Никита Слейтер - Одержимый страстью

«Держись, красавица, я иду за тобой».

Она спала, как ангел.

Ее тело лежало в багажнике, как у ангела, а руки широко раскинуты, как крылья. Даже ее грудь едва двигалась в такт дыханию. Такая неземная. Такая красивая.

Шэнк легко вытащил Райли из багажника. Она по-прежнему безвольно лежала в его объятиях. Ему жаль видеть следы слез на ее щеках. Видимо, ей было грустно просыпаться в багажнике. Он слышал ее крики, поэтому знал, что там ей будет лучше. Он не мог позволить ей отвлекать его, пока он вел машину.

Ей просто нужно больше ангельской пыли. Тогда она сможет принадлежать ему, как и должна была принадлежать всегда. Он должен был забрать ее много лет назад, до того как этот гребаный гангстер начал вынюхивать все вокруг. Вместо этого он вернулся к своей банде и дал им те годы, которые они требовали. Ждал своего часа, пока не освободится. Пока ангел не позвал его домой.

Он наблюдал за тем, как поднимается ее грудь, медленно двигаясь и прижимаясь к потрепанной ткани свадебного платья. Он нахмурился. Ткань была порвана по краю, как будто она вцепилась в нее когтями. Ему придется научить ее лучше заботиться о своих вещах.

Он собирался подарить ей целый мир. Медовый месяц они проведут в Мексике. Он отвезет ее в дом своего детства и познакомит с семьей. Они будут есть хорошую еду, веселиться и заниматься любовью. Они поедут к океану и займутся сексом на пляже на горячем песке, как парочки в кино.

Ему просто нужно успокоить свою девушку. Показать ей, как все будет хорошо между ними. Он приподнял ее голову локтем и поцеловал в губы. И насупился. Они были сухими и жаркими по сравнению с его. Но, черт возьми, они чувствовались так хорошо. Он хотел большего. Он затащит ее в дом и разбудит. Тогда они смогут начать совместную жизнь.

Только он и его ангел.

— Просыпайся, Райли.

Она знала эти слова. Именно это Соломан сказал ей перед тем, как отправиться в клуб, чтобы решить очередную проблему. Прямо перед взрывом. Прямо перед тем, как Шэнк выволок ее из дома, через выжженную солнцем землю, через границу прямо в церковь. Или, может, этого не было? Может, это был дурной сон, и ее любимый звал ее обратно в реальность, чтобы потребовать ее согласия на еще один раунд любви.

Ей нужно проснуться и послать его к черту. Ей было слишком больно. Прошлой ночью он слишком сильно взял ее. Все болело. Ему нравилось производить впечатление своего превосходства на каждую часть ее тела. Но это было не похоже на него — так сильно давить на нее, доводить до изнеможения.

Она беспомощно застонала и попыталась открыть глаза. Это было так тяжело. Ее охватила тревога. Звук, сорвавшийся с ее губ, оказался лишь слабой имитацией ее полного жизни голоса, к которому она привыкла. Он взял ее на руки и прижал что-то к ее губам, побуждая пить. Она с готовностью сглотнула. Она любит Соломана и сделает все, что бы он ни попросил.

Прохладная сладкая жидкость наполнила ее опухшее, надорванное горло. Она удовлетворенно застонала и быстро сделала еще несколько глотков того, что теперь, она знала, являлось свежей водой. И тут ее ударило в живот. Внезапно жидкость превратилась из холодной воды в обжигающий, скручивающий жар. Она попыталась подняться в его объятиях, но была слишком слаба. Она застонала от отчаяния, когда ее желудок вздулся и вода забурлила в горле. Она пролилась из ее уст и намочила перед ее платья. Райли полагала, что должна быть счастлива, потому что в желудке у нее оказалась лишь вода. Ее глаза наконец открылись, и из них потекли слезы боли.

Лицо, склонившееся над ней, не принадлежало Соломану. Оно было рябое, с татуировкой черепа, которая придавала ему постоянную ухмылку. Райли вздрогнула, слезы открыто текли из ее глаз. Она знала, что была невыносимо слаба и слабела с каждой пройденной милей. Она знала, что, скорее всего, умрет. Не потому что Шэнк хотел ее смерти. Он смотрел на нее со смесью похоти и безумного обожания. Нет. В своем стремлении удержать ее, он собирался случайно убить ее.

— Еще воды, — пробормотал он. — Все будет хорошо, мой ангел.

Она попыталась покачать головой, но он поднес стакан к ее губам и наклонил его, заставляя выпить еще больше воды. Ее желудок мгновенно свело судорогой, еще до того, как вода попала в горло. Она попыталась выплюнуть ее. Шэнк крепко зажал ей рот и нос ладонью, разбивая ее губы о зубы. Ее глаза расширились от ужаса.

— Глотай, — мягко сказал он, укачивая ее на коленях, несмотря на свои жесткие действия. Она пыталась дышать, но была слишком слаба, чтобы сделать что-нибудь, кроме как глотать. Он продолжал держать руку на ее лице, наблюдая, как ее темные бархатные глаза расширяются от паники. Как только он убедился, что она не выплюнет воду, сразу же убрал руку.

