Инна Стужева - Опасная девочка миллиардера

Если уж родная сестра не устояла и ради него разрушила нашу дружбу, что говорить про других.

— Не в порядке, — отвечаю и вздыхаю так, будто сильно огорчена.

— Костюм не отстирывается, представляешь? Отдала за него почти целое состояние и такая неприятность. Должно быть вино и правда натуральное. Хорошо, что выступление позади. Куда мне теперь в таком виде? Поеду домой.

Взгляд Светланы теплеет.

— Конечно, Жень, езжай. И не расстраивайся. Жаль, что так вышло, но ничего не поделаешь. Надеюсь, встретимся совсем скоро.

— Да, я тоже.

— Я тебе позвоню.

— Хорошо.

Мы прощаемся, и я спешу на выход. О Бергмане и его словах стараюсь не думать. Сознательно подавляю все мысли.

Достаю телефон, чтобы вызвать такси.

Давно бы пора водить самой, я даже присмотрела автошколу он-лайн, но никак не решусь. Теорию я бы выучила и сдала без проблем. Но вот с вождением дела обстоят несколько хуже. В деревне автошколы не нашлось и на уроки вождения пришлось бы ездить в соседний районный центр, а я никак не могла оставлять Веруню так надолго, несмотря на няню. Сейчас, когда мы переехали, и все чуть ли не в шаговой доступности, возможно, решусь.

Уже собираюсь назвать оператору адрес, откуда меня забрать, как на стоянку заруливает знакомая машина.

Леша.

Все-таки приехал.

Улыбаюсь и спешу к нему.

Леша паркуется, вылезает из машины.

— Привет, Леш, очень рада видеть, — говорю и снова улыбаюсь.

— Жень, привет. Как прошло выступление? Уверен, ты была на высоте!

— Отлично прошло, спасибо.

— Извини, что опоздал и не смог присутствовать. Задержали на фирме.

— Ничего страшного, я очень рада, что ты приехал, пусть даже с опозданием. Но в следующий раз звони. Мы с тобой чуть не разминулись, как раз собиралась вызывать такси.

— Значит, я вовремя и отвезу тебя домой.

— Ладно. 

— Устала? — спрашивает Леша, пока я располагаюсь в салоне.

— Есть немного. Костюм вот испортила вином. Но ничего.

— Костюм, это фигня.

— Да, — соглашаюсь.

Леша начинает разворачиваться.

Замечаю по левую сторону от нас блестящий черный Мерседес последней модели.

Не то, чтобы я разбиралась в машинах, но слышала разговор, который велся на одном из семинаров не так давно. Как раз вот про такой автомобиль и его заоблачную стоимость.

Почему-то кажется, нет, я уверена, что это машина Бергмана.

Леша тоже замечает автомобиль, да и кто бы не заметил.

Внезапно на его довольное лицо ложится тень. Он хмурится.

Видимо, расстраивается, что его Ниссан далеко не так хорош, как Мерс. А он ведь был так доволен, когда приобрел его.

Мне хочется как-то подбодрить Лешу и сказать, что его машина ничуть не хуже и он не должен расстраиваться из-за этого. Все еще впереди. Но боюсь, что этими словами только подолью масла в огонь. Лучше сделаю вид, что вообще не заметила Мерседеса и не сравнивала ничьи машины.

Мы выезжаем на проспект, и я откидываюсь на сиденье.

— Ты отлично водишь, — говорю, — можно смело расслабиться и подремать. Тем более, что кресло такое удобное.

Леша не подхватывает разговора, продолжает хмуриться и даже закусывает губу. Неужели расстроен настолько сильно.

— Леееш, — зову его.

— Что?

Он поворачивает голову кидает на меня взгляд.

— Все в порядке? — спрашиваю.

— А..да. А как у тебя? Выступление?

— Ты уже спрашивал, все отлично.

— Много народу было?

— Достаточно много. Но в общем…как обычно.

Конечно же, я не собираюсь рассказывать ему о Бергмане и о том, что произошло после моего выступления. Мало того, сама себе запрещаю думать об этом, чтобы не выдать. Жду, когда смогу остаться наедине с собой. Тогда и проанализирую. Если не усну на пару с Веруней.

Вру сама себе.

Конечно, я не усну. Буду думать и думать.

Но не сейчас. Сейчас мое внимание будет принадлежать другу и дочке. Мы приедем, поужинаем, проведем отличный вечер. Когда Леша уйдет, я буду укладывать малышку спать. Читать ей, шептать на ушко, какая она у меня хорошая и самая лучшая девочка на свете.

А уж потом…

— Жень, а кто сегодня был из выступающих? — вдруг спрашивает Леша.

Теперь настает моя очередь хмуриться.

Почему он спрашивает? Никогда ведь не интересовался, он вообще не в этой теме крутится.

— Да так, — отвечаю осторожно, — как обычно, все те же лица, в основном. Светлана же организовывала.

Он кивает.

— Хорошо.

И замолкает. Размышляет о чем-то.

Пожимаю плечами и отворачиваюсь к окну. Мне так даже лучше, очень сложно поддерживать непринужденную беседу, когда внутри все кипит.

Главное, чтобы Бергман внял моим словам и все оставшееся до своего отъезда время держался подальше.

Верочка сладко посапывает в кроватке.

Поправляю одеяльце и несколько минут любуюсь на свое чудо.

Вера крепкий малыш, с пухлыми щеками и темно-русыми кудряшками.

Развита для своего возраста она очень хорошо. Встала в шесть месяцев, а пошла в десять. Возможно так получилось потому, что она росла на свежем воздухе, или потому, что я кормила ее грудью почти до года, избегая бутылочек со смесью и баночек с искусственным питанием.

Любит спать на животике, подперев кулачком щеку. Я могу смотреть на нее бесконечно.

К сожалению, всю идиллию нарушают воспоминания о сегодняшнем дне.

Я любуюсь на малышку всего несколько минут, затем поправляю одеяльце и отхожу к окну.

На часах почти одиннадцать вечера. Мне тоже пора ложиться, день был насыщенным, но сон не идет.

Не знаю, как успокоить нервы. Я не курю, очень редко употребляю алкоголь и не склонна к перееданию. Все, что мне остается, аутотренинг, работа и чтение книг или статей.

К сожалению, аутотренинг не помогает.

Из-за того, что я произношу про себя несколько десятков раз «у меня все прекрасно и с каждым днем становится все лучше и лучше», легче не становится. Подозреваю, что чтение или работа также не сильно помогут.

Мне следовало наплевать на приличия сегодня и уехать сразу же по окончании выступления. Тогда бы не случилось всего того, что случилось.

Не произошло бы нашей встречи с Бергманом, которая перевернула все с ног на голову.

Я бы не вспоминала каждую секунду о нем и его неприятных, отвратительных словах, сказанных в мой адрес.

Очень странных словах, если вдуматься.

Он уверен, что я получила круглую сумму на аборт. Похоже, это Юлькины махинации, по-другому не выходит.

Как она смогла это провернуть? Я просила ее не говорить Бергману о том, что оставлю ребенка. Значит, она сообщила ему, что я решила сделать аборт, но на него нужны деньги. Собственно, то же самое ведь сказала ему я сама. И он перевел деньги на ее счет, якобы для меня, ничего не выясняя и особо не заморачиваясь этим вопросом?

Очень бы хотелось прояснить, но я для этого придется встречаться с сестрой, а делать это мне совсем не хочется.

Тем более, он уже не лучшего мнения обо мне. Тем, что Юлька расскажет подробности, ничего не исправить.

Впрочем, это должно меня волновать в последнюю очередь, лишь бы не узнал правду о дочке и не начал суетиться по этому поводу. Вот, что главное!

Впрочем, в то что начнет суетиться, как раз верится с трудом. Слава богу.

А что касается Юли…

Сестра названивает довольно часто. В последний раз недели три назад, предлагала встретиться и все обсудить.

— Это же ненормально, Женя, что малышке почти год и три, а я, родная тетка, еще ни разу ее не видела!

— Женя, давай уже поговорим, мы же сестры, в конце концов! Мы должны держаться вместе.

— Женя, где ты живешь? Скажи и я сразу же приеду.

Я отвечала формально и, конечно же, отказывалась от встреч. Не раскрывала и свое место жительства.

Не успеваю подумать о сестре, как телефон оживает.

У меня стоит режим вибрации, чтобы не разбудить Веруню. Полностью телефон я никогда не отключаю, сама не знаю почему. С рождением дочки автоматом выработалась такая привычка — всегда быть на связи.

На дисплее высвечивается Юлькин номер.

Медлю несколько секунд, потом все же решаю принять вызов.

— Да.

— Жень, привет. Я знала, что ты еще не спишь. Как дела?

— Привет, Юля. Нормально.

— У меня тоже неплохо, — говорит Юлька, не дождавшись ответного «а у тебя как?»

— Как Верочка? — продолжает.

— Спасибо, все хорошо.

— Я слышала, вы в город вернулись. Может, пригласишь в гости?

— Нет.

— Ой, ну опять ты за свое. Знаешь пословицу, кто старое помянет, тому глаз вон?

Я молчу.

— Ну, хорошо, хорошо, — тут же идет на попятную Юлька, — давай хотя бы встретимся на нейтральной территории. В каком-нибудь ресторане. Посидим, поболтаем, как в старые времена.

Подавляю первый порыв привычно отказаться и вздыхаю.

— Хорошо.

— О, отлично, — оживляется Юлька, явно не рассчитывающая на такое скорое согласие.

Я же надеюсь, что смогу выяснить, наконец, насколько сильные отношения связывали ее с Бергманом.

Не знаю, на кой черт мне это нужно, но слово не воробей.

Юлька уточняет время и место, после чего мы прощаемся.

Положив трубку, иду в ванную комнату, выполняю все вечерние процедуры и укладываюсь в кровать.

Здесь меня ждет новое испытание.

Стоит закрыть глаза, как передо мной тут же вырисовывается образ Бергмана в распахнутой на груди рубашке. Его привлекательное по-мужски лицо, полуголый торс с идеальным прессом и широкими плечами. Его горячие прикосновения.