— Полагаю, вы имеете право знать. — Агент Колдуэлл нахмурилась, глядя на зеркальную стену рядом с нами.

— Да.

— Вы правы, думая, что ваши друзья пришли к выводу, что это было обманом. Ваши друзья и Рид искали и ждали вас примерно сорок шесть минут, прежде чем позвонить капитану Биллу Пакстону.

— Используя карту, сделанную для капитана Пакстона, и основываясь на том, что вы сказали Риду, оба смогли определить местоположение объекта. Деталь, которая помогла нам больше всего – это ваше описание о ручье, который прорвался через камни. Один из наших агентов, который обследовал эту территорию раньше, вспомнил что-то вроде этого. Мы немедленно отправили вызов офицерам, и в течение трех часов мы были готовы двигаться. Определили границы, но, конечно, объект был тщательно скрыт. Нам нужно было идти пешком. Рид был довольно... убедительным, чтобы мы сразу вошли в здание, опасаясь, что ваша жизнь в опасности. Он как-то прокрался вместе с офицерами и ворвался на объект. — Она делает паузу, что-то сверкнуло у нее в глазах. — Это было довольно глупо, и у меня был разговор с офицерами, которые позволили этому случиться, но без его помощи мы бы не успели прийти к вам вовремя. Он движется как что-то нереальное. Я слышала, что он спортсмен?

Я киваю.

— Нет ничего невозможного для его тела. — Я моргаю, понимая, как это звучит.

— Он был тем, кто загнал Гонзалеса в угол, вы знали это? Конечно, агенты были прямо за ним, но Рид схватил его, как будто тот был ребенком. Ну, это то, что они сказали мне, — добавляет она. — Потом была драка, и агенты были вынуждены запустить небольшую гранату в несколько коридоров, чтобы блокировать выходы. Мы считаем, что Гонзалес сгорел. Несколько офицеров, а также Рид подтверждают эту историю. Он лично сделал заявление о смерти Гонзалеса.

Я долго молчу после того, как она закончила. По-прежнему нереально, что он исчез.

— Как насчет наркотиков? Органов? — спрашиваю я.

— Все сгорело. Мы арестовали нескольких мужчин и многие из них готовы сотрудничать и предоставить имена в обмен на сделку. — Агент Эймс протягивает свою руку к моей. — Мы уничтожили голову змеи, мисс Хендрикс. Теперь мы только находим остальное ее тело.

— Нам жаль, что вы не доверяли правоохранительным органам, чтобы сразу прийти к нам, — продолжает агент Калдуэлл. — Мы надеемся, что то, что мы сделали, показало вам, что есть сотрудники, которые следуют закону, и они здесь, чтобы защитить общество. Те, которые этого не делают, —ее голос становится холодным, — учтены, и их накажут в соответствии с законом.

Хорошо. Ничто не идеально и полицейские не словят всех, но новости об этом распространяться. И возможно, некоторые из них будут достаточно напуганы, чтобы прекратить свой незаконный образ жизни.

Слышу, как отодвигается стул.

— Спасибо, что нашли на нас время, мисс Хендрикс. Мы надеемся, что вы быстро и без последствий восстановитесь. Если вам что-то понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться к нам. — Она вручает мне свою визитку, я беру ее и кладу в карман брюк. Мы пожимаем друг другу руки.

— Вы сильная женщина, — говорит она мне.

— Я выжившая. — Качаю головой.

— Герой.

Прирастаю к полу. Герой. Это звучит чуждо и тяжело, как будто это слово содержит слишком много хорошего, чего у меня нет.

— Есть много разных героев. Многие герои темные и испорченные – они выжившие. Они не умирают, даже когда они ожидают этого. — Агент Эймс улыбается мне. — До свидания, мисс Хендрикс. — Она выходит вслед за своей напарницей. Я ошеломленно смотрю им вслед.

Иногда жизнь – пустыня. Иногда секреты не могут оставаться захороненными. Иногда ваше прошлое найдет способ выследить вас.

Когда это произойдет, вы позволите ему прийти.

Вы дадите ему отпор.


Глава 36

Я нервно дергаю за свою рубашку, недоумевая в сотый раз, почем так нервничаю. Каталась на этом мужчине верхом. Целовала его губы и чувствовала, как его мышцы сжимались над моим телом. Чувствовала его внутри себя. И вместе с ним столкнулась со смертью.

Сегодня я встречаюсь с ним.

— Эй. — Я подпрыгиваю от испуга. — Прости, — голос Пакса сразу приобретает извиняющиеся нотки. — Я не должен был подходить так тихо.

Он думает обо всем, что произошло. О том, что Брейден следил за мной и поймал меня, когда я меньше всего ожидала этого.

— Нет, — качаю я головой, думая о своих словах прежде, чем сказать их. — Я не позволю Брейдену и Гонзалесу омрачать мою жизнь – больше не позволю.

Пакс ничего не говорит. Он поднимается на длинных ногах на две ступеньки, чтобы приблизиться ко мне и опускается рядом со мной

— Я мог бы зайти и забрать тебя из комнаты.

— Мне нравится ветерок.

Мы сидим на ступенях, ведущих к моему общежитию, некоторое время наблюдая, как студенты ходят туда и обратно. Весенний семестр в самом разгаре, снег стал не чем иным, как белой слякотью под нашими ногами. Где-то внутри себя замечаю, что это первый раз, когда молчание между нами не вызвано эмоциями. Тишина умиротворенная, безмятежная. Это было так, как должно быть.

