- Очень, - честно призналась я, положив ладонь на бедро Тима. Вздохнула, почувствовав, как он поглаживает пальцами мой затылок, массируя, лаская. Вздохнула ещё раз и потихоньку застонала.

- Я мог бы тебе сказать, что не стоит, - прижал ближе, - но не буду.

- И не надо, - отозвалась я.  – Не люблю бессмысленные слова.

- Я тоже.

- Знаешь, - как только он перестал поглаживать меня, я отошла на несколько метров. Взяла с кресла халат и набросила на плечи. - чемпионат России в психологическом плане был для меня сложным. А чемпионат Европы… - покачала головой. – Это как космос. Ещё и мир… Как представлю, что это для нас вполне реально… - снова качнула и посмотрела на Тимура, зная, что он понимает, о чём я.

- Не думай пока про мир, - посоветовал он и опять подошёл ко мне. Положил руку на плечо. – Этим ты только всё усложняешь.

- Знаю, - согласилась со вздохом. Взяла его халат и подала с лёгкой улыбкой.

Обнажённый, он был великолепен. Тимур Богданов на льду и вне его…

Губ моих коснулась усмешка, стоило подумать, сколько бы болельщиц сейчас желало оказаться на моём месте. Хорошие девочки выбирают дрянных мальчишек, и я, как оказалось, не исключение. Вот только был ли Тим этим самым дрянным мальчишкой?

Я опять посмотрела на него. Какой уж там мальчишка… Мужчина, когда-то ненавидевший меня и теперь не желающий отпускать только потому, что он решил именно так. Мужчина, не терпящий компромиссов и собственной слабости. Но разве я – его слабость?

- Хочешь, я заварю чай? – спросила, выходя из спальни.

На самом деле нам стоило лечь пораньше, но что-то подсказывало мне, что пораньше всё равно не получится. В любом случае, ещё полчаса в запасе у нас оставалось. Сейчас, накануне чемпионата, позволить себе слишком много вольностей не мог ни он, ни я.

- Чёрный, - ответил он.

Я чувствовала его взгляд, направленный мне в спину. Прямо между лопаток. Почти так же, как и раньше – месяц, год назад… Почти, но теперь совсем по-другому. Не осколки льда, вонзающиеся в кожу, в сердце, а пробегающие вдоль позвоночника язычки горячего синего пламени.


- Господи, - уже когда мы сидели за столом, всё-таки не сдержалась я и, накрыв лицо ладонями, застонала. – Я так боюсь, что что-то пойдёт не так. Боюсь не справиться, Тимур.

- Перестань, - выговорил он очень жёстко. Как мог бы выговорить Рудов – не отец – тренер. Нет, даже ещё жёстче. – Чтобы больше этого не было.

- Ты прав, - согласилась я, заставив себя собраться. Настраиваться нужно было на успех, а то, что делала я… Непозволительно.

- Ты выйдешь на лед и откатаешь так, как каталась сегодня на тренировке, - теперь Тимур говорил тихо, и голос его словно бы пробирался внутрь меня. Словно бы просачивался в каждую клетку тела.

- Ты видел нашу сегодняшнюю тренировку? – сделала глоток чая и поставила чашку на стол.

- Концовку.

Я кивнула. Сегодняшняя тренировка, равно как и те несколько, что были до неё, прошла хорошо. Спокойно, без надломов. Обычная, совершенно рабочая.

Согнув левую ногу, я поставила её на край стула. Упёрлась подбородком в колено и, глядя на Тимура, проговорила:

- Ты так веришь в меня…

- Это не просто вера, - ответил он очень серьёзно. – У вас с Жаровым есть все шансы взять золото. Я смотрю объективно, Оля. В Европе мало стоящих пар. Вы вполне можете соперничать с каждым, кто заявлен в Берне.

- Даже с вами?

- Даже с нами.

- Не верится, что ты говоришь мне это, - выдохнула, не поднимая головы и по-прежнему глядя на мужчину, подобного вечера с которым год назад даже представить себе не могла. Мужчину, чувства к которому с каждой проведённой рядом минутой становились всё безудержнее, всё сильнее завладевали мной. Как будто на протяжении времени, что мы были знакомы, они хранились где-то в недоступном мне месте, а теперь вдруг раскрылись, словно цветок под солнцем.

- У тебя всё впереди, - нарушил он снова возникшее было молчание. Тот же пробирающийся внутрь, тихий голос. Только взгляд… Что-то в этом взгляде заставило меня насторожиться, как и прозвучавшие дальше слова: - Моя спортивная карьера долго не продлится. У вас же с Жаровым большое будущее.

- Не говори глупостей, ты еще… - он протянул руку и дотронулся пальцем до моих губ, заставляя замолчать. Тут же убрал.

- Ты приняла правильное решение, когда перешла в группу Рудова, Оля. Знаешь… - он приподнял чашку, призывая сделать меня то же самое. – Иногда нужно рискнуть всем. Зачастую большие цели требуют больших решений.

- Предлагаешь выпить за риск и большие решения? – потихоньку засмеялась я, и коснулась его чашки своей.

- За риск и большие решения, - подтвердил он, отпив чай. – И за тебя.

- За меня и за тебя, - отозвалась я и сделала то же самое.

