— Я отпустил такси, — с плотоядной улыбкой изрёк Бугай, наслаждаясь страхом во взгляде маленькой мерзавки.

— Ты это… Я кричать буду! — Ирка забегала глазками, силясь найти пути отступления. Не просто так же он пришёл. Сейчас ей голову оторвёт и в мусорный бак выкинет.

— Конечно же, будешь, — его наглая ухмылка стала ещё шире.

Цветочкина кокетливо послала ему воздушный поцелуй и бросилась бежать так, что в ушах засвистел ветер. Остановившись за углом ресторана, она облегчённо выдохнула и оглянулась. Надо же, убежала!

Девушка довольно улыбнулась и неспеша потопала к стоянке такси, но из-за поворота показалась машина Бугая, что грозно сверкая фарами, неслась на неё на всех парах. Ире даже показалось, что она видит его злую ухмылку.

Цветочкина ринулась, как она думала, на встречу своему спасению, но в спешке, не заметив предупредительных знаков, совершила на зависть всем чемпионам мира умопомрачительный кульбит и свалилась в открытый люк канализации. Благо, упала на бетонный выступ, а не в то, что плывёт сюда со всех унитазов столицы.

Взвыв от боли, Ира попыталась встать, но, поскользнувшись в грязи, приземлилась обратно.

— Ну вот ты и дома! — послышался насмешливый голос Синицына.

Ответом ему была очередь из слов, которые приличная девушка никогда не станет произносить.

— Живучая стерва, — с долей досады протянул Бугай и, включив на своём гаджете фонарик, направил поток света вниз.

— Даже обидно. Я хотел сам с тобой разобраться. Но раз уж карма сама тебя настигла, не смею отвлекать, — он выключил фонарик и, прихватив с собой сумку Цветочкиной, что валялась у люка, встал на ноги.

— Ты же не бросишь меня здесь? — жалобный, полный страданий и боли голосок. — Очень болит нога, кажется, я её сломала…

Бугай выругался. Грёбаные бабы, как же они умеют обломать кайф своими соплями. С другой стороны, это разве его проблема? Сама добегалась. У него то были совершенно другие планы на её счёт. И кто знает, что страшнее… Но судьба сама всё решила за них. Завтра утром коммунальщики продолжат свои работы и вытащат её, а пока пусть посидит. Евгений кивнул сам себе и отправился к автомобилю.


Арина в который раз набрала номер подруги, но та не торопилась ответить.

— Всё таки хорошо, что остались здесь ночевать, да, малыш? — Илья погладил девушку по щеке и потянулся к её губам, но та лишь раздражённо отпрянула, словно он был настырной собакой, постоянно лезущей со своими облизываниями к хозяйке.

— Не понял, — Ворохов нахмурился. — Это что ещё за закидоны?

Бандит требовательно притянул Арину к себе и, вырвал из её рук телефон.

— Ничего не случится с твоей Цветочкиной. Максимум — Бугай отымеет её. Вряд ли она расстроится.

— Ты обещал, что поговоришь со своим дружком. Но он не приехал сюда, как обещал, а Ирка не отвечает. И как это понимать? — упёрлась ладошками в широкую грудь.

— Я и поговорил с ним, но ты правильно выразилась, он мой друг, а не подчинённый и волен делать всё, что считает нужным. Твоя Ирка слишком зарвалась. Может, конечно, в вашем возрасте это и кажется забавным, но Бугай такую шутку не оценил. Накажет — правильно сделает. Я бы наказал.

— Тогда отвези меня в город! Я сама буду защищать свою подругу, раз уж ты такая бессердечная сволочь! — уже выкрикнула Кинчева, теряя последнюю надежду.

Ворохов резко, без всяких раздумий схватил девушку за горло и не сильно сжал пальцы.

— Ты как со мной разговариваешь? — практически прошипел ей в лицо.

Арина испуганно застыла, поздно сообразив, что можно было разговаривать с ним повежливее.

— Не доросла ещё, чтобы рот на меня открывать! — бандит притянул её лицо к своему за подбородок, второй рукой всё также держа её за горло. Словно хищник. Зверь. Тот тигр на его шее, что хищно скалил перед ней свои клыки.

— Свободу слова ещё никто не отменял. Ты, как депутат, должен знать законы нашей страны, — и откуда только смелости набралась? В конце-концов, что он ей сделает? Задушит за то, что посмела сказать слово против? Смешно.

— Арина, не доводи, — его взгляд стал тяжёлым и мрачным, а девушка всё больше теряла былую уверенность в своих силах.

И она сдалась. Замолчала, опустила глаза. Спасовала перед ним.

— Так-то лучше, — хмыкнул Илья и, подмяв её под себя, впился болезненным поцелуем в мягкие губы.

Девушка тихо всхлипнула, обнимая себя руками, как будто это могло её защитить от ужасной вони, страшной темноты и голодных крыс, что бегают где-то рядом. Страшно. Хочется плакать, но гордость не позволяет. Кричать она уже не могла, ибо сорвала голос и теперь в горле неприятно саднило. Но это всё чепуха по сравнению с адской болью в лодыжке.

А он ушёл. Чёртов гад. Бросил её и свалил, наверное, к своей Анджеле. А если её так никто и не спасёт? Если не услышат её предсмертных воплей? Родители так и не узнают, куда подевалась их дочь… Паника накрыла её с головой и девушка остервенело начала прощупывать карманы джинс в поисках телефона. Обречённый стон сорвался с её губ, когда бедняжка вспомнила, что смартфон остался в сумке, которую она выронила при падении.

