Поначалу Лиля списывала всё на свою невзрачность и темперамент стриптизерши, но вскоре поняла — дело в Андрее.

Снежана ревнует своего шефа к ней, маленькой серенькой мышке.

С тех самых пор между девушками возникла нешуточная вражда.

Снежана всё время пыталась унизить Зайцеву, а последняя в свою очередь, пользуясь своим служебным положением, устраивала ей взбучки, хотя, конечно, удавалось девушке это с трудом.

Разумеется, в силу неопытности в интригах Лили, чаще всего в словесных перепалках побеждала острая на язык стриптизёрша, а бедняжке Ангелочку не оставалось ничего, кроме как опустив глаза в пол, молча удаляться с поля брани.

И вот снова эта стерва устроила стриптиз посреди бела дня. Нет, Лиля не завидовала её изящным, даже миниатюрным формам, просто сейчас должен придти Андрей… Он всегда приходит в это время. И, конечно же, Снежана знала об этом.

Зайцева сжала кулачки и двинулась к пилону.

— Мы ещё закрыты, Снежана. Не могла бы ты перенести своё выступление на вечер? — внутри Лили всё буквально клокотало от ревности.

Вот-вот зайдёт Андрей и, конечно же, первым делом его взор падёт на прелести этой подлой гадины …

Так и случилось.

Снежана уже было открыла рот, чтобы ответить надоедливой администраторше что-нибудь в своём стиле, не забыв упомянуть «слишком тяжёлую попу» оной, но её внимание привлёк Ворохов, что грозный, словно осенняя туча, надвигался на них.

Вопреки ожиданиям Лили, он не удостоил полуобнажённую девицу даже коротким взглядом, полностью сфокусировавшись на своей девушке.

Боже… как же это звучит! Его девушка…

— Что здесь происходит? — от хриплого голоса Андрея весь персонал тут же, подогнув коленки, засуетился «по делам», но только не Лиля.

Из всех присутствующих она единственная не боялась его. Не боялась, но млела.

В трусиках сразу же стал влажно, а сердечко сделало кульбит в груди.

— Да вот, готовимся к открытию, — едкий голосок Снежаны мгновенно стёр блаженную улыбку с лица Зайцевой.

— До открытия ещё три часа, необязательно топтаться здесь и мешать уборщице, она тоже человек, — сквозь зубы прошипела Лиля, чему Ворохов немало удивился.

Такой он не видел своего Ангелочка ещё никогда.

Удивлённо вскинув брови, он повернулся к стриптизёрше, молча прошёлся по ней взглядом, что отдалось режущей болью в груди Зайцевой, и также не проронив ни слова, направился к своему кабинету.

— Тебя спросить забыли, корова жирная! — полушёпотом выдала Снежана, с ехидной усмешкой наблюдая за растерянным лицом оскорблённой соперницы.

Но Андрей услышал.

Он остановился и на лице Лили просияла торжествующая улыбочка.

Сейчас он задаст этой гадине!

Только с выводами девушка явно поторопилась. Мужчина продолжил свой путь, так и не обернувшись. Лилю захлестнула обида.

Как?

Неужели он ничего не скажет?

— Лиля, ко мне в кабинет, быстро! — уже издалека прогремел его грозный голос и Зайцева вздрогнула.

— Какого хера тут происходит, Лиля?! — глаза бандита метали молнии, отчего у девушки задрожали коленки.

И опять-таки стало невыносимо обидно.

Он не то, что не заступился за неё, так ещё и ругает! За что? Ведь это её оскорбили!

— Я не понимаю тебя, — прошептала сквозь слёзы, что уже заструились по щекам, оставляя влажные дорожки на белоснежной коже.

— А ну-ка, не реветь мне тут! — зло рыкнул на несчастную девушку, захлопнув дверь в кабинет. — И это выражение убери с лица немедленно! Это может тебя спасти дома, но никак не здесь! — подошёл к ней вплотную, буквально пригвоздив девушку взглядом. — Ты кем здесь работаешь?

Зайцева судорожно вдохнула, но воздуха по прежнему не хватало.

Да что же она сделала?

Откуда такая ярость?

— Отвечай мне!

Сглотнула и снова вздрогнула от его колючего взгляда.

— Администратором…

— Вот именно! Ты не какая-то официантка, не имеющая права голоса, — он заговорил заметно спокойнее, пытаясь совладать с гневом. — Ты — лицо этого заведения. Ты здесь главная после меня, — склонив голову, он словно объяснял девушке прописные истины. — Сегодня ты позволяешь так разговаривать какой-то сраной подстилке, а завтра что? Она заставит тебя стирать ей стринги? Ты этого добиваешься своим молчанием? Ты должна, слышишь меня, просто обязана ставить таких шлюх на место! И тебе нет оправдания как управляющей. По идее, я сейчас должен уволить тебя и взять на твоё место такого человека, который не будет жевать сопли, пока его ровняют с плинтусом. И что же мне делать сейчас, Лиля?

Губы Зайцевой задрожали, а широко распахнутые изумрудные глаза, казалось, глядят ему прямо в душу.

Но, подавив бешеное желание обнять малышку, Ворохов оставался всё с тем же каменным выражением лица.

Слабостям здесь не место.

Не сейчас.

Иначе, она так ничему и не научится.

— Прости, Андрюш, — потянулась к нему, встав на носочки, но этого, конечно же, мало, чтобы дотянуться до его губ. Обычно в таких случаях Андрей сам наклоняется к девушке, но сейчас лишь аккуратно отстранил её.

— Э, нет, Лиля. Так ты свою вину не загладишь. Ты должна уволить эту шалаву. Сама.

Ворохов хотел защитить её. Хотел выйти и оторвать башку крашеной курице, что посмела вякнуть на его кроху.

Неимоверных усилий ему стоило сдержаться и не разбить силиконовые губищи лахудры в кровь.

Но так он только покажет Ангелочку, насколько она слаба и зависима от него.

Хотя последнее, конечно, немного льстит и даёт ему надежду, что малышка никуда не денется из его рук.

А это подло даже для него.

— Я? Уволить? — и снова этот несчастный взгляд маленькой испуганной девочки. — Я не могу, — быстро замотала головой в отрицательном жесте.

— Выбирай — либо ты, либо она. Я всё сказал и уговаривать тебя не собираюсь, — в доказательство своих слов Андрей открыл дверь кабинета. — Вперёд.

Лиля прошла мимо него на ватных ногах и, словно побитая собака заковыляла в сторону зала, ощущая — нет, не не слыша, — а именно ощущая спинным мозгом тяжелые шаги Андрея позади.

Слышать сейчас она точно не могла, потому как в ушах и висках нещадно стучало, а перед глазами всё плыло от пережитого стресса.

Ещё не до конца пережитого… Ведь ей сейчас придётся уволить Снежану.

Лиля терпеть её не могла. Не выносила даже на дух.

Но чтобы выпереть человека с работы…

Это слишком для неё.

Бандит удобно расположился на мягком диванчике, пристально наблюдая за своей девушкой, что сейчас явно чувствовала себя паршиво.

И он понимал её.

Несмотря на свой жёсткий характер и дерьмовый нрав, Ворохов всё же был человеком.

Со своими чувствами и эмоциями.

Когда-то он сам впервые уволил человека. Кого-то даже посмертно…

Нет, Андрей вовсе не планировал сотворить из Ангелочка такое же чудовище.

Он лишь хочет её сделать сильнее.

Лиля позвала Снежану и присела рядом с Андреем, нервно теребя пальчиками край своего делового пиджачка.

Одно умиление наблюдать за ней.

Стриптизерша плавно «подкатила» к ним, судя по напряжённому выражению вульгарно накрашенного лица, подозревая неладное.

— Андрей Андреевич, — наигранно улыбнулась. — Вы хотели меня видеть?

На Зайцеву она не обратила никакого внимания, как, в общем-то, делала всегда.

— Нет, не я. Тебя позвала управляющая этого заведения, если ты настолько оглохла, что не можешь отличить женский голос от мужского, — грубо отрезал Андрей, чем мгновенно стёр улыбку с её лица.

Внутри разлилось тепло от кайфа мести. Улыбнулся.

— Снежана, ты уволена, — деревянным голосом процедила Лиля, глядя на носки своих туфелек.

— Что? Как это… Уволена? За что? За то, что я сказала? Прости меня, я вспылила! — затараторила Снежана, которая явно не ожидала такого исхода событий. — У меня дочь маленькая! Образования практически нет! Это всё, что я умею делать! — махнула рукой в сторону сцены, где до этого дня отлично находила применение своим способностям. — Пожалуйста, Лиль! Не надо!

Зайцева перевела умоляющий взгляд на Андрея, но тот даже бровью не повёл.

— Либо ты, либо она, — снова повторил и сделал знак бармену, внимательно следящем за разыгравшейся сценой, на что парень понятливо кивнул и потянулся за бутылкой виски.

— Снежана, уходи, — Лиля отвернулась, чтобы не смотреть в глаза девушке.

А что, спрашивается, ей делать?

Андрей вынес свой вердикт и уж точно не поменяет своё мнение.

Быть уволенной Лиля не хотела. Не хотела и не могла.

Иначе… Он просто перестанет её уважать, видеть в ней личность.

Она так и останется глупым ребёнком, который выглядывая в окно приюта, надеется на то, что какой-то прохожий добрый человек увидит его и заберёт…

— Андрей Андреевич! Но ведь вы не можете! Только не после того, что между нами было! — всё не унималась Снежана.

Лилю словно окатили ледяной водой.

Что она сейчас сказала?

— Андрей… — ох, лучше бы ему сейчас ослепнуть и не видеть Ангелочка.

Её чудные глазки, наполненные слезами.

Блядство!

— А ну, пошла на хрен отсюда, сука! — Ворохов подорвался как умалишённый и угрожающе двинулся на стриптизершу, что тут же застучала каблучками прочь.

ГЛАВА 17

Лиля сидела на краешке диванчика, отвернувшись от Андрея и думая о чём-то не особо радостном, нет-нет да утирала слезинку.

Ворохов не хотел её беспокоить, дав выплакаться и разобраться в себе.

А что тут скажешь?

Лоханулся. Какая-то стриптизёрша загадила ему всю «малину», словно пацану сопливому.