— Итан, спасибо, конечно. Но я в порядке. И мне нужно идти, правда…

Мужчина заулыбался. Он уже успел заметить, что каждый раз, когда Оливия чувствовала себя неловко, она начинала добавлять к каждому предложению слово «правда». Никудышая маленькая лгунишка.

— Опять сбегаешь? Оли, расслабься и просто потанцуй со мной немного, — он не требовал, а просил. Хотя выбора все равно не оставлял. Прижав Оливию к себе уверенным надавливанием на ее поясницу, Итан резко закружил девушку в танце, жалея только, что они не единственные, кто есть в зале.

— Не зовите меня так, — тихо попросила Оливия.

— Что? Не та степень близости, колючка? И как же тебя называет твой Стив?

Оливия чуть прижалась к мужчине, принюхиваясь.

— Мистер Миллер, да вы пьяны!

— Я пьян тобой, Стоун, — Итан склонился, проводя кончиком носа по обнаженной шее девушки. Оливия попыталась отстраниться.

— Итан, пожалуйста. Люди смотрят!

— Пусть смотрят, — ответил он. — Плевать, Стоун. Ты хотя бы приблизительно представляешь, какой занозой стала для меня? — Поняв, что девушка ему отвечать не собирается, Итан продолжил. — Как там у тебя со Стивом? Провели веселые праздники вместе?

— Вообще-то, нет. Мы сами по себе, — Оливия произнесла фразу прежде, чем подумала. Стив встречал Рождество с Майком, и они ограничились только видеозвонком. Мэпс ждала Оливию к себе, но Стоун была слишком загружена работой, для того чтобы выкроить время на поездку в соседний штат. Да и потом, сейчас не в этом дело… Зачем она вообще говорит с Миллером? Оливия, наконец, провела спокойные дни, посвященные только работе, без отвлекающих факторов. И вот опять. Стоит Итану Миллеру начать втягивать ее в диалог — и Оливия уже не может остановиться, вслед за начальником нарушая собственные границы комфорта.

Итан удивился новости про ненавистного бойфренда, и его лицо быстро озарила улыбка.

— Разлад в любовном гнездышке?

— Почему? Нет, — поспешила исправить оплошность Оливия. Она пожала плечами, создавая видимость полного безразличия. — Он с семьей был. Я работала. Да и Рождество — не самый мой любимый праздник, — черт! И еще одно лишнее и непонятное признание! «Соберись, Стоун! Из вас двоих трезвая — ты!».

— Как можно не любить Рождество? — не поверил Итан.

— А за что? Отец каждый год устраивал скучные вечера с партнерами, которые ночь напролет болтали о политике….

— М-м-м, я слышу обиду на папочку… У тебя странный способ отыгрываться. Теперь сама устраиваешь такие же вечера вместо того, чтобы как все примерные девочки уйти в стриптиз.

Оливия засмеялась. А Итан смотрел на это, словно завороженный. Это же первый раз, когда она смеется при нем. Не над ним, как это было в его кабинете после предложения жить вместе. Теперь-то он чувствовал разницу. В тот раз смех был другим, будто наигранным. А сейчас… Блядь, да она во время секса не казалось такой… открытой и раскованной.

— Ушла бы, если б не двигалась, словно бревно.

— Уж как-как, а бревном я бы тебя точно не назвал, — Итан вновь опалил девушку горячим шепотом. — Пойдем, выпьем.

— Я не пью. А вам на сегодня явно хватит. Я позвоню вашему водителю, чтобы он отвез вас домой.

— У человека выходной, не стоит его беспокоить.

— Как выходной? — Оливия постаралась вспомнить, сообщал ли ассистент Миллера ей об этом. Вроде нет… Она бы не пропустила такое. Заказала бы подмену, на всякий случай. А сейчас ей что делать с пьяным миллиардером? На которого, благодаря ее стараниям, объявлена брачная охота. — Хорошо. Я вызову вам такси.

— Стоун, я не собираюсь ехать домой, — Итан провел ладонью по спине девушки, останавливаясь на ее пояснице. Мужчина с такой силой прижал Оливию к себе, что она могла чувствовать напряженный рельеф его живота. — Во всяком случае, к себе. Я же не Золушка, чтобы сбегать с бала к полуночи. Ночь только начинается…

— Мистер Миллер, вам напомнить, что папарацци только и ждут, чтобы поймать вас на каком-нибудь скандале. Пожалуйста, не нужно усложнять мне работу. Просто езжайте домой и отоспитесь.

Итан остановился. Продолжая удерживать Оливию прижатой к себе, он положил одну ладонь на ее шею, чуть поигрывая с выбившейся прядкой волос. Склоняясь к девушке так, чтобы каждое его слово отзывалось прикосновением к мочке ее уха, мужчина произнес:

— Я уеду только с тобой. Выбирай. Или побудешь моим шофером, или сейчас я тебя поцелую. А завтра мы с тобой будем украшать первые полосы каждой газеты в этом городе.

***

Выходя на мороз, Оливия кипела от негодования. Итан, сука, Миллер… Шантажист хренов. Развел ее, как малолетку. Начальник шел следом за Стоун, что-то весело напевая себе под нос.

