— А я вчера сделал гавайскую смесь, будешь? — он как-то робко посмотрел на меня.

— Буду! — наверное, мои глаза сейчас напоминали глазки котика из мультфильма, по крайней мере, мне именно так и казалось.

Нет, серьезно, эта покладистость и послушание непривычно лишали равновесия.

Однако, неделю в квартире царила небывалая идиллия! Кит и правда взял пару курсовиков и какой-то заказ на оформление небольшого сайта, получил деньги за одну из выполненных работ, да и меня рассчитали на работе, так что мой вопрос о деньгах, ответ на который я боялась слышать, стал каким-то несущественным, а потом и вовсе сошел на нет.

Первый день моих "каникул" я просто провалялась в постели, наслаждаясь неторопливостью моего дня.

На второй день мне это занятие уже надоело, и я, засучив рукава, занялась тем, чем уже давно собиралась заняться, да как-то откладывала все на потом — уборкой дома. Да не просто влажной уборочкой, а генеральной: вытрясла все недра шкафов и шкафчиков, полочек, тумбочек, выбросила и отложила для тетки больше трети всего их содержимого, перестирала все белье и вымыла окна, даже стены протерла! Кит от греха убрался подальше от моей кипучести и, после помощи с выбиванием паласа и матраса, ушел в магазин за продуктами, а потом тихонечко готовил на кухне ужин. Который, увы, даже не попробовала: так устала, что вырубилась в кресле после душа, откуда едва смогла выползти.

На третий день я сходила к тетке и помогла еще и ей.

А вот на четвертый моя фантазия иссякла. Как и бурная деятельность. Я слонялась из угла в угол, канюча и приставая к Киту. Он вытерпел меня ровно два часа, а потом, не выдержав, сгреб в охапку, повалил меня на наше спальное место и… Ну в общем, почти на два часа он все же нашел для меня занятие! После мы до самого вечера сидели в обнимку на диване и смотрели телевизор, поедая чипсы и приговорив приготовленный им вчера, но несостоявшийся ужин.

А потом ко мне в гости пришел Его Величество Сурок. Причем, это и о состоянии, и о проведении дня. Я стала просыпаться почти к полудню, валялась подолгу в постели, потом вставала, готовила обед, мы с Китом его съедали, я некоторое время ковырялась в недрах нашей небольшой квартирки — и тащилась к телевизору. О, Большой Синий Экран стал для меня лучшим другом!

И так проходили почти все последующие дни! Лишь к концу месяца я призналась самой себе, что деградирую! Просто становлюсь какой-то калошей, сидящей дома и тупо пялившейся в телек! Даже когда через неделю после увольнения Гелька все же смогла позвонить, я уже как-то вяло с ней общалась, а потом и вовсе ограничила наше общение перепиской в чате. Не хотелось ничего. Перманентная лень постепенно перешла в подобие депрессии.

Это даже Кит заметил, который редко на что обращал внимание.

— Что с тобой происходит? Ты сидишь дома, никуда не выходишь, целыми днями молчишь и с какой-то завидной периодичностью в один день драишь квартиру! Ясь, ты меня пугаешь! Давай сходим, развеемся, на улице погода классная, а скоро начнутся дожди и слякоть! Надо ловить последние денечки.

— Не хочу! — безэмоционально ответила я и отвернулась обратно к телеку, там как раз показывали, как Бузова отчитывает какого-то паренька на Лобном месте за то, что он "забил" на свою девушку.

— И с каких ты пор смотришь "Дом-2"? — перевел угрюмо-недовольный взгляд на экран Кит.

— Слушай, я вот думаю, чего я раньше его не смотрела? — удивленно отвечаю ему, потому что, и правда, сколько я слышала о нем, но ни разу даже не видела ни одного выпуска!

— Так, хорош! — неожиданно громко прикрикнул Кит, я даже вздрогнула.

Он резко подошел к большому экрану и рванул все провода, обрубая эфир.

— Ты чего? Ну ведь выпуск только начался! — возмущенно взвилась я.

— Собирайся! — рявкнул Кит.

Ого! Я его таким даже не видела.

Все мои канючащие и ноющие отговорки, что никуда не хочу, и дома хорошо — с ним (ну и с телеком, конечно!), он отмел одним грозным взглядом, а потом пригрозил, что если через пятнадцать минут я не буду собрана, то от выволочет меня на улицу вот прямо в таком виде!

Надо признаться, видок был еще тот: гулька на голове, его футболка, достающая мне до середины бедра и… собственно, все! Нет, конечно же еще и белье, но из видимых предметов гардероба больше на мне ничего не наблюдалось.

Горестно вздохнув, на всякий случай посмотрела на своего парня слезливым взгляд, в ответ на который он едва ли не зарычал, — и вот я уже переодеваюсь и расчесываю свои волосы с самым несчастным видом, на который только способна!

Собралась я даже быстрее отведенного времени, и мы с Китом оказались на улице. Однако выяснилось, что дальше, чем просто вывести меня из квартиры, он ничего не придумал, а потому остановился в замешательстве перед подъездом. Но поняв по моему торжествующему виду, что я сейчас со спокойной душой вернусь к моему Большому Синему Экрану, решительно схватил мою ладошку и почти со спринтерской скоростью поволок меня подальше.