Глава 45

Оля

Разместили нас в находящейся неподалёку от спортивной арены, где совсем скоро свои программы предстояло продемонстрировать лучшим фигуристам Европы.

С Тимуром в оставшиеся до старта дни мы почти не виделись. Лишь изредка, почти случайно, встречались во время завтрака и вечером, когда и у него, и у меня оставалось немного свободного времени. Сосредоточившиеся на последних перед соревнованиями тренировках, мы знали – остальное потом.

- Всё в порядке? – спросила я остановившегося возле бортика Пашу.

Как бы ни пытался он держатся, колено всё ещё напоминало о себе. Посвятившие всю свою жизнь спорту, мы понимали, чем это может обернуться, но выбора не было. О том, чтобы сняться с соревнований, речи быть не могло, и всё же травма Пашки внушала некоторые опасения. Вот и сейчас я заметила, как после исполнения параллельного прыжка, он стиснул зубы, как по лицу его пробежала тень.

- Да, - отозвался он.

Стоявший по другую сторону борта Рудов внимательно наблюдал за нами. Вскинув голову, Паша посмотрел на него твёрдо и повторил тоном, не дающим усомниться в том, что он сделает всё от него зависящее, чтобы показать достойный уровень катания:

- Всё в порядке, Роман Юрьевич. Не хуже, чем было.

- Но и не лучше, как я понимаю, - Рудов продолжал немного хмуриться, взгляд его был мрачным, тяжёлым.

Сделав пару глотков воды, Паша поставил бутылку на борт. Мотнул головой.

- Критичного ничего нет. Все мы видели снимки – могло быть куда хуже.

Здесь он был прав. Я коснулась его плеча. Дождалась, пока Жаров посмотрит на меня. На миг прижалась к нему и тут же почувствовала, как он приобнимает меня в ответ. Поймала его усмешку.

- Я горжусь тем, что мой партнёр – ты, - призналась я совершенно искренне и выпустила его из рук. – Спасибо за то, что тогда… - улыбнулась уголками губ. – За то, что тогда ты купил мне билет.

- Заметь, в один конец, - Жаров опять усмехнулся.

- В один конец, - подтвердила я. – Так что выбора у нас нет.

Слова эти не имели никакого отношения к моему перелёту в Детройт. Мы с Пашей понимали это, как понимал и Рудов. Билет в один конец. К высшей цели, к мечте. Не отступая и не оглядываясь назад, на прошлые неудачи. Потому что они – прошлое, существующее лишь затем, чтобы стать опытом. Опытом, служащим очередной ступенью на пути вперёд. К золотой олимпийской мечте. И мечта эта была у нас одна.


Вечер перед началом соревнований выдался напряжённым. Несмотря на понимание, что сейчас лучше всего отпустить себя и выбросить из головы ненужные мысли, сделать это в действительности было не так-то просто.

Сидя на диване в своем номере, я задумчиво рассматривала статуэтку, самую первую из тех, что подарил мне «тайный поклонник-болельщик». Эта фигурка стала моим талисманом. Каждый раз, уезжая на соревнования, я брала её с собой, каждый раз, перед тем, как выйти на лёд перед стартом, я сжимала её, лежащую в кармане толстовки, в кулаке. Машущая невидимым зрителям фигуристка…

- Ты красивая, - провела я кончиками пальцев по её светлым волосам, по складкам опавшего на бёдра платья.

Счастливая, она, казалось, только что сделала что-то очень важное. Будто бы только что она закончила прокат с ясным пониманием – победа. Об этом говорила её улыбка – открытая, совершенно искренняя. Тронет ли точно такая же улыбка и мои губы? Получится ли у нас с Пашей? Хотелось верить, что да.

Из головы не шёл наш состоявшийся ещё в Москве разговор с Тимуром. Привыкший добиваться своего, никогда не ставивший под сомнение собственные силы, собственный талант, он открыто сказал, что верит в нашу с Жаровым пару больше, чем в кого бы то ни было. Больше, чем в их пару с Наташей. Что-то в его словах не давало мне покоя, вот только что, понять я не могла. Одно мне было ясно – подобное признание для Тимура значит очень много. Может быть даже больше, чем какое-либо из всех возможных. Больше, чем признание в чувствах. Впрочем, об этом думать сейчас было точно не время.

Будто бы подводя черту под моими размышлениями, раздался короткий стук в дверь. Отложив статуэтку на столик, я откинула плед и встала. Кто там ещё? Пашка?

- Привет, - улыбнулась я, открыв дверь.

На пороге стоял вовсе не Жаров. Пройдясь по мне взглядом, Тимур остановился на лице. Судя по едва различимым искоркам в его зрачках, увиденным он остался доволен.

Без приглашения Богданов зашёл в номер и, закрыв дверь, привалился к ней спиной. Сунув пальцы за петельки на поясе джинсов, снова прошёлся по мне взглядом, на этот раз ещё более пристальным и наглым. Не знаю, как это ему удавалось, но я тут же почувствовала тёплое волнение. Стояла на расстоянии пары метров, понимая – если бы в комнате вдруг зазвучали звуки танго, придумывать нам бы ничего не пришлось. Хмыкнула, вздергивая бровь.

- Привет, - бархат его голоса заставил меня выдохнуть. На руках выступили мурашки.