– Все верно, Энтони. Не родная, но мы изучили вопрос глубже. Судя по тому, что он сдувал с неё пылинки, после того, как девочка осталась сиротой, она для него бесценна. Чего не скажешь об Аннет, которая, как известно нашим источникам, постоянно конфликтовала с отцом. Я думаю, Киан прав. Необходимый нам результат достигнут. Мы сделали первый шаг к великой цели, которая, наконец, возвысит нас над всеми семьями и даст признанную и абсолютную власть над всеми каналами прибыли, – подводит итоги операции Леон.

– Может, ты расскажешь мне, каков дальнейший план действий? Расскажешь о том, что ты ищешь, и как лично нам похищение девушки поможет в поиске того, что тебе нужно? – я говорю о загадочном веществе, которое так необходимо Энтони.

А теперь и мне, потому что отец до смерти нуждается в нём.

Мы говорим о «цветке бессмертия». Красивое название, но только что за ним стоит? Пока это нечто вроде Святого Грааля[10], которым все хотят завладеть, но не могут найти.

– Мне не нравится нездоровая часть нашего бизнеса, Киан, и ты это знаешь. Наша семейная империя – огромный организм, который я чувствую и ощущаю, как свой собственный. Один из органов явно поражен вирусом, который может заразить всю систему, и я намерен сначала локализовать его, заблокировать, а потом избавиться от яда. Я говорю о наркоторговле, что приносит нам миллиарды, но несет в себе ещё больше рисков, которые постоянно приходится разрешать. Молчание начинает обходиться мне слишком дорого. А если не покупать молчание, мы лишимся солдат, которые служат нам, являясь руками и двигателями клана. За последнее время было много смертей из-за передозировки нашим товаром, а сданных дилерами членов семьи посадили. Мне это не нравится, вы же знаете. Я болезненно переживаю потерю каждого, даже временную. В то время как Ди Карло владеет фармацевтическим рынком и, по сути, занимается тем же самым, только вот рискует гораздо меньше. Не мне тебе рассказывать, какой товар может приходить на прилавки магазинов и как это работает. Времена меняются, и я могу предвидеть то, что наши затраты на сохранение наркобизнеса будут расти. И дело не только в затратах. Я пересмотрел свои приоритеты и взгляды. Очень низкий и грязный бизнес, от которого уйма проблем. Будущее семьи я вижу в покупке новых игорных домов в Вегасе и организации подпольных казино в других штатах. В конце концов, смерть Вирджинии послужила толчком для того, чтобы я пересмотрел свой взгляд на данный вид дохода, – сухие губы Энтони дрожат, когда он произносит имя своей бывшей любовницы.

Вирджиния умерла пару лет назад из-за передозировки кокаином. Надо же, сердце Морте не каменное? Или его слова лишь вершина айсберга глубинных причин, из-за которых он до одержимости нуждается в загадочном «цветке бессмертия»? И что же это? Наркотик, от которого не умирают? Который не вредит здоровью?

Это на грани фантастики. Невозможно. Но, очевидно, вещество является чем-то уникальным и утерянным, а быть может и вовсе несуществующим… Как знать, возможно, Энтони в очередной раз хочет завлечь меня в свои игры разума и поставить передо мной квест длинною в жизнь? Отец пойдет на все, чтобы как можно дольше держать меня на своем коротком поводке. Ублюдок.

– И я не хочу, чтобы затраты, которые мы несем, покупая порты и молчание в органах, превысили наши доходы. Я смотрю вперед и не позволю клану уйти на дно, уйти в тень других семей, которые могут воспользоваться нашей слабостью и прийти к господству. Мы – семья Морте и внегласно являемся самой могущественной, богатой и управляющей семьей из пяти, и я не хочу, чтобы мы потеряли свой авторитет. Ни сейчас, ни в будущем, когда я уже буду мертв, а семью возглавишь ты или Стефан. Мир так устроен: кто-то наслаждается лучшими деликатесами со стола, а кто-то подбирает объедки. Я не хочу, чтобы я или мои потомки разрушили мою империю и опустились до второго варианта. Но я уже не тот, Киан. Не так молод и быстр, как раньше. Не так проницателен и дальновиден, – Энтони не моргает и не сводит с меня взгляда, сжимая потухшую сигару в руке до хруста в костяшках пальцев. – Я хочу быть уверен в том, что когда умру, буду смотреть с небес на свою семью с гордостью и наслаждаться её процветанием. Я хочу, чтобы мое потомство стало моим продолжением, с усовершенствованными идеалами и целями. И конечно, большие надежды я возлагал, возлагаю и буду возлагать на тебя и Стефана, – продолжает Морте, во второй раз упоминая об одном из настоящих сыновей, который также является подручным в семье и обладает большой властью. К слову, это ещё один сукин сын, которого я терпеть не могу.

У Энтони четыре официальных сына.

Я и Стефан – избранные, любимчики. У нас разные матери, но мы одногодки.

Средний сын – Вито, служит в армии и отрекся от преступной деятельности.

Ещё есть Блэс – самый младший. Кажется, он рок-музыкант и сбежал, как только ему стукнуло восемнадцать.

Памелла – не родная по крови дочь Энтони. Дочь его второй жены Даниеллы Морте, признанная им родной. Есть ещё несколько детей от многочисленных любовниц Морте. Я знаю лично далеко не всех.

