Итак, Бабочка живет у меня, мы ежедневно видимся с моей Подругой, я вижу, как между ними проходит настороженность, как они начинают все чаще объединятся в своих милых шутках и шалостях против меня. Может и не понадобится объяснять Бабочке ничего, в конце концов, она умная, смелая, необычная женщина, и если ей не удастся понять другую женщину, то мне и подавно не удастся ей что-либо объяснить.

Но, чем ближе мы становимся с Бабочкой, тем острее встает моя проблема. Да, здесь не было о ней упомянуто ранее, но лишь потому, что она не так уж и занимательна. Я напишу о ней позднее, но не думать о ней уже сейчас я не могу. Что-то придется делать. И я начинаю размышлять о себе. Как мне представлялась моя проблема ранее? Мне никогда в голову не приходило ее решать, пока не появилась в моей жизни Бабочка. Раньше мы прекрасно, как два философских ума уживались – я и проблема. Сейчас нет. Между нами встала женщина, и я знаю, какой выбор я сделаю, конечно, женщина.

Меня радует, что она достаточно увязла во мне, чтобы дать мне уверенность в том, что она всегда будет рядом, но еще больше меня радует, что она не окончательно принадлежит мне, и у меня есть стимул предпринимать какие-то активные действия, чтобы удержать ее. Может, конечно, это лишь мой страх, и мотивация стимула придумана, но я, конечно, не стану рисковать.

У меня есть подруга. У меня никогда раньше не было подруги. В раннем детстве, из-за моего ужасного недостатка, другие девочки меня дразнили. Мне ничего не оставалось, как играть с мальчишками, которые весьма охотно принимали меня в свою компанию. Да, у меня не было безоблачного детства, поэтому я не хочу туда вернуться. Вся моя жизнь – это тихая борьба с собой, и уживание с окружающими. А теперь прекрасная, восхитительная девушка моя подруга. И это, конечно, тоже заслуга Писателя. Бабочка…она такая славная, красивая, чувственная. Она так любит моего друга, и я с радостью наблюдаю за счастьем друзей. Какое это прекрасное слово – друзья! Когда ты можешь уверенно произнести это слово, никакие проблемы не страшны. Я не знаю, как Бабочка относится к моему недостатку. Она не говорит об этом, но она его видит, я чувствую, что видит. Но ей не жаль меня, и она ведет себя со мной очень тепло. Это такая радость, когда женщины берут тебя в свою компанию. До слез приятно, что она приняла меня.

Я стараюсь не думать о своем счастье. Прошла уже неделя, даже больше, точнее двенадцать дней, семнадцать часов и четырнадцать минут, с тех пор как он уехал. Он не взял саженец – потому что собирался вернуться. Я знаю, знаю, что он не вернется. У меня одна надежда – это мои друзья. Когда-нибудь, я избавлюсь от своего недостатка, и найду своего Демона, даже если он будет с кем-то. Тогда у меня будет шанс, только тогда. Я часто представляю, как я приезжаю к нему – красивая, уверенная. А он меня, конечно, не узнает, и будет очарован мной. И я никогда не скажу ему, что я это я. И все у нас будет хорошо. Такие мысли дают мне пережить страшные ночи одиночества. Он не вернется, ему не к кому возвращаться.

16. Надежда для. 

Честно говоря, этот Демон счастья моей Подруги совсем вылетел у меня из головы. Да, признаюсь, мои мысли занимала Бабочка, и сама Подруга. Поверьте, уж нам было о чем поговорить. Меня невообразимо радовало, что девчонки сдруживались все крепче. А на меня валились благодарности от двух прекраснейших женщин. И еще, меня куда больше занимало положение моей милой Подруги, чем какой-то там чертов идеальный бог с завидным телом. Так что мужчина, пришедший в дождь, мой сон не тревожил.

Женщины на кухне, я читаю журнал, и жду, пока будет готов обед. Погода солнечная, впереди ленивый и красивый день. Именно с таких дней начинаются книги зарубежных классиков. Вы скажете, что я не указываю страну в этой истории? Но лишь потому, что она могла произойти в любой стране. Наша простенькая история вечна. Так что в какой бы стране вы ни были, мои дорогие читатели, деревня моего детства есть и в вашей стране.

Итак, дни бежали, Подруга грустнела. Неуловимо, не желая обременять нас. Было видно, как она застывает, иной раз, посреди разговора, уставившись перед собой, как улыбка сходит с ее милого лица, когда она думает, что на нее никто не смотрит.

В результате, чувство вины стало слишком частой гостьей, не получалось больше наслаждаться, ни любовью Бабочки, ни нежной близостью Подруги. Но что мне делать? Поехать, найти его. Допустим. И что дальше? Что сказать человеку, после такого красноречивого ответа? Ведь он уже не вернулся. И как не заронить в сердце Подруги ложную надежду, если я поеду?

И вот, я оставляю Бабочке ключ, говорю, что мне нужно в редакцию, Подруге говорю то же самое. Обе женщины идут меня провожать, у меня задумчивый вид, но все это можно списать на то, что я уже мыслями в работе.

