Я приехал в Россию совсем недавно, через несколько лет после гибели моих родителей. Таково было их завещание, ведь здесь живет мой сводный брат. У этого чертового завещания очень много пунктов, но выше всех основное требование – в права наследования я войду либо по достижении двадцати пяти лет (а мне сейчас столько двадцать один), либо сразу после того, как женюсь. До тех пор надо мной властвует мой сводный брат, который меня никогда не любил и которого очень сильно бесит то, что состояние в несколько миллионов евро плюс завод близ Хельсинки переходят ко мне, а не к нему. С одной стороны, его недовольство можно понять. Но, с другой стороны, я не намерен ему уступать. У моего наследства есть своя история. Завод, о котором идет речь в завещании, был построен и начал свою работу на деньги моей матери, она, в свою очередь, получила их от своих родителей. И деньги, указанные в завещании, тоже были получены благодаря работе этого завода. Моя мать в большей степени, чем отец, положила всю жизнь на этот завод. Его без конца модернизировали, потому что для нашей семьи был важен принцип, которому следует вся наша страна – не навреди планете. Мама очень хотела, чтобы я, когда вырасту, продолжил семейное дело, ведь меня учили этому с пеленок. А чтобы я не натворил ошибок, она хотела, чтобы ее сын закончил высшее образование и непременно поработал на кого-то, чтобы понял, как тяжело даются деньги тем, кто трудится у нас на заводе. Именно поэтому, ими с отцом был придуман план отправить меня на независимую территорию, туда, где меня никто не знает, и лучшим в этом плане им показалось решение с учебой в России. Как будто предчувствовали беду, они вписали этот план в завещание. Так я попал почти в рабство к своему брату. Я прожил с ним год в квартире, которую подарил ему мой отец. В результате не выдержал и сбежал. Брат бредит продажей завода и постоянно уговаривает меня на это. Ни учиться, ни работать не хочет и мне без конца мешает, надеясь доказать, что меня надо срочно женить и разделить состояние. Но я не намерен этого делать. На нашем семейном заводе люди работают десятки лет, их семьи зависят от нас, в конце концов, этот завод, это память о моих родителях и ее я не продам ни за какие деньги.

Итак, я сбежал от брата, снял напополам с девушкой квартиру и устроился на работу, при этом остался учиться на заочном отделении. Поскольку мой завод тесно сотрудничает с Россией, я искал компанию, занимающуюся спортивным снаряжением. Хотел узнать эту кухню ближе. Публику, тренды. Я так радовался этой работе, пока в коридоре не был захвачен старым знакомым, о которому уже четыре года стараюсь не вспоминать.

Я шел по коридору, шел с общего собрания, где узнал, кто мой новый начальник. Шагал, уткнувшись в документы, которые должен был изучить, как вдруг он меня остановил. Еще до того, как повернулся к нему лицом, я узнал его голос, и дикая дрожь пробежала по всему моему худенькому телу.

– Что, удивлен? – усмехнулся мой работодатель. – А ты чуть-чуть подрос. Ну привет, Маттиас.

Я отпрянул от него и на сей раз уже спиной чуть было не наткнулся на злополучные острые концы лыжных палок. Келлер воспользовался этим и еще раз меня поймал.

– Осторожнее, – добродушно усмехнулся в короткую бороду двухметровый парень, – или ты намерено хочешь покалечиться?

– Нет! Н-нет, – быстро замотал я головой и уперев ладони в его грудь, теперь уже медленно отстранился, а он… как будто нехотя меня выпустил из своих горячих лап. – Я задумался и не заметил.

– Что ж, – Келлеру пришлось убрать руки, он их упер в боки своего огромного относительно моего тела и насмешливо посмотрел на меня, – будь внимательнее, теперь ведь я за тебя отвечаю.

– Вы?

– Я. Ты же на меня теперь работаешь. Что так удивляешься, как будто на собрании не был?

Моя бледная от природы кожа приобрела морковный оттенок. Я чувствовал слишком многое. И то, каким сильным, мужским ароматом от него несло. И то, как задрался мой свитер у меня на боку после его прикосновения. И то, как прожигали и ощупывали меня его песочные глаза.

– Скажи еще, что забыл, как меня зовут. Маленький подарок бога…

Морковная буря взорвалась под моей кожей, залив меня смущением до самых корней волос. Подарок бога… Откуда он знает? Выходит, он не только меня не забыл! Подарок бога – это значение моего имени. Маттиас. Так назвала меня мама, потому что очень долго не могла родить ребенка и когда у нее это получилось, она назвала меня именно так.

– Ладно, раз уж ты не помнишь, я представлюсь сам. Освежу твою память. Меня зовут Стефан Келлер. В России у меня появилось отчество – Александрович. На мой взгляд, звучит нелепо. Однако, в любом случае, я хочу, чтобы ты называл меня по имени. Стефан. Запомнишь? На этот раз…

– Запомню, – кивнул ему поспешно и торопливо развернулся, чтобы смыться в кабинет своего начальника.

Не получилось. Келлер меня остановил.

– Маттиас, подожди, – окликнул он меня. – Минут через пятнадцать у меня будет свободная пауза. Поднимемся наверх? В этом здании на последнем этаже есть неплохой ресторан, там подают твой любимый горячий шоколад с ореховым сиропом. Если мне не изменяет память, ты его любишь, ведь так?

Я замер. Ну конечно же. В Альпах я лежал в больнице, а этот верзила не отходил от меня и каждый день начинался с того, что он приносил мне горячий шоколад с ореховым сиропом. Мне в ту пору было лишь семнадцать!

– У меня уже давно изменились вкусы, – разозлившись на него и на его этот всезнающий, взрослый тон, процедил я.

– Правда? И что же ты теперь предпочитаешь? – швейцарец как будто непроизвольно сделал шаг в мою сторону. – Что-то покрепче? Кофе, алкоголь?

– Нет, – уже совсем огрызнулся я. – Веду здоровый образ жизни, чай меня вполне устраивает.

– Окей! Вот и договорились, – ловко подловил он меня. – Через пятнадцать минут пойдешь со мной пить чай, а там заодно и расскажешь, как именно изменились твои вкусы. Я очень давно тебя не видел, Маттиас.

Я почти услышал непроизнесенное «я соскучился». Говорил Келлер тем самым загадочным тоном, который смутил меня в Альпах. Которым он произнес фразу, вертевшуюся в моей голове и снившуюся мне все эти четыре года: «Значит, у меня будет шанс».

Глава 5. Елизавета

– Лизочка! – схватил он мою руку и поцеловал.

Меня сразу же обдало кипятком. Глядя на него, не моргала. Какой же красивый, черт подери, этот Джонатан Браун… И как нам только работать вместе, если в его присутствии я ни о чем не могу думать, кроме как о…

– Рад вас видеть! Ну что? Готовы?

– Готова к чему? – захлопала ресницами.

– Как к чему? К тестированию презервативов! – усмехнулся и покатил.

Наблюдая за ним из-под ресниц, почти не дышала. Презервативы… Как мы их будем тестировать? Наливать в них воду? Надувать? Как? Но спрашивать совсем не хотелось… Боялась ляпнуть не то, спугнуть или наоборот натолкнуть на какую-то не ту мысль, о которой втайне мечтала.

Используя платную дорогу, чтобы миновать пробки, новый владелец агентства быстро выехал за город. А вот тут мне стало по-настоящему боязно…

– Лиза, расскажите о себе! – вдруг заговорил, подъезжая к какому-то мрачного вида дому.

Двухэтажный особняк слишком хмурый и серый, не вписывающийся в общую картину других домов по соседству. Практически бетонная коробка, изяществу которой немного добавили узорчатые забор и ворота. Ни охраны, ни дворецких, ни прислуги. Никого. Территория пустовала, и страх, что все происходит как-то странно, еще больше усилился.

– Почему молчите, Лиза? Надеюсь, я вас не напугал? – снова нарушил гробовое молчание.

– Мистер Браун, я не понимаю, зачем вы меня сюда привезли. Как это вяжется с работой? – неловко бросила оценивающий взгляд.

Темно-синие джинсы сидели как влитые, небрежно закатанные рукава на рубашке говорили лишь об одном: сюда он приехал не работой заниматься… Слишком расслабленный пассаж выдавал его намерения, впрочем, и невербальное общение так и намекало на суть происходящего.

– О, Лиза. Вы не представляете, каким я себя чувствую одиноким в России. Некому приласкать, некому приголубить! – подмигнул мне и открыл дверь мрачного замка.

Почувствовав легкий всплеск ужаса, терялась в догадках. Может не стоит заходить внутрь… Кто его знает… Этого смазливого и до жути богатого красавца. Какие у него потайные мысли и желания…

Мне бы остановить это безумие и поехать домой, но меня словно магнитом к нему тянет. Зайдя следом за ним, уже жалела о содеянном. Кажется, сегодня я совершу ошибку… И даже не одну.

– Будете блинчики? – закрывая за мной дверь, произнес, нарушая мое личное пространство.

Находясь слишком близко от меня, даже не стеснялся провокационно смотреть.

– Блинчики? – подумала, что мне послышалось.

– Да, блинчики…

– Я уже завтракала.

– Идемте.

Схватив меня за руку, повел… на кухню. Взяв большую чашку, разбил в нее несколько яиц, налил молока, добавил масло и сахара. Бросив на меня смешливый взгляд от моего недоуменного лица, сверху сыпанул муки и начал взбивать венчиком. Наблюдая за ним, совсем растерялась. Чего-чего, но этого точно не ожидала… Человек, скупивший половину рекламных и дизайнерских компаний Москвы, вдруг притащил меня к себе домой для того, чтобы «пожарить»… нет, не меня… а блинчики…

Сдерживая смешок, подумала, что рановато я испугалась. Думала, что он начнет приставать, а я, слишком очарованная новым шефом, вдруг возьму, да соглашусь, не взирая на его «занятость»… Но нет, все оказалось, куда скромнее и приличнее. Закусив губу, осуждала уже себя за излишнюю распущенность. Он довольно цивильный мужчина, а я невесть что о нем подумала. Стыдно, стыдно должно быть мне. Но почему-то в реальности я не испытывала приступа стыда.

Да, не верно истолковала его порывы, но с кем не бывает?

– Как вам идея, Лиза? – вдруг перебил он поток моих мыслей.