Юлия Бузакина - Офисный магнат

- А замуж собираетесь?

- Нет. А почему вы спрашиваете?

- Матка у вас увеличена, потому что внутри поселилась маленькая девочка. Уже почти шестнадцать недель срок.

- Кто поселился?!

- Ребенок. Как вы не заметили, что ребенка ждете?

- Нет, нет… у меня даже мужчины не было! - отчаянно мотала головой я. - Какой ребенок?!

- Послушайте меня внимательно, Наташа. У вас нет никакой опухоли. Вы беременны, срок шестнадцать недель. Срок довольно приличный, аборт уже нельзя делать. Опасно для жизни. Вена проходит неудачно. Не задеть при аборте ее не получится. Кровотечение потом не остановим, умрете от потери крови. Единственный выход - рожать самостоятельно, потому что кесарево сечение тоже может задеть вену. А сознание вы теряете, потому что гемоглобин резко упал. Вам препараты надо пропить, доктор пропишет. Давайте, быстро к ней с результатами. Пусть на учет вас ставит.

Я не помнила, как дошла обратно до гинеколога. Она что-то спрашивала, записывала в карту, чтобы поставить меня на учет, а я ничего не слышала.

- Может, все же аборт можно сделать? - умоляюще посмотрела на нее я. - Ну, куда мне ребенка?

- Мы никогда не подпишем согласие на аборт, если есть угроза жизни. А на таком большом сроке и подавно.

Я взяла рецепт на препараты и быстро вышла из клиники. Я не заглянула к Игорю в кабинет. Мне просто было нечего ему сказать. Ни к чему обременять его чужим ребенком. Отныне наши пути разошлись навсегда.

Забралась в свою машину и закрыла лицо руками. В голове шумело. Сердце бешено колотилось. Хотелось пойти и утопиться в реке.

Виктор оставил мне подарок. Он пророс внутри меня ребенком, с которым неизвестно, что теперь делать. Ненависть к себе вспыхнула ярким пламенем, и я впилась ногтями в ладони.

- Как, аборт? Ты, что? - возмущалась Ульяна в магазине. - Не надо, Таша! Срок большой у тебя. Ребеночек в шестнадцать недель уже все понимает и слышит. Тем более, дочка. Ты что? Только представь, она живая, а ты ее убьешь!

- Меня бабушка из дома выгонит, - плакала навзрыд я. - Про маму вообще молчу. Только все налаживаться начало, и снова удар под дых…

- Выгонит, к нам придешь. У нас квартира двухкомнатная. В тесноте, да не в обиде. И не смей больше про аборт думать. Это страшный грех! Лучше уже тогда приемным родителям отдать. Знаешь, сколько семей не могут получить ребенка по медицинским показаниям?

По дороге домой мне хотелось врезаться в какой-нибудь столб. Чтобы сразу, наверняка. Разбить машину и больше не очнуться.

Как я могла проворонить беременность?! Вещи стали тесными, да. Но я думала, это из-за десертов, которые не переводятся в магазине. Тошноты не было. Грудь немного налилась, но разве это показатель?!

Бабушка встретила меня радостной улыбкой.

- Таша, мама приехала! Волнуется очень за твое здоровье, и в гости пожаловала. Я сказала ей, что у тебя остался последний обход, и будет диагноз известен.

Сглотнула ком в горле. Стало страшно. Только мамы мне сейчас не хватало.

Она набросилась на меня с кулаками, когда узнала про фамилию Виктора. Что будет, когда узнает диагноз?

- Таша, привет! - выглянула из кухни мама. - Мы с бабушкой ужин готовим. Что доктор сказал?

- Гемоглобина не хватает. Витамины пропить надо, - отмахнулась я. - Пойду, прилягу. Устала что-то.

- Да ты поправилась! В последний раз, когда тебя видела, совсем тощая была, - покачала головой мама.

- У нас в магазине сладости не переводятся. Я уже два дня на диете, но кажется, это мало помогает. Со следующей недели в спортзал запишусь, - врала напропалую я.

Проще будет сообщить новость по скайпу. Зная мамин буйный нрав, говорить сейчас о том, что в доме через пять месяцев появится ребенок от Янковского, опасно для жизни.

Прошла в свою комнату, сняла одежду и достала халат. Внимательно посмотрела на себя в зеркало. Круги под глазами. Осторожно коснулась живота. Действительно, стал больше. Неужели там ребенок? Прикрыла на миг глаза. Отчаяние и горечь захлестнули темной волной.

Я никогда больше не стану прежней. Отныне моя участь - одиночество. Женщина с ребенком, рожденным без мужа - это клеймо на всю жизнь.

«Буду работать. С утра и до ночи. Еще один магазин открою», - пыталась успокоить себя.

- Таша, - постучала в комнату бабушка. - Что там с анализами? Доктор лекарства прописал?

Вздрогнув от неожиданности, закуталась в халат посильнее.

- Я же сказала, анемия. Недостаток железа.

- Ты в аптеке была? Купила, что нужно?

- Нет еще. Не успела. В магазине много дел было.

- Дай список, я схожу. Аптека до девяти вечера работает.

- Я сама схожу, ба. Позже.

- Ладно. Пойдем ужинать.

Стараясь ничем не выдать свое состояние, я пошла за бабушкой на кухню.