Райли втянула воздух и слабо всхлипнула у него на груди, пока он качал ее взад-вперед и убирал волосы с ее лица. Ей хотелось накричать на него и оттолкнуть. Сказать ему, что он был самым отвратительным человеком, которого она когда-либо встречала. Ей хотелось выцарапать ему глаза и врезать по члену. Она хотела украсть его машину, а потом испортить ее без всякого шанса на ремонт. Даже если это была красивая машина, в этом чертовом багажнике слишком много плохих воспоминаний, чтобы ее пощадить. Райли собиралась бросить свадебное платье в то, что осталось от этой суки, когда она закончит трахать ее, а затем сожжет все до тла.

— Еще таблетки, ангел мой, — скомандовал он, откидываясь назад и все еще держа ее на коленях. Он порылся в кармане и вытащил пару пилюлей.

— Нет... нет... — слабо вскрикнула она. И попыталась оттолкнуть его, но ее рука лишь безвольно коснулась его футболки и скользнула вниз по груди.

— Да, детка. Самое время стать мужем и женой. Это поможет тебе почувствовать себя лучше, — мягко сказал он, прижимаясь губами к ее щеке, а затем облизывая ее.

Она вздрогнула и отвернулась. Он воспользовался этим, лизнув ее ухо, а затем шею. Она так сильно хотела бороться с ним, но ее конечности не слушались злобных мыслей, проносящихся в ее голове. Может, ей стоит просто принять таблетки? Если это все равно произойдет, может, будет проще просто уплыть в небытие. Она не могла принять его прикосновения иначе.

Он положил таблетки ей в рот. Она позволила ему. Он полил струйкой воды по ее губам, смывая их в горло. Она позволила ему. Она закрыла глаза, стараясь не видеть в его глазах жгучей одержимости. Этот взгляд никогда не должен был принадлежать ему. Он принадлежал другому. Теперь она это понимала.

Райли никогда не была призом, который можно выиграть, она была сама себе женщина. Она знала, чего хочет от жизни, и стремилась к этому. Вот почему она никогда раньше не позволяла себе влюбляться. Пока не украла «Кенигсегг». И познакомилась с человеком, который знал, чего хочет. В конце концов она позволила украть свое сердце. Она не была собственностью мужчины. Но она владела его сердцем, как и он ее. Она счастливо улыбнулась, вспомнив их танец. Иногда жестоко, но всегда волнующе.

Она почувствовала мягкое прикосновение пальца к своим губам, прослеживающее ее улыбку. Она знала, что это не Соломан. Она знала, что это был мужчина, намеревающийся украсть ее улыбки для себя. Но ей было все равно. Она собиралась уплыть в объятия своего возлюбленного с надеждой никогда не вернуться. Она почувствовала, как что-то шевельнулось под ней. Ее голова откинулась назад, а руки и ноги болтались, пока она медленно плыла по воздуху.

Райли рассмеялась. Ощущение было настолько похоже на парение, что она почти подумала, что, возможно, умерла и сейчас уплывает в объятиях Жнеца. Она заставила себя открыть глаза и увидела, что Шэнк обходит кровать. Должно быть, они сидели в самом изножье. Комната кружилась вокруг нее, огни вспыхивали в сумасшедшем калейдоскопе цветов перед ее глазами. Райли протянула руку, чтобы коснуться одного из нечетких огоньков, но тот отскочил в сторону.

А потом ее начали опускать. Ее охватила паника. Неужели ее снова положили в багажник? На этот раз она почти наверняка умрет! Сила, которой она до этого не знала, нахлынула на нее, и она приподнялась на кровати, крича от страха.

— Нет, ангел, ложись обратно, — настаивал Шэнк, с силой толкая ее за плечи. Он опустился на колени на кровать между ее ног.

— П-пожалуйста... не заставляй меня... — задыхаясь, умоляла она, пытаясь выдавить слова из истощенных кислородом легких и пересохших губ.

Она боролась с ним изо всех сил, но ее тело было слишком истощено. Ее пальцы беспомощно скользили по его загорелым рукам, а конечности лениво бились о матрас. Комната завертелась в ее глазах, остановилась, а затем закружилась в другом направлении, в то время как вспышки света искрились и проносились мимо, иногда резкие, иногда расплывчатые. Она знала, что это из-за наркотиков.

Она звала Соломана. А потом он оказался там. Он стоял перед кроватью. Смотрел, как она дерется с похитителем. Почему он не помогает ей? Он просто стоял и смотрел, его темные глаза были такими же холодными, как и всегда. Потом он исчез. Повернулся и вышел в открытую дверь. Только та не была открыта.

Шлепок.

Райли застыла в шоке, когда рука Шэнка сильно ударила ее по лицу, опрокинув ее на кровать. Платье порвалось там, где было прижато его коленом. Она повернулась на бок и прижала ладонь к горящей щеке. Райли крепко зажмурилась и попыталась сдержать рвоту, когда боль заменила онемение, которое распространилось по ее телу ранее. Ее желудок протестующе сжался, и она испугалась, что ее снова вырвет.

Шэнк наклонился над ней, схватил ее за распущенные волосы и резко дернул назад. Она ахнула и попыталась поднять руки, чтобы схватиться за него, но они безвольно упали на кровать. Ее усилия высосали из нее последние остатки энергии. Шэнк потряс ее за голову и, прислонившись к ее спине, сердито прошипел ей на ухо: