— Неужели кто-то второго числа работает? — изумилась Сотникова.

— А куда им деваться? — пожал плечами Клим. — И второго работают, и даже сегодня звонили, но я их по телефону спас. Это только кажется, что бухгалтер или кладовщик — не профессия, а синекура. По факту же там ого-ого вкалывать приходится.

— Короче, правильно я на САПР пошла.

— А вот это «поживём — увидим». Дим, так что? Останешься?

Наверное, если бы не предшествующий диалог, Димка застеснялся перед Леркой и отказался. Однако она отнеслась к предложению с таким естественным равнодушием, что он позволил своему желанию исполниться.

— Останусь.

Гораздо позже, уже засыпая в надëжном кольце рук Клима, Димка вспомнил где-то читанную фразу: «Природа не терпит пустоты» — и подумал, что, наверное, это правда не только для естественных наук. От него отказались родители, но он не остался в космической пустоте одиночества. Рядом с ним — Клим, Лерка и Вера. Маленькая приёмная семья, которой, однако, более чем достаточно, чтобы уверенно смотреть в будущее.

* * *

Димка

Подтверждение сделанному в полусне выводу Димка получил ровно на следующий день. Ведь если бы не Сотниковская идея со шпаргалками, он бы стопроцентно пошёл на пересдачу, чем автоматически занизил себе оценку на балл. А всё потому, что билет ему достался не очень сложный, но один из тех, которые он пытался выучить, сидя в зале ожидания автостанции, и, следовательно, ни хрена не помнил. Так что при первой же возможности Димка вытащил нужный листок и без малейших угрызений совести передрал теорию. Над практической частью, само собой, пришлось уже думать, однако ему и тут повезло — задачка была про транспонированные матрицы, которые у него, спасибо той же Лерке, от зубов отскакивали.

Разделавшись с билетом, Димка собрался было идти отвечать, однако именно в этот момент сидевшая прямо перед преподавательским столом Сотникова тоже закончила писать и, не теряя времени даром, сунула математичке свой листок. Димке пришлось ждать, и, пока Лерка отвечала на дополнительные вопросы, он, скучая, рассматривал аудиторию. Большая часть одногруппников всё ещё сосредоточенно марала бумагу, несколько человек явно проверяли написанное, и лишь одна Ника, сидевшая в начале соседнего ряда, сутулилась над партой, сжимая голову ладонями. «Ей что, настолько трудный билет достался?» — удивился Димка и, нахмурившись, постарался вспомнить, какой номер она называла преподавателю. Двенадцатый? Четырнадцатый? Точно что-то во втором десятке, только что? А, ладно, решил Димка, и осторожно отделил от шпаргалок ответы на билеты с десятого по двадцатый. Взглянул на преподавательницу, которая уже заполняла ведомость, и, торопливо встав из-за стола, сумел пройти рядом с Никой именно в тот момент, когда между ним и математичкой оказалась забиравшая зачётку Сотникова. Димке потребовалось всего несколько секунд, чтобы незаметно сунуть Нике спасительные бумажки, поэтому отвечать он садился с чувством выполненного долга. Уверенно рассказал билет, отдал на проверку решение задачи — и получил «отл.» без единого вопроса. Ситуация была сродни чуду, из чего Димка сделал справедливый вывод, что это ему подарок за помощь оказавшейся в беде одногруппнице.

Стоило Димке выйти в коридор, как на него вихрем налетела поджидавшая у кабинета Лерка.

— Ну, сдал?

— Сдал.

— Сколько?

— Пять.

— Молодец, Колесников! — от души похвалила Сотникова. — Продолжай в том же духе.

— Постараюсь. А у тебя что?

— Конечно, пять, что за глупый вопрос, — тут у Лерки пропиликал «вотсап», она быстро прочитала сообщение и довольно заулыбалась. Подняла глаза на Димку: — Ладно, мне бежать надо, вечером увидимся, — и, не дожидаясь ответа, звонко зацокала каблучками в сторону центральной лестницы. Димка по инерции агакнул и, провожая её взглядом, растерянно потёр лоб. Вроде бы про вечер они не договаривались, так откуда взялось это «увидимся»? Впрочем, ему тоже надо кое-кого дождаться, и за это время как раз можно обсудить с Климом сегодняшние планы.

Ника вышла из аудитории примерно через полчаса — Димка как раз закончил болтать в мессенджере и, заметив девушку, поспешил к ней навстречу.

— Ну как, сдала?

— Да, четыре, — впервые за очень долгое время Ника смотрела на него с теплотой во взгляде. — Спасибо тебе огромное, ты меня просто спас.

— Всегда пожалуйста. Я только не пойму — ты переволновалась, что ли? Чтоб до такой степени ответ забыть?

— Да нет, не переволновалась, — Ника смахнула невидимую пылинку с рукава тёмно-серого, в цвет глаз, пиджака. — Всего лишь не доучила вчера немного.

— Бывает, — Димка оставил при себе замечание, что эпитет «немного» плохо сочетается с практически половиной билетов. — Ты домой сейчас?

— Скорее всего, — туманно ответила Ника, и в этот момент у неё звякнул телефон. А потом Димка почувствовал себя Нео в давшей сбой Матрице: девушка достала смартфон, прочитала сообщение и, радостно улыбнувшись тексту, сказала: — Ладно, мне бежать надо. Пока.

— Пока, — отозвался Димка ей вслед. Снова потёр лоб и догадливо хмыкнул: если замеченное им сходство верно, то становится понятно, что именно помешало вчера Нике подготовиться к экзамену. Хотя, конечно, это совсем не Димкино дело, и вообще, ему пора в общагу — Клим вот-вот должен привезти баулы с вещами. Однако не успел Димка и шагу ступить, как из его кармана тоже раздалось негромкое «Дзин-нь!».

— Блин, неужели приехал? — Димка торопливо вытащил смарт. Но это был не «вотсап», а обычная СМС-ка от банка, сообщавшая, что на Димкину карточку поступила сумма, которую до ссоры родители ежемесячно перечисляли ему на карманные расходы. И Димка, позабыв обо всём, тут же стал звонить маме.

Он насчитал четырнадцать гудков, а потом автоматика сбросила вызов. «Она по-прежнему злится? Тогда откуда деньги?» Однако долго гадать ему не пришлось: ещё одна СМС — с неизвестного номера — дала исчерпывающий ответ на оба вопроса.

«Дим, папа ещё очень сердит, но я постараюсь тебе помогать. А потом что-нибудь придумаем. Мама».

Глава 14

В последний раз я был зол до такой степени, когда выяснилась подноготная Веркиного романа с Владимиром. Но если тогда мою жажду справедливости утолила осуществлённая нами месть, то сейчас вмешиваться в отношения между Димой и родителями я не имел ни малейшего права. Всё, что мне оставалось, — это всеми силами его поддерживать и помалкивать про своё отношение к ситуации, хотя последнее, скажу прямо, было очень не просто. Как бы Дима ни старался бодриться, я прекрасно видел, насколько тяжело он переживает ссору с родными, и оттого порой до зуда в кулаках хотел пообщаться с его отцом. Однако после примирительной маминой СМС-ки к Диме стало возвращаться прежнее душевное равновесие, отчего злость моя постепенно пошла на убыль, и сеструху мы готовились встречать уже вполне радостно. Приезжала она вечером шестого числа — в тот же день, когда Дима с Леркой сдавали физику. В этот раз они учили гораздо усерднее, отчего повод для празднования намечался двойным и, посовещавшись, мы решили устроить дубль-два Нового года. По этому поводу я даже купил на распродаже ёлочку в горшке, а племяшка, откопав в недрах шифоньера коробку с украшениями, повесила на неё несколько «дождинок» и сделала верхушку-снежинку из мишуры. Нарядная ёлочка была торжественно поставлена на кухонное окно рядом с полной мандаринов вазой для фруктов, и к нам в дом, пусть запозданием, всё-таки пришёл новогодний дух.

Если с экзаменом студенты, как и ожидалось, справились на отлично, то сеструха умудрилась преподнести нам сюрприз, причём фактически в последний момент — когда мы собирались заняться готовкой к праздничному столу.

— Клим, знаешь, тут такое… Глеб очень хочет с вами познакомиться и… и, оказывается, едет в одном со мной поезде. К нам.

Должно быть, моё молчание в трубке было очень красноречивым, потому что Верка зачастила: — Я сама только что узнала, он сказал, чтобы вы насчёт него не беспокоились — он будет жить в гостинице и завтра уедет, билет уже куплен. Скажи, мы же сможем накормить ещё одного человека?

Будь моя воля, этот, к-хм, человек остался бы святым духом питаться.

— А какие варианты? Накормим чем-нибудь. Однако, Вер, говоря между нами, поставить незнакомых людей перед фактом «я сегодня к вам приеду» — плохой фен-шуй.

— Да, я понимаю, — печально вздохнула сеструха. — Но ты всё равно не суди о нём, пока вы не познакомитесь, ладно?

— Ладно, — А Верка-то сильно на него запала, обещальщица наша. Конечно, шанс напороться на второго Вальмона был крайне мал — такие ублюдки в принципе должны редко встречаться, — однако ситуация мне заранее не нравилась.

И не мне одному — племяшка тоже встретила известие о незваном госте в штыки.

— Что это ему вздумалось приезжать?

— Должно быть, хочет показать серьёзность своих намерений, — пожал я плечами.

— Намерений, — сквозь зубы повторила Лерка. — Мало нам прошлого было.

— Вера просила не судить о нём до личной встречи.

Племяшка прокомментировала материнскую просьбу громким фырканьем, а доселе молчавший Дима тихо сказал: — Клим, если у вас будет гость, то мне, наверное, стоит вернуться в общагу?

— Ничего подобного, — твёрдо ответил я почти в унисон с Леркиным: — Вот ещё!

— Ещё не хватало прогибаться под всякого, — сердито развернула Лерка своё восклицание, а я прибавил: — Но если тебе будет некомфортно в такой компании, то, конечно же, возвращайся.

— Нет, мне нормально, — заверил Дима. — Только кем вы меня ему представите?

— А это пускай Вера голову бьёт, — не без мстительности ответил я. — Наша зона ответственности — только ужин и встреча с поезда. Поэтому давайте-ка делом заниматься — времени не так много осталось.