— Ваня, не беси меня. Через пять минут выйду.

— Бутерброд мне принесите, пожалуйста. Или просто булочку с маслом. Пятёрочка ещё закрыта, а я голодный.

— Чёрт, — Серов поднялся на кровати, осматривая кроваво-красные обои и железные приспособления для пыток. В мозгу всплывали вчерашние приключения. — Ты что, так со вчерашнего дня и не ел?

— Орбит нашёл в машине, пожевал немного, потом живот болел...

— А завтрак?

— Я проспал.

Серов опять ругнулся:

— Ладно, поднимайся на пятый этаж, дверь налево.

Кроме водительских талантов у Вани не было никаких навыков для облегчения собственной жизни. Маменькин москвич! На редкость неприспособленный для суровой жизни юноша. Серов натянул помятые брюки, пытаясь вспомнить, сам он их снял или Марго постаралась. Хорошо хоть трусы оставила. Накинул рубашку, взял пиджак и вышел из комнаты пыток. Марго сладко дрыхла в спальне, раскинувшись звездой на своей доминантно-монументальной кровати. Одна её нога лежала на сердце с ручками, словно попирая всё романтическое, что ещё оставалось в Марго. Серов не стал её будить. Тоже, наверное, умаялась. Пила вчера похлеще него.

Он впустил Ваню в квартиру и провёл на кухню. Достал из холодильника контейнер с котлетами, а из хлебницы — половинку чёрного хлеба. Поставил чайник.

— Ты завтракай, — сказал он Ване, — а я по-быстрому приму душ. Только не шуми, а то проснётся хозяйка, а она девушка строгая — может и по заднице надавать, если ей что-то не понравится.

— Спасибо! Я буду тихим, как церковный мышонок, — сглатывая слюни, поклялся Ваня.

В ванной Серов снял брюки, и из заднего кармана выпали три замусоленные тысячные купюры. Он с недоумением их поднял, повертел в пальцах. Вспомнил, что их сунула туда Марго со словами про первый заработок. А потом вспомнил, как Юля перед уходом мялась и бормотала что-то о том, что оставит в прихожей как обычно... Деньги? Она оставила ему деньги?! За шлёпание попы? Серов хотел выскочить из ванной и разбудить Марго, чтобы она подтвердила его страшную догадку. А потом успокоился: всё верно, Юля платила Мадам Марго, заплатила и Мистеру Президенту. Доминанты оказывают эксклюзивные услуги, которые стоят больших денег. Это нормально. Юля не хотела его оскорбить. Но в душе всё равно поднималась тяжёлая и хмурая враждебность к хитрой девчонке, которая выцыганила у него порку, а взамен не дала ничего, кроме трёх замусоленных бумажек. Помимо воли он чувствовал себя униженным. Мало того, что до сих пор никто не отказывал ему в сексе, так теперь его превратили в проститута. В садиста по вызову.

Он оделся, вышел на кухню и увидел умилительную картину. За шикарно накрытым столом (кроме котлеток на нём появились и рыбка, и вчерашний холодец) сидел Ваня и уплетал за обе щеки «завтрак». Напротив него сидела Марго в одном коротком розовом халатике, накинутом на голое тело. Она пододвигала незваному гостю всё новые и новые блюда, ласково приговаривая:

— Ты кушай, кушай, не стесняйся. Какой злой дядька держал впроголодь такого милого мальчика? У-у, мы ещё покажем этому дядьке, как нужно обращаться с Ванечкой, да?

Ванечка благодарно кивал и постанывал, запивая еду чаем из поллитровой чашки. А сам утопал взглядом в роскошном декольте хозяйки, как глупый церковный мышонок в зыбучих песках разврата.

15. Шестеро смелых


После того, как они заехали в «Золотую Пысу», и Серов сменил мятый итальянский костюм на свежий английский, он почувствовал себя готовым ко встрече с работниками своего филиала.

У компании «Норд», которой Серов управлял как полноправный владелец, было несколько филиалов в Северном и Северо-Западном регионах, но посещал он их нечасто. Обычно — при открытии офиса или возникновении каких-либо проблем. К счастью, проблемы случались редко и в большинстве случаев их можно было решить по телефону. Однако проблемы с Невиннопысским филиалом оказались серьёзными. Многочисленные телефонные переговоры с директором и менеджерами результата не принесли. Пришлось приехать лично.

Кто-то воровал товар со склада!

Серов собирался с этим разобраться. Его задолбало списывать убытки и терять деньги. Учитывая размах воровства, филиал работал в ноль, едва покрывая собственные расходы на содержание штата. Это было замечательно для местных работников, но совершенно не устраивало Серова. Он не планировал заниматься благотворительностью, он планировал получать с Невиннопысского филиала прибыль — как минимум такую же, какую приносили остальные филиалы «Норда».

Всего в офисе работало шесть человек: директор Антон Львович Цуканов, который настоятельно просил называть его просто Антохой. Два менеджера по закупкам — тридцатилетняя красавица Анжела и пятидесятилетний Сан Саныч, ушедший с комбината в тяжёлое кризисное время, но сохранивший полезные связи. Главбух — бабушка Серафима, за профессиональную пригодность которой поручился Антоха (то ли внук её, то ли внучатый племянник). Расчётами с поставщиками занималась молоденькая кассирша, вчерашняя школьница, а товар на складе принимал такой же молоденький весовщик. Юля и Андрей. Или Юра и Алёна, он не помнил.

