Я не могу найти источник. Кто из нас? Я замираю, хотя чувствую, как дрожат мои пальцы, губы.

Что с нами произошло, Джейсон? Как мы дошли до такого?

Кто мы?

Из состояния транса нас выводит блондинка. Ее длинные красивые пальцы с аккуратным маникюром ложатся на его локоть привычным движением, она наклоняется и что-то говорит ему в ухо. Я вижу, как Джейсон вздрагивает, разрывая наш контакт, и какое-то время в недоумении смотрит на ладонь блонди. Она снова что-то щебечет, и он отстраненно кивает. Я чувствую его напряжение, отстранённость. Но Доминник больше не смотрит на меня. Ни разу…

Когда переговоры заканчиваются, я едва ли могу вспомнить хоть слово из того, что здесь обсуждалось. Я вижу, как Доминник и его спутница первыми покидают конференц-зал. Она все время прикасается к нему, вызывая во мне волну небывалого гнева.

Это то, что Доминник умел лучше всего, веселится и наслаждаться красивыми шлюхами, пока я умираю в агонии. Словно мне мало… Словно ему недостаточно боли для меня.

Уже позже я поняла, для чего были устроены внезапные, никому ненужные переговоры. Лайтвуд хотел убедиться, что я стабильна, что я не наделаю глупостей, подставив всех. Они оба, на пару с Дино Орсини, питали мою ненависть.

Им это удавалось.

Когда все расходились, Дино остановил меня, взяв за руку.

– Ты справилась с генеральной репетицией, малышка, – прошептал он, незаметно склонившись ко мне. В этот момент Лайтвуд наблюдал за нами с ревностным выражением в глазах. Дино провел тыльной стороной ладони по линии моего плеча, вниз, до локтя. Я понимала, он дразнит своего хозяина. Неприятное ощущение. – Умница. Готовься к завтрашнему дню. Вылетаем в семь утра.

Через несколько часов вертолет доставил меня обратно на Манхэттен. В офис я не вернулась, не было сил. Морально я чувствовала себя совершенно выпотрошенной, опустошенной.

Водитель отвез меня домой… И если раньше в стенах своего убежища и тыла я обретала покой и подобие равновесия, то сейчас там царила тоска и отчаяние. Мама сидела в темноте в нашей с Дреа спальне. Точнее, лежала на ее кровати, прижав к груди альбом с ее детскими рисунками на день матери. Эта картина разрывала мне сердце.

Я тоже страдала, но так нуждалась в ней… В маме, в ее добрых руках, ее уверенности, заботе. Я хотела, чтобы она сказала мне, что я со всем справлюсь, что все у меня будет хорошо. Но мама не скажет. По какой-то причине они всегда считали меня сильной и самостоятельной. Андреа была младшим ребёнком, она часто болела, астма, пневмония. Мама часто и подолгу лежала с ней в больнице.

А я… Я всегда была старшей. Прислонившись плечом к косяку, я спрятала лицо в ладонях, чувствуя невыносимое желание разрыдаться в голос, завыть, закричать, спрятаться…

– Мне так больно, мамочка, – прошептала я одними губами, но, конечно, она не слышала.

– Папа забрал сегодня вещи. Он не вернется, – произнесла она сухим безжизненным голосом, взглянув куда-то мимо меня.

Я сползла по стене вниз, закусывая губы до крови. Может быть, если Андреа вернется, они смогут… снова быть счастливыми? Я не думала тогда, не осознавала, что мое решение, страшное, необдуманное, может лишить родителей нас обеих.

Глава 12

Ноябрь.

ОАЭ, Atlantis.

Джейсон

– Ты очень красивая сегодня, Белла! – кричу в ухо своей спутнице, скользнув губами по ее щеке. Она прижимается ко мне своим гибким телом, трется, как голодная кошка. Мое тело мгновенно откликается на ее призыв, я тяжело дышу ей в ухо, хватая за задницу. Мисс Прайс горяча, иначе никакие бы скрытые мотивы не смогли бы заставить меня трахать ее. И делать это с рвением и энтузиазмом, потому что подвох и неискренность Изабелла почувствовала бы сразу. Несмотря на молодость, она искушена и опытна. Очень. Достойный партнер.

– Давай уединимся где-нибудь? Может, на пляж? – спрашивает она, облизывая губы. Даже при плохом освещении я вижу в ее глазах разгорающийся огонь. Усмехаюсь с долей сожаления, скашивая взгляд на группу охраны, которая следует за мной молчаливой стеной. Я бы хотел трахнуть ее на берегу залива, глядя на морскую гладь, наслаждаясь женским телом и живописным закатом, который вот-вот накроет остров. Но зрители нам не нужны. Не сегодня, хотя обычно мы не стесняемся группы сопровождения, если особенно приспичит.

– Только в наш номер, малышка, – произношу, наклоняясь к манящим губам. Внезапно я ощущаю странное оцепенение, все мышцы словно немеют, когда краем глаза, мне кажется, я замечаю невысокую хрупкую фигурку в темно-синем платье. Я заставляю себя продолжить поцелуй, потому что не имею права поступить иначе. Не могу даже посмотреть, чтобы убедиться.

Это волне может быть она.

Очередная провокация мерзкого ублюдка. Вынюхивает, тварь, проверяет, ищет слабые места. Выкуси, тварь. Я не ведусь.

– Пошли, – выдыхаю в губы Изабеллы, хватая ее за запястье. И видимо, не рассчитываю силу, потому что она сдавленно вскрикивает, с недоумением глядя на меня. Я мягко улыбаюсь, нежно, но властно беру свою спутницу за плечи и увожу за собой из задымленного сумрачного зала, пропахшего алкоголем и дорогими духами. По дороге она пытается что-то выговаривать мне про грубость, но я игнорирую жалобы и упреки. Знала бы ты, малышка, как на самом деле я добр и нежен с тобой. Ей посчастливилось до сих пор не вызвать во мне плохого парня из зеркальной комнаты. Мое чудовище не реагировало на Изабеллу Прайс. Я мог бы поверить, что после Тибета и прочих важных событий в моей жизни, мой темный друг навсегда меня покинул, но я не верю в чудесное исцеление.

Когда мы оказываемся внутри спальни, я облегчённо выдыхаю, снимая галстук. Не знаю, стоит ли раздеваться полностью. Я не чувствую себя в безопасности даже здесь, наедине с Изабеллой. За дверью несет свою вахту моя охрана, повсюду натыканы камеры и датчики, но я все равно напряжен до предела.

Белла чувствует мое состояние, нежно и успокаивающе проводит пальцами по моей щеке, бормочет на французском какой-то любовный бред. Пальцы одной руки перебирают мои волосы с робкой неуверенностью, в то же время свободная рука весьма откровенно гладит мой член через брюки. Скромная шлюха. Мне нравится в Изабелл ее двойственность. Она расстёгивает мой ремень, опускаясь на колени. Я в предвкушении зарываюсь пальцами в белокурые волосы. И я не буду рвать их в приступе страсти. Ни одного синяка не останется на нежной коже. И в самый неподходящий момент датчик в моем ухе оживает.

– Черт… Подожди, малыш. Мне нужно ответить. Слушаю, Том. – Немного отодвигаюсь в сторону, глядя на разочарованное, раздраженное лицо своей любовницы. Она фыркает, поднимаясь с колен, и вопросительно смотрит на меня, скрестив на груди руки. Когда вызывает Том Райдер, я не могу его игнорировать. Не в моей ситуации.

– К тебе посетитель, Джейсон, – со странной интонацией произносит в моем ухе немного шипящий голос начальника моей личной охраны.

– Ты спятил? Я никого не принимаю. Мы с Беллой…

– Я понимаю, но это мисс Памер. И она настаивает, – после небольшой паузы, осторожно произносит Том. Я застываю, словно превращаясь в камень, продолжая смотреть в серые глаза Изабелл, но ее лицо начинает расплываться перед моими глазами, а в висках появляется болезненная пульсация. Хочется ударить кулаком в стену, разбить что-нибудь и… о да, мое чудовище радостно бьет хвостом и точит когти. Любимая девочка для битья пожаловала. Сама. Снова. Охренеть.

«Нельзя!» – кричит разум.

Хочу. К черту.

Нет.

– Что ей нужно? Скажи, что я занят! – рявкаю я. Получается очень грубо. Даже Белла вздрагивает, прищурившись глядя на меня.

– К тебе очередная шлюха пожаловала? – начинает орать мисс Прайс.

– Джейсон, я сказал, что ты не один, – говорит мне в ухо Том Райдер, пока я пытаюсь угомонить Изабеллу. – Но она немного пьяна и плохо себя контролирует. Боюсь, что придется применить силу, если ты прикажешь убрать ее отсюда.

– Кто она? И что ей надо? Ты, когда успел, Доминник? Ты вообще можешь член в штанах держать, хотя бы иногда? – продолжала вопить Изабелла.

– Милая, это Александра Памер. Моя старая знакомая. И раз она пришла, то действительно что-то случилось. Я поговорю с ней всего пять минут. Хорошо? – Я беру Изабелл за плечи, мягко встряхивая и ласково улыбаясь, как самый преданный парень на свете. Самого тошнит от этого лицемерия. Все, о чем я на самом деле думаю – это Лекси за моей дверью. Пьяная Лекси, которая хочет меня видеть. И я устрою ей взбучку за тот риск, которому она себя подвергает.

– Памер? Та самая? Из газет? Судебный запрет и все такое? Она не опасна? – Теперь в лице Беллы нет ревности и гнева. Только тревога и недоумение. Я иронично улыбаюсь. Знала бы она, какие страсти кипели на самом деле за этими грязными газетными статьями. Как долго тянутся минуты. Фарс слишком затянулся. Изабелла Прайс раздражает меня всем своим видом. Я больше не могу ее видеть. Моя нужда в другой женщине становится не просто оглушительной, а смертельно-опасной.

– Я просто выслушаю ее, Белл, – наигранно равнодушно произношу я. – Вернись к гостям на несколько минут. Выпей шампанского. А потом мы продолжим. Хорошо?

Изабелла молчит, пристально разглядывая меня.

– Том, сейчас мисс Прайс выйдет, и ты запустишь Александру, – говорю своему невидимому собеседнику.

– Хорошо, Джейсон. Она не позволяет проверить ее сумочку.

– Брось, Том, Лекси безобидна, – усмехаюсь я. На самом деле, будь на месте мисс Памер другая, с ней бы не церемонились. Но Том Райдер видел и знал слишком много. И он понимал, что я могу медленно убивать свою малышку, но вряд ли позволю, чтобы кто-то, кроме меня, коснулся ее. Ни одна тварь не причинит ей боли.

Только я.

– Я вернусь через двадцать минут, – сухо говорит Изабелла, напряженно пожимая плечами. – Глупая затея. Выгнал бы эту дуру.

– Я разберусь, милая.

– Увидимся. – Изабелла наклоняется и целует меня в губы. Я едва сдерживаюсь, чтобы не отпрянуть и с силой не выпроводить ее за дверь.