*5*

Прогулка и впрямь освежила мои мысли и даже прогнала хандру. Кит, поначалу напряженно пытающийся придумать, как результативнее провести эту вылазку и подальше увезти меня от дома с телевизором, вскоре смог немного расслабиться, стал шутить, а потом и вовсе затащил меня на колесо обозрения.

Да, высота — моя слабость! Пьянящее ощущение полета и передвижения в воздухе, подъем — все это всегда наполняет мою душу радостью и детским чистым восторгом! Высота — мой наркотик! В детстве я могла подолгу сидеть на крыше и любоваться бездонным и бескрайним небом. Даже когда-то с Гелькой мечтали стать пилотессами и войти в небольшую когорту избранных женщин, полноправно держащих в своих нежных, но сильных руках штурвал воздушного судна.

Став постарше, моя сестра не разлюбила небо, но в число фаворитов в свое время вошла скорость: спортивные байки, быстрая езда, хаотично мелькающие деревья и здания, адреналин и драйв, побуждающий сердце биться в бешеном ритме.

Я же так и не смогла в нее влюбиться. Мое небо казалось мне самым прекрасным местом во Вселенной.

Когда мы поднялись на самую высокую точку колеса, а кабинка на одно неуловимое мгновение зависла над городом, мое сердце наполнилось обжигающим счастьем, ухнув куда-то в живот, а губы непроизвольно приоткрылись в широкой улыбке. Так хотелось соскочить в этот момент с сидения и встать посередине кабинки, расправить руки и вдохнуть полной грудью. Но из всего я смогла сделать только последнее. А потом шумно выдохнула, прикрыв мечтательно глаза.

— Так-то лучше! — услышала я сбоку довольный голос Никиты, а затем его теплые руки мягко прижали меня к своему обладателю.

— Спасибо! — счастливо кивнула я, не открывая глаз.

— Пожалуйста! — чмокнул он меня в макушку.

До самой земли мы молчали, напитываясь эмоциями, полученными от нашего маленького полета.

А потом мы долго гуляли, ели мороженное, наблюдали за опадающими разноцветными листьями, и когда солнце скрылось за высотными зданиями, повернули в сторону дома, спасаясь от холодных сумерек.

Уставшая, но довольная, я едва смогла принять душ и почти моментально провалилась в сон, даже не почувствовав, как голова коснулась подушки.

***

Сон был тягучим, липким и никак не хотел меня отпускать. Не было никаких конкретных картинок, отсутствовал сюжет, просто само состояние: будто я случайно вляпалась в прошлогоднее варенье, целиком и полностью, а теперь пытаюсь выбраться из этого противного плена, — пугало и заставляло сердце сжиматься в тревоге.

Неожиданно-громко тишину разорвала трель моего мобильного. Первую секунду я испуганно хватаю ртом воздух, ощущая, как сердце собирается прямо сквозь ребра проколотить себе выход наружу, но под повторяющуюся мелодию рингтона прихожу в себя и резко хватаю аппарат, лежавший на комоде в изножье.

— Яся, Ясенька, — раздались всхлипы, едва я только успела нажать зеленую трубку.

— Боже, Геля, что случилось?! — плач сестры вынимал душу. Я чувствовала, как к глазам подкатывают обжигающие слезы, а в горле встает ком, хотя даже еще не знала, что так расстроило мое живое отражение.

— Мне… Мне так плохо!.. — сквозь хриплый всхлип смогла провыть Геля.

Полтора месяца она почти не выходила со мной на связь, я уже думала, что ей припеваючи живется без меня, и она радуется своей свободе. Но видимо, что-то все же не так…

— Тебя кто-то обидел? — воскликнула я и почувствовала, как Кит рядом заворочался, видимо, разбуженный моим громким голосом.

— Нет… Да… Я хочу домой… Я… я к тебе хочу! — еще громче всхлипнула сестра и стала что-то бессвязно шептать, впрочем, довольно громко и с жаром, так что мне было все прекрасно слышно. — Эта поездка!.. Так хотела доказать… Вляпалась… Не могу… Надо уехать… Не пустит…

— Геля, Геля, — взмолилась я, все больше запутываясь и все меньше понимая. — Ты можешь толком рассказать, что у тебя случилось?

— Ничего, Ясь, — внезапно нормальным голосом произнесла она и добавила. — Я зря позвонила, прости, если разбудила тебя! — и отключилась!

Пару мгновений я сидела в оцепенении, все еще держа трубку возле уха. В голове билась только одна мысль: " Она там одна и ей там очень-очень плохо!"

Позади меня зашевелился и сел Кит.

— Что случилось? — хриплым со сна голосом спросил он и шумно вздохнул, потирая заспанные глаза. — Кто звонил?

— Геля, — просто ответила я.

— Что случилось? — по голосу было слышно, что он хмурится.

— Она очень сильно плакала, говорит, что хочет домой, но, видимо, не может…

— Хммм…

— Кит, — позвала я шепотом, сама испугавшись собственной мысли.

— М?

— Я должна ехать!

— ЧТО??? — мгновенно его голос усилился в несколько раз, разлетаясь по углам комнаты. — С УМА СОШЛА??? Ты никуда не поедешь!