-Мне трудно с тобой говорить, так как в основном – это монолог. Я не трону тебя больше, обещаю, чтобы ты не сказала, какое бы ты решение не приняла.

Немного полегче, возможно он понял, что слишком властно себя ведет?

- Я жду, когда ты мне выскажешь всё, что тебя не устраивает во мне, честно и прямо.

Ого! Я так сходу и не могу. Просто в растерянности нахожусь какой-то, но вижу, что нужно говорить, а то обижу его.

- Нужно подумать, - пищу как школьница, стыдно даже.

- Тогда начну я. Искренне прошу простить меня за ту пощечину. Мне нет оправдания, поэтому прошу принять от меня небольшой подарок.

Он протянул в мои дрожащие руки большой конверт, размером А4. Ставлю кружку на стол и вынимаю документы, вчитываюсь в крупные буквы в самом верху «Дарственная, на имя Зареченской Натальи Владимировны». Дальше как во сне, так как весь дом и принадлежащие ему вещи, переходят в мое непосредственное пользование. Это сон? Я ничего не понимаю. Видимо, мой удивленный вид заставил сказать Станислава Николаевича следующее:

- Осторожно, это копия, но оригинал у нотариуса в сейфе. Теперь ты полноправная хозяйка этого дома.

Он явно доволен собой или мне кажется?

- Я не понимаю, зачем?

- Чтобы ты знала – это твой дом, теперь никто тебя не сможет отсюда выгнать. Ты не думай, я не буду этого делать, но хочу доказать тебе, что без тебя этот дом мне не нужен.

И как прикажете мне после этого себя вести? Сказать спасибо? Но мне он реально не нужен. Промолчать? Так он подумает, что я неблагодарная тварь. Фух…Что же делать? Кладу обратно документы в конверт, беру спасительную кружку и мямлю:

- Спасибо.

Мой ответ его явно не обрадовал, так как последовал вопрос:

- Тебя, что-то не устраивает?

-Нет, что вы.

-Но не вижу хотя бы небольшой радости на лице. В чем причина? Я имею право знать?- уже более строго и без тени веселья в голосе.

- Я никогда не хотела жить в большом доме. Это слишком, даже, прожив столько времени, я не могу привыкнуть к нему.

Вот и сказала правду. Стало легче, но ему вижу, что нет.

- Действительно, ты другая. Я тебя совсем не понимаю. Все женщины мира желают иметь свой большой дом и мужа, который не лезет в их жизнь и не контролирует денежные расходы. Ты же не вписываешься ни под одни рамки.

Мы с минуту молчим, каждый думает о своем, боимся оборвать эту хрупкую нить разговора. Немного придя в себя, он тихо продолжил:

-Скажи честно, ты несчастлива здесь? Со мной?

Сказать правду или наврать? Так искренне смотрит, что жаль его обижать. Даже чай отставил, будто бы не дышит.

- Значит, Максим прав. Ты как в клетке со мной?

Всё, нужно сказать или я взорвусь, была не была:

-Прав, значит, так же, что вы остаетесь на работе специально и не идете домой. Вы не желаете быть со мной?

Вот это выпалила. Какой накал, какой строгий голос. Сама себе радуюсь и, похоже, его обескуражила вопросом. Странно, но он начинает улыбаться, проговаривая:

- Действительно, я ухожу почти последний, так как не имею привычки оставлять работу на другой день. Еще я трудоголик и это тип моей нервной системы, благодаря которой, я сейчас всё это имею. А на счет того, что я тебя игнорирую, то тут ты глубоко ошибаешься.

- Мы не общаемся толком почти две недели, вам даже не интересно обо мне ничего.

Блин, опять накатывают слезы обиды и отчаяния, отворачиваюсь, чтобы он их не видел. Почему так предательски дрожат руки, неужели начинается истерика? Немедленно в понедельник после работы поеду к психоаналитику за успокоительными.

- Да, насчет общения, а как скажи с тобой разговаривать, если я веду в основном монолог? Ты либо киваешь, либо односложно отвечаешь. Такое ощущение, что тебе приходиться меня терпеть. Потом, ты устроилась на эту работу, пусть на смех меня и подняли мои партнеры, но я стерпел. Так ты постоянно устаешь, либо, когда я вечером прихожу, ты за тетрадками и планами, тебе некогда. Иду к себе, а возвращаюсь – ты спишь. Как скажи мне с тобой общаться?

Опять меня он сделал виноватой, снова все шишки на меня. Ну, нет!

- Вы даже не пытаетесь увидеться или сделать намёк на близость.

- Возможно, ты права, я не настоял. Пустил всё под откос, но я тоже имею гордость, когда меня ты выгнала из душа с бешеным криком.

-У меня были месячные,- быстро защищаюсь, вспоминая двухнедельной давности события в душе, когда он хотел его принять вместе со мной.

- Я это понял, ждал неделю, что заметь больше положенного срока. Потом тут в столовой ты сказала, чтобы не трогал тебя.

О, нет… Это было, но после прочитанного мной смс в контакте от бывшего мужа. В тот день не было настроения, я стояла и готовила ужин, злая и недовольная. Неужели трудно было это заметить?

- А кроме столовой, заметь, мы больше не пересекались. Так я в растерянности, может, напишешь, когда и где к тебе притрагиваться? Что бы ты не пищала, не смотрел на меня убийственным взглядом, будто на маньяка.

