- Еще десерт, - прошептал Болконский, когда мы вернулись на кухню.

 Он усадил меня боком на длинную деревянную лавку у дубового стола, а сам сел за спиной. Полотенце впитывало воду с волос. Оторвав несколько виноградин, он положил ягоды мне на язык, заставив облизать свои пальцы. Свободную руку он положил мне на грудь и просто гладил.

- Стас, нам стоит предохраняться, это может плохо закончится…

- Я чист, а тебя недавно проверяли на все инфекции, передающиеся…

- Что?

Он не дал мне повернуться, жестко удерживая на месте, полотенце сползло с груди и теперь он гладил ее наглее, сжимая.

- Не сдавала я никаких…

Я повернула голову, Болконский сверкнул серебром хитрых глаз.

- Боже мой, - я снова дернулась, но Стас не давал мне уйти, - поверить не могу!? Ты заплатил моему гинекологу, чтобы она незаметно взяла еще один мазок?! Я еще подумала, что она там возится дольше обычного! Ты чертов маньяк, Болконский!

- Я люблю все контролировать, - спокойно пожал он плечами.

- Яну свою проверь! - меня вдруг обдало жуткой смесью ревности и страсти.

Хотелось исцарапать ему лицо и... И отдаться, опять отдаться, прямо сейчас. Ненормальная, сумасшедшая дура.

- Не хочу я ее контролировать. Только тебя хочу... постоянно, - прошептал

Стас, лаская мою шею, целуя, крепко сжимая в кольце рук.

- Нет, все, я не хочу! Я отказываюсь! Больше в жизни с тобой не пересплю! - рванула я, но все было тщетно.

Сильный, наглый, неуправляемый… Мой князь, мой невероятно горячий хозяин жизни.

- Как же ты мне нравишься, Добровольская. Ты постоянно со мной споришь. Это так заводит. Этот дубовый стол просто создан для секса. Ты не находишь?

Он ласкал меня, зацеловывал, отключая мой разум.

- Меня впечатлили твои фотографии, Алина, - шептал Болконский, - отличные работы, тебе нужно устроить выставку.

Стас скользил по моему телу, раздавив несколько сладких ягод, вылизал оставленные следы, собирая губами мякоть. В порыве страсти потянул за волосы. Боже, я понятия не имела, что с мужчиной можно проводить время подобным образом.

Мне было приятно, что он хвалит мое творчество, но я злилась, я чертовски злилась. Я буквально кипела. И я ведь не рассказывала ему, что увлекаюсь фотографией?! Снова попыталась вывернуться, но он удержал меня на месте, целуя шею, плечи, скользнул рукой между бедер.

- Ты такая отзывчивая, Добровольская, ты просто праздник для любого мужчины, - беспрерывно ласкал меня Болконский. – Жаль, только, что теперь любой, кто на тебя посмотрит, будет иметь дело со мной.

- Да? Что? Нет! Откуда ты знаешь про фотографии? - откинулась на его плечо, открывая себя для еще одной порции ласк. - Ты не имел право влезать в мой компьютер и смотреть мои работы, гад ты ползучий!

 Он заставил меня развернуться, теперь мы сидели лицом к лицу.

Его язык глубоко и умело ласкал мой рот, одна рука гладила спину и шею, водила по позвоночнику, вторая крутила сосок.

- Снова хочется, да, Добровольская? Забавно? Уже два раза: в машине и наверху и опять, да?

- Это невозможно…Так, что там про фотографии?

- Я отправил несколько работ на конкурс, и ты выиграла, второе место, я попробовал еще один конкурс, но там…

- Ты не имел право!

- Слетаешь в Италию, получишь диплом, - прошелся он за ушком, притягивая меня к своему паху.

- Это вторжение в личную жизнь!

- Теперь я твоя личная жизнь, охотница. Что хочу то и делаю.

Он наклонил мою голову и стал целовать горло и подбородок. С силой сжал сосок, смесь боли и наслаждения пронзила тело.

- Святые угодники, ты, как виагра, - выдохнул, Болконский, прижимая меня к себе, откровенно лаская пальцами между ягодиц. - Только же трахались и опять хочется.

- Ты не имел права!

- Замолчи, Добровольская, не порти момент.

Я смотрела ему в глаза, плохо соображая, что делаю. Сама потянулась к его боксерам, стягивая ткань... Встала на колени, и обхватила рукой его потрясающее мужское достоинство. Стас резко выдохнул. Красивый, большой... и сейчас только мой.  Я целовала, облизывала, дарила удовольствие, так увлеклась, что ничего не замечала вокруг. Мой вкусный, мой сладкий миллиардер. Глядя ему в глаза, я наслаждалась тем, как ему хорошо. Из груди Стаса один за другим вырывались рваные стоны, а я забыла, где я. Гордость, ревность, здравый смысл – все это куда-то ушло, а было только невероятное ощущение власти над этим шикарным мужчиной.

Но Стас не дал довести себя до края вселенной, он поднял меня с колен, поцеловал в губы, а потом развернул, заставив прогнуться. Властный, неподражаемый, всемогущий князь.

- Пожалуйста, Болконский!

