— Да, поймите, я не видела, как она положила их под тетрадь.

— Нельзя было отдавать их ребенку.

Таня была уверена, что Черных забыла, как сын отдавал ей деньги, потому что в очередной раз была пьяна. И когда Дима подтвердит слова Тани, все выяснится. Но на следующий день в кабинете директора мальчик отказался признать, что Татьяна Викторовна вручала ему деньги. Он вообще не понимает, о чем речь. Ребенка пришлось отпустить. Таня была в растерянности. Она еще раз попыталась поговорить с Димой, уже наедине. Она не собиралась заставить его признаться, а хотела выяснить причину лжи. Скорей всего он истратил деньги, и теперь боялся в этом сознаться. Мальчик не стал избегать ее, сразу остался после урока, отвечал на вопросы, но категорически настаивал на том, что она не передавала ему денег. Он не был патологическим лгуном, Тане уже приходилось сталкиваться с такими детьми, и она научилась распознавать их. И это не был страх перед наказанием. Может, это был вызов или месть, не лично ей, Татьяне Викторовне, а всем, кто его окружает? Дима был постарше остальных детей в классе. Когда он пошел в первый класс, в сентябре ему исполнилось восемь. Но лидером он не стал, а остался одиночкой, не пускавшим на свою территорию никого, но охотно дразнившим и даже преследующим тех, кто ему не нравился. И учительница тоже попала в их число?

На следующий педсовет назначили решение этого вопроса.


Максим стряхнул пепел с сигареты в чайную чашку:

— Тебе пора уже завести пепельницу.

— Я не курю, — возразила Таня.

— Зато я курю.

— Я вижу.

— Какая поразительная наблюдательность!

— Еще бы, у меня даже волосы пропахли табаком от твоего курева.

— Может, ты еще возьмешься за мое воспитание и отучишь курить?

— А это мысль. В любом случае будет положительный результат: либо ты бросишь курить, либо бросишь меня.

— Либо будем курить вместе.

Какой дурацкий бессмысленный диалог, как она устала.

— Максим, когда же ты меня оставишь в покое?

— Я думаю, тебе осталось ждать совсем недолго. Однажды, лет так через пятьдесят, на этот привычный вопрос я отвечу: «Пожалуй ты права, дорогуша, что-то сегодня мне не хочется секса, я лучше посмотрю с тобой телевизор».

Он захохотал.

— Тебе не радует такая перспектива? Что-то ты сегодня совсем грустная. В школе неприятности? Опять чья-нибудь мамаша приходила права качать? Давай выкладывай.

— Приходила, та же самая.

— Любительница животных? На этот раз она купила сыну змею?

Тане было не до смеха.

— Мальчик не вернул деньги матери, — сказала Таня.

— Напомни, я забыл, в чем там было дело.

— Мать оставила мне деньги на тетради для сына.

— Это я помню. Ты пришла к ней домой, она тебя не узнала, и ты разговаривала с каким-то уродом. А потом?

— Я отдала деньги ребенку, чтобы он вернул их матери. Это было глупо с моей стороны. Она заявляет, что больше денег не видела.

— А может пацан отдал деньги матери, а она по пьяной лавочке не помнит?

— Он вообще отрицает, что я давала ему деньги. Он их, вероятно, сразу истратил.

— Ты тоже хороша, додумалась, передавать деньги через ребенка.

— Да, я виновата, что не пошла к ним еще раз. Я — полная дура, — голос ее прерывался от душивших слез.

— Не ной, — оборвал ее Максим. — Расскажи, как это выплыло в школе. Ей не хватило на бутылку, она решила, что дала тебе слишком много и пришла к тебе в школу? — сделал предположение Максим.

— Все гораздо сложнее. Дима написал контрольную за полугодие на двойку.

— Ну и что?

— Его мать пришла к завучу и сказала, что я взяла деньги и обещала уделять Диме больше внимания, ставить ему хорошие оценки. А раз он получил два, я должна ей вернуть деньги.

— И ей поверили, этой пьянице?

— Не совсем. Но в понедельник состоится педсовет, будут разбираться, брала я взятку или нет.

— Они что, все идиоты в вашей школе?

— Ей, конечно, не верят, она и к завучу пришла с похмелья. Но сигнал есть, необходимо разбираться, тем более мальчик все отрицает.

— Его надо заставить признаться. И, вообще, почему его должны слушать? Ты же собираешь деньги на обеды, так все начнут тратить деньги на себя, а родителям говорить, что сдали тебе, но их не кормят. Так на тебя всех собак свесят. Я завтра приду в школу и поговорю с этим пацаном.

— Не вздумай! — испугалась Таня. — Мне еще этого не хватало.

— Как хочешь. Но помни, если понадобится, я помогу — только свистни. Мое мнение — детей надо лупить. Только тогда из них вырастают нормальные люди.

— Тебя, похоже, лупили мало, — вздохнула Таня.

— А вообще, чем тебе это грозит, разборки эти? — Максим пропустил ее слова мимо ушей. — Выговор какой-нибудь?

