Светлана — семейный оракул Болконских, как сама она себя называла. Личность довольно противоречивая. В это можно было верить или воспринимать с улыбкой. Но много лет назад, когда они с сестрой были детьми, а Светлана совсем еще юной, Маргарите поставили неверный диагноз. Ребенок умирал, и отчаявшийся отец искал ответы, везде, где только можно было. Стас относился к ее предсказаниям скептически, но не мог отрицать, что иногда она помогала их бизнесу. А теперь вот дерево. Зная Добровольскую и ее умение лезть туда, куда не следует, Стас первым делом устроил допрос с пристрастием, но Светлана уверяла, что никакой Алины в глаза не видела.

- И что? Это просто совпадение, - пожал плечами Болконский.

- Кто упал с дерева? - не унималась сестрёнка, глядя Стасу в глаза.

- Никто, - пожал плечами Болконский и, в какой-то степени, это было чистой правдой.

Глава 18

Все началось ночью, неизвестный молодой человек высокого роста, как мы позже увидели на записях с видеокамер, разбил нашу машину: ударил пожарным топором по заднему стеклу и воткнул его в крышку багажника.

Дико перепугавшись, мы с Боженой вызвали полицию. Они провели все необходимые мероприятия и уехали, обещав разобраться.

Но к вечеру стало ещё интереснее, мы, как обычно, задержались, разбираясь с новым делом, а к офису подъехали десять человек на двух машинах, шестеро зашли на территорию нашего здания. Угрожая физической расправой, силой выдворили сотрудников охраны, а нас с Боженой связали, усадив на лестничной клетке, забрав мобильники и что-то из оборудования, сломали замки. Испытывая страх и ужас, мы отупели, и попросту не понимали, что происходит.

Они заявили: «Что если мы ещё раз обидим какую-нибудь несчастную девушку, то они здесь все сожгут». Посоветовали не обращаться в полицию и в СМИ. О подобном ужасе мы с Боженой с 90-х годов не слышали! Это было похоже на излюбленные методы братков — действовать в пятницу вечером.

Но самое интересное началось потом, мы так и сидели на лестничной клетке, когда наверх стройным шагом поднялись ещё десять человек. Я даже не знала, что в офисе нашей конторки может поместиться столько народу.

Из открытой двери слышалась возня и маты, через минуту первых, скрученными и согнувшимися пополам, повели вниз, а ко мне, дрожащей и перепуганной, наклонился парень с очень короткой стрижкой:

- Госпожа Добровольская, с вами все хорошо?

Так меня ещё никто не называл. Я утвердительно кивнула, а он развязал нас с Боженой, вытащив кляпы изо рта.

- Не волнуйтесь, мы о них позаботимся.

Что конкретно это значило, спросить я побоялась. Откашлявшись и прополоскав рот после вонючей тряпки, я посмотрела на подругу:

- Кажется, я знаю, на что пошли не заплаченные нам Алёной пятьдесят процентов.

Божена со мной согласилась.

Прошло не больше получаса, я ходила по битому стеклу, собирая бумаги, когда меня резко развернули. Подозрительно выглядящий, взъерошенный Болконский встряхнул меня за плечи, осматривая с ног до головы:

- Они ничего тебе не сделали?

А потом, будто опомнившись, он отпустил, сделав шаг назад, и запихнув руки в карманы. Вернув себе надменное выражение лица и холодный, стальной взгляд.

- Ох, вот кому мы должны быть благодарны за то, что не встретили рассвет в Москва реке с привязанными к ногам кирпичами, - слегка подвинула меня в сторону Божена, прекрасно понимая, что от меня благодарности он не дождётся, - спасибо вам огромное, Станислав Эдуардович.

Болконский снизошёл до кивка головой, а я внимательно рассматривала его.

- А мне искренне интересно, как это Станислав Эдуардович так быстро узнал, что нас надо спасать?

- Алина! - шикнула Божена.


Мы с ним стояли, как соперники на ринге, не прекращая сверлить друг друга взглядом. Хм, получается, что этот гад, красивый и дико сексуальный в любом виде и в любое время суток,  следил за нами? Вопрос только зачем? На минуту меня посетило чувство странной эйфории: он пришел сюда, потому что волновался за меня? Бросил все свои дела, чтобы лично убедиться, что я в порядке? Нет, это невозможно. Как же раздражала собственная реакция на этого мужчину. Хотелось коснуться потрясающих губ, особенно нижней. Я ни разу не целовалась с мужчиной с такими губами.


- Алина Добровольская из тех, у кого стакан всегда наполовину пуст, - безразлично констатировал зажравшийся миллиардер.

А я ничего не ответила, стараясь прекратить смотреть на него, поменьше дрожать в его присутствии, даже дыхание затаила. Я испытывала странную смесь чувств из возбуждения, благодарности и злости. Впрочем, я была почти уверена, что Болконский все ещё не простил нам Алёну и присматривал, желая отомстить. Только зачем тогда спас от братков? Нет, я решительно не хотела разбираться в мыслях олигарха.

- Я распоряжусь, чтобы вам помогли навести здесь порядок.

