— Если надумаешь учиться.

— Да! И прошу, научи, как писать песни и музыкальные композиции. Я сочиняю стихи. Это могло бы помочь?

— Ну, если ты можешь писать стихи, то у тебя получится сочинять и песни.

Бенджи удовлетворенно вздохнул. Он посмотрел на Дэвида вопрошающим взглядом:

— А ты мог бы начать мне преподавать прямо сейчас?

Дэвид покачал головой и посмотрел в окно.

— Нет, не сейчас. Сегодня вечер слишком хороший, чтобы сидеть в душной комнате.

На лице Бенджи появилось разочарование.

— Я думаю, сейчас мы могли бы пойти поиграть в теннис.

Бенджи посмотрел на него, раскрыв рот:

— Что?

— Я хочу поиграть в теннис. Что-то не так?

— Ты и в теннис можешь играть?

— Конечно, почему нет?

— Хорошо. — Бенджи остановился, на его лице внезапно появилось волнение, и он начал перебирать струны на гитаре.

— В чем дело? — поинтересовался Дэвид, — разве ты не любишь теннис?

— Да, мне нравится эта игра, — ответил Бенджи, — только…

— Только что?

— Только… Ну, я не могу быстро бегать, потому что я… ну, своего рода… знаешь ли… толстый. — Он начал вновь теребить пальцами струны.

Дэвид пристально посмотрел на мальчика:

— Я не думаю, что ты толстый. Я сказал бы, что ты плотно сложен.

— Ты действительно так думаешь?

— Конечно. Говорю тебе, года через четыре я бы не хотел встретиться с тобой где-нибудь в темном переулке.

— Что?

— Ну, ты, вероятно, превратишь меня в лепешку.

Бенджи рассмеялся:

— Нет, я не побил бы тебя! Я бы побил врага, а не друга! — Он аккуратно положил гитару на кровать, затем подошел к двери. — Пойдем поиграем немного в теннис.

— Бенджи, — ответил Дэвид, указывая взглядом в сторону гитары.

— Да? — тихо произнес Бенджи, не понимая, что он сделал не так.

— Да нет же, вся в порядке. Просто я хочу, чтобы ты настроил ее для меня к завтрашнему дню, хорошо?

Лицо Бенджи снова осветила улыбка.

— Хорошо!!! Теперь мы можем пойти поиграть в теннис?

— Нет, есть еще кое-что.

Бенджи снова вернулся, нетерпеливо простонав. Дэвид улыбнулся:

— Слушай, как ты уже слышал, Жармейн не собирается больше отвозить и забирать тебя из школы, мы с Жасмин подумали, не был бы ты против, если бы это делал я?

— Что? В твоем «фольксвагене»? — Он открыл рот от изумления.

— Хорошо, что ты не возражаешь.

— Ничего себе! Это же так здорово! И мы можем опускать крышу вниз?

— Да, конечно, можем. А зачем ты хочешь ее опускать?

— Потому что это клево и…

— И что?

— Ну, просто вчера я играл с Додди и наклонился, чтобы забрать у нее мяч, и когда она облизала мне лицо, ее дыхание оказалось настолько отвратительным, что я…

Дэвид засмеялся.

— Идет. — Он подошел к Бенджи, пожал ему руку, и они закрепили свой договор ударом ладоней. — Хорошо, а теперь бежим играть в теннис.

Бенджи, бросив дверь открытой, стремительно побежал вниз, радостно выкрикивая имя Жасмин. Жасмин выбежала из кухни.

— Жасмин! Дэвид собирается преподавать мне теннис и игру на гитаре. — Он посмотрел наверх, туда, где стоял Дэвид. — На моей гавайской гитаре. Да, вот именно. Он собирается показать мне, как играть… на гавайской гитаре. Он уже почти научил меня тому, как ее настраивать!

Дэвид спускался по лестнице и взглянул на Жасмин. Женщина смотрела на него с недоумением.

— Господи, как тебе это удалось?

— О, мы просто немного поговорили по-мужски, и… Ну, в общем, он, кажется, довольно спокойно отреагировал на то, что я буду подвозить его в школу, так что звони Дженнифер. — Он подмигнул ей и последовал за Бенджи.

Глава двадцатая

Сэм Калпеппер бросил на стол документ и откинулся на спинку высокого кожаного кресла. Он мельком взглянул на двух своих финансовых директоров, которые пристально смотрели на него и молчали.

— Что ж, я на самом деле хочу, чтобы мы заключили этот контракт. — Он взял сигару, тлеющую в пепельнице, и сделал глубокую затяжку. — Почему? Потому что распространились слухи, что «Бэйтс», и «Янг», и «Рубикэм» также хотят заполучить этот контракт, — он положил руку на документ, — …и это было бы чертовски хорошо для нашей репутации, если бы мы получили его. Даю голову на отсечение, что СМИ узнают об этом первыми. — Он громко засмеялся, но его смех почти сразу перерос в потрескивающий кашель.

Расс Хоган первым прокомментировал его слова:

— По правде говоря, Сэм, я не думаю, что мы сможем удачно воспользоваться этой возможностью. Мы никогда до этого не имели дел с заказчиком из алкогольной индустрии, не говоря уже о том, что это единственная подобная компания в Великобритании. Я имею в виду, что если мы этим займемся, то нам придется провести немало исследований. И я спрашиваю: а стоит ли оно того?