— Не знаю, — пожала плечами Таня.

— Может мне отца подключить, чтобы тебя не трогали? — он говорил вполне серьезно.

— Что ты! Не надо, — испугалась Таня. — Все не так страшно.


— Что было вчера на педсовете? — спросил Максим во вторник.

«Надо же, помнит» — удивилась Таня и ответила:

— Поставили на вид.

— За что? Что за дураки у вас там работают?

— Никакие не дураки, — обиделась за коллег Таня. — За безответственность, отдала деньги ученику, и не проверила, передал он их родителям. А если бы мать не зашла в школу, и обман бы не открылся? Если бы он написал контрольную хорошо, даже на три, что для него не мало, она бы подумала, что я отрабатываю эту злосчастную десятку.

Таня сама не ожидала от себя, что будет так подробно рассказывать Максиму о своих делах. За его вопросами скрывалось искреннее участие, и звучал гнев на тех, кто посмел обидеть его недотрогу.

— А мамаша присутствовала?

— Конечно. Но ее так запугали, что она взяткодательница и совсем забросила ребенка, и что может лишиться родительских прав. Она только оправдывалась и обещала исправиться. Плохо, что, испугавшись комиссии по делам несовершеннолетних, она изменила свои слова, и сказала, что Дима отдал ей деньги, но она забыла об этом, и только сейчас вспомнила. Получается, что ему все сойдет с рук. Это может спровоцировать его на новый обман. Вдруг и во второй раз повезет? Мне с ним и до этого было трудно, а что будет дальше, я не представляю. Он почувствует безнаказанность. Мне поставили на вид, чуть не объявили выговор, мать теперь боится лишиться родительских прав, а он оказался чист. К нему нужно найти подход, как-то заставить понять, что он натворил, а не то он совсем отобьется от рук.

— Самое лучшее средство — это порка.

— Ну, это мы уже слышали. Плохо, конечно, что он пришел из другой школы, я не знаю его первую учительницу. В начальных классах он учился в первой школе, они жили где-то в центре.

— Это моя школа, я проучился там с первого по десятый класс. Он у тебя учится первый год?

— Весь класс у меня первый год. Они учились по программе один-три, и после третьего класса пошли в пятый. Димка в классе новенький, ни с кем не дружит, и еще, видимо, сказывается влияние старшего брата, который осужден условно.

— На этом педсовет закончился?

— Нет, но, я думаю, тебе не интересны сугубо педагогические вопросы.

— Отчего же. Я бы на вашем месте сделал из этого следующий вывод, — Максим поднял вверх указательный палец.

— Какой?

— Детей надо лупить.

— Ты опять за свое.

— Я вполне серьезно. Вспомни, каких учителей в детстве ты считала лучшими? Тех, кто строго спрашивал, если наказывал, то за дело. «Строгий, но справедливый», так мы характеризовали любимого учителя. А сплошное благодушие — это, прежде всего, равнодушие. Если родитель или воспитатель наказывает, значит, он неравнодушен к ребенку, хочет его научить жизни. И ты правильно сказала, что пацан отобьется от рук. Он захочет проверить, насколько вам всем на него наплевать, и где та граница, за которую переходить нельзя.

— Но наказание — это же не значит порка.

— А эффективных методов воспитания вообще нет. Знаешь, что сказал Фазиль Искандер? «Парадокс воспитания заключается в том, что хорошо поддаются воспитанию как раз те, кто в воспитании не нуждается».

— Какая эрудиция! — притворно восхитилась Таня.

— Вся эрудиция почерпнута из настенного календаря. Это моя настольная книга.

— И черпаешь ты из нее большой ложкой.


После этого разговора, Максим иногда спрашивал о Диме. А Дима, как и предсказывала Таня, стал все больше наглеть, начал пропускать ее уроки и уже прямо дерзил ей. Шла последняя неделя четверти, повсюду царило предпраздничное настроение, на уроках Таня сбавила темп и строго не спрашивала. И потому особенно обидно было, когда на ее уроке Ильин, не скрываясь, стал слушать плеер, надев на голову наушники. Таня изъяла плеер у мальчика, а после уроков хотела серьезно поговорить с ним, прежде чем отдать магнитофон.

После пятого урока в класс пришли дежурные мыть пол. Ильин не появился. Дежурившая девочка старательно мыла доску, а ее напарник медленно ставил стулья на столы. Поставив один стул, он долго стоял, тупо глядя на него, потом шел к другой парте, еле волоча ноги. Выполнив эту работу, мальчик взял ведро и пошел в туалет за водой. Таня спросила ученицу, не остался ли Дима на дополнительные занятия по русскому языку. Девочка ответила отрицательно и продолжила:

— Татьяна Викторовна, Димка сказал, что не придет к вам. Что он вас не боится, и вы ему ничего сделать не можете. Что вы не имеете права отбирать его вещи, что плеер дорогой и вы сами прибежите к ним домой с плеером, — глаза у девочки округлились от ужаса, что она повторяет эти кощунственные слова.