– Давай поговорим открыто, Отец. Все, что ты говоришь – лишь размытые и неясные фразы о будущем, которого ты хочешь достичь. Но как это все касается твоих задач? У тебя есть ответ на вопрос, что мы ищем, зачем стоим на пороге открытой войны с другими семьями? Что нам нужно от семьи Ди Карло? А главное, что такое «Цветок бессмертия»? Посвяти меня, Отец. Я должен знать, что является твоей главной целью.

– Ты задаешь слишком много вопросов, Киан, – снисходительно ухмыльнувшись, уходит от ответа ублюдок. Хитрая тварь, которая не хочет раскрывать мне всех карт. Почему? Не знаю. Сомневается в моей верности? Возможно, ведь Энтони прекрасно знает, что не будь у него «ключа» от моего сердца, меня бы здесь не было.

– Пока я жив, я должен преподать тебе некоторые уроки, Киан, – мне кажется или старик сегодня слишком много говорит о своей смерти? – Важно лишь то, что «цветок бессмертия» – особое вещество, уникальное. Я бы и рад поделиться с тобой информацией о том, как он выглядит, как он действует и чем, на самом деле, является, но у меня есть лишь предположения и догадки насчет «цветка», никаких истинных и проверенных фактов. Пока нет. Но я хочу, чтобы ты постепенно сам узнал о нём все. Так у тебя будет больше запала и внутренней мотивации на решение задачи. В итоге мы сравним мои догадки с истинным результатом и…

Он издевается, мать его? Я должен искать какое-то призрачное вещество, о котором он сам ничего толком не знает?! Идиотизм, не иначе.

– Для тебя это игра, Отец? Мы похитили девушку. Подопечную одного из боссов пяти семей. Это серьезный шаг, и я должен знать, почему мы это сделали. Должен знать все, что тебе известно о необходимом веществе. Если бы я знал больше, я, возможно, использовал бы совсем другие методы поиска. А ты говоришь загадками. Словно предстоящая война, в которой, скорее всего, будут жертвы со стороны обоих кланов – квест, шутка. Отец, я не понимаю, – стараюсь быть вежливым и общаться в рамках омерты, но внутри меня все клокочет от гнева и вот-вот извергнется подобно чертовому вулкану на картине.

– Я не понимаю логики и твоей стратегии. Потому что сейчас мы нанесли открытый удар по семье Ди Карло, а значит, лишили себя теневых раскопок и поисков так называемого «цветка бессмертия». Если бы ты сказал мне все, что знаешь изначально, я, возможно, нашел бы другой способ выполнить твое задание. Может и не пришлось бы похищать чужих дочерей? Все-таки она женщина, молодая девушка. Ей не больше двадцати лет. Ты сам говоришь, что мы «бизнесмены, а не животные», и не трогаем мирных жителей и невинных. А потом…

– Мирные жители это одно, Киан. Члены чужой семьи, даже женщины – совершенно другое. Они уже вовлечены в наши игры, таков их крест от рождения, и тебе это известно лучше, чем мне. Твоя мать, например, Киан. Помнишь её? Помнишь, – использует запрещенный прием Энтони, продолжая вить вокруг меня свои манипуляционные веревки.

– И знаю, что, несмотря на то, что тебе было лишь девять, ты прекрасно помнишь все, что с ней тогда сделали. В тот день, – я не знаю, как это работает. Сочетание его твердого взгляда и упоминание о маме, действует на меня, как атомная бомба, взрывающаяся в эпицентре грудной клетки.

– Я знаю, что к «хорошим девочкам» у тебя особое отношение, Киан. В них ты видишь её, свою мать, – играя в психолога, продолжает давить Энтони. – Я тоже скучаю по ней, Киан. Но я потерял её для себя, задолго до её смерти. Она сбежала от меня, лишив себя моей защиты. И пора, пожалуй, добавить дерева и бумаги в огонь твоего духа, Киан, – применяя гипнотизирующую образность слов, Энтони сильнее заманивает меня в дьявольские силки, вовлекая меня в свои цели и планы. Я прекрасно осознаю его манипуляции и достаточно силен, чтобы распознать их и не поддаться им, но я не могу. Потому что то, о чем идет речь дальше, это уже не приказы Энтони Морте, а свершение моей личной вендетты.

– Доминик Ди Карло изнасиловал твою мать. А потом убил её, предварительно изрядно поиздевавшись над ней. Это был он, Киан. Доминик Ди Карло – тот человек, с которого начался твой путь, полный греха, взлетов и падений. Доминик отнял жизнь у Кармеллы, твоего отчима, у тебя. Ты забыл об этом? Тебе напомнить?

На мгновение я закрываю глаза. Внутренние демоны встают перед внутренним взором: клацают зубами, бьют себя в грудь и изрыгают смертельное пламя. Как и вспоминания, мелькающие под веками ослепительно болезненной кинолентой.

Все «ключи» от души человека – они там, в детстве.

И Энтони Морте отличный психолог, который знает куда надавить, чтобы пробудить во мне ярость и жажду вытрясти дух из всего, что было причастно к боли, которую испытала Кармелла. Так звали женщину, которая подарила мне жизнь. И какой бы моя судьба ни была, я знаю цену каждой секунды и своего вдоха.

В тот вечер на наш дом напали неизвестные. Маму насиловали, били до вскриков раненой белуги. Отца ликвидировали быстро. Одним выстрелом в голову.