Я и Костя Сергеев. Теперь нам часто приходилось работать вместе. И Донских это знал.


Мы отдали все силы, но пожилая женщина не выжила. Он умерла на второй день, в реанимации. Все эти долгие часы я звонила Сереге, чтобы объясниться, но телефон был выключен. А когда я вернулась домой, увидела прощальную записку. Он больше не хотел бороться за наши отношения. Просто сдался.


И я была подавлена настолько, что тоже сдалась.


О дате развода меня уведомили письменно. Ноги не шли. В тот день валил снег, падал огромными пушистыми хлопьями, и на душе становилось так же липко и холодно, как внизу, на мостовой. Я опять чувствовала себя преданной. Опустошенной и разбитой. Никто вокруг не мог понять и объяснить, почему мы расстались.


И даже я сама.


Собрала вещи, покинула квартиру, которая напоминала мне о прошлом, и замуровала свое сердце под толстым слоем воспоминаний, причиняющих лишь боль, и слоем густого серого пепла, которым наполнилась вся моя жизнь.


Глава 9

Константин Сергеев еще не ложился спать.


Нет, его совершенно не трогал драматизм ситуации. Подумаешь, парнишка, которому отрезало ноги огромной железной махиной. Подумаешь, на всю жизнь теперь останется инвалидом. Он и не такое видал. Если вникать в каждую ситуацию, жалеть, примерять на себя, то грубый профессионализм быстро начнет обрастать сопливыми эмоциями. А это мешает оставаться внимательным, аккуратным и объективным.


В операционной нет места чувствам.


Хирург – последняя инстанция, он причиняет человеку гораздо больше боли, чем другие врачи. Его ошибки наиболее опасны. Пока другие гадают, он точно знает, что, где и как. Хирург должен быть, как наемный убийца – опытный, расчетливый, способный быстро принимать решения. Каждая его ошибка, даже самая маленькая, может стоить человеку жизни.


И Сергеев был именно таким. Предельно четким в своих движениях, обладающим гибким умом и способным собраться в нужный момент. В операционной.


В быту ему было все сложнее общаться с людьми. Как он шутил: «Потому что они все находятся в сознании». Жена слушалась его беспрекословно, а трое детишек были обязаны радовать хорошим поведением и отметками. Иначе им лучше было не попадаться к папочке на глаза.


А еще он был единственным хирургом в больнице, который не пил. И это всех раздражало. Или даже нет. Настораживало. Он ходил по коридору исключительно быстрой походкой и с задумчивым лицом. Специально, чтобы к нему не приставали медсестры с глупыми вопросами, и издалека было видно, что идет человек важный, не какой-нибудь там ЛОР или гинеколог.


И его остерегались. Ординаторы преодолевали страх, чтобы присутствовать на операциях и хоть чему-то научиться. Коллеги уважали за профессионализм, но вне работы старались держаться подальше. И более-менее дружеская болтовня получалась у него только с институтскими приятелями, работающими с ним бок о бок.


Одним из таких приятелей была Марьяна.


Много лет назад она разбила ему сердце. Так он считал. На самом же деле просто больно уязвила самолюбие, но в этом трудно было признаться даже самому себе. Сергееву в те далекие времена казалось, что все у них стабильно, налажено, все идет по его плану. Он выбрал ее потому, что она была девушкой серьезной и нацеленной на достижение карьерных высот. Они могли бы стать прекрасным тандемом, не испорти она все тогда.


Было куплено недорогое колечко, заготовлена речь, предупреждены ближайшие родственники, но, как всегда, вмешался Его Величество Случай. И того, с какой легкостью девушка оставила его ради какого-то простого мента, Константин Сергеев не мог понять и простить до сих пор.


- Домой не едешь? – спросил он, остановившись возле нее в коридоре.


Марьяна оторвалась от телефона и подняла глаза.


- Нет, у меня смена. – Она выглядела слегка растерянной.


Сергеев потоптался на месте, придумывая, что сказать, чтобы подольше постоять рядом, любуясь на ее мягкие волосы и маленькие аккуратные ручки.


- Как там… пациент?


- Мы с ним уже поговорили. – На ее лице словно отразился восход солнца, так искренне она улыбнулась. – Ты – молодец, теперь у парнишки есть шанс прожить эту жизнь, пусть не совсем полноценно, но зато прожить!


Сергеев смущенно пожал плечами и спрятал руки в карманы халата. Интересная она, эта Марьяна. Все при ней, выглядит для своих лет прекрасно. Кожа нежная, бархатная, точно персик. С веснушками, правда, но это не беда. И фигурка, что надо, не то, что у его жены после родов. Стало быть, и грудь все такая же задорная, с мягкими розовыми сосками, какими он их запомнил.


