Я почувствовала, как его трясет, и моя душа распахнулась ему навстречу. Мне бы и хотелось закрыть ее обратно, но это словно зависело совсем не от меня. Хотелось поднять глаза и посмотреть, что творится на его лице. Но не хватало духу.


- Мне очень жаль, Мари, - продолжил он срывающимся голосом, - что ты потеряла маму.


Его голос прозвучал серьезно и искренне.


В морозном воздухе повисло молчание. Слезы не успевали скатываться по моим щекам, колкими льдинками они впивались в петельки на Серегином свитере и таяли.


Я подняла глаза, ожидая увидеть в его глазах жалость. Но в них было что-то другое. Всеобъемлющее, глубокое, безграничное. Так нельзя смотреть в глаза девушкам. Это противозаконно.


И мне вдруг стало совершенно плевать на то, что было раньше и то, как меня это ранило.


Мне захотелось жить. Здесь и сейчас.


Захотелось не просто прижаться к его губам. Я пожелала слиться с ним воедино. Обменяться кровью. Сплестись, словно два могучих дерева. Проникнуть, как вирус, в каждую его клеточку и остаться там навсегда.


Господи, пожалуйста, почему ты так жесток? Подскажи мне, как поступить. Я даже не знаю, верю ли ему.


- Позволь теперь мне быть рядом с тобой, - прошептал Серега.


И вот он уже оказался на уровне моих глаз.


И смотрел в них так, словно пытался там что-то отыскать. Его руки сомкнулись на моем лице. Нежно и осторожно. Я не чувствовала холода. Парень сжимал мое лицо в своих ладонях и ждал ответа.


- Хочешь, я буду просто другом? Только не отталкивай меня совсем. Тебе нельзя оставаться одной. Я помогу тебе обосноваться в городе, найти жилье, справиться с любыми проблемами. Сделаю все, что захочешь, только позволь мне дышать с тобой одним воздухом.


Я молчала. Он медленно притягивал мое лицо все ближе к своему. Во мне со страшной скоростью колотилось сердце. Я и сама стала этим сердцем.


Серега наклонился и вместо того, чтобы поцеловать, просто прижался подбородком к моей щеке. Мой пульс участился и уже навязчивым тиканьем отдавался ушах.


- Что мне сделать, чтобы ты мне поверила?


Я переступила с ноги на ногу.


- Для начала спрячь эти бесстыжие ресницы подальше от меня. Невозможно соображать, когда ты хлопаешь ими перед моим носом!


Он робко улыбнулся и поднял ворот свитера до самых ушей. Теперь я не могла видеть его глаз. Только непослушные черные пряди волос, закручивающиеся на концах колечками.


- Так лучше? – спросил Серега из-под кофты.


Какой-то мужчина в широком пуховике с удивлением покосился на нас и прошел мимо.


Я смахнула слезинку и рассмеялась.


- Теперь можно и поговорить.


Внутри свитера раздался смех, и я вновь почувствовала себя счастливой. Он пожал плечами и картинно сложил руки на груди. Выглядело ужасно комично.


- Тебе идет, - добавила я и снова расхохоталась. – Заодно и уши согреются!


- Залезай сюда, здесь тепло, - весело пробубнил свитер.


- Мне не хватит места.


- Да ты мелкая, как козявка.


- Что? – я возмущенно ударила его в плечо.


В это мгновение из воротника показалась его голова с сияющими в лунном свете глазами.


Секунда, и, пока я не успела прийти в себя, его губы горячим поцелуем накрыли мои.


Я оказалась беспомощна перед этой страстью. Внутри начинал разгораться пожар.


- Не хочу жить без тебя. – Внезапно отстраняясь, сказал он и улыбнулся. И дотронулся кончиком носа до моего лба. - Я не смогу.


И снова крепко обхватил меня и начал целовать. Горячо и страстно.


Я, задыхаясь, подумала, что это, наверное, счастье, это - радость и это - любовь. И… сумка. Главное, не уйти отсюда без моей сумки.


***


- Ого, - только и смогла вымолвить Мурзя, глядя на странную парочку, завалившуюся к ней на ночь глядя.


- Маш, мы это… - Я не знала, как лучше объяснить ей поздний визит. – Знакомься - это Серега.


Донских выглядел растерянным: он выронил на пол мою сумку и подал Мурзеевой руку в знак приветствия.


- Серега, - стеснительно повторил он, прикусив губу.


В этот момент за спиной подруги послышался странный стук и жалобный скрип прогнивших половиц. Не успела она оглянуться, как дверной проем внезапно перегородил собой тучный мужчина, опиравшийся на костыли. Одна бровь его была выше другой, отчего взгляд казался сердитым и удивленным одновременно.


- Здравствуйте, - испуганно вымолвила я, делая шаг назад.


- Привет, - буркнул он нам и повернулся к Машке, - не успели мы уйти, вы уже вечеринку собираете?