Бугай зарычал и изо всех сил долбанул кулаком по рулю, но это не принесло успокоения.

Какого хрена он до сих пор сидит здесь и никак не может уехать? Ну упала малолетняя дура в люк! Что с того? Завтра вытащат, отправят домой. А если нет? Вдруг она там уснёт, или ещё что… А крышку люка просто закроют… Ему, конечно, не впервой грех на душу брать, но случай то не тот. Баба всё-таки. Глупая, взбалмошная, не видящая краёв, но баба же.

Вспоминая всех адовых чертей, мужчина вылез из машины и отправился к ней.

Твою же мать! Вместо того, чтобы готовиться ко дню рождения своей дочери, он бегает по Москве за этой соплячкой! Отец называется! Свалил все приготовления на Илюху и пошёл, куда член укажет. Хотя, его друг сейчас на даче шашлычок под коньячок принимает, а он, вместо того, чтобы составить ему компанию, в спасателя играет. Сейчас вытащит эту сучку из колодца и вломит ей по первое число.

— Эй, курица! Ты там ещё не откинулась? — заглянул в люк.

— Женя! Женечка! Пожалуйста, спаси меня, а?! Я всё-всё для тебя сделаю! — писклявый её голосок неприятно резанул по ушам. Нет ничего хуже, чем мозгодробильные рыдания баб.

Не без усилий он протиснулся в отверстие люка, чуть не застряв там в плечах.

— Иди сюда, идиотка! — грубо дёрнул на себя и буквально выкинул малолетку из люка. Она даже вскрикнуть не успела, как оказалась на свободе.

Кряхтя и чертыхаясь, вспоминая ни в чём неповинную мать Цветочкиной и пока только на словах имея Ирку в разных позах, он вылез из колодца и, схватив девушку за шкирку, словно нашкодившего котёнка, потащил её к автомобилю.

— Малыш, ты извини меня, я что-то вспылил, — Ворохов погладил её по голове, пока она, тяжело дыша, приходила в себя после неравной «схватки» в постели.

— Может, конечно, я тебя плохо знаю… Но почему-то кажется, что ты раньше таким не был, — она обиженно поджала губы, стараясь не разрыдаться. — Откуда эта злоба? За что ты срываешься на мне?

— Забудь. Я извинился. Ты простила, или не простила. Разговор закончен, — он вытащил из-под неё свою руку и встал с кровати. — Пойду выпью. Спи.

Синицын нёс свою ношу молча, без нареканий и стонов, словно она была пушинкой, а не стасемидесятисантиметровой девицей с хорошей фигурой, но тяжёлой костью. Да что ему эта Ирка, он и машину наверное поднимет и не поморщится.

— А может не надо к врачу? Я их с детства не выношу, — девушка взирала на него своими бездонными глазищами, обвивая руками шею Евгения.

— А что так? Нехило в жопу укол засадили? Это многое объясняет, — с насмешкой выдал Бугай и продолжил свой путь к кабинету травматолога.

— Это объясняет то, почему ты так сходишь с ума по моей попке, — кажется, испуганный котёнок из канализации исчез, а вместо него явилась стерва, которую так и хочется бросить прямо на пол больничного коридора и уйти к чертям собачьим, пусть сама ползёт к доктору.

— Нет, это объясняет твою пожизненную одурь.

Цветочкина улыбнулась.

— Дикарь мой! Псих мой бородатенький! — вопиюще-нагло она стала ласкать его лицо, зарываясь пальчиками в бороду.

Синицын сглотнул и уставился на неё.

— Ты и башкой тоже стукнулась?

Но Ира пропустила его колкость мимо ушей и продолжила изливать на несчастного Женьку свою непонятно откуда взявшуюся нежность.

— Бугай, ты вообще что ли нюх потерял?! Своих не признаёшь?! — на Евгения налетел мужчина со страшным, изуродованным лицом. Похоже на ожог. При чём на пол лица, которое и лицом то язык не поворачивается назвать. Цветочкина даже вздрогнула от его вида и сильнее прижалась к крепкой груди своего спасителя.

— Муха? Ты какого хрена здесь потерял? — похоже, Бугай был не так рад видеть старого знакомого. Цветочкина буквально зашипела от того, как он непроизвольно впился пальцами в её рёбра.

— Да вот, одного из моих ребятишек помяли немного, я и привёз в больничку… Смотрю, ты не ты, — последнее слово он как-то странно протянул и немигающим взглядом уставился на девушку. — Твоя тёлка? Зачётная, — мерзко ухмыльнулся и прошёлся сальными глазёнками по её телу. Ирка сглотнула. Впервые в жизни ей стало противно от того, что на неё посмотрел мужчина.

— Моя! Ладно, некогда мне! — Бугай почти зарычал на того и двинулся дальше.

Цветочкина не видела злобного взгляда пущенного им вслед, не чувствовала боли в ноге, лишь грозное лицо мужчины, что только что назвал её своей.

— Не обольщайся. Я таким образом тебя спас, иначе была бы оттрахана сегодня во все дырки этим мудаком. Мне то до фонаря, родителей твоих жалко. Они же не виноваты, что ты одеваешься, как лахудра, — он кивнул на откровенную маечку Цветочкиной и та, придя в себя, утонула в океане разочарования. Всего лишь сделал одолжение…