— Витольд Лоллийевич, я вам не завидую. Ландка типично городской житель. Даже иву от дуба отличить не может, в картах не ориентируется, если там не стоит нумерация домов и не умеет водить.

— Ничего, мне это не помешает выиграть. Ландыш, держись! — он сел впереди меня, газуя холостыми.

Мне стало страшно и я вцепилась в мужчину мертвой хваткой. Богдан хмыкнул и дал сигнал старта.

Я не знаю, кто может от тряски на квадроцикле получать удовольствие, хотя понять Витольда могла. Пытаясь спрятаться от встречного ветра, который даже на маленькой скорости казался ураганом, я прижималась к нему, мало заботясь о том, что о нас подумают. Когда мы въехали в лес, мужчина остановился.

— Ландыш, глазки открой. Ты меня задушишь.

— Вас предупреждали, вы не вняли. Терпите, — обиженно парировала я.

— Милая, я не против, однако сейчас меня больше всего волнует не жажда к победе, а совершенно другое. Тем более мы стоим.

Я нехотя отстранилась и протянула ему карту. Он отложил ее в сторону, слезая с квадроцикла.

— Всю жизнь мечтал украсть принцессу. Теперь я настоящий дракон и требую свою награду.

— Награда обычно достается победителю. А мы пока посреди леса и даем всем фору.

— Ландыш, не капризничай.

Я осторожно спустилась с чуда враждебной техники и подошла к нему, оглядываясь по сторонам. Лес сбросил листву, и стоял прозрачный, наполненный лучами солнца. Изредка мелькали паутинки. Лишь темные редкие ели или сосны, в общем нечто хвойное темными пятнами разбивали кружево осени.

— Витольд, пожалейте, ведь не сможете остановиться. Я не готова пока раскрывать инкогнито. А в автобусе это же мучение было.

— Форменное. Даже кофе пришлось передавать тайком. А в моем номере тебя ждут конфеты.

— А я с Витей, и значит…

— Что мне опять не светит ночь с тобой, пусть даже целомудренная. А вскоре я опять улетаю. До Нового года все расписано до минуты, я же не знал, что появишься ты.

— Я видела расписание.

Он обнимал, поглаживая по плечам, потом руки скользнули вниз, ниже и ниже, добираясь до края куртки. Я тихо млела, но от смеха не удержалась, когда Витольд чертыхнулся, наткнувшись на комбинезон.

— Ландыш, молодежь это называет обломом!

— Я мерзлячка.

— Я бы согрел. Нет, мне приятно, что ты заботишься о своем здоровье, однако это жестоко.

Я вновь рассмеялась и приподнявшись на цыпочках, поцеловала его:

— Это в качестве компенсации. Витольд, давай вернемся на грешную землю.

— Хорошо, дай мне пять минут остыть, пока изучаю карту и порвем всех. Но учти, я изыщу возможность, чтобы сегодня ты ночевала со мной.

— Правда? Обещаете?

— Обещаю.

Первые шесть меток мы сняли практически без приключений. Шеф лишь коротко отдавал указания, погрузившись в свои мысли. Мне досталась почетная роль — спрыгивать с квадроцикла, добежать до дерева и снимать оттуда метку. Далее я обратно карабкалась на сиденье позади Витольда, и он стартовал. Пока я снимала метки, он изучал карту, чтобы разобраться, куда ехать дальше. На самом деле шеф мухлевал, самостоятельно выстраивая маршрут. На мое строгое замечание он отмахнулся, напомнив, что я сама сказала, что порядок чисто номинален. Несколько раз мы пересекались с остальными участниками. Марина и Катя горланили песни, с другого конца просеки, где мы на тот момент находились, им вторили Соня и Вероника. Мы на пару похихикали над юристом и главбухом, умудрявшимся на скорости вести великосветскую беседу. Витольд даже подрулил к ним поближе, внимательно вслушиваясь в разговор, после чего дал по газам, бормоча про профессиональную деформацию. А вот через пару рубежей уже нам пришлось удирать, потому что мы натолкнулись на Борю с Витей и эти два молодых человека устроили на нас охоту. Устроил конечно Виктор, сидевший за рулем, мотивируя тем что боится за честь сестры. Борис пытался сопротивляться, и даже спрыгнуть, но пожалел руки ноги. Свои. Потом он уговаривал своего неумного РП объясняя, что с шефом шутки плохи. И это при том, что Витольд вел себя ничем не лучше их, выписывая круги по небольшой полянке, дразня парней. Иногда он закладывал такие крутые виражи, что я лишь сильнее сжимала руки на талии мужчины, притискиваясь вплотную, чтобы не упасть. А чуть позже Борис вошел в раж и даже попытался выдернуть меня сзади. Я завизжала, вцепившись в Витольда, а шеф резко затормозил. Пока парни пытались развернуться, мы уже скрылись в лесу.

— Ландыш, милая, не кричи. Ты меня опять оглушила.

— Нам осталась последняя точка, а вы ребячитесь.

— Твое тлетворное влияние. Мне нравится воспитанная наглость твоего брата, умеющего четко просчитывать ситуации и пользоваться выгодами.

Он притормозил и слез:

— Садись за руль, Ландыш.

Я замотала головой и вцепилась в сидение, он усмехнулся:

— Ландыш, садись. Ничего сложно нет.

