– Поздравляю вас, вы проделали очень большую работу. Просто колоссальную, – поспешно сказала я. – А где можно приобрести вашу книгу? – И я вопросительно уставилась на миссис Шипли в надежде, что она сейчас достанет экземпляр из ящика стола и вручит его мне. Возможно, даже с дарственной надписью.

На скулах миссис Шипли проступили два ярко-красных пятна.

– Я постоянно вожу несколько экземпляров в багажнике моего автомобиля, – сообщила она. – Одна книга стоит тридцать долларов. Две отдам за сорок пять.

Настал мой черед краснеть.

– Вы… вы примете чек?

– Вообще-то, я стараюсь не связываться с чеками, но поскольку я тебя давно знаю… Только в качестве исключения, Вивьен.

– Отлично! Большое спасибо, миссис Шипли. Я заберу свой экземпляр, когда буду уходить.

И мы с Кло двинулись по проходу к столам, за которыми работали в прошлый раз. Миссис Шипли не отставала. Когда мы добрались до дальней стены зала, она сняла со стеллажа картонную коробку и водрузила на ближайший стол.

– Газеты, которые вы оставили, я положила сюда, – сообщила она и смущенно улыбнулась. Я так и не поняла, то ли миссис Шипли извинялась, что убрала материалы, с которыми я работала, то ли ей было неловко от того, что она запросила за свою книгу столь большую сумму.

– Еще раз спасибо, миссис Шипли, – повторила я. – Думаю, сегодня мы снова проработаем до обеда, а вернемся послезавтра. Завтра у Кло учебная экскурсия в рамках школьной программы по естественным наукам, и я должна помочь ей подготовиться.

На человеческом языке это означало, что завтра мы с Кло поедем на рыбалку, но миссис Шипли знать об этом было совершенно не обязательно.

Пока я разговаривала с библиотекаршей, Кло составила коробку на пол, достала оттуда газету и принялась читать. Я думала, что миссис Шипли вот-вот уйдет, но она как-то неловко переступила с ноги на ногу и, сложив руки перед собой, неожиданно сказала:

– Знаете, я, пожалуй, вам немного помогу. Честно говоря, пока материалы не рассортированы и не перевезены в новое здание, у меня не так много работы.

– Буду вам очень признательна, – кивнула я. – В самом деле, втроем дело пойдет быстрее.

Миссис Шипли сняла с полок еще одну коробку.

– Так какой именно период тебя интересует? – уточнила она.

– В первую очередь – двадцать седьмой год, – объяснила я. – Ну и, конечно, все, что относится к Большому наводнению. А также любые статьи, где упоминается имя Аделаиды Ричмонд. Я думаю, что такова была ее фамилия в замужестве, поскольку мою бабушку тоже звали Бутси Уокер-Ричмонд. Так, во всяком случае, было написано на обороте ее детской фотографии, которую я нашла в старом семейном альбоме.

Миссис Шипли показала мне поднятые вверх большие пальцы в знак того, что она все поняла и готова действовать. Этот мальчишеский жест показался мне столь не характерным для строгой библиотекарши, что я чуть не прыснула со смеха и была вынуждена поскорее склониться к своей коробке. Перебирая лежащие в ней старые газеты, я старалась сосредоточиться только на датах, а не на заголовках и тем более – не на содержании статей. Поначалу это давалось мне нелегко, но со временем я втянулась. Увы, за час работы я отыскала всего на две газеты больше, чем в прошлый раз, а вот мои плечи и глаза болели ничуть не меньше. Тяжело вздохнув, я потянулась изо всех сил, и миссис Шипли посмотрела на меня с сочувствием.

– Было бы намного проще, если бы все эти газеты были переведены в цифровой формат и хранились в компьютере, – сказала я. – Во всяком случае, это сократило бы объем подготовительной работы… Вполне может оказаться так, что кроме номеров, которые мы уже нашли, от газет 1927 года больше ничего не осталось, но чтобы убедиться в этом, нам придется проработать здесь не меньше месяца.

Миссис Шипли несколько раз моргнула и поправила очки.

– Вообще-то, архивные фонды когда-то были отсканированы, – сказала она, – но пожар начался именно в компьютерном отделе библиотеки. Огонь и вода из пожарных шлангов уничтожили не только системные блоки, но и дискеты, на которых были записаны сканы. – Она пожала плечами: – Уж не знаю, почему компьютерные диски хранились в том же здании, что и бумажные оригиналы. Логичнее было бы держать их в другом месте. – Миссис Шипли неожиданно улыбнулась. – Но больше мы этой ошибки не повторим. Компания «Международные резиновые изделия» пожертвовала нашей библиотеке десять новеньких компьютеров в рамках своей «программы добрососедских отношений».

– Что это за «Компания резиновых изделий» и что это за программа каких-то отношений? – уточнила я.

