Сама не зная почему, я поспешно пригнулась, чтобы меня не заметили. К счастью, машина стояла в тени, так что я могла считать себя в относительной безопасности; при этом сама я прекрасно видела, что происходит в доме. Правда, свет в прихожей снова погас, но фонаря над крыльцом хватало, чтобы я могла разобрать две фигуры на ступеньках.

Чернокожий мальчишка что-то сказал Матильде, потом обернулся и вдруг заметил автомобиль. Не медля ни секунды, он спрыгнул с крыльца и помчался прямо к машине, пробежав мимо того места, где спрятался Джон.

Я так испугалась, что чуть было не лишилась чувств. Мне действительно едва не стало дурно, но, похоже, только потому, что от страха и неожиданности я не дышала, наверное, целую минуту.

– Эй!.. – Парень резко остановился и, обернувшись через плечо, увидел Джона, который покинул свое укрытие в кустах и теперь тяжело бежал прямо к нему. Я ожидала, что чернокожий бросится наутек, но он, напротив, почувствовал себя увереннее. Во всяком случае, Джону он кивнул так, словно они хорошо знали друг друга. Мой приятель поравнялся с ним, и они обменялись несколькими фразами, которые я не расслышала, после чего оба пошли к автомобилю.

– Познакомься, это Роберт, – сказал Джон, заглядывая в окошко с моей стороны. – Очень кстати, что он здесь. Я, кажется, подвернул ногу, когда прыгал с крыльца, так что Роберт поможет нам, гм-м… занести мисс Сару в дом.

Я посмотрела на Роберта и кивнула в знак приветствия, стараясь при этом не думать, что́ скажет тетя Луиза… или родители Сары, если мы попадемся. Нужно было действовать скорее, иначе неприятностей не миновать.

Джон тем временем отворил дверцу с моей стороны, и я вышла из машины, с наслаждением вдохнув чистый ночной воздух. Роберт слегка поклонился мне, потом взялся за ручку задней дверцы. Джон уже потянулся к Саре, когда я потянула его за рукав.

– Погоди-ка… – Слегка оттеснив его в сторону, я, как могла, поправила одежду Сары и одернула подол платья. Я уже выбиралась наружу, когда случайно задела одно из ее длинных жемчужных ожерелий. Нитка лопнула, и я услышала короткий сухой стук посыпавшихся на кожаное сиденье жемчужин.

– Не волнуйся. – Джон положил руку мне на плечо. – Я потом его починю, а сейчас оставь все как есть.

Отступив от дверцы, я смотрела, как Джон бережно взял Сару Бет под мышки. Сначала он сдвинул ее к краю сиденья, а потом осторожно вытащил наружу, где ее подхватил на руки Роберт. Просунув одну руку Саре под спину, а другую – под колени, он поднял ее с такой легкостью, словно она ничего не весила, а я невольно подумала, что будет, если мистер и миссис Хитмен увидят свою бесчувственную дочь в объятиях цветного парня. Насколько мне было известно, немало чернокожих вздернули за куда меньшие провинности.

Мне, впрочем, такие вещи знать не полагалось. Так говорил дядя Джо – и не только говорил. Подтверждая свои слова делом, дядя никогда не оставлял свои газеты где попало. Как и большинство джентльменов старой закалки, он считал, что женщины должны заботиться исключительно о доме и семье, а остальное предоставить мужчинам. И все же каждый раз, когда я ходила с тетей Луизой на базар, проходила мимо групп мужчин после воскресной церковной службы или останавливалась у придорожных лотков, с которых торговали фруктами фермеры-издольщики, я слышала обрывки разговоров о том, как негров вешали или сжигали живьем по обвинениям, которые казались мне абсурдными и бессмысленными.

– Быстрее!.. – проговорила я напряженным, свистящим шепотом, и оба мужчины разом обернулись, словно готовы были увидеть разрезающий темноту свет фар. Роберт, впрочем, и без понуканий двигался достаточно проворно, так что прихрамывающий Джон едва за ним поспевал, и я поспешила обнять его за талию. Он был довольно тяжел, но я старалась не обращать на это внимания – мне очень не хотелось, чтобы вернувшиеся миссис и мистер Хитмен застали нас на месте преступления.

Матильда придержала для нас дверь. На мгновение наши взгляды встретились, но когда мы вошли в прихожую, Матильда повернулась к Джону, без всяких подсказок догадавшись, кто из нас главнее.

– Я подожду вас здесь, – сказал Джон, тяжело опускаясь на стоявшее у стены канапе, – а вы с Аделаидой покажите Роберту, где комната мисс Сары.

В спальне, обставленной новенькой дорогой мебелью, Роберт бережно уложил Сару на кровать и, бросив на Матильду взгляд, значения которого я не поняла, тотчас вышел. Вдвоем мы быстро переодели мою бесчувственную подругу в ночную рубашку и уложили как следует, накрыв шелковым стеганым одеялом. Припомнив, что говорил мне Джон в спальне Уилли, я отыскала на туалетном столике фарфоровый умывальный тазик и поставила его на пол в изголовье Сариной кровати.

Выпрямившись, я увидела, что Матильда внимательно за мной наблюдает.

– Не говори моя мама про Роберта, и я не сказать твоя мама о сегодняшней ночи, – негромко шепнула она. Голос у нее оказался гораздо более низким, чем я ожидала.

– Я так и знала, что ты умеешь говорить! – выпалила я и тут же прикусила язык, но было поздно.

Матильда ухмыльнулась:

– Я говорить, только когда мне есть что сказать.

Некоторое время мы разглядывали друг друга при свете крошечного светильника, который Матильда зажгла и поставила на ночной столик. Сара Бет на кровати начала негромко похрапывать.

– Моя мама умерла.

Лицо Матильды сделалось таким, какое бывало у Сары, когда мне доводилось брякнуть какую-нибудь глупость.

– Мама – не обязательно та, которая тебя родить. Моя мама звать своими целую кучу детишек, и она взаправду их любить. По-настоящему любить, хотя они совсем не родные.

– Аделаида! – донесся снизу громкий шепот Джона. – Поторопись!

Я повернулась к Матильде:

– Говорят, ты хорошо умеешь хранить секреты. Это правда?

Она кивнула.

– А ты?

– Конечно!

– Аделаида!!. – В голосе Джона звучала теперь самая настоящая тревога, и я бросилась к двери, но Матильда шагнула вперед, и я невольно замешкалась.

– Что?..

– Я уметь очень хорошо хранить секреты. Ты не забыть, о’кей?

Я улыбнулась и вихрем слетела по ступеням вниз. Джон уже стоял у открытой входной двери и буквально подпрыгивал на здоровой ноге от беспокойства и нетерпения. Роберта нигде не было видно.

– Как тебе кажется, ты смогла бы вести машину?

– Конечно, нет! То есть я хотела сказать – я никогда не пробовала.

Он улыбнулся той самой улыбкой, какой мое воображение наделило главного героя в романе Фитцджеральда.

– Думаю, ты справишься. Я-то все равно не смогу вести с такой ногой. – Взяв меня за руку, Джон вывел меня на крыльцо и тихо прикрыл за нами парадную дверь. – Ты ведь не боишься?

Я затрясла головой, думая о том, что, пока Джон рядом, я вообще ничего не боюсь.

– Ну и молодчина… – Позабыв о больной ноге, он шагнул вперед и упал бы, если бы я не успела обхватить его за пояс. – Спасибо, Аделаида… – Джон снова улыбнулся, и на этот раз уже я едва не споткнулась и не уронила нас обоих. – Сдается мне, мы с тобой неплохо подходим друг другу.

Все дальнейшее я помню смутно, как в тумане. Каким-то образом я все-таки сумела довезти нас до дома, хотя по дороге заглушила двигатель не меньше десятка раз. И все же ощущение свершившегося этой ночью волшебства не оставляло меня до самого рассвета, когда с первыми лучами солнца я наконец заснула. Последнее, о чем я успела подумать, прежде чем погрузиться в мир сновидений, – это о том, как мы с Матильдой стояли друг напротив друга в полутемной комнате.

«Я уметь очень хорошо хранить секреты. Ты не забыть, о’кей?»…

Глава 15

Вивьен Уокер Мойс. Индиэн Маунд, Миссисипи. Апрель, 2013


После унылого ужина в семейной столовой (почерневшее фамильное серебро и щербатый фарфор на столе, Кэрол-Линн, с недоумением разглядывающая жаркое у себя в тарелке, отстраненная задумчивость брата и далекие от идеала застольные манеры Кло усугубили мое не самое безоблачное настроение) я поспешила ускользнуть в кухню, чтобы помочь Коре. Вместе мы довольно быстро перемыли посуду, и я отпустила Кору домой, сказав, что все вытру и уберу сама. Служанка ушла, а я осталась наедине со своими мыслями. Марк по-прежнему не давал о себе знать. Он так и не перезвонил ни мне, ни дочери, хотя еще накануне я еще раз связалась с Имельдой, которая оставалась в калифорнийском особняке Марка на случай, если Кло захочет вернуться, и дала ей номер своего мобильного. Я просила гувернантку сказать моему бывшему (если он вдруг позвонит), чтобы он как можно скорее связался со мной, но ни звонка, ни текстового сообщения так и не последовало. Я даже подумывала позвонить в полицию и предупредить, что Кло находится у меня, но потом решила не спешить, рассудив, что, пока не закончатся весенние каникулы, девочки все равно никто не хватится, а Имельда и так была в курсе.

Больше всего я ждала звонка Марка. Я надеялась, что мы сумеем договориться и урегулировать все спорные вопросы до того, как в дело вмешаются власти, но, машинально вытирая тарелки старым полотенцем Бутси и ставя их на привычные места в старом буфете, я вдруг подумала, что и сама не знаю, чего же мне хочется на самом деле. Я никогда не считала себя опытным воспитателем, но даже мне было ясно, что Кло отчаянно нуждается в родительской любви и опеке. Именно поэтому мне казалось, что вернуть ее в Лос-Анджелес было бы неправильно. С другой стороны, оставить девочку у себя я тоже не решалась: чему я сумею ее научить и сумею ли?.. И даже если мне удастся привить ей какие-то полезные навыки и привычки, вовсе не факт, что Марк не бросится тут же ее переучивать, что, в свою очередь, могло нанести Кло еще одну психологическую травму и окончательно ее озлобить.