— Заходи, ты что-то хотела? — немного приветливее проговорил он, пытаясь улыбнуться.

— Да, — девочка нерешительно закрыла за собой дверь, уставившись на него. Ему показалось, что он тонет в этих глазах. — Я хотела бы вас попросить… Помните, я говорила вам о конкурсе?

— У меня нет денег, — быстро отозвался он, разводя руками с притворным сожалением.

— А денег не надо. Нужно просто ваше согласие. Вы должны позвонить туда — вот телефон — и сказать, что вы не против моего участия, — девочка шустро подбежала, положив на стол лист бумаги и просительно уставившись на него.

— Что ж, — мужчина откинулся на кресле, жадно и откровенно разглядывая ее. — Ты же понимаешь, что любая услуга должна быть оплачена? Особенно, такая серьезная.

Она кивнула, ощущая свинцовую тяжесть во всем теле.

"Что же он от меня захочет? Пожалуйста, пожалуйста, пусть он ограничится минетом" — взмолилась она неведомым богам. Но боги были высоко, в недосягаемых заоблачных сферах.

— Ну… — он уже явно разглядывал ее, развалившись так, что она вздрагивала, словно Дима уже касался ее своими грязными, потными руками. — Ты мне нравишься. Ты красивая молодая девушка. Так что ничего такого особенного я у тебя не потребую — всего лишь раздвинуть передо мной ножки. Мужчина неприятно ухмыльнулся, наслаждаясь краской, разлившейся по молочно-белым щекам. — Ты вознаградишь меня после конкурса, — мурлыкая, как довольный персидский кот, продолжал он, пододвигая к себе листик и протягивая руку к телефонной трубке.

* * *

Сердце девочки словно бы взрывалось в груди, порождая золотистые фейерверки. Стоило закрыть глаза — и яркие оранжевые пятна вспыхивали и плыли под закрытыми веками.

Единственная мысль билась внутри, обжигая: "Я добилась, я победила. Я смогу участвовать в конкурсе"

Лиза даже не сомневалась, что она победит — она была уверена в своих талантах. А потом начнется что-то прекрасное. Новый жизненный этап.

Дико улыбнувшись, она кинулась в комнату, где почти никого не было. Лиза всегда радовалась тому, что детдомовские детки постоянно куда-то сбегали и шатались по улицам. Кто просто гулял, а кто как-то зарабатывал себе на сладости.

Можно было растянуться на кровати и помечтать. Впрочем, скоро ведь конкурс. И девочка вскочила, словно укушенная, а затем кинулась к выходу.

Зоя Вадимовна, как ни странно, еще ждала ее в классной комнате, сидя на стуле и перелистывая ноты.

— Мне разрешили участвовать. Директор сам туда позвонил, — чуть ли не с порога принялась кричать она. Со стороны казалось, что у девочки началась истерика.

С широкой, полубезумной улыбкой она кинулась к любимому пианино.

— Мы будем заниматься дальше. Я обязательно должна победить, — и легкие пальцы запорхали над клавишами почти в джазовом ритме. Светлые завитки волос подпрыгивали и дергались в ритме этой музыки.

* * *

Лиза не верила, что наконец-то настал тот самый день. Она стояла в тесной прихожей скромной квартирки Зои Вадимовны и, не отрываясь, смотрела на себя в зеркало.

Директор не только позволил ей участвовать в конкурсе, но и отпустил к учительнице на целый день, чтобы они успели подготовиться.

Женщина очень удивлялась неожиданному добросердечию обычно жестокого и хамоватого мужчины, а Лиза только отмалчивалась, стараясь не думать о расплате.

В конце концов, настал тот день, ради которого, как оказалось, она жила.

Скромное голубое платье сидело на ней почти идеально — тонкий пояс подчеркивал стройную талию. Длинные светлые волосы рассыпались по плечам, подчеркивая нежные черты и серые глаза. Ресницы и брови у нее отчего-то были черными, что только сильнее выделяло ее красоту. Высокие гольфы немного помогали смириться с тем, что туфли на размер больше, хотя походка в них все равно была скованной и ковыляющей. В любом случае, ничего лучшего у Зои не было.

В сумочке женщины лежали ноты для мелодий.

Они сели на метро, где Лиза оглядывалась с видом марсианина, только что упавшего с небес на грешную землю. До этого она была в метро только раз и уже забыла, какого это, путешествовать под землей.

Затем они вышли из метро и немного прошлись пешком прямо к зданию Дворца пионеров.

По случаю конкурса "Молодые таланты", вход в это слегка вычурное здание, где было больше стекла, чем бетона, спроектированное архитектором-сюрреалистом, был украшен разноцветными шариками. Возле входа наблюдалось оживление, даже стояло несколько автомобилей с названиями известных телеканалов на табличках. Репортеры и журналисты готовили камеры и микрофоны, скучающе сплевывая сквозь зубы. Кроме того, возле входа тусовались обычные зрители, большая часть из которых была либо из богемного мира, либо семейными парами с детками.

По десятку "крутых" машин Лиза сделала вывод, что поблизости также притаились viр-персоны. Она ощутила неожиданную слабость в ногах, а в ушах раздался ровный гул, словно бы она тонула на глубине океана.

Неожиданно к остановке, находившейся возле входа во дворец, подъехал и остановился розовый лимузин. Из него вышла очень дорого одетая девочка, следом за которой семенила явно ее мамаша.

Девочка оказалась смазливой брюнеточкой с тщательно завитыми кудряшками, очень ярко накрашенная — с глаз едва не сыпались блестки, а уши оттягивали огромные, явно золотые серьги с изумрудами. В руке она держала маленькую розовенькую сумочку, к которой крепился талисман — розовый же зайка.

Распространяя удушливые запахи очень дорогих духов — казалось, что на нее вылили, как минимум, три флакона — девочка уверенно, с высоко задранным подбородочком, направилась ко входу, по пути нагнав Лизу и сильно толкнув ее, едва не повалив на тротуарные плиты.

Лиза ошарашено уставилась ей вслед.

Зоя Вадимовна трусила рядом, немного сгорбившись, как старая черепаха.

Наконец они оказались внутри.

Девочка с восторгом огляделась: огромные залы, лестницы, ведущие на верхние этажи… Все показалось ей таким необычным и красивым. А многочисленные дети и подростки, слонявшиеся по залам с видом превосходства, разговаривающие о каких-то своих делах, показывающие друг другу тетрадки и мобильники — показались ей только что сошедшими с любимого старенького телевизора героями молодежного сериала.

Лиза оглядывалась с робким видом, словно нищий, случайно попавший на изысканный прием в доме "нового русского".

— Нам туда, — прошептала Зоя Вадимовна, указывая тонким пальчиком на двери, где висел распечатанный ксерокс со словами "вход для участников конкурса".

Они зашли в странное место. Сначала шли по узкому, затемненному коридору, где пахло пылью. Потом вышли на сцену, полузакрытую черным бархатным занавесом. Потом спустились в зал, амфитеатром поднимающийся ввысь.

Остальные участники конкурса сидели в первых рядах, вместе с озабоченными, взволнованными мамочками, которые каждую секунды то поправляли грим и прическу своих чад, то теребили их одежду, то вытаскивали из сумочек ноты и программу выступления.

К отвращению Лизы, на одном из стульчиков она заметила ту самую гламурную девочку из розового лимузина. Вокруг нее вилась женщина в брильянтах и жемчугах, распространяя не менее удушливый аромат. Лиза заметила, что многие участники конкурса зажимали носы и демонстративно пересаживались от них подальше, но тем было на них абсолютно наплевать.

Оглядевшись, в толпе претендентов на победу девочка заметила и другую мажорную девочку. Это была симпатичная блондинка с надменной физиономией. Несмотря на юный возраст, волосы у нее уже были крашенными, а косметика была наложена вполне профессионально, делая ее старше.

Уверенная в себе девчушка в шелковом синем платьице, в туфлях на высоком каблуке, что-то рассержено говорила очень красивой и слишком грудастой женщине, склонившейся над ней.

Блондинка и брюнетка, те, что были лучше всех одеты, сидели достаточно близко друг к другу.

Неожиданно для самой себя Лиза выбрала место, достаточно близко расположенное к ним обеим, сама не понимая, отчего ее так тянет к этим неприступным, разряженным девочкам.

Зоя Вадимовна присела рядом, приготовив ноты для Лизы.

Какие-то люди, готовившие шоу, стояли возле края сцены, переговариваясь на явно профессиональные темы. Кто-то кому-то истерично тыкал какие-то листы бумаги, кто-то показывал на прожекторы под потолком. Многие из них яростно размахивали руками и чуть ли не кричали друг на друга. Впрочем, в этом было больше профессионального азарта, чем настоящей вражды.

— Мама, зачем мне эта награда? — неожиданно почти оглушил присутствующих неприятный голос брюнетки, которая яростно топала ножкой, со злостью уставившись на женщину в платье явно из бутика. — Объясни мне, почему я должна каждый день заниматься этой отвратительной музыкой. Играть на вонючем пианино. Лучше бы вы меня на вокал отправили. Классическая музыка сейчас — это полный отстойник. А сегодня я могла бы с подружками пойти на дискотеку, а вместо этого торчу здесь, в этом вонючем и нищем зале. Мне не нужно это первое место.

Девочка даже раскраснелась, нервно поправляя кудряшки.

Мама, вместо того, чтобы рассердиться, неожиданно засюсюкала: протянув наманикюренную лапку с акриловыми ногтями, разрисованными какими-то ужасными узорами, дотронулась до щеки дочки.

Та выглядела надутой, обиженной и капризной.

— Ну, почему мой милый медвежонок сердится? Папочка дал денежку, чтобы наша красавица выиграла. Ты же хочешь порадовать бабушку, которая в своем загородном клубе будет хвастаться твоей победой. Надо же потешить старушку. Ну, дорогая, не сердись — мы купим тебе машинку, тот самый серебристый "Порше", который так понравился тебе в магазинчике.

— Ага, знаю я тебя. Купишь мне авто, только когда мне шестнадцать стукнет. И мне придется два года ждать, — еще больше надулась девчонка, отвернувшись от матери и скрестив руки на груди. — И вообще, возьму — и уйду.