– Снова? – Она подняла голову. – Неужели люди могут делать это несколько раз? Больше одного раза в день?

Колдер усмехнулся и, притянув ближе к себе, поцеловал в нос. Улыбнувшись, она опять опустила голову и прижалась щекой к его груди, слушая успокаивающий и ровный стук его сердца. Внезапно в животе у него заурчало.

– Кто-то проголодался, – заметила Эннис.

– Да. Прежде, чем мы продолжим, тебе нужно отдохнуть, а мне - подкрепиться. – Несмотря на сказанные им слова, его широкая ладонь спустилась вниз по её спине и, обхватив одну ягодицу, сжала её. Жар с новой силой стал разгораться в сосредоточении женственности Эннис.

– Мне кажется, мы пропустили полдник, – выдохнула она, чувствуя, что кровь начинает закипать от желания.

– А что, если я позвоню в колокольчик и попрошу принести поднос сюда? Мы можем поесть в постели. Я почти ничего не ел за завтраком, только пару печений.

Она напряглась, обдумывая его признание. Эннис попыталась отмахнуться от этих слов, обзывая себя глупой и чересчур чувствительной. И все же она не могла избавиться от ужасного предчувствия, которое развеяло всю эйфорию.

Эннис села, натянув одеяло на грудь, и посмотрела на него.

– Ты опять ел печенье? Печенье Фенеллы?

Очень важное уточнение.

Он моргнул.

– Боже, нет! Я бы никогда не решился вновь отведать то мерзкое печенье. Оно просто несъедобное.

Эннис уставилась на Колдера, всё ещё не до конца веря его словам.

Она понимала, что винить печенье в том, что оно оказало на него влияние, было нелепо, но это предположение казалось более правдоподобным, чем альтернатива. Неужели такой красивый мужчина, да ещё и герцог, мог отчаянно её желать.

– Эннис, – продолжил он, – я говорю правду. После того раза я больше не притрагивался к этому адскому печенью.

Можно ли ему верить? Колдер знал, как она относится к печенью и к его потенциальному воздействию на свободу воли.

Она не отрывала от него глаз, крепче вцепившись в простыни.

– Эннис, – прорычал он и поднял голову. Его взгляд был ясным и живым. – Не говори глупостей. Даже если бы я снова его попробовал, оно не волшебное. И не заставляло меня делать ничего против моей воли.

А с другой стороны, если предположить, что выпечка Фенеллы действительно обладает магическими свойствами, то как долго оно сохраняет эффект?

Она облизнула губы.

– Думаю, мне нужно побыть одной.

Чтобы подумать. И чтобы дистанцироваться от него.

– Одной, – бросил он. – В самом деле. Ведь это твоя самая большая мечта... Остаться одной.

Она вздрогнула.

Он покачал головой, не сводя с неё глаз.

– Просто невероятно. Неужели ты совсем в меня не веришь? – Он взмахнул рукой между ними. – Не веришь в нас? Это не влияние чар. Всё происходит на самом деле, и ты в ужасе.

Она с трудом втянула в себя воздух. От страха у неё скрутило живот. Он не ошибся. Ею овладел именно страх. После того, как закончится это вынужденное пребывание в горах, Эннис собиралась вернуться к своим планам. К планам, которые не включали в себя влюблённость. Когда она воссоединится с семьёй, то начнёт подготовку к уходу в монастырь. Тогда она перестанет думать о Колдере. Перестанет по нему тосковать. Потому что влюблённость здесь не причём.

При мысли о влюблённости сердце ёкнуло.

Нет. Этого не может быть. Ей не нужен роман. Она была единственной дочерью в семье Баллистер, которая не собиралась выходить замуж. Эннис станет той дочерью, которая не падёт жертвой отчаянных замыслов матери и не свяжет судьбу с аристократом.

"Но что, если уже слишком поздно? Что, если наши судьбы уже связаны?"


Колдер пристально смотрел на неё в ожидании ответа. Она в ужасе уставилась на него. Он глубоко вздохнул и провёл рукой по волосам.

Колдеру нужно было развеять её сомнения и убедить, что он хочет Эннис по собственной воле. Потому что влюбился в неё. Другой причины не существовало. Его голову занимала эта одна единственная мысль, когда дверь в спальню распахнулась. Она с грохотом ударилась о стену, и в комнату ворвались трое на вид неопрятных разбойников, размахивая клинками и пистолетами.

Эннис вскрикнула, натягивая простыню на своё нагое тело. Он вскочил на ноги, но не успел сделать и шага, как в его грудь упёрся пистолет. Колдер посмотрел прямо в холодные глаза мужчины, который держал оружие.

Как? Каким образом они смогли проникнуть внутрь? Колдер был так осторожен. Замок в прямом смысле был замурован изнутри.

Колдера застигли врасплох по его же собственной вине. Он, как и любой другой мужчина, проводивший время в постели с любимой женщиной, оказался абсолютно беззащитным.

Да. Он любил Эннис.

Колдер начал влюбляться в неё в ту самую их первую встречу, когда она выпала из экипажа и приземлилась ничком на землю во дворе его замка... Эннис совсем не походила на своих сестёр. Она отличалась от всех знакомых ему женщин.