Сэм медленно кивал, понимая, что это утверждение принадлежит лично Рассу. Он прекрасный финансовый директор и выделяется умением общаться с клиентами, но у него была привычка выступать против всего, не долго думая о том, что собирается сказать, и его последние слова были тому примером.

Сэм поднялся с кресла и подошел к окну, затягиваясь сигарой, затем повернулся и посмотрел на Расса:

— Я думаю, ты не прав, Расс. Вот именно, что стоит. — Он повернулся к столу, резким движением стряхнул пепел в пепельницу и откинулся на спинку кресла, поворачиваясь на нем. — Нам понадобилось около двадцати лет на то, чтобы построить такую крупную структуру, каковой является «Калпеппер Роуэн», но сейчас, я думаю, мы сползли с вершины. И я впервые задумался о том, что лежит в основе успешной деятельности нашей компании, — точнее, чего ей не хватает для этой успешной деятельности. Я могу ошибаться, но все же полагаю, что мы стали слишком удовлетворены своей работой. Наши счета могут быть огромными. Но в последнее время у нас появились проблемы. Одним словом, сегодня мы не ловим крупную рыбу.

— Ты хочешь сказать, что думаешь, будто джин «Тарви» — такой уж важный клиент для нас и нам стоит заниматься джином? — Расс прервал своего президента, недовольный его встречным обвинением. — Я имею в виду, что, когда вы зачитывали вслух британские числа продаж, они не показались мне слишком внушительными. Хорошо, я допускаю, что они, возможно, показательны, если исходить из того факта, что это новый продукт для Великобритании, но он такой же новый здесь, у нас, и нам придется побороться с такими конкурентами, как «Гордон» и «Бифитор».

Сэм пытался скрыть свое раздражение и не смотрел на Расса.

— Но разве ты не понимаешь, Расc? Ну, же! О чем я еще читал вслух?

Расс оперся на подлокотник и начал нервно барабанить по нему пальцами, не понимая, что имеет в виду его распорядитель.

Сэм взглянул на обоих своих исполнительных директоров:

— Что, разве ни один из вас не понимает, о чем я говорю?

Наступила тишина, которую прервала Дженнифер Ньюман, бросив свою ручку на стол:

— Сэм, я думаю, что дело не только в джине «Тарви», но еще более важен тот факт, что это — новый домашний джин для «Глэдвинских Виноторговцев», у которых также есть виски смеси «Гленточри» и водка «Валишка», представленные в качестве брендов их торговых домов. Ты говорил, что каждый из них владеет довольно большой долей рынка в Великобритании, даже при том, что их товары не являются престижными продуктами. Джин — относительно новый продукт для них, так что они дают нам шанс выдвинуть его на низком содействующем бюджете, а затем, если спрос на него начнет повышаться, можно будет сделать то же самое с их виски и водкой, и мы надеемся, что через ту же компанию. Это означает, что тот, кто заключит контракт с «Тарви», в конечном счете сможет работать с маркой «Глэдвинских Виноторговцев» во всем ее диапазоне.

Сэм щелкнул пальцами и указал на Дженнифер.

— Точно. И так бы подумали все остальные агентства на Манхэттене и именно поэтому пошли бы на этот риск. — Сэм улыбнулся своему руководителю. — Спасибо, Дженнифер.

Расс посмотрел на Дженнифер с презрением и повернулся к Сэму.

— Да ладно вам! Нет никаких серьезных оснований, чтобы поддержать эту теорию. Это чистая гипотеза.

— Хорошо, пусть так. Но я действительно думаю, что нам сейчас необходимо взяться за рискованное дело и потратить на него немного больше времени и ресурсов, иначе мы погрязнем в собственном самодовольстве. Я убежден, что нам нужно нечто, что могло бы снова зажечь нас, и считаю, что работа с этим клиентом — хороший способ сделать это. И как я уже сказал, СМИ нам помогут.

Расc вздохнул и пожал плечами, показывая тем самым, что он не возражает.

— Хорошо, таким образом, мы идем на это. Кто собирается руководить этим проектом?

Сэм посмотрел на Дженнифер:

— Я хочу, чтобы это была ты, Дженнифер.

Женщина приподняла брови:

— Почему бы и нет? На какое время я могу рассчитывать?

— Месяц. — Он неуверенно наблюдал за реакцией своей сотрудницы, видя, как ее глаза расширяются по мере того, как она понимает значение услышанного.

— Ты хочешь сказать, что этот проект должен быть закончен через месяц, Сэм?

— Да, боюсь, что так. Этот документ действует уже в течение трех недель, просто я только что получил его. — Он открыл первую страницу и начал читать. — Бизнес-планы должны быть представлены к субботе, четвертому июля, и «Глэдвин» объявит агентство, с которым захочет сотрудничать, седьмого. Так что боюсь, что никакого перерыва в работе в связи с Днем независимости для нас в этом году не предвидится.

Дженнифер присвистнула, пока Сэм просматривал что-то в документе Расса.

— Хорошо, это может оказаться неудавшейся попыткой, но мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы получить этот проклятый контракт.