— Мне тоже. Но спасибо за откровенность. Можно я задам еще один вопрос?

— Да.

— Кто я для тебя? На сейчас, кем ты меня видишь?

Резкий переход ошеломил. Я смотрела в его глаза, но там лишь ожидание ответа. Или даже приговора. Я искала слова, но все они были лживые, неправильные, пустые. Витольд понял молчание по-своему:

— Хорошо, я понял. Богдан задерживается.

— Вы мой Дракон, — поспешно промолвила я.

— Дракон?

— Да, мой Дракон, — смутилась, но упрямо мотнула головой.

— Значит, Дракон. То есть сторожу клад, пока не придет принц..

— Мне не нужен принц. Он где-то шляется, совершает подвиги, которые принцессе без надобности. А дракон рядом, хоть и рычит иногда, но ведь он заботится о принцессе, опекает.

— Это да, о таком стороне вопроса многие и не думают. Хорошо, Дракон так Дракон. Знаешь, сегодня прекрасное утро. Впрочем как и любое, когда ты рядом. А если Богдан еще вспомнит, что он бросил курить, и мы наконец доберемся до офиса, так все вообще будет замечательно.

— А он уже бросил? — рассмеялась я.

— Да, сегодня он был никотинозависим всего десять минут. Секунду, — он набрал номер, — Богдан, пора ехать.

Водитель вернулся с чупа чупсом за щекой и небольшим пакетом, который передал шефу. В бюро еще никого не было, кроме Вероники. Она с любопытством стрельнула в нас глазами, но промолчала, лишь вежливо поздоровалась. Уже в кабинете, когда я вернулась с традиционными чашками кофе, меня ждали конфеты и читающий газету шеф. Ну да, все возвращается на круги своя.

— Не вздыхай так горестно, иначе придумаю что-нибудь и уедем из офиса вдвоем.

— Работы много, потому что неделя сокращенная. В пятницу автобус приедет в девять утра, мы приезжаем, заселяемся, второй завтрак и соревнования на квадроциклах. Вечером праздничный ужин посвященный дню рождения бюро с дискотекой.

— Вот о соревнованиях я и хотел поговорить. Что ты задумала?

— Витольд, а вы будете участвовать?

— Обязательно.

— Тогда не скажу, — я улыбнулась и доела конфеты.

— Хорошо, на месте увидим. Ты же понимаешь, что сегодня обедаешь со мной? А вечером едешь ко мне?

— Вещи в машине. Витольд, можно вопрос?

— Любой, милая.

— Вы спросили, кто вы для меня…

— А ты дар небес, — перебил меня он, — подарок заносчивому снобу. Ландыш, давай прервемся на работу. Про корпоратив я понял. Неприятная новость. Сегодня приедет Карина с супругом. У нас небольшой совместный бизнес, поэтому мы часто встречаемся по деловым вопросам. Есть ли у тебя дела вне офиса?

— Нет.

— Хорошо, я придумаю.

— Это излишне.

— Карина видела нас вместе, я четко дал понять твое место в моей жизни. Из вредности она может тебя скомпрометировать. Мне сейчас не нужны пересуды. Да, раньше я говорил иначе, — усмехнулся он, — но что не скажешь, чтобы завоевать девушку. Ложью не считаю, лишь хитрыми маневрами.

Я обиженно нахмурилась и открыла органайзер:

— Жду указаний, Витольд Лоллиевич.

— Лоллийевич. Значит так, милая? Хорошо. Сегодня перенеси отчет Виктора на шесть часов и предупреди его. Клочкова и Баринова на одиннадцать часов, мне надо знать, что было, пока я отсутствовал.

— В одиннадцать у вас переговоры с Муратом Дмитриевичем, вы сами занесли в ежедневник, в полдвенадцатого Верховский. После обеда, а для него я вижу перерыв лишь в час дня, вы хотели переговорить еще с парой человек, потом визит супругов Корро.

— Значит их сейчас, как выйдешь. Про обучение уже решено? Организуй график девочек так, чтобы на третьем этаже всегда было два человека. Да еще, мне нужен список фирм занимающихся габионами, включая краткое описание. Если найдешь контакты директоров — буду благодарен. С Мариной согласуй расселение по номерам и передай мне список, я не хочу проблем на выезде. Да, еще один нюанс, милая. Через понедельник у меня встреча в узком кругу людей. Ты меня сопровождаешь. Да, еще, у меня есть брошюрка одна, а мне нужен текст в Ворде. Желательно к сегодняшнему вечеру.

Он протянул небольшую книжку, в половину стандартного печатного листа, сшитая скрепкой. Я покрутила ее, а потом посмотрела на него:

— Она нужна вам?

— Не отказался бы получить целой обратно.

— Это все?

— Нет. Иди сюда.

Я рассмеялась и покачала головой:

— Мы на работе, вы сами настаивали на соблюдение субординации.

— Жестокая. Один поцелуй.

— Терпите, Витольд Лоллиевич. Я же терплю.

— Лоллийевич, Ландыш, Лоллийевич. Не боишься последствий?

— Хотите об этом поговорить? — вопреки словам я медленно попятилась к дверям с чашками и органайзером подмышкой. Не то чтобы меня пугали его слова, скорее пыталась сохранить остатки здравого рассудка, потому что прекрасно осознавала, стоит ему прикоснуться и мне будет плевать на всех.

