– Я в любом случае нашел бы вас, – отозвался Костас, его тон был полон уверенности. – Но да, полагаю, его смерть была предопределена.

Зои допила смесь и отбросила бутылочку, а затем села и сползла со стула на пол. Добравшись до дорогих и сверкающих туфель Костаса, она с любопытством поскребла по ним крошечными ногтями. Костас тут же поднял ее на руки и поцеловал в щеку, отчего у меня на душе стало куда теплее. Это все, чего я когда-либо хотела, и мы теперь близки к идиллии. Единственное, что стояло на пути нашего счастья – Арис и Селена, находившиеся в бегах.

– Вся жизнь Ариса посвящена тому, чтобы заставить тебя и вашего отца заплатить, – сказала я ему, вспоминая все те разы, когда Арис говорил, как сильно презирал их обоих.

– Пусть только попробует, – Костас пожал плечами, словно мои слова не стоили внимания. – Но теперь у него ограниченные ресурсы. В любом случае, это неважно. Его ищет множество людей. И скоро мы его обнаружим.

– Так быстро, как вы нашли Найлза? – остудила я его пыл. Не следовало совать нос в осиное гнездо, но я не смогла удержаться. Муж так уверенно заявлял, что найдет Ариса, хотя мой отец скрывался еще дольше, и его до сих пор не вытащили из укрытия.

– Мне плевать на поиски Найлза, – Костас свирепо посмотрел на меня. – Он только переводит воздух. Твой брат взял на себя все его дела и теперь получает неплохую прибыль. Но Ариса я отыщу. И когда я это сделаю, то заставлю пожалеть о том, что он решил связаться со мной, – он снова поцеловал Зои, на этот раз в макушку.

– А что мы будем делать до этого момента? Что если его поиски займут месяцы или даже годы? Мы с Зои снова будем пленницами, но уже здесь? – если мой отец умел прятаться, то я даже не представляла, на что способен Арис.

Костас бросил на меня быстрый взгляд.

– Ты больше никогда не станешь пленницей. Вилла окружена моими людьми. И если захочешь куда-то пойти, мы это сделаем. Я позабочусь о вашей безопасности.

– Я бы хотела отвести Зои на пляж, – я поднялась и подошла к ним. Дочка посмотрела на меня и потянулась, чтобы я взяла ее на руки. – В доме Ариса я каждый день смотрела на волны и жалела, что не могу подойти к ним. Мы много времени проводили в бассейне, но это не совсем то. Нас удерживали стены. А я хочу, чтобы Зои почувствовала песок между пальцами ног. Ощутила, как могут накатываться волны. Хочу, чтобы она поняла, что означает быть свободной, пусть даже Зои слишком мала, чтобы это осознать.

– Тогда мы пойдем на пляж. Но сперва ты должна позвонить матери и брату. Они волновались о тебе так же, как и я, – Костас достал из кармана телефон и протянул мне.

«Ух ты, как же все изменилось. Костас говорил позвонить моей семье...»

– Ты говорил с ними? – спросила я, принимая смартфон.

– С твоей мамой мы говорили почти каждый день, – отозвался он. – Думаю, можно сказать, что мы заключили своего рода перемирие. Мы очень хотели найти тебя. И твой брат совсем не похож на отца. Он ведет бизнес так, как и следует.

– Спасибо тебе, – я приподнялась на цыпочки и поцеловала Костаса.

– За что?

– За то, что нашел нас и спас, – я снова его поцеловала. – За то, что любишь нас.

После звонка маме, которая разрыдалась, узнав, что я в безопасности, а затем снова полила слезы, когда я сообщила ей о внучке, я позвонила Фениксу, который – уже без слез – пообещал навестить нас как можно скорее. А затем мы втроем отправились на пляж. У Зои не было купальника, потому мы купили его в магазине отеля.

Я заметила нескольких человек, следовавших за нами, и Костас признался, что это телохранители. Однако я все равно не могла удержаться и часто оглядывалась по сторонам. Может, все же это не слишком хорошая идея. Однако мы продолжили идти к пляжу. Вероятно, после года в плену мне понадобится время, чтобы почувствовать себя действительно свободной.

Костас попросил служащих установить для нас шезлонги и зонтики. Как только я постелила одеяло, он опустил на него Зои. Мы наблюдали, как она доползла до края и потянулась к песку. Сжав в кулаке пригоршню, она хотела было засунуть все в рот, но Костас вовремя ее перехватил, удержав от необдуманных действий.

– Нет-нет, agapiménos, – мягко произнес он. – На вкус это ужасно.

Зои в замешательстве нахмурилась, и Костас рассмеялся. Звук выглядел таким беззаботным. Это было так не похоже на моего мужа. Отцовские инстинкты, очевидно, пробуждали в нем все самое лучшее. Зои стоило только посмотреть на него, и муж смягчался буквально на глазах.

– Такая любопытная, совсем как твоя мать, – он пальцем коснулся ее носа, и Зои захихикала.

Схватив его телефон с одеяла, куда Костас положил его, сбросив рубашку, я нашла в камеру и сфотографировала их. А когда Костас наклонился и поцеловал Зои в щеку, сделала еще один снимок.

Я даже не понимала, что заплакала, пока Костас не глянул на меня и не нахмурился.

– Что такое?

– Ничего, – я вытерла слезы. – Все чудесно, – я шагнула ближе к двум людям, которые стали для меня целым миром. – Пока мы торчали в том доме, я каждый день воображала, что будет, когда ты найдешь нас. Но воображение не отдавало должного этому моменту. Видеть, как ты обнимаешь нашу дочь – это гораздо больше, чем я когда-либо мечтала.

Открыв только что сделанные фотографии, я вдруг заметила татуировку, на которую сперва не обратила внимания.

– Это что-то новенькое, – отметила я. Снова отложив телефон на одеяло, я подошла к мужу и склонилась, чтобы получше рассмотреть.

– Я сделал ее через несколько месяцев после твоего исчезновения, – произнес Костас. На татуировке был треснувший гранат, а внутри ярко-красные бусины... нет, не бусины. Семена граната. – Я думал, что ты ушла от меня, – признал он, и я выпрямилась.

– Что?

– Мы ссорились в утро твоего исчезновения. И я думал, что ты решила меня оставить.

Я снова посмотрела на рисунок. Я была почти уверена, что семена символизировали Прозерпину – меня – поскольку были призваны держать ее в Подземном мире, но...

– А что означает сам гранат?

– Мой мир разлетелся на куски, – Костас судорожно сглотнул. – В тот день, когда ты пропала, весь мой мир буквально взорвался.

После этих слов я еще сильнее полюбила своего мужа.

Весь день мы играли на песке или плавали в море. Даже заказали обед на пляж. И только когда Зои так устала, что стала закрывать глаза, мы вернулись на виллу.

Уложив дочку в новую кроватку – да, пока мы были на пляже, мой сумасшедший муж как-то умудрился заказать детскую мебель – я пошла в кабинет Костаса, он как раз с кем-то разговаривал. Я вдруг вспомнила, как он трахал меня на своем столе, и захотела повторения. Мы так долго были порознь. Теперь я желала проводить с ним все свое время. Создать новые яркие воспоминания, чтобы отправить на задний план все то, что произошло с нами за прошлый год.

Заметив меня в дверях, он резко оборвал разговор.

– Это было грубо, – пошутила я. – Тот, с кем ты разговаривал, не будет удивляться, почему ты сбросил вызов? – я неторопливо подошла к нему, а Костас раздвинул бедра, чтобы я встала между ними. Он все еще был в плавках, даже без футболки, и я улучила момент, чтобы отложить в памяти каждую рельефную мышцу, каждую татуировку на его теле, включая ту, что он сделал, пока меня не было.

– Я же босс, – отозвался он, проведя ладонями по моим бедрам. – И ни перед кем не отчитываюсь.

– А как же я? – спросила я кокетливо.

Костас грубо ущипнул меня за соски, чьи твердые вершины хорошо просматривались сквозь тонкий материал топа от купальника. По телу прошла волна дрожи от удовольствия.

Муж поднял меня и усадил на стол, даже, казалось, не обратив внимание на шелест бумаг, оказавшихся подо мной.

– Наши отношения не имеют ничего общего с бизнесом, – произнес он, отодвигая материал в сторону. Склонившись, он обхватил губами мой сосок, и от прохлады его дыхания у меня по спине побежали мурашки. – Но да, zoí mou, тебе я всегда буду все рассказывать, – он прикусил мой сосок, а потом вытащил язык и лизнул его, продолжив пощипывать и тянуть пальцами другой. Когда я низко застонала, дернув его за растрепанные волосы, он посмотрел на меня с порочной усмешкой. – Может, мне и немного известно о замужестве, но одну вещь я знаю наверняка...

Костас стащил с меня трусики вниз по ногам, отбросив их на пол, а я пошире раздвинула ноги, чтобы открыть ему доступ.

– И что же? – поторопила его я, желая, чтобы он дошел до сути прежде, чем я окончательно потеряю голову.

– Любой умный мужчина знает, что его жена в браке главная, – он опустил ладони мне на бедра, чтобы я не могла двинуться, а сам склонил голову и скользнул языком вдоль моих половых губ.

– Ошибаешься, – выговорила я сквозь стон. Костас втянул мой клитор к себе в рот и стал игриво покусывать, – ты знаешь о браке многое... – он толкнул в меня два пальца, и я выгнулась, отчаянно нуждаясь в большем. Всегда большем. – Ты действительно хороший муж... – выдохнула я, и он добавил еще один палец, став поглаживать меня изнутри, отчего я завозилась на столе от удовольствия. Каждым поцелуем, каждым толчком Костас доводил меня до исступления, пока я не кончила, все еще чувствуя его губы и пальцы, когда выкрикивала его имя.

– Ты решила, что я хороший муж только потому, что знаю, как заставить тебя кончить, – шутливо ухмыльнулся он, поднимаясь и спуская плавки. Я не смогла удержаться от смеха, поскольку обожала, когда Костас был в игривом настроении.

– Это не единственная причина, – я протянула руку и сжала его твердый член. Он не нуждался в предварительных ласках, но я все равно несколько раз провела вдоль него рукой просто потому, что хотела.

Костас наблюдал за мной несколько секунд, прежде чем его терпение лопнуло. С моей рукой, все еще сжимавшей его член, он устроился поближе, позволив мне, тем самым, самой ввести его в себя. Костас медленно проникал внутрь, растягивая толстой головкой, пока не погрузился по самые яйца.