– Уж не решил ли ты, что видел нас в последний раз? – спросил косматый мужчина, стоящий впереди всей группы.

– Как вы…? – Колдер замолчал, заметив за плечом вора Шейлу.

Разбойник проследил за его взглядом.

– Ага, прекрасная Шейла очень услужливая девушка. Она нас впустила.

Колдер грозно глянул на служанку.

– Как ты могла?

Она гордо вздёрнула подбородок.

– Я достойна большего. Они готовы помочь. Заберут меня с собой в Америку, где я буду не просто служанкой, а смогу чего-нибудь добиться.

– Хватит, – оборвал её один из воров. – Им незачем знать наши планы.

Вожак ухмыльнулся.

– Вряд ли здешний представитель знати станет преследовать нас до самой Америки. Я уверен, что он будет рад нашему отъезду из этих мест.

Колдер кивнул.

– В самом деле.

Скатертью дорога.

Взгляд вора переместился с Колдера, куда-то за его плечо, где позади него ютилась Эннис.

– Какой интересный багаж. Возможно, её я тоже заберу с собой. – На его лице появилась широкая плутоватая ухмылка. – Что скажешь, девочка? – обратился он к Эннис. – Хочешь увидеть великолепие Америки?

– Только попробуй к ней подойти, и я тебя прикончу, – спокойно проговорил Колдер. Не важно, что его безоружного и раздетого окружало несколько вооружённых мужчин. Он голыми руками убьёт любого, кто попытается забрать у него Эннис.

Пальцы Эннис обвились вокруг его бицепса и слегка сжались, словно она готовилась вцепиться в Колдера, если понадобится.

Разбойник усмехнулся.

– Смотрю, ты неравнодушен к девчонке. Никто не упрекнёт меня в том, что я разлучаю истинных влюблённых. – Всё ещё посмеиваясь, он пошёл прочь, выкрикивая приказание своим людям. – Отведите их вниз к остальным.

Им дали пару минут, чтобы одеться, пока несколько разбойников маячили поблизости. Эннис было позволено уединиться за ширмой, прежде чем её вместе с Колдером согнали вниз, в парадный холл, где столпились все домочадцы. Он оглядел слуг, убедившись, что ни на ком нет признаков жестокого обращения. Колдер не отходил от Эннис, придерживая её за руку чуть ниже плеча. Она стискивала вырез платья, которое в спешке осталось расстёгнутым спереди, пытаясь сохранить некое подобие скромности.

Они ждали, пока воры обшаривали замок. Некоторые женщины плакали, прижимаясь, друг к другу. Другие сердито поглядывали на разбойников, приставленных за ними следить.

Колдер кипел от ярости, но не подавал виду, лишь хмуро смотрел на ублюдков, которые вторглись в его дом и запугали его людей. Да ещё и в Рождество. Дата не должна была иметь значение, но всё-таки имела.

Нападение воров вывело бы Колдера из себя в любое время года, но в Рождество оно казалось особенно кощунственным. Ведь слуги считали это время особенным. Именно по этой причине он находил в себе силы пережить праздник и позволял им устраивать гулянья. Колдер всегда игнорировал болезненные воспоминания, связанные с Рождеством, и вместо этого сосредотачивался на радости окружающих. Однако в этом году, впервые за много лет, он чувствовал себя счастливым. И всё благодаря Эннис.

Будь он проклят, если позволит этим разбойникам всё испортить.

В зал вошёл один из разбойников, держа в руках свернутые холсты, вероятно, портреты, вырезанные из рам. Ещё один появился с сундуком, полным драгоценностей бывшей герцогини. От такого бесчестья у Колдера скрутило живот.

– Мерзавцы, – прошептала Эннис.

Он проглотил свой собственный гнев и сжал её руку.

– Это всего лишь вещи, – пробормотал он, хотя слова показались ему острее осколков стекла. – Их можно заменить.

Имело значение только, то, что его слуги и Эннис оставались в безопасности.

Она встретилась с ним взглядом, и он увидел, что её глаза полны слёз. Эннис ему сочувствовала.

В зал вошёл главарь, вгрызаясь в зажаренную мясистую птичью ногу. Шейла стояла рядом с ним, перекинув через руку заплечный мешок. Девушка светилась от гордости, ничуть не смущаясь сердитых взглядов слуг.

– Это же наш сегодняшний ужин! – громогласно заявила Мари. Кто-то шикнул на неё, но толку от этого было мало. – Он ест моего гуся! – воскликнула кухарка, дрожа от возмущения.

– Пускай забирают и быстрее отправляются восвояси, – отрезала Фенелла, поудобнее устраивая на руках тяжёлую книгу рецептов в кожаном переплёте.

– О, а это, что у вас там?

Злодей неторопливо направился к Фенелле.

Пожилая женщина крепче вцепилась в том и отступила на шаг назад, что, вероятно, было не самой подходящей реакцией, если она надеялась погасить интерес разбойника.

Как хищник, учуявший кровь, бандит медленно приближался.

– Ну же, старушенция. Дай-ка нам взглянуть.