– МРИ планировала перенести в Индиэн Маунд свою штаб-квартиру и заодно построить здесь свой новый химический завод, – пояснила миссис Шипли. – Но эти планы, когда о них стало известно, вызвали столь бурные протесты защитников окружающей среды, что руководству компании пришлось основательно раскошелиться, чтобы местные жители перестали смотреть на резинщиков как на врагов. Отсюда и новая мебель для школы, и новое здание для библиотеки, и новые компьютеры для нее же… Один компьютер, кстати, мы сразу решили приспособить для оцифровывания фондов. Теперь нам нужен только человек, который умел бы обращаться с соответствующим программным обеспечением и мог возглавить архивное направление в нашей работе. – Говоря все это, миссис Шипли так пристально смотрела на меня, что мне в душу закралось нехорошее подозрение. Уж не меня ли она видит на этом ответственном посту?.. Меня выручила Кло, которая, ненадолго оторвавшись от газеты, спросила:

– А что такое дискеты?

Но прежде чем я сумела подобрать слова для ответа, который бы не вызвал насмешек или новых вопросов, Кло снова сунула нос в газету.

– Тут есть один интересный заголовок, думаю, на нем стоит задержаться… Статья опубликована 16 апреля 1927 года. Ты ведь этим годом интересуешься?

Я кивнула.

– Да. А что? Статья имеет отношение к наводнению?

– Нет. – Кло покачала головой, потом прочла вслух: «Неизвестный мужчина утонул в пруду рядом с заброшенной плантацией Эллиса. Полиция подозревает убийство».

– Звучит ужасно, – вздохнула я, продолжая одной рукой перебирать газеты, а другой – массировать затекшую шею. – Но я не уверена, что это такое уж эпохальное событие, чтобы его стоило упомянуть в колонке, которую я пока даже не согласилась вести.

– Ты меня не дослушала!.. – с упреком возразила Кло. – В статье говорится, что, по некоторым данным, утонувший мужчина был связан с новоорлеанскими гангстерами.

Я не рискнула поднять голову, боясь, что, если я это сделаю, моя несчастная шея больше никогда не вернется в нормальное положение.

– Гангстер в Индиэн Маунд? Это действительно интересно. Что ж, отложи эту газету в сторону, позднее мы сделаем фотокопию статьи.

– А что такое плантация Эллиса?

Я на секунду задумалась, припоминая, потом пожала плечами – и тут же сморщилась от боли в затылке.

– Просто заброшенная хлопковая плантация на окраине Индиэн Маунд. Кажется, ее до сих пор называют плантацией Эллиса, хотя в городе уже давно нет никого, кто носил бы эту фамилию. Насколько я знаю, Эллисы покинули наши края еще перед Гражданской войной, остатки усадьбы сгорели в тридцатых годах. Теперь там все заросло, так что пришлый человек не сразу и поймет, что когда-то здесь жили люди. – Я не стала упоминать, как я и мои подруги-подростки бегали на заброшенную плантацию курить, пить пиво, обниматься с бойфрендами и рассказывать друг другу истории-страшилки о привидениях и беспокойных мертвецах, которые все еще бродят по коридорам давно не существующего дома. В детстве мне приходилось слышать и об убийстве, которое якобы произошло где-то в окрестностях старой усадьбы еще до моего рождения, но со временем я пришла к выводу, что, как и все старинные легенды, эта история была на девяносто девять процентов выдумкой и лишь на один процент – правдой. Меня она в любом случае не пугала – в те времена я боялась совершенно других вещей, например, что Бутси может застукать меня с сигаретой или что моя мать вдруг вздумает вернуться и заняться моим воспитанием, хотя сама я давно решила, что в моей жизни для нее места нет.

Закончив перебирать газеты в очередной коробке, я поставила ее обратно на стеллажи рядом с другими ящиками, содержимое которых просмотрела раньше. С самого начала я предупредила миссис Шипли, что моя главная задача – помочь шерифу Адамсу и отыскать в старых газетах сведения, которые могли бы иметь отношение к его расследованию, и что собственно сортировкой библиотечного архива я намерена заняться позднее. Это мое обещание – впрочем, довольно туманное – несколько смягчило строгую библиотекаршу, но не слишком ускорило поиски. Никакими особенными успехами мы с Кло пока похвастаться не могли. Между тем усталость давала о себе знать, и я повернулась к девочке, чтобы позвать ее на обед, но увидела, что Кло с головой ушла в статью «Нил Армстронг – первый человек на Луне». Мне не хотелось ее отрывать, поэтому я решила еще раз пересмотреть газеты, которые мы отложили для фотокопирования.

Несколько статей в них были посвящены затяжным дождям, обрушившимся на Дельту еще летом 1926 года, а в одной рассказывалось, что к Рождеству того же года уровень воды в реке Камберленд в Нэшвилле достиг рекордной высоты, сравнявшись с высотой дамбы. Взгляд скользил по бесчисленным объявлениям, рекламировавшим мужские шляпы, женские меховые жакеты и пальто, знаменитые бюловские часы «Одинокий орел»[38] и мятное слабительное. Пару статей о вызванных дождями сложностях посевного сезона 1927 года я просмотрела несколько внимательнее, но ничего интересного не нашла, потом меня увлекла статья о пожаре на ферме, во время которого в амбаре сгорело двадцать пять мулов, и отчет репортера о том, как 29 апреля 1927 года пришлось взорвать плотину возле Карнарвона в Луизиане, чтобы спасти от затопления Новый Орлеан[39].