— Мне жить хочется.

— Мне тоже, желательно долго и с тобой. Ландыш, я рядом, поэтому все будет хорошо.

И вновь он парой слов ввел меня в замешательство. Магия завуалированного признания подействовала. Словно завороженная я передвинулась вперед кладя руки на руль. Он тут же устроился позади, накрывая мои ладони своими.

— Сначала я буду следить за скоростью, потом уже, как освоишься — ты поведешь. Смотри за дорогой. Нам по прямой и напротив болота налево. Не дрожи, у тебя прекрасно все получается.

Он страховал меня, следя, чтобы руль не выскакивал, а я напряженно вглядывалась вперед, боясь вывернуть куда не надо. Через несколько минут я расслабилась. Вести оказалось не сложно, и даже в чем-то интересно. Улыбку Витольда я скорее почувствовала:

— Вот видишь. Ты умница. Знаешь, так действительно приятно обниматься. Может ну их всех, лучше покатаемся?

— До вечера не потерпите? — я закусила губу и стараясь следить за дорогой, потому что мои руки отпустили, переместив ладони на талию.

— И что будет вечером?

— А все зависит от исполнения обещаний.

— Ландыш, а если я сдержу свое обещание, то что будет? — вот нельзя мне шептать на ухо таким жарким хрипловатым голосом.

Я вспыхнула и выдохнула, повернувшись к нему:

— Все. Будет все.

Сумасшествие на двоих, именно так называется то, что происходило посреди леса на квадроцикле. Витольд потянулся перехватить руль, параллельно целуя, а я уже отпустила ручки. Квадроцикл дернулся, рванул. Но не налево, а направо прямиком в болото. Нас тряхануло, и Витольд резко выпрыгнул с взбесившейся технике блюстительнице морали, увлекая меня за собой. Прокатившись кубарем по траве и кочкам и чудом не встретившись с пеньками и деревьями мы замерли в недвусмысленной позе. Точнее говоря, я задыхалась под тяжестью тела мужчины, который еще и сжимал меня до боли в ребрах. Где то послышалось плюхание и булькание. С опаской Витольд выпрямился и вскочил на ноги, неуклюже покачнувшись:

— Все, приехали.

Я тоже поднялась, одергивая куртку.

Посреди болота с голодным чавканьем на дно гордо словно Варяг шел наш квадроцикл. Мы смотрели на расходящиеся по поверхности жижи пузыри, затем переглянулись. Витольд пошарил по карманам, достал телефон и усмехнулся:

— Милая, это было феерично и праздник продолжается. Здесь нету сети.

Я судорожно вытащила свой телефон. Сеть не обнаружена.

— Ландыш, где рации?

— В бардачке были, — еле слышно произнесла я, — там же карта.

— Великолепно, — он рассмеялся, — зато трофеи все у меня в кармане. У нас осталась последняя точка, сейчас дойдем туда и нас заберут.

Я прятала взгляд, понимая, что виновата, послышался шорох и сдавленный стон с шипением.

— Или не дойдем. Я, кажется, вывихнул ногу.

Забив на угрызения совести, бросилась к нему и провалилась в ямку. Под ногой неприятно хлюпнуло, но я вскочила и поспешила к мужчине.

— Милая, ты сама в порядке?

— Да, не важно. Где? Чем помочь?

— Ландыш, это точно не перелом. Нога держит, но идти больно. Я сам виноват, не сдержал свои порывы. Пойдем, в конце той дорожки последняя метка. Есть шанс, что еще не все добрались до рубежа и нас подберут.

— Но как вы пойдете?

Он сделал пробный шаг, сцепив зубы:

— Терпимо. Найди палку покрепче, чтобы я мог опираться при ходьбе.

Я огляделась и подобрала одну. Трухлявая. Потом еще одну. Вроде покрепче. Протянула ее Витольду со словами:

— Опирайтесь и на меня, так легче будет.

Он не стал страдать ложной гордостью, а воспользовался предложенной помощью. Шли мы на очень медленной скорости. Промокшая нога начинала подмерзать, шеф хоть и старался не висеть на мне, но все равно ему приходилось облокачиваться на меня, что не добавляла комфорта. Когда мы наконец добрались до дерева, то одинокий вишневый мешок колыхался на ветру. Витольд дошел до ствола, устроившись на одном из бревен внизу, пока я срывала метку.

— Ландыш, я до базы не дойду. Тем более вечереет. Собери сухие ветки, у меня есть зажигалка, здесь будем ждать.

Я бросила быстрый взгляд на телефон — сети нет. А через некоторое время уже горел костер, даря тепло. Мы сидели в обнимку, застыв в ожидании.

— Простите, что так получилось.

— Твоей вины нет. Надо было держать свои желания под замком. Ты не замерзла?

— Костер греет.

— А я?

— И вы.

Он подтянул к себе поближе, всматриваясь вдаль.

— Помощь не спешит.

— Решили не мешать, — чихнула я.

— Так, милая, выше нос. Ты простыла?

— Нет, но я устала и голодная.

Вдали заурчал мотор. Витольд насторожился, однако не выпустил меня из рук:

— Вот и закончилась сказка.

— Сказка? — удивилась я, — посреди леса, все грязные, у вас нога болит, и вам это сказка?