Весь ее запал исчез вмиг. Она шмыгнула носом. На глазах навернулись слезы. Виктор удивился, поражаясь, как резко изменилась Ника.

— Запомни, она любит тебя, — добавила девушка и резво выскочила за дверь, на ходу утирая тыльной стороной ладони слезы.

Он же остался стоять посреди кабинета, бездумно всматриваясь в прикрытую дверь. Из оцепенения его вывел звонок. Вернувшись к делам, Вик старался не думать о словах Ники. Разве Мара хоть раз говорила ему о своих чувствах? Ее тело остро реагировало на его ласки, но он ни разу не слышал ее мыслей.


Первой до клуба добралась я. Попасть на закрытую территорию заброшенного небольшого двухэтажного здания оказалось просто, главное знать, где и как пройти. А это место я знала как родной дом. Бегло осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии лишних свидетелей, и стала дожидаться в пустом зале, где после того как Власов распродал имущество, остался только полуразвалившийся ринг для бокса.

Да, Григорий постарался на славу, когда уничтожал клуб, еще немного и восстанавливать будет нечего. Поэтому мне стоило поторопиться и вернуть себе это здание.

Павел явился с небольшим опозданием. Пробрался через центральный вход, крутя в руке связку ключей. Теперь я точно знала, на кого он работал. Хотя, он сразу подтвердил мои подозрения.

— Вот, — указал на ключи, — Григорий одолжил. Так что теперь я присматриваю за клубом.

— За голыми стенами? — переспросила я, кивнув на удручающую обстановку.

Он хохотнул. Резко, хрипло. Черт, даже подражал Власову. Надо же было ему найти себе такого босса.

— Мара, не переживай, — сквозь смех произнес парень, остановившись от меня в паре метров, — скоро от этого места не останется и следа.

— Власов обещал сохранить клуб, если я выкуплю его, — перебила Павла.

Но тот покачал головой.

— Неужели ты думаешь, что ему так сильно нужны твои деньги? Или этот клуб? — усмехнулся он, спрятав ключи в карман. — Здесь земля растет в цене. Так что проще снести здание и продать землю. Больше заработает.

— Он обещал, — уже не была так уверена.

— И ты веришь ему? Наивная девочка, — губы искривились в ехидной улыбке. — Говори, зачем звала. У меня еще дела на сегодня.

Подмигнул, скрестив руки на груди.

— Почему ты угрожал Тане? Бил ее? — произнесла я, заметив, как на лице Павла пролегли темные тени.

— Наябедничала, шлюшка?

— Она не такая! — выкрикнула я.

— Такая, — усмехнулся. — Совсем как ты. Как там Никольский поживает? Выбросил тебя уже как отработанный материал? Я ему посоветовал вышвырнуть тебя, пока совсем худо не стало.

— Что? — выдохнула я, всматриваясь в резкие черты бывшего друга.

Он изумленно приподнял бровь.

— Разве Никольский не рассказал тебе? — в его голосе было неподдельное удивление.

Я побледнела. В горле запершило. Затошнило, но я проглотила вставший ком.

— Ну, раз не рассказал, значит, так нужно, — пожал плечами. — Не собираюсь лезть в его больную голову. Так он бросил тебя?

— Мы здесь, не для того, чтобы обсуждать Виктора, — огрызнулась я.

Он покачал головой.

— Мне все равно для чего мы здесь. Но раз я пришел, то давай покончим с этим. Я устал от тебя, глупая девчонка.

Усмехнулась. Если бы он знал, как я устала от всего этого.

— Помнишь, чему учил мой отец?

— Он много болтал, — рассмеялся Павел. Чуть добрее, но в его голосе все равно звенела ненависть.

— Он учил нас не обижать слабых и беззащитных.

— Только не говори, что решила почитать мне лекции, Некрасова? Спасибо, но в прошлом хватило этой белиберды, — вскинул руки, словно защищаясь от моих слов.

— Нет, я не буду говорить, — сменила позу, откидывая назад волосы, собранные в хвост.

Выставила перед собой кулаки, приняла позицию для нападения. Защищаться придется парню. Он не успел отреагировать. Удивленно разинул рот и получил первый удар. Смазанный, по лицу, но я все же достала его. Отступил назад, пытаясь сгруппироваться, пока я сыпала выпадами, ловко махая кулаки. В колене отразилась боль от напряженных ног, но я игнорировала ее. Меня вела ненависть, ослепленная ею, я била парня, применяя то, против чего нас учил отец. Порой, чтобы наказать обидчика, приходится самой нарушать правила.

Павел не нападал. Парировал удары, некоторые пропускал. Кажется, он не был готов к подобному диалогу. Или вовсе потерял сноровку. Бить слабых девчонок оказалось проще, чем столкнуться с тем, кто может дать сдачу.

— Да остановись ты, дура! — зарычал парень.

— Пока не выбью из тебя всю дурь, не останавливаюсь, — прохрипела я, ударив еще раз.

Достала, попала в нос. Проступила капля крови. Не сломала, но, кажется, слегка покривила. Павел зарычал, отступил назад, приложив ладонь к носу. Я же не намеревалась давать ему передышку. Опять ударила, но он уклонился и нанес удар. Ответил. Почти достал. Кулак пролетел в сантиметрах от лица. Еще чуть-чуть и мой нос точно был бы сломан.

Сменила позицию, заметив, как Павел поменял тактику. Напал. Повел в атаке. Теперь оборонялась я. То, что происходило между нами, не было похоже на тот спарринг с Виктором. Тогда мы словно кружились в танце. Сейчас же я отчаянно уклонялась, ощутив возросшую мощь противника. Нет, не потерял сноровки. Взбесился. Озверел.

Загонял в угол, зажимал к стене. И вот, ощутив каменную поверхность за спиной, я обреченно выдохнула.

Павел занес руку, сжатый кулак пролетел рядом, но резко сменил траекторию. Рука с хрустом сменила место, оказалась зажатой за спиной.

— Решили поиграть, ребятишки? — грозный бас Роберта наполнил помещение.

Глава 60.

— Решили поиграть, ребятишки? — грозный бас Роберта наполнил помещение.

Мне показалось, что даже стекла задребезжали от его голоса.

Невольно зажмурилась, а после быстро открыла глаза. Павла не было рядом.

Его скрутил и уложил на грязный пол Роберт. Один удар, и тот в нокауте. Распластался, тяжело дыша. По лицу размазана кровь. Хорошо, что жив остался после встречи с кулачищем Роба.

— Объяснишь? — Громов кивнул в сторону лежавшего парня.

Покачала головой. Он рассердился, подошел ко мне.

— Говори, — грозно прорычал, заставив прижаться к стене.

— Он обидел мою подругу. Вернула ему его удары.

— Бил ее?

— Да, — прохрипела я. — Поэтому и решила надрать ему зад.

— Хорошо, — усмехнулся он. — Но, Мара, ты совсем с головой не дружишь? После такой травмы для тебя все ринги закрыты, а ты лезешь кулаками махать.

— Это все, что я умею, — слегка улыбнулась, но Громов не подобрел.

Нахмурился, вернулся к парню. Нагнулся к нему, проверив, не очнулся ли тот.

— Он на Власова работает, — прошептала я.

Роб согласно кинул.

— Я знаю, — проворчал мужчина.

— А еще он каким-то образом Виктору угрожал, — почти неслышно добавила я.

— Знаю, — вновь отозвался он.

Я вздрогнула. Значит, все знали, а я опять в неведении ходила.

— Как он ему угрожал? Что сказал? — затараторила я, приближаясь к Роберту.

Он распрямился, достал телефон.

— Поговоришь с ним сама, — набирая номер, он быстро с кем-то заговорил, игнорируя мои вопросы.

Через минуту в зал ворвались трое парней. Амбалы. Из охраны Виктора. Охрана подхватила парня и выволокла прочь. Следом за ними пошел Роберт.

— Куда вы его потащили? — поинтересовалась я, всматриваясь, как двое парней волокли Павла.

Тот еще не пришел в сознание, поэтому безвольно болтался в их мощных руках.

— Побеседовать кое с кем, — задумчиво ответил Роберт.

— А что потом с ним сделаете?

— Как дело пойдет, — усмехнулся он. — Не мне решать, хотя я из него всю душу бы вытряс и пару конечностей сломал.

Я нахмурилась. Вот не этому нас учил папа.

— Не заморачивайся, Мара. Будет он жить. Пригляжу за ним.

Павла втащили на заднее сиденье огромного внедорожника. Рядом с ним сел один амбал, двое других вперед. По соседству стояла другая машина, к которой направился Роб.

— Запрыгивай, — кивнул на пассажирское место.

— Куда мы? — насторожено поинтересовалась я, открывая дверь.

— Ко мне. Подождем кое-кого, — усмехнулся он.

Кажется, я знала, кого мы будем ждать. И отчего-то внутри стало совсем дурно. По телу пробежалась крупная дрожь, а к горлу подступила тошнота. Тяжело задышала, борясь с рвотными позывами. Все же удержала в себе остатки завтрака, борясь с отчаянным желанием очистить желудок.


— Очнулся? — один из парней Виктора тряхнул побитого парня, сидевшего у стены.

Тот поморщился, тряхнул головой. Попробовал дотронуться до лица, но что-то помешало поднять руки. Пригляделся и заметил, что прикован наручниками. Злобно усмехнулся и тут же скривился от боли.

— Добрый день, Павел, — перед ним появился высокий мужчина, облаченный в дорогой темно-синий костюм. Белоснежная ткань рубашки ослепляла его заплывшие от проступающего синяка глаза.

Никольский склонил голову в бок, всматриваясь через прозрачные стекла очков в изувеченное лицо парня.

— Кто его так? — повернулся к своим парням.

Заговорил первым рослый широкоплечий мужчина, которого звали Лютым. За что ему дали такую воровскую кличку никто не знал, но вот воздух в его присутствии всегда сгущался, пропитывался темной ледяной аурой.

— Сначала Некрасова, потом Громов, — басом ответил Лютый.

Вик усмехнулся. Мара неисправима. Неужели нужно приковать наручниками к батарее, чтобы она не чудила каждый раз, стоило ему оставить ее наедине со своими девчачьими тараканами?

— Надеюсь, ты получил по заслугам? — повернулся к парню, пытающемуся высвободить руки.