Девушка припарковала свою машину у служебного выхода. Тут никакие репортеры не ждали, проезд закрытый — только по пропускам, и только для поставщиков продуктов в ресторан.

Оливия нажала на ключ, отпирая машину и включая двигатель. Девушка потянулась к двери, чтобы скорее скользнуть в салон автомобиля, но ее рука оказалась перехвачена. Итан развернул Оливию к себе лицом, прижимая ее к белоснежной ауди.

— Можете не стараться, — устало произнесла Стоун. — Здесь фотографов нет.

Миллер не слушал. Просто наклонился, касаясь ее губ своими. В первое мгновение мягко, а затем — со своим привычным напором. Его рука потянулась к волосам Оливии в надежде распустить аккуратную укладку. Ему нравилось, когда ее волосы свободно спадали на ее плечи. Горячий язык властно скользнул в ротик девушки, захватывая и подчиняя. Итан уже успел понять, что со Стоун просто нужно быть жестче. Не оставлять выбора, не давать шанса на отказ. В конце концов, она всего лишь женщина. И здесь он мужчина, он — главный.

Итан упивался долгожданным поцелуем, наконец, ощущая приятный вкус Оливии, который он никак не мог забыть всё это время. Он хотел вдыхать ее запах, впиваться в ее загорелую кожу губами, зубами, руками. Оставить на девушке свои следы, в доказательство того, что перед ним она не может устоять.

Он настойчиво ласкал ее губы, пока не понял, что что-то не так.

Стоун не отвечала. И не просто не отвечала на его действия, а стояла столбом, даже не пытаясь сопротивляться. Мужчина отстранился, проверяя, не перепутал ли он случайно свою колючку с кем-то еще.

— Закончили? — поинтересовалась Оливия холодно. — Слушайте, Миллер. Я невероятно устала за эту неделю. Мне сейчас не до ваших выкрутасов. Так что давайте пропустим вот это всё. Просто скажите мне ваш адрес, я вас довезу. И вы пообещаете, что не отправитесь на поиски приключений, хорошо?

Итан несколько опешил. Видимо, захмелевшему мозгу требовалось время, чтобы осознать происходящее. Ведь в своих мыслях он сейчас занимался с Оливией совершенно иными вещами, чем ведение разговора.

— Поехали к тебе, — произнес он, устраивая свои ладони на талии девушки.

— Итан…

— Что? Свой адрес я тебе не скажу.

— Вы, блядь, хоть сейчас можете оставить свои шуточки?

— Я серьезно, Стоун. Поехали к тебе.

Оливия склонила голову, чуть ли не упираясь лбом о плечо мужчины, и растерла виски замерзающими пальцами.

— Без разницы. Как скажете. Садитесь в машину, — все тем же обессиленным голосом ответила она, вызывая у Итана очередную волну недоумения. Обогнув машину, он занял пассажирское сидение.

— Пристегнитесь, — бросила Оливия, устраиваясь за рулем. Итан не пошевелился, продолжая задумчиво разглядывать девушку. Блондинка лишь закатила глаза и потянулась к его ремню безопасности, на секунду прижавшись к Миллеру всем телом, пока не выловила крепеж, чтобы вытянуть ленту и защелкнуть замок.

После девушка вернулась на свое место, пристегнулась и начала выкручивать руль на выезд. Дорога прошла в полной тишине. Кто бы мог подумать, что молчаливая Оливия понравится Итану меньше, чем обычная? Девушка не сопротивлялась, не спорила. Везла Миллера в свою квартиру по первому требованию. И от этого становилось не по себе.

Двадцать минут пути, шесть лестничных пролетов пешком до стальной двери. И они оказались в квартире Оливии. Свет она включать не стала. Скинув с себя шубку прямо на пол, девушка, не поворачиваясь к Миллеру, сообщила:

— Спите на диване, — попытку Итана возразить она проигнорировала. Оливия направилась в свою комнату, чтобы скорее лечь спать. Это была слишком тяжелая неделя.

Дверь в спальню шумно захлопнулась, звук запирающегося замка был отчетливо слышен в ночной тишине. Миллер остался стоять в гостиной в одиночестве.


Глава 14

Стук… Звуки капающей воды.

Все размыто. Голова кружится.

Все вокруг синее и черное. Света нет. И не будет.

И вода… Повсюду вода. Темно-красная, как вино. Словно кто-то разбил бутылку… И даже не одну….

Мэпс плачет и кричит.

Сознание будто растворяется.

Стук. Стук.

Оглушающий стук, который заставляет открыть глаза.

Тяжело. Голова кружится. Слабость сковала все тело.

И влажный холод вокруг.

Мэпс плачет. Кричит.

— Майк, у нас возникла проблема…

Мужской голос звучит где-то вдалеке. Она почти не узнает его. Это отец?

Почему вокруг столько воды? Она не хочет здесь находиться.

— Скорую… — снова Мэпс?

Стук. Стук. Стук.

Зачем скорую? Ей просто нужно отдохнуть. Поспать. Закрыть глаза и провалиться в облегчающий, освобождающий сон…

Мэпс кричит. И плачет. Почему она плачет?

Тело не слушается, словно залитое свинцом. Вокруг слишком много воды… и холодно до дрожи…