— Да не за что, — молодой врач успокаивающе погладил её по голове.

Внезапно дверь палаты распахнулась и на пороге закаменел Дикарь. Сердце Иры рухнуло куда-то вниз. Его лицо не выражало ничего кроме слепой ярости. Внутренности девушки скрутило в один тугой комок от этого взгляда. Убийственного взгляда.

— Саша, а ты что здесь забыл в такое время? — слишком уж спокойно он задал свой вопрос, что никак не ассоциировалось с его внешним видом.

— Вообще-то, Жень, я здесь работаю, если помнишь, а ты что забыл в клинике посреди ночи? — доктор только сейчас убрал свою руку от Цветочкиной.

— А я пришёл за малявкой, — буркнул Бугай и, всё так же стоя в дверном проёме, скрестил руки на груди в излюбленном жесте. — Соберите ей необходимые лекарства, она поедет со мной.

— Ты что, рехнулся что ли? Или башку твою каменную надуло? Ей рано ещё на выписку! — врач, в отличии от Ирки, похоже, совсем не праздновал бандюков.

— Саш, я не спрашиваю разрешения. Я забираю её.

Ирка ошалело вертела головой, взирая то на одного, то на другого.

— Цветочкина, прекращай дёргать своими конечностями, а то вырублю, — Синицын нёс её к своей машине, не обращая особого внимания на сопротивление и писки девушки.

— Куда ты меня тащишь?! — она, превозмогая боль в груди, пыталась вырваться из его цепких ручищ.

— Не ссы, стрелять не буду.

— Что ты задумал?

— Шкуру твою спасаю в который раз. Хотя, честно говоря, сам не понимаю, нахрена оно мне понадобилось. Ты вон уже и в больнице себе хахаля нашла, — почему вообще это его парит? Кто она ему? Никто. Головная боль. Заноза в заднице, которую по своей глупости и загнал туда. В переносном смысле, конечно.

Ирка ещё пару раз царапнулась пока он её загружал в машину, но попытки (как и ожидалось) не оправдали себя.

— Сейчас к себе домой тебя отвезу. И никаких мне выебонов, Цветок. Я тебя больше не буду предупреждать, просто отдам Мухе на потеху, поняла?

Цветочкина зажмурилась, пытаясь совладать с эмоциями, но получилось из ряда вон плохо.

— Почему к тебе? — голос еле слышен.

— Потому, что только там тебя не достанут те, кто хотел поглазеть на твои кишки. Доходчиво объясняю? Или тебе устроить ещё одно свидание с шестёрками этого петуха?

Она отрицательно покачала головой. Вполне доходчиво. Вот только не ясно, зачем ему спасать ей жизнь, если сам хотел её забрать. Ничего непонятно и страшно. Ира больше не была уверенна в том, что он не причинит ей вреда.

Мужчина выключил свет и подошёл к окну номера. У входа в гостиницу, даже не скрываясь, стояла целая делегация парней Ворохова. Нашли.

Ребята явно настроены агрессивно и ему не выбраться отсюда живым, даже если вооружится до зубов и пойдёт напролом. Как назло, никто из его приспешников не отвечал. Возможно, их уже взяли. И где же эта обещанная защита?

Его кинули, как последнего лоха. Теперь ясно, почему он ни разу не видел в живую «благодетеля», что заключил с ним эту грёбаную сделку! Чтобы в случае чего не сдал. Урод.

Слишком громкая мелодия мобильного заставила Никитина вздрогнуть. Неужели спасатели подоспели?

— Да?

— В общем, слушай внимательно. Ты сейчас выходишь из отеля через черный ход. Здесь пока чисто и наша тачка уже ждёт тебя. И давай реще, — незнакомец сбросил вызов, оставляя Мухе только слабые догадки о том, кто это был. Да какая нахрен разница?! Валить надо, раз уж предоставился такой шанс. А телефончик надо бы уничтожить, чтобы не отследили…

Николай раздавил гаджет каблуком и, сунув за пояс ствол, потихоньку, крадучись, выбрался из занюханного номера. В коридоре было тихо и спокойно, а потому добраться до лестницы ему не составило труда. Но, как только он ступил на площадку, намереваясь спуститься вниз к комнате горничных, его руки кто-то заломил за спину, а лицо, и без того изуродованное, совсем не мягко соприкоснулось с первой ступенькой.

— Добегался, мудозвон ебаный! — двое крепких парней навалились на него, хотя, вполне было достаточно и одного, учитывая щуплую комплекцию Мухи.

Бугай занёс свою тяжкую на моральном уровне ношу, и бережно, что на него совсем уж не похоже, положил её на диван. Ира ещё по дороге отрубилась и сейчас выглядела, как труп. Бледная, замученная… И только слабое дыхание свидетельствовало о том, что она ещё жива.

Проверил швы, затем, подложив ей под голову маленькую подушку, достал из пакета целый ворох всевозможных таблеток, шприцов и ампул. Нашёл нужную и, отломив «шапочку», засунул иглу в ампулу.

— Вы приготовили комнату, как я просил? — обратился к нянечке, которая с испугом наблюдала за его действиями.

— Да… Конечно.

— Алиса где? — спросил как бы между делом, метко прокалывая иглой шприца кожу Ирины, смазанную медицинским спиртом, а затем и вену.