— Хочу, но поговорим вечером. Удачного дня, милая. Клочкова и Баринова вызови. И если Кривцов пришел, то и его.

Уже на рабочем месте, переведя дух, я вызвала заместителей и начальники интерьерщиков. Отдав брошюрку секретарям и объяснив задачу, я ушла полностью в запрашиваемый шефом обзор. Сначала полезла за помощью к Гуглу, узнавая что это такое — габион. И увлеклась. Затея, используемая первоначально для усиления грунта и защиты от эрозий, а теперь получившая применение даже в ландшафтном дизайне, чем то напомнила мне мои любимые пазлы. Появившийся Виктор радостно высыпал прямо на документы ракушки:

— Привет, мелкая, я в них даже уже дырочки сделал.

— Витька, привет, — обрадовалась я, повисая у брата на шее, — только я уже не делаю ожерелья из ракушек.

— Да ладно. Выросла что ли? — деланно удивился он, также обнимая меня, — Малявка, я по привычке. Обедать идем? Ого, габионы. А тебе оно зачем?

— Неважно.

— Судя по всему, шеф знает о твоем милом хобби — собирать пазлы, — заухмылялся Витька, — интересная идея. Да, думаю, такое по силу лишь тебе.

— Ты о чем?

— Витольда Лоллийевича спроси, — рассмеялся брат, — а сейчас пошли обедать.

— Виктор, что ты здесь забыл? — Вишневский ревнует или мне показалось?

— Ландыш давно не видел, зашел поздороваться, — невинно захлопал ресницами парень, — опять таки, на обед пора.

Заместители и главный интерьерщик внимательно наблюдали за перепалкой.

— Да неужели? — поразился шеф, всплескивая руками.

— Конечно, служба службой, а обед по расписанию.

— Я это заметил в командировке. Только я бы вспомнил другую поговорку — не в коня корм. Ландыш, его нереально прокормить, — вдруг наябедничал мне Витольд, облокачиваясь на стойку как раз напротив Виктора, отзеркаливая парня.

— Так я еще расту, — обиделся брат.

Хохот разрезал пространство мансарды, даже я спрятала лицо в руках. Витька был выше всех в офисе, даже Вишневского. Шеф добродушно посмеиваясь ответил:

— У нас по регламенту ограничена высота потолков, так что притормози, парень. Виктор, ты опоздал, Ландыш уже ангажирована. Впрочем зови всех своих, пообедаем заодно обсудим. Ландыш, идем.

Они оба протянули мне руки. Все верно, ведь тут были еще незнающие о наших родственных связях. Сунув обоим обзоры по габионам, которые успела сделать, гордо и независимо направилась к лестнице самостоятельно.

— Рыжая, — квинтет мужских голосов польстил самолюбию.

Обед превратился в совещание, где я не всегда понимала о чем речь. Общему восприятию нити разговора мешала нехватка знаний. В общих чертах уяснила, что в Екатеринбурге планируют целый деловой квартал, где в ландшафте собираются использовать эти самые габионы. Жутко практичный Вишневский хотел укрепить неровный рельеф почвы, при этом вписать их в общий облик.

Когда мы поднялись наверх, Витольд притомозил у моего стола и спросил с улыбкой:

— Ты хоть что-нибудь поняла?

— Вы хотите не просто насыпать щебень, вписав его в дизайн, вы хотите в самих габионах создать что-то типа узора, словно отражение линий зданий, потому что у нас в наличии только два цвета — серый и белый. За счет площади и непредсказуемости размеров камня прописать четко сложно. Витольд Лоллиевич, но цена габиона, матричного или коробочной конструкции, не важно, так вот она возрастает. Причем серьезно. Потому что тут уже не просто насыпать, а надо в определенном порядке, и… — я осеклась.

— Вот видишь, ты все прекрасно поняла. Я вчера видел вышивки. Скорость поражает. То есть по схемам ты быстро соображаешь расположение камней. Почему бы не поиграть на более крупных площадках?

— Я не представляю, как это.

— А мы слетаем с тобой в Екатеринбург. После Нового года. Отправимся так в четверг, за пятницу все посмотрим, а выходные наши. Пока читай, если нужна консультация, обращайся.

— Но у меня работа.

— Милая, ты уже построила секретариат. Практически навела порядок. Делегируй девочкам больше обязанностей. Поверь, уж соединить меня с нужными людьми они могут. Просто надо отследить пунктуальность, этим они страдают. Я верю в тебя, Ландыш.

Он поставил на стойку небольшую бонбоньерку, в которой я нашла зефирки в форме сердечек.

— Богдан развлекался, — недовольно проворчал он, — впрочем это новое веяние кофе с зефиром. Не хочешь попробовать?

— У всех бывает конфентно-букетный период, а меня стопроцентная шоколадная-зефирная жизнь.

— Ландыш, — Витольд перегнулся через стойку и доверительно прошептал, — цветы сложно спрятать в портфель. Они ломаются и осыпаются, пачкая важные документы. Я пробовал.

Я прыснула от смеха а на лестнице послышались шаги. Витольд резко выпрямился и отправился к себе в кабинет:

— Ландыш, сделай пожалуйста чаю. И к четырем часам разыщи Ривцева и Елену Николаевну.