Что тогда ей мешает найти себе мужчину и зажить счастливо? Все одна да одна, с тех пор, как упустила самый главный в жизни шанс в виде его, Сергеева. Может, стоило бы начать с ней более близкие отношения? Она же все равно одинока, ей, наверняка, не хватает мужской ласки. Да и ему самому было бы удобно: не пришлось бы тратиться на ухаживания, гостиницу или съемную квартиру. Все равно о них судачат, почему бы этим сплетням не обрести реальный смысл? Они могли бы встречаться у нее или прямо в больнице.


- Это не моя заслуга, - застенчиво ответил Константин. Из этого положения ему даже не приходилось вытягивать шею, чтобы заглянуть в вырез платья под ее халатом. – Без тебя бы не вышло. Спасибо.


- Не болтай, - рассмеялась она. – Без хорошего хирурга операция бы не состоялась вообще, про благоприятный исход вообще промолчу. Ты – герой!


- Значит, мы – хорошая команда.


- Угу, - Марьяна кивнула головой и бросила взгляд на телефон, намекая, что Сергеев отвлекает ее от чего-то важного.


- Тогда я поеду домой.


- Давай.


- Пока! - Грустно сказал он и неохотно зашагал прочь.


Нужно найти какой-то подход к ней. Все-таки это будет поинтереснее, чем зажимать молоденьких ординаторов по углам.


Марьяна проводила его взглядом и поежилась. Хороший он, этот Костя, добрый и заботливый. Зря она так долго тогда морочила ему голову. Здорово, что спустя пару лет он смог найти свое счастье со Светкой. Детишки у них подрастают. Теперь она может порадоваться, и не чувствовать вину за то, что испортила ему жизнь.


Доктор Донских опустила взгляд на свой смартфон.


Поисковая система выдала ей несколько интересных результатов по запросу «Павел Юрьевич Камышев». Сначала она изучила статьи с интервью, потом его колонку в газете, а затем полезла в картинки. Обложки книг с мутантами, сталкерами, оружием и загнивающим миром, разрушенным ядерной войной. А дальше нашлись фотографии с какого-то форума или конференции, где куча людей разных возрастов, затаив дыхание, слушают Павла, сидящего на стуле с микрофоном в руке.


Она открыла одну из них, увеличила и улыбнулась. На ней у Камышева были всклокочены волосы, помята футболка с названием какой-то рок-группы, а на лбу проступали мелкие капельки пота. Марьяна еще приблизила изображение. И как ему так удается смотреть с обычной фотокарточки своими добрыми темно-зелеными глазами тебе прямо в душу?


***


Сергей Донских не спал почти всю ночь и выглядел ужасно. Его черные волосы торчали во все стороны, на смуглом лице прибавилось морщин и отечности.


- Будто уснул лицом на аппликаторе Кузнецова, - смеялся с утра Лисовский.


Но и к обеду ситуация не наладилась. Под глазами Сергея по-прежнему пролегали глубокие темные круги, и ужасно хотелось курить. Он и раньше выглядел старше своих лет, но за последние сутки, казалось, совсем потерял прежний облик, осунулся и одряхлел.


Тревога за бывшую жену просто сводила с ума. С ее появлением дело перестало быть очередным или рутинным, теперь оно касалось и его лично. И это чувство приближающейся опасности заставляло кровь стынуть в жилах.


Руки его сами опустились на фотографии мертвых девушек. Уже восемь. Семь и плюс новая жертва - блондинка с татуировкой, Ольга Семенова, официантка из небольшого кафе. Умерла жестоко и глупо. Только ее он не просто задушил, еще и голову проломил. Видно, девчонка попалась сильная, ловкая, наверняка, начала сопротивляться.


Преступник сначала орудовал в одном районе, потом почувствовал опасность и затаился. Сергей почти не надеялся, что получится его выманить и изловить, но вот тот объявился сам. С новыми убийствами и безвинно загубленными молодыми женщинами. Судя по тому, как удачно злодей заметал следы всех своих деяний, он готовился к ним долго и тщательно. Ему недостаточно было забрать деньги, драгоценности и ценные вещи девушек, этот урод их хладнокровно убивал. Душил и, вероятно, получал от этого удовольствие.


Донских резко встал, собрал карточки и убрал в стол. Надел куртку, объемную, с высоким воротником, но все же слишком тонкую для зимы, обмотал вокруг шеи длинный шарф, сунул шапку в карман и вышел. Морозный воздух противно щекотал ноздри, врывался в легкие и заставлял дрожать всем телом. Ненавистная зима, никогда она не приносила ничего хорошего.


С того момента, как он услышал историю о пропавшей соседке Марьяны, его не отпускала тупая ноющая боль где-то внутри. Лишь бы найденная девушка не оказалась этой Лизой, это бы означало, что бывшей жене действительно угрожает серьезная опасность. Пожалуй, ему самому стоит встретиться с этим бородачом, кем бы он ни был. Он не простит себе, если с Марьяной что-то случится. Именно из-за него в ее жизни все разладилось, из-за его идиотской слабости, неспособности идти на уступки и нежелания даже попытаться сделать счастливой самую прекрасную рыжеволосую нимфу на свете.