Развернулся и, стряхнув пыль со своих дорогих брюк, направился к лестнице.

- Станислав Эдуардович, как мы можем отблагодарить вас? - не унималась Божена.

Не реагируй я на него так сильно, тоже, наверное, была бы жутко благодарна. Но я стыдилась. Можно сказать я почти презирала себя за то, что меня тянуло к Болконскому, как всех длинноногих девиц, что стайками крутились вокруг. Они прекрасно знали, что он с ними на один раз, но все равно шли.

Не оборачиваясь, он посмотрел на стену, слева от себя.

- Пусть Алина Добровольская разделит со мной скромный ужин. Завтра в шесть за ней заедут, к этому времени она должна быть готова.

Спускаясь по лестнице, он произнёс это с таким апломбом, будто не сомневался, что его приказ будет выполнен.

Глава 19

Скромное заведение на окраине города отличалось от привычных для Стаса мест. Здесь недурно готовили, и приятная музыка радовала слух, но, самое главное, в этом итальянском ресторанчике Болконский вряд ли столкнулся бы с кем-то из знакомых своего круга общения. И его встреча с Алиной прошла бы незамеченной.

- Вы будете ужинать в одиночестве? - улыбнулась официантка, подавая меню, а Стас так на неё посмотрел, что она осеклась. - Я хотела сказать...

- Я что, похож на того, кто ужинает в одиночестве?

Прозвучало грубо, но Стас начинал раздражаться. На часах десять минут седьмого, а машина с его водителем, отправленная к дому Добровольской, так и не подъехала.

Он смотрел на своё отражение в хрустальном бокале и не узнавал увиденного там несдержанного типа, которым руководили эмоции. Сегодня Яна позвонила сама, но Болконский мягко отказался от свидания, сославшись на занятость. Стас медленно закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он отшил дочь нефтяного магната ради встречи с директрисой агентства для любительниц халявы. Болконский должен был покорить эту гору и успокоиться. Сбить все десять кеглей одним броском и зажить прежней, нормальной жизнью, когда с ним ведут себя и разговаривают так, как он того заслуживает. А именно: млеют, тают и восхищаются.

Но машины все не было.

На столе ожил телефон, заиграв знакомой мелодией.

- Да, - схватил аппарат Болконский.

В трубке, заикаясь, извинялся водитель. Подбирая слова, работающий у него всего вторую неделю мужчина, объяснил, что дама к назначенному сроку из дома не вышла, он пробовал звонить в домофон, но никто не ответил. Стасу бы уйти, забыть, позвонить Яне и продолжить вечер в приятной компании, плюнув на начальницу конторы для продажных пиявок, но он сжал в руках вилку, почти согнув её пополам.

Это был первый раз, когда Стаса так откровенно кинула девушка.

Болконский разворачивал машину трижды. Вначале он решил поехать в спортзал. В конце концов физическая нагрузка всегда спасала от лишних стрессов и чистила голову от дурных мыслей. Но припарковавшись возле фитнес-клуба, осознал, что никакая беговая дорожка не избавит его от кипящей внутри злости.


После, он поехал в сторону дома, но мысль о том, что нужно будет общаться с сестрой, объясняя, почему он вернулся в субботу в такую рань, вывела из себя еще больше.

Затем, он подъехал к заведению, где легко было найти компанию на ночь, чтобы выбить, что называется клин клином, но сидя за рулем своего мерседеса, он с отвращением смотрел на очередь из разодетых девиц, что уже начинали обращать внимания на дорогостоящую тачку. Он почти слышал, как они разговаривают, строя банальные фразы и простые предложения из трех слов. Болконский рассвирепел, вмазав по рулю. И, нарушая правила дорожного движения, развернулся, вдарив по газам.

Звонить в звонок её двери, он не стал, стукнул кулаком три раза и отошел, ожидая, когда эта мерзавка откроет и объяснит, какого черта не выполнила то, что он сказал. Ведь если бы не он, ее, возможно, и в живых бы сейчас не было. В глазке пропал свет. А это значило, что в него посмотрели, проверив, кто за дверью. Алина открыла, правда через цепочку, чем возмутила Болконского еще больше. Она хотела что-то спросить, но не успела. Стас был слишком зол, хорошенько дернув дверь, он сорвал цепочку, что едва держалась.

- Почему ты не пришла?

- Куда? – спокойно и как-то устало улыбнулась Добровольская, скрещивая руки на груди.

На ней была простая серая майка, невнятные хлопчатые шорты, на макушке собран хвост, она явно никуда не собиралась. Стас не знал, о чем мечтал больше: удушить ее или зацеловать до смерти, все перемешалось. Он топтался в коридоре, едва справляясь с сумасшедшим гневом.

- Алина, кто там? – послышался мужской голос из другой комнаты.

Их с Добровольской глаза встретились, мерзавка усмехнулась. Прошагав мимо девки, он вошел в зал, где на диване, обняв огромное ведро попкорна, сидел тот самый Артем, переписку которого с Алиной, Болконский читал целую неделю. Парнишка был щупленький, ниже его ростом, уже в плечах, в каких-то дешёвых затертых джинсах и мятой майке.