В душе снова шевельнулось непрошеное чувство, но он изо всех сил постарался не обратить внимания на неприятный укол.

– Титул Коллинза ничем не запятнан, и к тому же он богат. И хотя у него есть привычка высказываться, не выбирая слов, именно за нее он и выбран президентом Общества утонченных интеллектуалов. За все годы его президентства я не слышал о нем ни одного дурного слова. Он уравновесит безрассудность Амелии и ее склонность к авантюрам. Моя сестра нуждается в предсказуемости и установленном порядке.

Все это время Ланден смотрел в окно на сад, но, услышав заявление Мэтью, резко повернул голову:

– Неужели ты совсем не знаешь сестру? Амелия увянет и умрет, пойманная в сети рутины и установленного порядка. Ее мятежное поведение – следствие скуки.

«И страха».

Он едва успел прикусить язык, чтобы не произнести последних слов.

– Постарайся тщательнее выбирать ей жениха.

– Разумеется. Будь уверен.

Мэтью тоже подошел к окну.

– Нелегкая это задача – устроить жизнь моей сестры. Коллинз, по крайней мере, во многом соответствует составленному матушкой списку. Не вижу причины не одобрить этот союз.

– И что ты приобретаешь взамен? Я знаю тебя достаточно давно, чтобы разгадать твой план. Ты недаром устроил этот ужин. Верно? – допрашивал друга Ланден, скептически вскинув брови.

Мэтью потянулся к галстуку, словно узел был слишком тугим.

– Твои намеки постыдны! Ты полагаешь, что у меня есть личные мотивы! Я оскорблен.

– Вовсе нет, – усмехнулся Ланден. – Просто не принимай поспешных решений. Если настаиваешь на том, что Коллинз – самый подходящий жених для Амелии, дай ей время привыкнуть.

«И дай мне больше времени, чтобы выполнить список ее требований».

– Я думал, ты спешишь избавиться от этого города.

– Совершенно верно. Как только я завершу свои дела, я собираюсь уехать. Навсегда. С Лондоном связано слишком много воспоминаний, которые я хочу забыть. – Он помедлил, и горечь потери ясно прозвучала в его последних словах: – Ничто не сможет удержать меня здесь.

По какой-то причине он вспомнил поцелуй Амелии и в сотый раз задался вопросом, почему она это сделала. И почему он это позволил? Ха, позволил! Это называется самообманом! Он наслаждался каждым мгновением их поцелуя!

Выйти за Коллинза? Немыслимо. Он сделает все, чтобы выполнить каждое ее требование. Таким образом, если Мэтью действительно настоит на своем и выдаст сестру замуж за Коллинза, она всегда сможет пристрелить своего мужа, вскочить на коня и умчаться.

Он живо представил себе столь абсурдное зрелище и едва удержался от смешка. Но если она все-таки прикончит Коллинза, он укроет маленькую беженку в Бекфорд-Холле.

В открытые двери террасы донеслись обрывки разговора, и мужчины замолчали. Амелия выглядела ничуть не хуже, чем до прогулки, хотя плотоядная ухмылка Коллинза заставляла предположить, что у него на уме были отнюдь не пирамидальные орхидеи.

Часы пробили девять, напомнив Ландену о поздней встрече, что вытеснило из его головы все другие соображения. Он вежливо распрощался. Лучше побыстрее поговорить с предполагаемым шантажистом, и тогда он сможет сосредоточиться на решении остальных проблем.

Глава 13

Как было указано в записке, Ланден прибыл на Роттен-Роу без опоздания. Открыл стеклянное окно и стал ждать. Опасное это дело – встреча среди ночи, если не знаешь, кто на эту встречу придет, но он не волновался за свою безопасность. Многие годы он жалел, что не погиб вместо брата. Какая разница, если к утру он будет мертв? Некому будет скорбеть по нему. Некому отомстить. Его счета оплачены, слугам выдано жалованье, поэтому он легко сможет исчезнуть из этого мира.

Время тянулось бесконечно, и в душу неприятной тенью закралось сожаление. Понимая, что тяжкий груз отчаяния рано или поздно сокрушит его душу, Ланден представлял Амелию, ее искрящиеся смехом зеленые глаза. Но видение то и дело исчезало. Вместо него из самого мрачного уголка сознания всплывала ночь гибели брата. Он ясно видел труп Дугласа в лунном свете. Этот кошмар посещал его часто.

Личная жизнь брата была табу. У Ландена не было прав лезть туда, куда Дуглас предпочел его не пускать. Реакция брата была ожидаемой, хотя вряд ли необходимой. Но допусти его Дуглас в свою жизнь, принял бы он все обстоятельства? Теперь Ланден в этом сомневался. Одно точно: если бы между ними состоялась беседа, если бы не было рискованной ночной погони верхом, его брат по-прежнему был бы жив. А погоню затеял Ланден, и пусть он не желал гибели брата, но вина лежит на нем.

В этой мысли не было утешения. Несколько недель после смерти брата он не разговаривал. Предпочел онеметь. В полном одиночестве было безопасно. Теперь он вернулся к прежней жизни, которую когда-то знал, и ничего не изменилось. В разрозненные нити, из которых состояли его мрачные воспоминания, по-прежнему была вплетена мучительная сердечная боль.

Он раздраженно запустил пальцы в волосы. Глупая игра в «что, если» и «если бы только» не знала победителей. Он принял позор и осуждение много лет назад.

Смиренно вздохнув, Ланден вынул из кармана замшевый мешочек и снова положил на ладонь часы брата. Времени до встречи почти не осталось.

Он немедленно вскинул голову, услышав приближавшийся топот копыт.

Менее чем через две минуты рядом с его экипажем остановился другой. Окно открылось, и Ланден наклонил голову, пытаясь разглядеть таинственного пассажира темного экипажа. Но ничего не вышло. Незнакомец погасил фонарь.

– Спасибо за то, что приехали.

Голос был незнакомым. Бархатный баритон. Ланден подвинул свой фонарь ближе к окну в надежде хоть что-то увидеть.

– Как я мог не приехать, если это касается Дугласа? Вы писали, что дело крайне важное.

До него донеслось шарканье подошв по твердому дереву пола, словно пассажир менял позу.

– Верно. Я слышал, что вы намерены продать городской дом на Лэм-стрит, и хотел бы предложить хорошую цену и заключить сделку только между мной и вами.

Пораженный, Ланден на мгновение задохнулся.

– Ваше письмо ввело меня в заблуждение. Вы намекнули, что обладаете информацией, касающейся той ночи, когда погиб Дуглас. Задумали заманить меня сюда обманом и вывести из себя? Если так, вы достигли цели.

Незнакомец молчал. А когда заговорил снова, его голос звучал мягче, словно он понял свою ошибку и поднял забрало.

– Я хорошо знал вашего брата. Видел его в ночь гибели. Вернее, вечером.

Не дождавшись дальнейших пояснений, Ланден, едва сдерживаясь, подстегнул незнакомца:

– И это все? Вряд ли вы можете ждать благодарности за столь бесполезные сведения.

Он снова услышал шарканье. Минуты текли. Ланден протянул руку к крыше экипажа, чтобы постучать и дать знать, что уезжает, когда таинственный незнакомец заговорил снова:

– В тот вечер Дуглас собирался с кем-то повидаться. Когда вы появились во время свидания, он запаниковал и сломя голову помчался прочь. Вы последовали за ним. Его лошадь споткнулась и сбросила Дугласа. Возмущенный вашим вмешательством, второй участник свидания тревожился за Дугласа и потому стал вас преследовать. Вы вернулись домой с телом брата, в страшной печали и под пистолетными выстрелами. Еще один человек был ранен. В ногу. Вы искренне скорбели. Но приходилось выполнять обязанности, связанные с титулом, хотя вас это не радовало. Вы так и не вернулись в Лондон и не узнали, кого ваш брат развлекал в тот вечер. Но вы понимали все обстоятельства. И с тех пор винили себя в его смерти.

«Потому что кроме меня винить было некого».

Удушливая волна сожаления накрыла его с головой. Ланден пытался дышать, но получалось плохо.

– По городу пошли слухи о ваших странных отношениях. Многие были свидетелями ссоры за несколько часов до гибели Дугласа. Общество посчитало, что вы украли титул, совершив братоубийство. Вы сбежали из Лондона, чтобы память о брате осталась незапятнанной, и злые языки унялись.

Ланден вынудил себя оставаться спокойным. Он заплатил огромную цену, чтобы сохранить тайну, а незнакомец так ясно припомнил события той ночи, что было понятно: он говорит правду. Обнародование всей истории сейчас принесет еще больше вреда, чем раньше. И угроза нависла не только над репутацией Дугласа.

Осознание того, что не он один знает тайну, потрясло его до глубины души.

– Я должен ехать, – нетерпеливо бросил незнакомец. – Обдумайте мое предложение. Иначе, как бы вы ни старались уберечься от людской молвы, известие о вашем приезде разойдется по городу. Если мне так будет угодно, через несколько часов все узнают о вашем возвращении, и если вы не измените свое решение относительно дома, я всем расскажу о событиях того вечера.

– Подождите, – выдавил Ланден сквозь зубы. – Откуда вам известно все это? Когда мы снова встретимся?

Но окно экипажа закрылось. Лошади тронули. На сегодня его связь с прошлым прервалась.


– У меня столько новостей, что я сейчас взорвусь! – Амелия уселась на скамье рядом с Шарлоттой, спеша поделиться подробностями вчерашнего вечера. – Кажется, мы не виделись целую вечность, и я должна была встретиться с тобой перед отъездом в Лейквью.

– Я удивилась, почему так рано. Даже Диринг еще не встал, а он строго соблюдает распорядок дня, – кивнула Шарлотта.

– Жаль, что мы не смогли заставить его передумать. Хорошо бы ты поехала со мной. Дорога в компании Мари покажется мне ужасно скучной.

– Можешь винить за это себя, – криво усмехнулась Шарлотта, забавляясь проделками подруги. – Зато дома тебя встретят с радостью. Я буду очень скучать по тебе. Особенно учитывая то, что я так жду наших ежедневных прогулок, ведь без них мне приходится сидеть дома! Этого требует Диринг…

Фраза оборвалась на безнадежной ноте.

– Еще один тревожный признак.

Амелия сжала руки и раздраженно вздохнула.

– Он держит тебя пленницей, и совершенно без причины!