Серов был знаком только с Антохой и Анжелой. Они приезжали в Москву заключать договоры и смотреть, как устроен бизнес в головной компании. Посмотрели, прошли краткий курс корпоративного обучения, позависали в ночных клубах и уехали обратно в Не-виннопыск поднимать бизнес. С остальными трудягами Серов собирался познакомиться через пять минут. Из-за утреннего кормления Вани он здорово опаздывал, но с другой стороны — пусть подождут московское начальство, пусть поволнуются. Может, среди этих шестерых есть тот, кто покрывает вора или хотя бы догадывается, кто он.

Офис располагался в здании бывшего судоремонтного завода, похожем на заброшенный кирпичный сарай. В Москве его давно бы снесли и построили элитный небоскрёб Пыса-Сити с видом на реку и тайгу, но в Невиннопыске таких развалюх было много, и никто ими не интересовался. Серов уже начал привыкать к специфической местной архитектуре.

Он стремительно распахнул дверь в кабинет и остановился на пороге, поражённый странной картиной. Все шестеро сотрудников выстроились в ряд по росту: первым — длинный Антоха Цуканов, за ним — менеджер по закупкам Анжела, потом — угрюмый мужик с

косматой бородищей (видимо, Сан Саныч, тоже менеджер по закупкам). Следующей стояла бабулька-божий одуванчик с накрашенными губами — очевидно, главбух. За ней — паренёк, похожий на звезду бара «Голубая устрица», а в конце строя переминалась с ноги на ногу давешняя мазохистка Юля — самая маленькая по росту. Она была одета в длинную складчатую юбку, свитер с высоким горлом и белые парусиновые тапки. Косы сегодня не было, Юлину голову украшала аккуратно скрученная гулька. На носу — очки. За очками — расширенные от удивления (или ужаса) глаза. Зелёненькие, машинально отметил Серов.

Он уставился на честную компанию, компания уставилась на него. Серов подошёл к директору Антохе и негромко спросил:

— Ты зачем построил их по росту? Я же не физрук.

— Почему по росту? — возразил Антоха. — Мы построились согласно штатного расписания.

Серов сдержал крепкое выражение и громко сказал:

— Что ж, тогда давайте знакомиться.

16. Будем знакомы!


— Позвольте представить вам владельца компании «Норд», филиалом которой мы являемся, — торжественным голосом начал Антоха. — Егор Константинович Серов, основатель и бессменный руководитель холдинга. Прибыл вчера из первопрестольной, чтобы лично с вами познакомиться и убедиться, что вы день и ночь не жалея сил трудитесь над повышением производительности...

Серов толкнул его в бок, и Антоха замолк.

— Доброе утро, Анжела, — Серов протянул руку девушке, и она кокетливо её пожала: словно приласкала тёплыми, многообещающими пальцами. — Александр Александрович?

— Можно Сан Саныч, — пробасил бородач и энергично тряхнул его руку.

— А я Серафима, — представилась бабулька. — У меня сорок лет стажа и внучка в городской налоговой инспекции.

— Замечательно, — улыбнулся Серов, — надеюсь, это облегчает вам сдачу отчётов.

Он шагнул к белокурому мальчику в коротких штанишках:

— А вы наш весовщик, я так полагаю.

— Андрей Спиридонович Меркурьев, приёмщик груза и по совместительству заведующий складом, — серьёзно ответил мальчик.

— Меркурьев? — переспросил Антоха, выглянув из-за плеча Серова. — Давно ли ты фамилию поменял, Курякин?

— Я решил взять псевдоним, — с достоинством ответил Андрей Спиридонович, — в честь Фредди, — и первым подал руку.

Серов подавил вздох и пожал его хрупкие пальцы. Повернулся к Юле.

— А вы наш кассир?

Она смотрела на него всё с тем же выражением. Серов определил его как ступор. Сказал мягко и успокаивающе, опасаясь, что ненормальная девица, которую он вчера отшлёпал и довёл до оргазма, выкинет что-то неудобоваримое:

— Юлия, верно?

— Юлия Смирнова, — подтвердил Антоха Цуканов. — Занимается расчётами с поставщиками — ну, с теми «физиками», которые предпочитают неофициальные наличные расчёты. В нарушение законодательства, так сказать... — он смешался, хотя все присутствующие знали о «чёрном нале» и «чёрной бухгалтерии».

Серов улыбнулся как можно шире и обаятельней и протянул Юле руку:

— Будем знакомы.

Она посмотрела на неё с таким нескрываемым отвращением, слово Серов протянул ей дохлую жабу. Он ощутил, как на него нахлынуло раздражение. Вчера она стонала и выгибалась под этой рукой, а сегодня изображает недотрогу. Воспоминание о том, как Юля с задранной юбкой и спущенными трусами ёрзала у него на коленях, неожиданно заставило яйца поджаться. Влажная девичья промежность, беззащитно выставленный розовый анус. К члену прилила кровь. Только этого ещё не хватало! Серов прикрыл ширинку полой пиджака и повторил, с изумлением замечая, как в голосе прорезаются стальные начальственные нотки: