Я не вмешиваюсь в ее горе. Каждый должен сам принимать свои решения.

20. Сбывшееся чаяние 

Наконец, побежали дни, наполненные простыми радостями. Вот эта фраза – самый большой вымысел этой книги. Потому что не бывает в наш век, в нашей жизни нигде спокойных дней. Такая жизнь только для людей, которые точно знают, чего хотят, и, главное, когда рядом с ними все те, кого они хотят в своей жизни. А если есть какой-то недокомплект людей, или хуже – в жизни те, кого лучше бы не было вовсе, то, конечно, жизнь превращается в пытку. И желание перемен – это всего лишь желание найти тех, с кем можно, наконец, жить этой самой простой жизнью. Найдите таких людей, попробуйте, и убедитесь сами, что рядом с тем самым человеком, у вас не будет чувства, что жизнь проходит мимо. Вы будете всегда в эпицентре яркости бытия. Приятное чувство. Всем рекомендую. В общем-то, это и признак, чувство вот этой яркости, что рядом с вами правильный человек. Меня же полностью устраивала моя семья, которую я выбрал, поэтому для меня жизнь стала ярким событием. Бабочка, поплакав тогда, по дороге, не стала заводить разговоры об этом, и нельзя было по ней сказать, что она как-то страдает из-за той беседы. Тем же вечером, она прижалась ко мне, в постели, и горячо заверила в своей любви. Я всегда на такое отвечаю взаимностью. Если вам, дорогие читатели, кажется, что я как-то с прохладцей отношусь к Бабочке, нет, вовсе нет. Просто я воспринимаю все чувства через разум, так они чище и ярче. Честнее. Я не боюсь, что они приходят неведомо откуда, поэтому не боюсь, что они уйдут неведомо куда, в любой момент. Я думаю, что любой человек может выбирать быть следствием чувств – плакать, если почему-то горе, смеяться, если почему-то радость. Кто специально выбирает не мочь контролировать это, а просто потреблять то, что приходит. Извне или изнутри. Мы ведь все знаем это чувство тоски, например, перед и во время дня рождения. Или опустошение после праздника. Нам грустно почему-то и радостно, бывает, вдруг. Я не люблю такие всплески, и если они происходят – безжалостно ищу причину. Это крайне удобно. Поэтому я всегда могу поднять себе настроение. Знаете ли вы, что такое «явление» на научном языке? Чтобы что-то стало явлением, это что-то должно быть воспроизводимо. Поэтому, если у вас бывают внезапные всплески радости, тревоги, грусти – это не явления, это так, спонтанные случайности, ненастоящие всплески. Хоть вы и считаете эти моменты самыми важными и настоящими. Потому что душа живет ради эмоций, впечатлений, переживаний. Но не в силах получить их, создать, воспроизвести, мы искаженно хватаемся за все, что возникает в нас, или предлагается извне. Я считаю, что научный подход - это красиво, вообще, нет ничего красивее человеческого разума и его мощи. Поэтому, мои эмоции научно обоснованы. Они воспроизводимы. Бабочке трудновато с этим, она пока следствие, а не причина того, что с ней происходит. Хотя ей и достался добрый даритель – я так же научно знаю, как успокоить ее и как поднять ей настроение. Я знаю, что женщины о такой жизни и мечтают, но мои милые читательницы, знайте, что если вы найдете такого доброго дарителя уверенности, он ждет, когда вы напитаетесь этой уверенностью и вас можно будет воспринимать, как равного человека, а не инфантильное существо, травмирующееся о реальность и жизнь, каждый раз, сталкиваясь с ними. Может, отсюда вы и видите мое слегка снисходительное отношение к Бабочке. Но она старается, старается меня понять, не ставит мне никаких условий, и никогда не спекулирует отношениями. Возможно, конечно, не чувствует себя в праве это делать, а может, мне просто повезло найти женщину, которая не забыла окончательно свое предназначение – создавать красоту, объяснять ее, чтобы мужчина мог воплотить идеи красоты, по ее чертежам. Ведь мужчина не способен придумать, как будет лучше. Все мужчины, которые прекрасно улучшают жизнь делают это по старым чертежам красоты, которые создали когда-то давно женщины. Это красивая дуальность жизни – женское начало создает красоту, видит, оценивает, поясняет, а мужское ее воплощает. Смена ролей лишь иллюзия. Жизнь так стара, что женщины могут повторить воплощение старых идей, которые уже когда-то воплощали мужчины, а мужчины могут на пустом месте создать и запустить жизненный цикл чего-либо, потому что когда-то давно женщины уже объяснили, почему так будет хорошо. Почему хорошо строить дома. Почему хорошо пользоваться огнем. Добывали огонь и строили дома мужчины. Но придумали дома и огонь – женщины.

Мне всегда смешны любые исследования и рассуждения на тему – кто лучше, мужчины или женщины, или кто равнее, или кто злее, или от кого все беды.

Никто. Мы равны. Равнонужны и равнополезны. И равновредны. И жизнь – это мы вместе. А не мы против друг друга. Когда мы против друг друга, это ведет к смерти красоты, а значит, к смерти смысла жизни. И есть хороший критерий, как определить, кто женское начало, а кто мужское. Ты придумываешь огонь и объясняешь его пользу или добываешь его?

Каждый раз, засыпая, я боюсь, что проснусь и окажется, что мне все приснилось. Что рядом со мной не счастье, а одиночество. Я только стараюсь, чтобы это не приняло совсем безумную форму. Иногда, я замечаю, что я боюсь даже моргать. Потому что боюсь пропустить каждый момент моей неожиданной новой жизни.

Мы так сдружились с младшим братом Демона. Он любознательный ребенок, быстро учится, и очень хочет мне помогать, я даже даю ему делать какие-то несложные задания, из своей работы. Демон взял на себя мужскую работу по дому. Мне было очень неловко, но мои смущенные возражения, он отмел. Хотя я до сих пор смущаюсь, когда он приводит мой дом в порядок, как полагается хозяину дома. Это же и его дом тоже теперь.

Сегодняшний вечер прошел, как обычно, я даже не знаю, что случилось, или что изменилось. Считается, что женщины должны такое чувствовать, но, у меня не было никаких предчувствий, возможно мой страшный недуг помешал мне это почувствовать. Каждый раз возвращаясь к этому дню, даже много лет спустя, я пытаюсь понять, какой момент превратил этот день в особенный. И не могу его найти. Но ведь должен он быть! Во всех книгах самый главный день всегда особенный. Или хотя бы есть в нем что-то, что можно назначить особенным моментом. Но в тот день все было, как назло, обычно. Так же, как вчера. И если отмести мои чувства, так же, как и на следующий день. Не знаю, что случилось. Даже рассказывать нечего – мы проснулись, позавтракали вместе, занялись каждый своей работой, потом занялись домашними делами, к нам пришли Писатель и Бабочка, ели мы в тот день на улице, но мы так часто делаем. Когда стемнело, мы смотрели на звезды, смеялись. В нашей деревне говорящее небо, облака здесь часто показывают театр, можно рассказывать по облакам целые истории. Я, кстати, часто их рассказываю нашему ребенку. А теперь Писатель придумал такую же игру, только со звездами. Мы ищем в них фразы, пожелания, или картинки. У нас очень звездное небо. И так необычно, мне нигде, кроме как в нашей деревне такое не встречалось, если выйти из дома ночью, то край звездного неба будет выше горизонта, как будто на землю натянут темно-фиолетовый купол, и звезд не хватило до низа. Ровное светло-фиолетовое, гораздо светлее, чем небо над головой, кольцо опоясывает землю. Словно, фиолетовая ткань к низу натянута, словно она может прорваться и свет хлынет к нам. Я не знаю, что это за явление, но у нас в деревне его можно наблюдать каждую ночь, а в других местах, при любой звездности, звезды всегда спускаются до самого горизонта.

Мы поиграли в звездные истории, потом Писатель и Бабочка пошли домой, а мы пошли спать. Мы не гоним ребенка ложиться раньше нас. Ему пока не нужно в школу, да и когда будет нужно, мы решили, что пусть высыпается после школы, если не хочет ложиться ночью.

Мальчик ушел к себе, и только пожелание спокойной ночи должно было сорваться у меня с губ, как Демон коснулся моих губ. Неужели он догадался?! Жил со мной рядом и догадался! Это было очевидно? Почему он это сделал? У меня потемнело в глазах, казалось, мир ушел из-под ног. Нет, это не какой-то был такой волшебный поцелуй. Я, вообще, не знаю, что такое волшебные поцелуи. Наверное, когда любишь – любое прикосновение любимого волшебное. У меня есть, конечно, опыт. Не в отношениях, но в связях, конечно, есть. Не слишком удачный, но удачного у меня и быть не могло, но и не травмирующий. Как у всех, наверное.

Конечно, этот поцелуй, самое сладостное, что у меня было. Потому что никто не был для меня таким желанным, как Демон. Я так долго рассказываю, а ведь это было не просто касание. Поцелуй продолжился, требуя ответа. А я, теряясь, не могу ни ответить, ни отстраниться.

И Демон решил за меня, мягко толкая меня в комнату, в свою. А мне осталось, только пылая, и не очень понимая, что происходит, слушаться. Нет, то есть, конечно, мне было понятно, что происходит, непонятно только почему. Зачем?

Он раздел меня, а я изо всех сил стараюсь сдержать крик. От страха и от счастья. Мне нужно подумать, мне нужно остановить этот момент, чтобы осмотреть его со всех сторон, но время идет, и он двигается, о, как невероятно красиво он двигается. Он раздевается сам, видимо, решив, что от меня толку не добиться. Я пытаюсь как-то извиниться за неловкость, как-то ему объяснить… Хотя что я могу ему объяснить? Я касаюсь его груди ладонью, выдыхаю от наслаждения. Мне хочется закрыть глаза, чтобы отдаться чувствам, но я не могу, не смею пропустить ни момента. У меня же такого больше никогда не будет! Мне кажется, я плачу, пытаюсь сдержаться, чтобы его не напугать, но, по-моему, получается очень плохо. Я собираю всю свою смелость, и целую его, кажется, в плечо, не помню, или в руку. Чтобы как-то дать ему понять, что я не против.

Он что-то говорит, но у меня в мозгу так колотится сердце, что я не слышу. Я хочу улыбнуться, но, кажется, мое лицо искажает гримаса. Он овладевает мной. Странное слово – овладевает. Он давно владеет моим сердцем, разумом, да и телом тоже, он мог пользоваться им в любой момент. Мне больно. Наверное, считается, как в первый раз, я не знаю. Мне не было больно в первый раз. Но многие про это пишут – что больно. Сейчас мне больно. И я не знаю, от чего именно. Кажется, что разорвется сердце. Хотя, конечно, мужчина входит не в сердце, когда овладевает телом. Но мне кажется, что он вошел именно в сердце. И двигается тоже внутри него. Я кусаю одеяло, чтобы не закричать от невыносимости. Кажется, что я умру, от счастья. Нельзя понять, какой он любовник, хороший или нет. Меня захлестывает счастье, и никакой адекватной оценки у меня нет. Я его слишком люблю. Мне слишком хорошо. Я счастливо стонаю. Я боюсь, вдруг ему не нравится. Словно в ответ на мой страх, я слышу тихие его стоны. Меня обволакивает наслаждение. Я не могу уже больше любоваться им. И не могу чувствовать больше, чем чувствую. Я не понимаю, когда все кончилось. Лежать в его объятиях не меньшее наслаждение, что и чувствовать его в себе.