Домой я вернулась уставшая, но довольная. Чемоданчик оттягивал руку, но эта тяжесть была приятной. Легкость, с которой удалось все так быстро провернуть, окрыляла. Настроение было бодрым, моя новая работа обещала новые возможности.

На кухне обнаружила еще теплый ужин, заботливо оставленный для меня Кетти. Наскоро поев, отправилась в свою спальню. Сегодня надо лечь пораньше, ведь завтра предстоит тяжелый день. Однако быстро уснуть оказалось не такой уж и легкой задачей — мысли о завтрашнем дне будоражили, все же сон сморил, но даже во сне я продолжала переживать предстоящее новое приключение.

Глава 3

Утро оказалось тяжелым, голова гудела, как с похмелья. Да, нервы беречь надо. А сегодня мне предстоял ещё более напряжённый день — встреча с бывшим женихом, хоть он ещё не знает, что стал бывшим. Мне надо будет изображать всё ещё влюблённую, а потому глубоко наивную девушку и не только перед Принцем, а еще и перед окружающими, и особенно перед одним очень проницательным человеком….

И если Григу будет достаточно изобразить умильную мордашку и пустить слезу, то для герцога придется играть с полной отдачей, задействовав свой врожденный актерский талант на все сто. Посему готовиться к предстоящему действу надо тщательно и со всей ответственностью, промахи могут дорогого стоить.

Умывшись и приведя себя в порядок, надела свое самое простенькое платьице в мелкий цветочек и уложила волосы в незатейливую причёску. Хотела было прицепить еще бант, но передумала. Это будет уже перебор с образом, а выглядеть я должна скромной невинной девицей, нежно любящей своего жениха и мечтающей о скорейшей свадьбе. Б-рр. Меня передернуло от одной только мысли об этом. Ну, сама виновата… Смалодушничала тогда… Надо было в ту ночь не уходить из особняка, тихонько прикрыв дверь, а заорать с порога, чтобы застуканные на горячем испугались до полусмерти и про свои кроличьи забавы забыли на всю оставшуюся жизнь. Представляю их перекошенные физиономии и нелепые объяснения… Теперь можно только фантазировать, а ведь могло получиться забавно… На моём лице невольно расплылась злорадная улыбка.

Спускаясь по лестнице со второго этажа в гостиную, продолжала прокручивать в голове сцену расправы над негодяями. Наблюдавшую за мной Кетти, гримаса на моём лице удивила.

— Детка, ты решила кого-то прибить? — спросила она полушутя, но я уловила нотку беспокойства в ее голосе.

— Пока нет, — отшутилась в ответ и принялась вертеться перед ней, демонстрируя свой незамысловатый наряд: — Как я тебе?

— Хм… Чисто деревенская пастушка, придури в глаза добавь, и можно в окружении стада овечек…

Я расхохоталась, не дав ей договорить.

— Кет — ты просто чудо, — чмокнула её в пухленькую щёчку и села за стол.

— Это ты у нас чудо, — улыбнулась она в ответ, — сейчас будем завтракать.

Поставив на стол дымящийся заварник с чаем, отправилась звать Роджера.

Они вернулись вдвоём, о чем-то споря на ходу, но при приближении к столу, притихли. Пили чай молча, каждый задумавшись о своем. На кухне приятно пахло свежеиспеченной сдобой и душистым травяным чаем, все по рецептам бабули, которая видя мою небольшую любовь к кулинарии и ведению домашнего хозяйства, переключила свое внимание на Кетти и в ее лице нашла благодарную и усердную ученицу. И когда моя мудрая ба ушла в мир иной, именно Кет взяла на себя роль хранительницы уюта этого дома. Надо отметить, что ей это удавалось, а все потому, что бабуля научила ее главному — все делать с любовью и вкладывать частичку души во все, что делаешь. Отхлебнув ароматного чая, я посмотрела на людей, сидящих со мной за столом. Теперь они мои самые родные, и они моя семья. Они любят меня и заботятся. И я это ценю.

После завтрака, встав из-за стола, Роджер посетовал, что скоро осень, нужно заготовить сена для нашей кобылки, а ему одному не справиться и до зимы. Я пообещала нанять помощника, хоть и понимала, что сейчас это для нас накладно. Когда-то наши конюшни были полны лошадей, а по дому и двору сновало не меньше двух десятков людей. Теперь же мы не могли себе позволить даже такую малость, как одного работника…

«Сможем!», — Твёрдо решила я. Разобьюсь в лепешку, но бедствовать мы не будем. Это меньшее, что я могу и должна сделать для этих людей, не оставивших меня в трудную минуту. Я просто обязана обеспечить им достойную жизнь!

Роджер, увидев мою сосредоточенную физиономию, подошел и по-отечески приобнял:

— Не грусти, детка. Это я так, не подумавши, брякнул… Все обойдется, справимся и сами без всяких там помощников.

Я встала и решительно заявила:

— Сказала, что будет помощник, значит, будет!

Кетти в очередной раз обругала «преданных» друзей деда, которые еще до того, как дедулю предали земле, успели разграбить почти все его состояние.

— И вот теперь бедной сиротке, не на что жить, — завершила она свое гневно-обвинительное выступление, и принялась хлопотать по хозяйству, еще что-то бурча себе под нос. Роджер, озорно подмигнув мне, тоже отправился работать.

