До меня донеслись возгласы удивления и аханье. Я практически слышал, о чем они думали.

– Давай, детка, – тихо сказал я… но не слишком тихо.

Николь вышла, слегка прикусив губу, и медленно двинулась к зданию. Я нацепил Рэй-баны, обнял ее за талию и улыбался всем вокруг, провожая мою Румпель в школу. Николь по большей части смотрела в землю, лишь изредка поднимая взгляд на окружающих.

– Почему все на нас смотрят? – спросила она себе под нос.

– Мэлоун ни с кем не встречается, – ответил ей. – Все это знают. Я никогда раньше не привозил цыпочку в школу на своем джипе. Ну, во сяком случае, не на переднем сиденье.

Я хохотнул, но быстро заткнулся, увидев ее взгляд и поняв, как двусмысленно это прозвучало. Извиняясь, пожал плечами, на что она закатила глаза. Надеясь, что пока не оплошал, я притянул ее чуть ближе к себе, когда ученики начали заполнять коридоры.

– Где твой шкафчик? – спросил я.

– Номер 8420.

– Ладно, а мой 7289 – как раз здесь за углом. Остановимся сначала тут?

– Ладно.

Николь возилась с ремешком своей школьной сумки, пока я набирал комбинацию на замке. Открыв шкафчик, осторожно повесил на крючок сумку, протолкнув ее поближе к задней стенке, чтобы она не сильно выпирала. Достал зеленую папку, в которой хранил домашку, и выровнял книги в одну линию.

– У тебя самый организованный шкафчик из всех, что я когда-либо видела, – сказала Николь.

– Не люблю беспорядок ни в чем, – пожал я плечами, надавив на загнувшийся уголок одной из книг, который все еще немного меня коробил. Нужно бы поменять эту книгу на новую. Пока я был этим занят, Николь потянулась и дернула за корешок одной из книг, отчего та накренилась.

– Эй! – воскликнул я, вновь составляя книги в одну линию. – Не делай так.

Николь хихикнула. Хихикнула.

Я недовольно посмотрел на нее.

– О, похоже, это будет интересно, – мягко сказала она.

– Не испытывай свою удачу, – прорычал я, но не мог дольше на нее смотреть, когда она подняла на меня глаза с абсолютно невинным выражением лица и слегка прикусила нижнюю губу. – Я же милый бойфренд. А ты, в свою очередь, должна быть милой подружкой.

– Не помню, чтобы соглашалась на специальные условия, – сказала Николь, приподняв брови. Она чуть склонилась ко мне. – Ты глупец, дорогой Томас.

Я улыбнулся ей, закрыл дверцу шкафчика и обхватил рукой за плечи. Пока мы шли по коридору, я заметил, как некоторые парни смотрели на нее, но мой суровый взгляд вынуждал их быстренько переводить глаза на потолок. Я собирался конкретно положить конец такого рода дерьму. Никаких прикосновений, разговоров и взглядов на мою Румпель.

Мою.

Я собирался держать волков в страхе.

Мы завернули за угол и Николь покрутила комбинацию на замке своего шкафчика, открывая его. Внутри ее шкафчика была просто катастрофа, даже смотреть на него уже было больно.

– Как ты вообще умудряешься что-то в нем найти? – спросил я, пока она копалась в кипе бумаг, перекладывая вещи из своей школьной сумки, в которой, как я понял, была такая же катастрофа, в шкафчик и обратно.

– У меня свои способы, – пробормотала она, нырнув с головой в металлический шкафчик.

– Тут гребаный бардак! – сказал я.

– Пошел ты, – отрезала она.

Я почувствовал, как невольно дернулся уголок моего рта, в то время как в голове проносились другие случаи, когда люди говорили мне аналогичную фразу. Я всегда встречал ее равнодушием или насилием. Но из уст Румпель… она меня просто забавляла.

Когда она окончила дирижировать перемещением вещей из одной катастрофы в другую, я вновь обнял ее одной рукой и повел по коридору к классу литературы. Народ продолжал пялиться с открытыми ртами, а Николь продолжала прятаться за каскадом своих волос. Подойдя к двери в класс, я потянул ее в сторону и прижал спиной к стене, придерживая за бедра. Она подняла на меня широко распахнутые глаза, явно немного нервничая.

Я склонился ближе к ней.

– Расслабься, – прошептал я, протянув руку и заправив локон ей за ушко. Она слегка напряглась, но затем, похоже, последовала моему совету.

– Легко тебе говорить, – пробормотала в ответ.

Я посмотрел на нее, игнорируя покашливания парочки проходящих мимо учеников. На секунду мой взгляд упал на ее губы, и я вновь вспомнил охватившие меня ощущения, когда утром проснулся рядом с ней – в первую очередь желание поцеловать. Я метнулся языком по своим губам и наши взгляды встретились.

– Все хорошо, – произнес я. – Я буду здесь после этого урока, ладно?

– Если ты так говоришь. – Ее тон был примерно таким же убедительным, как у сборщика долгов, разговаривающего с парнем, задолжавшим алименты на ребенка.

– Буду, – повторил я, стараясь не смотреть на ее губы. Я хотел ее поцеловать. Казалось очень естественным, что я должен сделать это в тот момент.

Но мы о таком не договаривались.

Блядь.

– Скоро увидимся, – в итоге произнес я, и Николь кивнула в ответ. Я отпустил ее, и она зашла в класс.

Увидев, что она устроилась на задней парте, пошел на свой урок Шекспира. Не успел далеко отойти, как почувствовал на плече чью-то руку и обнаружил рядом с собой Клинта Оливера.

– Мэлоун! – сказал он с улыбкой.

– Че за дела, Клинт?

– Я собирался спросить у тебя тоже самое, мужик! – он наклонился ко мне, словно мы заговорщики, однако говорил слишком громко, чтобы можно было принять за обмен секретами.

– Не знаю, о чем ты, – ответил я, скинув его руку с плеча и слегка ускоряясь.

– О тебе и девчонке Ская! – заорал он, будто я не знал, кого он имел в виду. Он тоже ускорился, чтобы не отстать от меня. – Я думал, ты уже оприходовал эту сучку! С каких пор ты идешь с киской на второй круг?

Я застыл посреди коридора словно вкопанный, весь подобравшись. Какой-то младшеклассник врезался в меня и отступил с широко распахнутыми в испуге глазами, но я едва ли его заметил. Я стиснул кулаки, едва справляясь с желанием просто развернуться и начать выбивать все дерьмо из Клинта, не сходя с места.

Но у меня была идея получше.

– Пошли со мной, – холодно произнес я.

– Куда мы идем? – спросил этот идиот.

– В раздевалку, – ответил я, снова продолжив идти. В зале не было тренировок, так что, скорее всего, он пустовал.

– Зачем?

– Мне нужно потренироваться, – ответил я.

– Но был уже первый звонок…

– И что? – развернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. Он медленно кивнул и последовал за мной, и я знал, что он так сделает.

После сегодняшнего дня он всегда будет так делать.

Мы зашли в раздевалку и обнаружили там Мику Клосава, который курил у душевой.

– Привет, Томас! – поприветствовал он. – Ты правда привез Николь в школу?

Вообще-то его присутствие было чертовски кстати.

– Заткни поганый рот, – прорычал я Клосаву, после чего развернулся к Клинту, но не заговорил.

Я схватил Клинта за грудки и швырнул к шкафчикам. Не отпуская, притянул к себе и вновь приложил его головой о металлические дверцы. Два раза ударил в живот, вынуждая того согнуться пополам и, что более важно, выбивая из него воздух, чтобы он не мог, на хрен, болтать. Я потянулся, открыл один из продолговатых шкафчиков, затолкал его внутрь и захлопнул дверцу прямо перед его носом. До меня доносились его вопли, но я не обращал внимания на его слова.

Мой бок обожгло болью, но мне было похрен.

– Мэлоун… какого хрена? – Клосав отбросил сигарету и сделал пару шагов в мою сторону. Я молча повернулся и зарычал на него, он остановился как вкопанный.

Я выудил замок от ящика, открыл его ключом и вернулся к шкафчику, продев его в маленькую петельку у ручки. Клинт продолжал вопить. Я попятился и пнул ногой в середину дверцы, в ней осталась вмятина от моей пятки.

– Заткнись, нахрен! – заорал я на него, прокрутил замок и закрыл его. – Держи свой гребаный рот на замке, ты меня слышишь? Ты, ничтожный кусок дерьма! Если ты издашь еще хоть один гребаный ЗВУК, я, нахрен, вырву тебе глотку!

Я снова пнул дверцу, оставляя очередную вмятину.

– Хочу, чтобы ты уяснил кое-что абсолютно… блядь… четко… – Я делал акцент на каждом слове, продолжая каждый раз пинать дверцу. – Не смей никогда… никогда говорить так о Николь! Ты не говоришь о ней. Ты не трогаешь ее. Ты, блядь, не смотришь на нее без моего разрешения!

Я взял маленький ключ от висячего замка и положил его на скамеечку рядом с шеренгой шкафчиков – прямо на краю. Вскочил на лавку и поставил ногу на край и, соответственно, на верхнюю половину ключа. Сильно надавил на него, параллельно удерживая равновесие. После того как он искривился достаточно, чтобы им уже нельзя было больше пользоваться, я вновь взял его в руки, спрыгнул со скамейки и запустил им в сторону душевых.

Мике пришлось пригнуть голову, чтобы сберечь глаз.

– Ты, твою мать, меня понял, Клинт? – Я врезал кулаком в поврежденную дверцу шкафчика.

– Блядь! Да! Я тебя понял! – проорал он в ответ.

– Ты меня слышишь, Клосав? – повернувшись, огрызнулся я на Мику. – Тебе тоже все, блядь, абсолютно ясно?

– Я уяснил, – приглушенно сказал он, выпучив глаза.

– Убедись, чтобы все нахрен уяснили! – Я развернулся на каблуках и вылетел прочь.

В класс я опоздал лишь на пять минут, учитель собиралась приступить к «Гамлету». Я проигнорировал ее взгляд, прошел в заднюю часть класса и устроился на свое место. Ушибленными костяшками пальцев потер ноющий бок. Я не мог сконцентрироваться на потоке слов учителя. В моей голове не было ничего, кроме ожесточения.