- Нееее, - махнула рукой подруга. – Ребята, заходите, сейчас я соберусь.


- Куда? – нахмурившись, спросил у нее мужчина и обернулся к нам. – Да проходите вы, столько холоду в дом набежало!


Чувствуя, что это замечание было адресовано нашим скромным персонам, мы, чуть не застряв в проеме, одновременно ломанулись в прихожую. Серега опасливо вступил на маленький резиновый коврик и захлопнул за собой дверь.


В квартире было тепло, даже жарко. Магнитофон в зале плевался какими-то жуткими воплями и визгами, перемешанными с ревом гитар и редкими взрывами барабанов. Из ванной доносился едкий запах кипяченого белья. Я была просто рада возможности согреться. Долгая прогулка не пошла на пользу моим конечностям. Ноги сразу приятно защипало. Успевшие заледенеть пальцы начали оттаивать и немного заныли.


- На каток, - без тени сомнения выдала Мурзя и помогла мужчине натянуть куртку.


Донских метнулся и придержал рукой собиравшиеся упасть костыли.


- Какой такой каток в девять вечера?


- Не переживай, через полтора часа уже буду дома.


Мужчина водрузил на голову меховую кособокую шапку, махнул рукой и, навалившись всем телом на деревяшки, направился к двери.


- Много не пей, побереги мамкины нервы, - буркнул он вместо прощания.


- Не буду.


Мурзя опустила голову, чтобы спрятать улыбку. Но я видела, как тряслись от смеха ее плечи. Когда дверь за ним закрылась, она бросилась ко мне и крепко обняла.


- Зря ты не позволила мне пойти на похороны!


- Там не было ничего интересного. Они просто положили мою маму в яму и засыпали землей.


Я почувствовала, как ее руки крепче сжали мои плечи.


- О, мне так жаль, моя девочка! А… Где ты подобрала этого… - Она сказала это мне на ухо таким громким шепотом, чтобы Серега мог слышать каждое слово. – Прекрасного юношу!


- Это Сергей.


- Тот самый?


- Да.


Машка развернулась к Донских.


- Хм. Не вижу на нем следов от пуль и ножевых ранений! Гляди-ка, - сказала она, отстраняясь от меня, - и лицо не исцарапано.


- Привет, - усмехнулся Серега.


Мурзя обвела его хитрым взглядом с головы до ног и еще раз хмыкнула.


- Ну, привет. Я – Маша. Раздевайся, раз уж пришел. Бросай обувь и проходи.


- Кто это был? – спросил он, кивая на дверь, и снял ботинки.


- Папаня, - усмехнулась она.


- Не похож на тебя.


- А он мне отчим. Так, для справки.


- У меня тоже отчим. – Донских повернулся и помог мне избавиться от куртки. - Точнее мачеха.


- Ничосе, - присвистнула Машка, принимая одежду из его рук.


- Да, я даже научился различать эту холодинку во взгляде. Когда родители не родные. Ну, ты понимаешь. Не всегда так бывает, конечно.


Мурзя повесила наши куртки на вешалку и указала рукой на дверь своей спальни.


- У меня нормальный отчим.


- Я тоже не жалуюсь, моему папе с ней хорошо. – Серега взял меня за руку и повел за собой в комнату. - А ей хорошо без меня.


Я остановилась и тронула подругу за плечо.


- Маш, мы что приперлись-то… Нам негде остановиться сегодня. Если ты нас выгонишь, нам придется вернуться… Туда, к Аньке.


- Стало быть, вы все выяснили? – Машка поочередно посмотрела на нас обоих. - Между собой.


- Да, - поспешно ответила я, пытаясь избежать при Сереге ненужных вопросов.


- Тогда, голубки, можете остаться у меня. – Она добродушно распахнула нам свои объятия. – Мама на смене, папаня ушел бухать. Вот, садитесь на стулья или прямо на кровать.


Мы прошли в уже знакомую комнатушку, небогато обставленную, но достаточно уютную. Постель с утра так и оставалась не заправленной. На тумбочке валялись тетради и ручки. На истертом деревянном полу одиноко лежал в пыли учебник по анатомии.


Мурзя подставила к высокому шкафу хлипкий стул, взобралась на него и достала из верхнего ящика постельное белье.


- На, - швырнула она его мне в голову. – А я постелю себе в зале.


- Спасибо, - едва успев увернуться, проговорила я и принялась подбирать наволочки с пододеяльником.


- Есть хотите? - весело спросила подруга, спрыгнув вниз.


- Нет, спасибо, - замялась я.


- А все равно ничего нет, - засмеялась Машка, - вот папаня и свалил.


- Ну, спасибо хоть, что предложила.


- Мать, - вдруг воскликнула она, обеспокоенно оглядывая меня, - а ты когда ела в последний-то раз?