась. Удовольствие смешивалось с легкой болью. Никогда я ничего подобного не ощущала. Не контролируя звуки, чувства и эмоции я просто позволила ему продолжать. И снова все кончилось слишком скоро. Слезы брызнули из глаз. Я зачем-то развела руки, словно пыталась выплыть из омута ощущений. Что-то упало со стола, но мне было все равно. А еще чем-то испачкалась, но снова без разницы.