- Возможно, просто была не подходящая минута…

- Девочка моя, ты думаешь, только у тебя бывают такие минуты? Ты думаешь, только тебе бывает плохо и хочется всё послать к черту? Все - таки, твои родители правы отчасти, ты действительно эгоистка. Ты хоть раз поинтересовалась за столько времени, как у меня настроение, что меня тревожит, как я хочу провести день или вечер? Ты даже представить себе не можешь, как мне тяжело на работе.

Станислав Николаевич распылился, встал и довольно строго и громко продолжил:

-Нет! Ты даже разговаривать толком со мной не желаешь! Скажи, почему? Где та болтушка, с которой я гулял в парке?

- Она осталась там, с тем Станиславом Николаевичем, простым и спокойным, который не затыкает своими правилами и запретами мне рот!

Неужели я сказала это? Подействовало, он сел, видимо, нужно выкрикивать ему, тогда он не перебивает.

- Допустим, что я строг, но я так вырос и к такому порядку привык- вот уже, как пятьдесят лет. И поверь мне, я очень стараюсь понять и подстроиться под тебя, но взамен ничего. Я не телепат и не могу читать твои мысли, как и чего ты желаешь.

- Простого внимания, вы даже за эти недели ничего обо мне не знаете!

- Что именно? Твои покупки, я даже знаю все цены, цвет и марку. Во сколько ты приезжаешь на работу? А ты знаешь, что я в курсе даже, с кем и что ты ешь в школе?

Вот это новость! Должно быть, мой удивленный вид, рассмешил его, так как более спокойно продолжил:

- Все камеры в школе и на территории связаны с помощью моей службы охраны с моим персональным компьютером, поэтому, сидя даже на переговорах, я имел возможность наблюдать за тобой. Так же и на территории нашего дома. Я всегда был в курсе твоей жизни.

Вот это да! Неужели я ошибалась на счет него? Может, правда все беды только во мне? Он захлопнул ноутбук, встал, видимо нервничает, как теперь его успокаивать?

- А с таким воздержанием, я должен был уже давно иметь любовницу, раз жена равнодушна ко мне. Что у нас не так, скажи?

Он ходит взад и вперед, тяжело вздыхая, продолжил:

-Опять ты молчишь, всё пускаешь на самотек или на мое умение догадаться? Так знай, не будет у нас счастья, когда стараюсь понять и подстроиться только я. Я понимаю, что старше тебя, но и ты уже не девочка. Знаешь, что я живой, хочу тепла и немного хотя бы намека, что я тебе не безразличен. Противен – скажи, не мучай меня. Мстить или мешать тебе не буду, но если действительно нужен - хоть как-то ответь мне.

Не могу смотреть ему в глаза, просто закрываю и стараюсь дышать спокойно, столько эмоций, столько требований. Это сейчас мне не к месту. Открыв глаза, вижу, что он уходит к себе в кабинет, сжав кулаки. Что ему ответить? Как показать своё расположение? Конечно, во многом он прав, я ни разу не пришла к нему сама, не обнимала или не целовала, никогда не звонила сама, но я вижу, что он занят. А в других случаях, он сам всё делал. Из раздумий меня выводит телефонный звонок от Ольги, которая переживает, что со мной дома? У себя в комнате рассказываю о дарственной, потом весь разговор, только она может подсказать выход, понять, что со мной не так?

- С одной стороны он прав, Наташ, ты холодна и бесчувственна. Я много раз, бывая у вас, это замечала. Не каждый мужчина так будет терпеть.

- Я не понимаю, как мне быть дальше? Он ждет моего решения.

- Хватит себя жалеть и ныть – поняла? Ты раздула свои проблемы и ничего кроме них не замечаешь. Живешь только собой. Реши, наконец, нужен он - не бойся и иди к нему, нет – уезжай и ной в своей однокомнатной квартирке. Но брак – это работа и забота о супруге. Ты его выбрала, вот и живи.

Ее голос строгий и прямой сбил с меня как - будто пелену печали, эгоистическое покрывало и вечную страдающую печаль. Иду в душ, делаю тщательный пиллинг всех мест, укладываю феном волосы, синяк не убрать, но пудры немного наношу, подкрашиваю глазки, брови. Надеваю белое кружевное белье, чулочки, шелковый пеньюар. Неплохо, вид почти шикарный. Может для смелости выпить? Нет, почувствует и подумает опять, что-то не так. Внизу слышу работающий телевизор, а на диване лежит Станислав Николаевич. Если честно, такое редко можно увидеть, чтобы он не работал. Мой вид явно его удивил, настолько, что не спускал с меня глаз, пока я подходила к дивану. Всё тело предательски дрожит, ладошки вспотели, но внутренняя «я» готова кричать от победы над разумом. Тихо произношу:

- Могу посидеть рядом?

Как глупо это звучит, ведь видно по моей одежде, что не сидеть я пришла.

Но он спокойно отвечает:

- Конечно, старый фильм «Пираты 20 века» смотрела?

Он вроде бы успокоился, поэтому и мне легче дышится, отвечаю:

-Да, и не раз, очень нравится, – вроде бы довольно хорошо, подробно отвечаю, чтобы не думал о моем равнодушии. Сижу на конце дивана у его ног, понимаю, что нужно спросить и о многом, но о чём? В следующий раз буду записывать!