Маршрут знакомый, как дыхание. Каждое дерево, каждый вид, каждый дом. Мало того, что пейзажи этого маршрута знакомы мне с раннего детства, они многократно были перерисованы в альбомы, вылеплены из пластилина. Этот пейзаж всегда казался мне моим, особенным. Мы много раз ездили из города в эту деревню и обратно, сколько историй придумано за эти поездки. Дома с полянками перед ними, отделенными от дороги стеной тополей, раза в два выше домов, сменялись полями, туманными горами, покрытые темно-изумрудной тайгой… а, читатель, возьми любое подробное описание северной природы, про великанов, про причудливые тени от облаков на травяном ковре, про цветочные царства, наша тайга такая же. Мое воображение уносилось в бескрайний простор, и мне становилось жаль, что не могу сразу записать все сказки, что приходили мне в голову.

Как-то в младшей школе, на уроке рисования, нам задали нарисовать любимый дом. Я помню свои старания, мне хотелось поделиться этим своим особенным миром с городскими детьми и учительницей. Учительница посмотрела на рисунок и сказала, что деревья не могут быть такими высокими. Мои уверения не возымели действия, мне поставили низкую оценку. Потом, в школу пришла мать, и авторитет взрослого человека вынудил исправить оценку на отлично. Мы все знаем, что взрослым можно нести друг другу, что угодно, даже полную чушь, против слова ребенка, существа бесправного во всех странах мира, это всегда имеет больше веса.

Итак, вот я и в городе. На вокзале продавали мороженое. Я, вообще, не забыл ни одну из радостей детства, чего и вам советую, дорогой мой читатель. Помните, все дети думают, когда я вырасту, я буду кататься на аттракционах каждый день, есть конфеты и мороженое, читать допоздна и смотреть кино весь день! Я практикую все, из того, что считал интересным в детстве, наслаждаясь взрослостью в полной мере. Да и, вообще, я считаю желание вернуться в детство – следствием незрелости ума, неспособностью нести ответственность за свою жизнь и неумением выстроить ее так, как нравится. У меня в детстве, например, было одно желание – вырасти. Быть независимым от взрослого мира, став его частью. Теперь нас двое – я и мороженое, - и я размышляю, что делать дальше? Я знаю имя этого красавца, поэтому найти его адрес не составляет труда. Я заворачиваю в какой-то двор, - вот оно! – качели. Другая моя детская радость. Покачиваясь, я лезу в сеть и ищу адрес Демона сердца моей Подруги. Но что с того? Прийти к нему и прямо узнать, почему он не вернулся? Мне не будет от этого больно, что бы он ни сказал. Дальше я просто съем еще мороженое и придумаю, как красиво и безболезненно передать все моей милой Подруге. Или, обычно, так любят делать девушки, крутиться у его дома, поджидая часами объект воздыханий и изумляясь случайности встречи. Девушкам, почему-то, кажется, что мужчины не видят эту фальшивую непосредственность. Всегда меня это удивляло. Я покачиваюсь на детских качелях, раздумывая. Так ничего и не придумав, я встаю и направляюсь в сторону его адреса. Придумаю по дороге. Это не очень близко, но тепло, и мне нужно время, чтобы подумать, поэтому я решаю идти пешком.

Собственные мысли захватили меня так полно, что наипошлейшая ситуация, которая только могла произойти, произошла. Я бы не стал ее рассказывать, дорогой читатель, придумал бы что-то более оригинальное, но так как моя встреча с этим вором лучших сердец все равно бы состоялась, - выследи я его у дома, приди к нему открыто, в общем, спастись от меня у него был шанс, только покинув этот мир, - я могу рассказывать, как все было на самом деле. Кто-то налетел на меня, скормив остатки моего мороженого своей одежде. Никакой интриги тут нет, я же говорю, конечно, это был он. Зачем еще в книгах с кем-то сталкиваться, если это не важных герой истории?

- Надеюсь, рубашке понравилось мороженое, - грустно говорю я и только потом понимаю, что больше никуда не нужно идти.

- Ты? – изумился он.

- Я.

- Как ты здесь? – он смущен и обрадован, и даже не пытается оттереть мороженое с рубашки. И вправду, какие мелочи.

- Да вот, думаю, подстроить случайную встречу или прямо прийти и узнать, почему ты не вернулся.

- Да, – его смутила моя откровенность.

- Да, – а что тут скажешь?

Он посмотрел в сторону, но на самом деле себе в голову. Перевел свой темный печальный взгляд на меня. Наверное, такой взгляд у принцев из женских романов, которые женщины пишут в своей голове, а не издают на продажу.

Он, решив что-то, кивнул.

- Пойдем.

По дороге мы молчали. Он о чем-то думал и волновался все сильнее, так, что мне даже стало интересно, с чем это связано. Почему он просто вежливо не отмахнулся? Да нет, он не выглядел так, как будто хочет отмахнуться. Да и, как может догадаться мой дорогой читатель, я бы не стал писать эту историю, если бы она заканчивалась… да, собственно, и не было бы никакой истории тогда.

Мы вошли в холодный подъезд, он шел рядом, совсем чуть впереди, как будто боялся потерять меня из виду. Наконец, он заговорил:

- Я хотел приехать, сразу. А потом подумал, зачем я в вашей идиллии, с такими проблемами? Переложить ее тебе на голову?