— Эй, — небрежно говорит он, — может ты хочешь куда-нибудь сходить?

— Я думала, что это и был план.

— Всего лишь хотел убедиться, что ты не передумала. — Он сверкает своей ухмылкой, и я ничего не могу совладать с дрожью, которая проходит через мою грудь.

— Нет, — мягко говорю я, глядя вперед. — Я решила сейчас.

Чувствую, что он напряжен рядом со мной. Мы не разговаривали в течение нескольких недель после возвращения из Миннесоты. Мне нужно пространство и время, чтобы приспособиться в обществе. Ненавижу воспоминания. Иногда просыпаюсь ночью и чувствую клинок, который он использовал, чтобы резать меня. Как он вытаскивает мои внутренности. Шрам на моем животе от пыток тоньше, чем я ожидала, неровный и темный по сравнению с моей персикового цвета кожей.

— Понятно, — мягко отвечает Пакс, притягивая мой взгляд. Вижу знакомые сильные скулы, изменчивую форму носа, линию его квадратного подбородка и узкую линию его губ. Он выглядит немного сердитым, но больше сомневающимся.

— Мы должны идти? — спрашиваю я.

— Да, — слышу напряжение в его ответе. Пакс касается рукой моей, когда мы идем к машине. Ветерок играет моими волосами. Краем глаза вижу, как светло-коричневые волосы слегка приподнимаются у него на руках. Он открывает дверь автомобиля для меня, и я проскальзываю внутрь, пристегиваясь ремнем безопасности.

— Куда мы едем? — спрашиваю я, когда он сдает назад.

— Туда, где мы сможем поговорить.

Вчера я позвонила Паксу и попросила его встретиться со мной где-нибудь, чтобы поговорить. Он предложил заехать за мной. Между знакомых зданий кампуса ветер проносится со свистом, и скоро мы едем по шоссе, направляясь дальше в город. Через некоторое время замечаю что-то коричневое, медленно принимающее очертания.

Холм.

«Наш холм», — шепчет небольшая часть меня. Он сворачивает на обочину, и мы припарковываемся. Открываю дверь, позволяя ногам коснуться гравия. Маленькая улыбка играет на лице Пакса, когда он видит мое выражение.

— Нас здесь никто не потревожит. Ну, кроме нескольких птиц.

— Все будет в порядке, — смеюсь я.

Мы идем, и когда мои пальцы проскальзывают в его ладонь, это кажется таким естественным. Есть что-то особенное в этом месте. Оно заставляет меня чувствовать себя свободнее. Пакс нежно берет мою руку в свою и водит большим пальцем по моей ладони. Это действие отдается отголоском в каждой частичке моего тела, и я борюсь с подступающей дрожью. Вскоре приходим к нашему месту. Снег все еще покрывает землю, поэтому Пакс снимает свое пальто и расстилает его на снег.

— Ты простудишься, — возражаю я.

— У меня снизу есть свитер.

Площадь пальто невелика, поэтому мы с Паксом сидим, прикасаясь друг к другу. По привычке я ложу голову ему на плечо, и он обнимает меня, позволяя его руке повиснуть на моем плече.

— Здесь красиво даже зимой, — вздыхаю я. Небо чистое голубое. Даже могу чувствовать тепло солнца. Если закрою глаза, могу даже поверить, что это весна.

— Да, — Пакс смотрит на мое лицо. — Хочешь кушать?

— Ты сделал панини? — с удивлением спрашиваю я.

— Не совсем.

Он вытаскивает что-то из своего свитера. Это небольшая упаковка Twizzlers16.

— Случайность. — Он пожимает плечами. — Я купил его для одного ребенка в больнице, а он не доел.

Мое выражение лица становиться мягче.

— Как дети?

— Хорошо. У некоторых дела лучше, чем у других. У меня было много времени, чтобы посещать их в последнее время. Они действительно помогают мне взглянуть на вещи объективно, — Пакс поворачивается ко мне. — Иногда тебе просто нужно небольшое напоминание, знаешь?

Знаю. Глубоко вздыхаю, наблюдая, как теплый воздух, входя из меня, исчезает на ветру.

— У меня никогда не было возможности поблагодарить тебя. За все, за то, что заставил меня поверить, что я достойна внимания. За то, что показал мне, насколько красивой может быть любовь между мужчиной и женщиной. За то, что никогда не сдавался, даже когда я давала тебе для этого все основания, — я поворачиваю свое лицо к нему.

— Знаешь, бабушка всегда говорила, что я выжившая, — продолжаю. — Сейчас я понимаю, что это значит. Это значит пройти через что-то и в конце остаться живой. — Я качаю головой, кусая губу. — Но... этого недостаточно. Больше нет, — мягко говорю я, думая обо всем, что привело меня к этому моменту. — Я хочу жить, Пакс. И это значит быть сильной. Это значит не позволить прошлому омрачить твое будущие. Это означает быть способным оглянуться назад, но не позволять этому помешать тебе идти вперед.

Поворачиваюсь к лицу Пакса, наши тела так близко, что я чувствую, как он дышит.

— Я хочу двигаться дальше, Пакс. Ненавижу то, что ты сделал, но также ненавижу саму мысль о том, что тебя больше не будет в моей жизни, — признаюсь я. — Не хочу, чтобы одно действие уничтожило все, что мы построили вместе.