— Спит уже давно, — женщина поторопилась накинуть на себя куртку и отправиться к выходу. Сколько лет работает у него, а никак не привыкнет к этому человеку. Да и стоит ли? Бандит он и есть бандит.

— Я пойду?

— Идите, — кивнул и приложил руку ко лбу больной. — Ничего, Цветок. Ещё не раз изнасилуешь мой мозг. Только поправляйся.


— Ну, что там? Разумеется, кроме того,

что ты войну из-за бабы развязал, — Илья сделал последнюю затяжку и выбросил окурок прямо с балкона, не заботясь о том, что он может упасть кому-нибудь за шиворот.

— Всё по плану. И, кстати, ты поступил бы также, — лениво протянул Синицын, что-то тщательно пережёвывая.

— Не спорю. Я приеду через неделю. А пока постарайся продержать его в целости и сохранности. Хочу сначала поспрашивать его о таинственном друге, а потом уже сам… — он запнулся, когда нежные ручки Ариши обняли его сзади и полезли под расстегнутую рубашку. — В общем, давай, Жень. Я немного занят.

— А чего это ты так быстро закончил разговор? — прищурилась растрепанная после сна красавица. — Я помешала?

Он медленно развернулся к ней и, разведя руки в стороны, растопырил пальцы.

— А ну быстро к костру, женщина, и готовить своему мужчине завтрак! — бросился за испуганной девушкой, что удирала от него из последних ног. Она даже вскрикнуть успела прежде, чем поняла, что Ворохов так шутит. Благо, Вера Николаевна уже уехала в клинику и не слышала этих визгов.

Арина сильно волновалась перед предстоящей операцией, но Илья всеми силами отвлекал её от тяжких мыслей, панически соображая, как рассказать ей о произошедшем с горе-подружкой. Хотя, стоит ли? Начнёт биться в истерике, разрываясь между родителями и Цветочкиной. Возможно, он и не скажет ей ничего до отъезда в Москву.

— Ну, как тебе завтрак? — Арина с любопытством наблюдала, как «подопытный» поедает её омлет.

— Я ожидал, что будет хуже, — ухмыльнулся мужчина, на что Кинчева обиженно засопела. Гад неблагодарный! Она, быть может, впервые в жизни для мужчины готовила, причём не что иное, а мамин фирменный омлет.

— Шучу, не дуйся. Очень вкусно, — он притянул девушку к себе и звучно чмокнул в губы. — Иди пока собирайся, поедем к твоим родителям. Скоро операция.

Девушка грустно кивнула.

Ира застонала и не без труда разлепила веки. Так погано она себя не чувствовала ещё никогда. Рана болела нещадно, во рту горчило, а в горле пересохло, как в Сахаре.

— Чёрт… Как же дерьмово, — выругалась от души, но это не принесло облегчения.

Стоп. Ей же приснилось, что Женя притащил её к себе домой? Новая обстановка, ранее не известна Цветочкиной, подсказывала, что нет, не приснилось и не почудилось. Дикарь и правда приволок её в свою «пещеру»… Надо заметить, в комфортабельную и очень даже шикарную пещеру.

На тумбочке рядом с кроватью обнаружила стакан воды и обезболивающее. Что ж, жизнь, похоже, налаживается. В каком-то смысле.

Проглотив таблетку, обратила внимание на дверь, что потихоньку приоткрылась. Ира уже приготовилась к сражению с Синицыным, но в проёме показалась детская белокурая головка. Девочка с нескрываемым любопытством наблюдала за гостьей.

— Пливет, — малышка сделала шаг к кровати.

— Ээ… Привет. А ты кто? — обескураженная Цветочкина удивлённо наблюдала за малышкой лет пяти.

— Я — Алиса, — она несмело шагнула ещё раз, не сводя глаз с красивой, но здорово потрёпанной тёти.

— А я Ира… А ты откуда здесь? — девушка попыталась приподняться на локтях, но вспышка боли не позволила ей этого сделать и она со стоном откинулась на подушку.

— Ты у нас с папой дома, — деловито заявила девочка, а затем, набравшись смелости, залезла на кровать к Ире.

— А кто твой папа? — куда Синицын её притащил?!

— Папа Зеня! — гордо выпалила Алиса и, вытянув маленькие ножки, сложила руки на коленки.

— Кто? — Цветочкина захлопала ресницами, наивно полагая, что ей послышалось. — Женя? Он твой папа? — может, они о разных Женях говорят? В конце-концов, маленькие дети редко помнят имена родителей, считая, что тех зовут «мама» и «папа».

— Да. А ты болеес? — малышка плохо выговаривала некоторые буквы, но её речь была на удивление разумной для такого возраста.

— Ага… Есть немного, — как-то отстранённо ответила Ира, всё ещё находясь в ступоре.

— Алиса, я же запретил тебе сюда заходить! — грозно проворчал Бугай, останавливаясь взглядом на Цветочкиной. Её щеки были по прежнему бледны, но в глазах заиграли искорки заинтересованности. Ах, ну да… Она же о Алисе, наверное, не знала. Он испытывающе приподнял бровь, мол, «не ожидала?»

А Ира и вправду не ожидала. Дикарь, который по Красной площади бегал в чём мать родила — папаша?! Вот те новость!

— Ну, папааа, — заканючила мелочь и надула губки, всем своим видом показывая, что хочет остаться.

— Не знала, что у тебя есть дочь…

— А что такого? — он пожал плечами и подхватив Алису на руки, присел на кровать.