Я задумалась. Кетти, конечно, права, но не совсем. Остались у деда и настоящие друзья, которые не отказывают мне в помощи, и я всегда могу на них рассчитывать. Да только не пристало внучке самого короля просить милостыню, а потому обращаюсь к ним крайне редко. А что касается тех «друзей», что поспешили поживится на чужом горе, то пусть все останется на их совести, хотя вряд ли она у них есть, но это уже не моя проблема.

Ещё раз взглянула на себя в зеркало, и, удовлетворившись отражением, подмигнула сама себе. Пора на свидание… Вспомнив, что оно состоится в местной тюрьме, по спине побежали мурашки. Ох, никогда бы её не видеть, особенно мне, милой, доброй Лисичке.

Всю дорогу репетировала встречу с Григом. Всё должно пройти по умильно-плаксивому сценарию: «Ах, дорогой, как же так?! Кто мог так жестоко тебя подставить? Как с тобой тут обращаются? и т. д. и т. п. Но тут главное не переиграть. Григ может и проглотит, а вот герцог вряд ли — этот фальшь учует за версту. За долгие годы службы он каких только актеров и актрис не встречал, но, несмотря на их таланты, всегда выводил тех на чистую воду.

Но есть еще один дар у Саблера — очаровывать женский пол. Слышала много историй о преступницах разных мастей, которые беззаветно в него влюблялись, и в дальнейшем, уже выйдя из тюрьмы, в которую он их и засадил, отзывались о нём с теплотой в голосе и нежностью во взоре. Глупость последняя влюбляться в своего палача! И что в нём такого? Роста он совсем не гигантского, и грудой мышц не может похвастать. На лицо тоже не красавчик…

«Так! Стоп! Не о том думаю». Даже остановилась посреди площади, и вовремя — передо мной высилось серое и неприветливое здание Тайной канцелярии, давившее своей величиной, и потому каждый входящий чувствовал себя маленькой букашкой, добровольно идущей в лапы огромного и беспощадного чудовища. «Пришла…».

Пару раз глубоко вздохнув и усилием воли подавив желание сбежать отсюда, решительно толкнула дверь.

На входе меня встретил угрюмый страж. Выслушав мои сбивчивые объяснения, подозрительно оглядел с ног до головы, и провел в кабинет герцога.

Я, как и положено по роли, скромно переступила порог и остановилась в нерешительности. Глава сего страшного заведения поднял глаза на вошедших, и улыбнулся. Что это была за улыбка — меня просто озноб пробил. Этот оскал, иначе не скажешь, говорил: «Попалась, птичка!». Но уже в следующую секунду он вежливо поприветствовал меня, я в ответ присела в реверансе. Далее радушный хозяин усадил меня в кресло и так вежливо, как добрый дядюшка, поинтересовался самочувствием, а потом непринужденно заговорил о погоде. Такая «светская» беседа мне была не по душе, а вот герцог явно ею наслаждался, о чем красноречиво говорил его довольный вид. Я отвечала односложно: «да», «нет», «ну, что вы», потому как для меня каждая его фраза звучала как издевка.

Он спрашивал: «Хорошо ли вы себя чувствуете?», а мне слышалось: «В тюрьме у вас будет отменное здоровье на казённых харчах». Утверждал: «Не правда ли сегодня прекрасная погодка, такое солнышко!», а мне слышалось: «В камере вы больше его не увидите». Б-рр… Тряхнула головой, прогоняя дурные мысли. С каких пор я стала такой мнительной? «Спокойно, Лисичка, — напутствовала себя, — не трусь, и не в таких переделках бывали. Хотя, нет, в подобных еще не были».

Меж тем герцог, закончив разговоры на отвлеченные темы, перешёл к делу и заявил, что сейчас пригласит моего жениха и мы сможем здесь с ним пообщаться. Волосы на моей голове встали дыбом. «Как здесь? Так близко?» Я рассчитывала поговорить с Григом через решётку, находясь подальше и от него, и от герцога. А вот при таком раскладе смогу ли хорошо сыграть? Должно быть все мои переживания отразились на лице, и его сиятельство усмехнулся:

— Милая леди, идя сюда, вы, наверное, представляли тёмные сырые застенки, зарешеченные окна, и прочие устрашающие атрибуты.

«Ну, конечно, юные леди склонны к бурным фантазиям…».

Он сделал паузу, наблюдая за моей реакцией, а потом продолжил, немного смягчив свой надменный тон:

— Всё это, конечно, есть у нас, но я ни в коей мере не подвергну вас подобному испытанию, и потому ваше свидание с женихом пройдет здесь.

Герцог вышел отдавать распоряжения. Во время его отсутствия я успела взять себя в руки и попыталась трезво оценить ситуацию. Определив, что мои эмоции и искреннее недоумение мне на руку и полностью соответствуют образу маленькой глупышки, почувствовала себя уверенней.

Тут же сделала еще одно открытие и чуть не задохнулась от восторга: меня ни капли здесь не было настоящей, как только переступила порог сего неприглядного заведения — я играла. Это знание окончательно вернуло мне внутреннее спокойствие и уверенность в себе. С таким настроем и встретила Грига.