Он потерся у самого входа, дразня, но не наполняя. Я бесстыже извивалась, умоляла. Мой князь умел сводить меня с ума. Уникальный и единственный, горячий, ни с кем не сравнимый мужчина. Внутри все болело, но мы не могли остановиться. Я закричала, когда, наконец-то, получила то, чего так жаждали мы оба.  Когда он заполнил мою пустоту, все перестало существовать, только я и он, и наше сумасшедшее слияние.

- Скажи, что так остро никогда не было? – я едва узнала его сдавленный, охрипший от страсти шепот.

 - Нет, не было, - отвечала, словно в пьяном бреду.

Мой князь, мое личное помешательство… Мой сладкий грех.

Суббота для нас закончилась около трех часов ночи. Спали мы мало, проснулись в шесть утра, чтобы воскресенье длилось, как можно дольше. Вернее, не просто проснулись, а начали целоваться совсем еще ранним утром, а после уснуть уже не смогли. Болтали о всякой ерунде и много смеялись, разглядывая бревенчатый потолок.

 Воскресенье мы провели очень продуктивно: Стас брал меня на кухонной столешнице, стоя у камина, на коленях на полу, в ванной и даже на лестнице.

Но дело было не в сексе, а в каком-то странном ощущении нежности, которое буквально рвалось изнутри. Как это не странно, но в Болконском я видела близкого мне человека, которого не нашла ни в одном из своих мужчин до этого. Он, как оказалось, обладал потрясающем чувством юмора, очень много знал и интересно об этом рассказывал. Я слушала его и наслаждалась... С ним рядом было легко и уютно.

А еще, как выяснилось, мы оба любили научно-популярные фильмы о загадках природы. Голые и размякшие после ванной, сидя рядом в огромных кожаных креслах, мы увлеченно смотрели National Geographic, поедая мороженое. Мы спорили о том, почему акулы нападают, и внимательно следили за рассказом о первом из землян, вступившем на Луну.

Вместе нам было интересно, но в какой-то момент, не договариваясь, мы стали гладить друг друга: я положила руку на его пах, а он на мою грудь. И финал передачи о загадках самых страшных авиакатастроф мы пропустили, потому что спиной я видеть не могла, да и Стасу загораживала обзор, распутно подпрыгивая на его коленях.

Умопомрачительная суббота и совершенное воскресенье!!! Мы были идеальной парой, если не брать в расчет то, что парой мы, на самом деле, не были.

Глава 37

Настроение Болконского было прекрасным, сидя в своем автомобиле, он загадочно улыбался, раздумывая над тем, что произошло в его загородном доме. Стас был полностью удовлетворен, мечтая растянуться в мягкой постели и проспать целую вечность.  Завтра начнется рабочая неделя и можно будет, наконец-то, сосредоточиться на делах. Империя не должна оставаться без внимания, и теперь, когда его страсть немного улеглась, нужно будет основательно поработать, тщательно окунувшись в бурное море бизнеса. Конкуренты не дремлют.

Но как странно на него влияет Добровольская, он вдруг понял, что любуется звёздами и ослепительно яркой луной... Подумал, интересно, а она фотографировала луну?

Широкие створки ворот ограды расползлись в разные стороны, и машина плавно въехала во двор фамильного особняка Болконских. Любимый пес встретил хозяина, Стас ласково почесал собаку за ухом и поднялся на крыльцо.

- Братик, я волновалась, куда ты пропал? – с порога налетела на него Маргарита.

Но переживала она почему-то шёпотом, и по роскошному коктейльному платью Стас определил, что у них в доме гости.

Болконский кивнул водителю, приказывая занести вещи наверх.


- К нам на ужин пришли Лебедевы, - она заметно нервничала, переплетая пальцы рук и сверкая кольцами.  - Яна со своим отцом, а главный виновник торжества исчез. Я тебе послала сотню сообщений и звонила не один десяток раз.

Стас не стал заглядывать в гостиную, дверь в которую была прикрыта, и поднялся по лестнице наверх.

- Наверное, разрядился телефон.

Сестра смотрела на него очень внимательно. Стас знал, почему она так удивлена. Станислав Эдуардович всегда был на связи, а на важные звонки отвечал даже с температурой сорок. Разряженный телефон – это было совсем не про него. Лаская свою занозу, Болконский даже не вспомнил о валяющемся на полу в кармане штанов смартфоне.

Но оправдываться он не собирался, после столь насыщенных выходных, Стас ощущал себя абсолютно счастливым. Он еле оторвался от Алины, приказав водителю отвезти ее домой. Болконский помнил её запах и тело так отчётливо, как будто они расстались несколько минут назад. Строго взглянув на сестру, он заставил ее отступить, сменив гнев на милость.


- Стасик, милый, я отвлеку их, а ты переоденься и спускайся к нам, пожалуйста.

Стас кивнул, и поднялся в свою спальню. Переодевшись, он вздохнул, спускаться к гостям совсем не хотелось. Он планировал выспаться перед тяжелой рабочей неделей, а в итоге вынужден будет улыбаться и поддерживать беседу. Но собрав себя в кучу, он перешагнул порог гостиной, надев маску успешного бизнесмена.


- Станислав Эдуардович, ну, наконец-то, - пожал ему руку будущий тесть. - Слышал, вы упали с лошади. Надеюсь, все в порядке?