Стол уже был накрыт.

- Ну, что, по коньячку, девочки? - достала из холодильника наш недопитый после покупки машины коньяк мама. - Таша у нас бизнес леди теперь. Хоть машину обмоем твою. А то я ее только на фотографии бабушкиной видела. Покажешь?

- Завтра покажу. Уже на стоянку отогнала.

Мама согласно кивнула и разлила коньяк по хрустальным стопочкам на высоких ножках.

Запах алкоголя ударил в нос, и перед глазами все поплыло. Успела только до ванной комнаты добежать, и меня вырвало.

- Таша, ты чего? - не на шутку испугалась мама.

- Все нормально. Только коньяк уберите, пожалуйста, - отмывая лицо и руки в раковине, жалобно попросила я.

- Ну, ладно, мы выпьем и уберем.

Закивала и вернулась на кухню. Ужинать расхотелось. Подрумяненное мясо, картошка, соленые грибы казались посыпанными ядом.

Мама скользнула по мне острым взглядом.

- Что происходит, Таша? А? Ты уверена, что тебе доктор правильный анализ поставил?

- Уверена. Просто устала. Работать на себя сложно.

- А как ты думала?

Острый взгляд остановился на моем животе.

- Черт… - испуганно сглотнула мама. - Да ты же… ты же беременна! Боже… это от него? От него, да?!

И снова такое чувство, что по кухне прокатилась взрывная волна.

- Дрянь, да как ты могла?! Зачем дотянула до такого срока, когда аборт не сделать?! - визжала надо мной мать.

Бабушка побледнела. Сидела за столом и не дышала.

- Проклятый Виктор! Чтоб он сдох там, в тюрьме!

- Не смей! - вскрикнула я. - Не смей ему смерти желать!

Подскочила со своего места и швырнула ей в лицо вилку. Опрокинула нечаянно тарелку, и та со звоном раскололась надвое. Не дожидаясь, когда мать на меня набросится с кулаками, заперлась в ванной комнате. Рухнула на край ванны и закрыла лицо руками.

Мама и бабушка ругались. До одури, до хрипа, обвиняя друг друга. Тарабанили в дверь, грозились сломать замок, но я не открывала.

- Пусть собирает свои вещи и проваливает! Нам в подоле дети не нужны! - кричала мать.

- Что ты ее теперь гонишь? Куда она беременная пойдет? - наступала бабушка. - Оступилась, да. Тебя же вырастили. Ее вырастили. И этого вырастим!

- Да он от Янковского! Проклятое отродье! Он никогда покоя мне не даст, этот Янковский! Я из-за него карьеры лишилась, жизни нормальной! А теперь ребенок! Незаконнорожденный!

- Таша, открой! Слышишь? Сознание потеряешь опять, не дай Бог, головой ударишься, что мы делать будем? - стояла под дверью бабушка.

Я рыдала горько и отчаянно, и мне казалось, что на мою голову рухнул весь мир. Я плакала не от того, что оказалась беременной и никому не нужной. Я горевала по Виктору. Колкие слова матери в его адрес, будто раскрыли глаза. У меня под сердцем не обуза, нет. У меня там маленькая девочка. Единственное, что осталось на память от Виктора. Его частичка.

Возможно, я больше никогда его не увижу, но в глазах дочки всегда буду видеть те самые осколки души, которые забрались в мое сердце и уже не отпустят.

Внутри росла жесткая уверенность. Я никому не отдам дочку.

Открыла дверь и вышла из ванной.

- У меня дочка будет. И да, я люблю Виктора. До сих пор люблю. Дочка его, я ее никому не отдам. Хотите прогнать меня, прогоняйте. Я к Ульяне уйду.

Сказала и ушла в свою комнату.

На кухне воцарилось гробовое молчание.

Легла на диван, укрылась пледом. Трясло так сильно, что стучали зубы. Казалось, против меня ополчился весь мир. Что сейчас в эту комнату ворвутся чудовища и растерзают на части.

«Скажут уйти, уйду. А ребенка не отдам», - повторяла про себя, как заговоренная.

Никто не входил, и от напряжения начало клонить в сон.

Бабушка пришла позже. Тихо поправила плед, погасила свет.

- Его когда забрали, он мне денег оставил, - тихо проговорила я. - Я часть Ульяне в магазин вложила, а часть осталась. На приданое для ребенка хватит. Ничем не стану вас обременять. Если надо уйти, скажи. Уйду.

- Таша, ну о чем ты говоришь? - всплеснула руками бабушка. - Кто же тебя выгонит? Что мы, нелюди, что ли? Случилось все, как случилось. Ты молодец, на ноги встала. Ульяна в тебе души не чает. А дети, они Богом даются. Сама потом поймешь, когда она родится. Нет большего счастья, чем держать на руках своего ребенка.

- А мама где?

- Уехала. Не может никак смириться, что ты от Виктора ребенка ждешь.

- Почему она так меня ненавидит? Полюбила, да. Только и он тоже меня любил.

- У нее с Янковским одно время роман был. Яркий, безумный.

- У мамы?! - опешила я.

- Да. С Толиком этим, будь он неладен. Мать твоя красивая была, а он брутальный, властный. Ох, такие мужчины навсегда запоминаются.