– Не проси меня об этом, Амелия. Ты не получишь ответа, которого ждешь.

Она долго молчала. Грусть в глазах цвета виски развеяла ее любопытство, и она проглотила готовый слететь с языка вопрос, не желая быть источником его печалей. Этот человек таил в душе неизгладимые шрамы и прятался за созданные им самим стены.

Боль пронзила ее сердце.

Насколько сложно ему будет признаться в тайнах, терзавших его душу? Судя по всему, это вообще вряд ли возможно. Герцоги строго охраняют свои фамильные секреты и все важное держат под крепкими замками. А ее герцогу есть что скрывать. Больше, чем остальным.

– Выслушай меня, пожалуйста. Я не стану жить одинокой и нелюбимой. И не приму добровольно приговор, вынесенный моему будущему. Я не собираюсь отдавать власть над собой в чужие руки и жертвовать свободой.

Куда девалась безмятежность, которую Ланден обрел во сне? Его губы вновь были сжаты в тонкую линию. Очевидно, терпение его было на исходе. Но он ее не перебивал, хотя она гадала, насколько метко попадают ее слова в цель:

– Мэтью не сможет устроить мою помолвку, если я уже буду замужем. Именно в этом мне нужна твоя помощь. – Не услышав возражений, Амелия поспешила объяснить: – Держи моего брата на расстоянии, пока я не выполню свой план. У меня есть кандидат. Мне нужно всего несколько дней, чтобы заручиться его согласием. Мэтью дал мне неделю, чтобы ближе познакомиться с Коллинзом. С твоей помощью мне все удастся.

Она встала и начала одеваться. Он следил за каждым ее движением, хотя выражение его лица оставалось отрешенным.

– И каким образом это обеспечит тебе счастливое будущее? Брак с каким-то шалопаем, заключенный, чтобы угодить отцу и насолить брату?

– У меня просто нет иного выбора. Иначе к концу недели я окажусь замужем за лордом Коллинзом и стану частью неизвестной сделки, которую он заключил с моим братом. – В голосе Амелии появились нотки обреченности: – По крайней мере, я сама сделаю выбор. В точности, как сделала прошлой ночью.

Ее взгляд проник в сердце Ландена. Упоминание об их ласках заглушило гнев. Его лицо смягчилось, глаза снова стали ясными и теплыми.

– Поговори с братом, прежде чем действовать очертя голову. Дай ему возможность выслушать тебя, да и сама выслушай резонные доводы.

Она подошла к его стороне кровати. Он снова лег, опираясь головой на изголовье. Амелия уже успела надеть и завязать пояском пеньюар и теперь нетерпеливо переступала с ноги на ногу: ступни успели замерзнуть на холодном полу.

– Обязательно поговорю, но сомневаюсь, что он согласится на компромисс. Он и слушать ничего не пожелает. Скажи мне, почему между нами все должно быть именно так? – Он поднял на нее глаза.

– Потому что я желаю тебе добра.

Ланден нерешительно протянул руку и погладил ее по щеке.

– Хочу, чтобы ты танцевала на балах, заводила друзей, не обремененных секретами, присутствовала в обществе, где тебе оказывают уважение, которого ты заслуживаешь.

Но его слова вряд ли могли смягчить горькую правду: он не способен скинуть бремя прошлого и разделить с ней будущее.

– Понимаю, – солгала она.

– То, что ты отдала мне, – бесценно.

Амелия закрыла глаза, впитывая сказанное:

– Верни свой долг. Помоги мне с этим делом.

Оглушительный стук в дверь погасил все надежды на продолжение разговора. Ланден молниеносно натянул белье и панталоны, а затем указал Амелии на сдвинутый полог.

– Открой, Ланден. Дело срочное. И мне нужно с тобой поговорить, – раздался голос Мэтью. Очевидно, что-то случилось.

Амелия осторожно глянула в щель между занавесями. Ланден провел рукой по волосам, собираясь с мыслями, а затем слегка приоткрыл дверь, надеясь, что они побеседуют в коридоре. Мэтью ворвался в комнату.

– Времени для проволочек нет, – расстроенно объявил он. – Амелия исчезла. Сбежала, полагаю. Она импульсивна, эгоистична и нелогична, но, подозреваю, что я слишком много от нее требовал, и она взяла дело в свои руки.

– Откуда ты знаешь?

Амелия не смела выглянуть, хотя дышать ей стало легче, ведь Ланден оставался абсолютно спокоен.

– Она не спала в своей постели и отпустила горничную еще до наступления вчерашнего вечера. С тех пор Мари ее не видела. Лакей заявил, что заметил, как Амелия вчера вечером садилась в наемный экипаж. Все кусочки пазла сходятся, это худший ее подвиг. Она понятия не имеет, что стоит на карте. Коллинз свернет мне шею.

– Какую власть он имеет над тобой?

Плеск воды указывал на то, что Ланден начал умываться. Его безразличие либо умиротворит Мэтью, либо обострит ситуацию. Амелия не знала, чем это закончится.

– Мы уже обо всем договорились и подписали прошения. Коллинзу не терпится покончить со всем этим. И неважно, что контракты пропитаны черными чернилами из-за вмешательства Пандоры. Целью этой адской кошки стало доставлять мне всяческие неприятности. Какое будет облегчение, когда Амелия выйдет замуж, хотя бы потому, что она возьмет с собой это гнусное создание.

Послышался стук каблуков: это Мэтью метался по комнате. Амелия видела его тень, когда он проходил мимо узкой щели, разделявшей бархатные занавеси полога. Она попыталась посочувствовать брату, но поняла, что просто не может. Слабая улыбка изогнула ее губы. Как же он ошибается!

– Найди Коллинзу другую невесту, – посоветовал Ланден, и Амелия улыбнулась еще шире. Он ее герой, как бы яростно ни отказывался от этой роли.

– Невозможно. Все зависит именно от Амелии.

Голос Мэтью звучал так близко! Возможно, он стоял у кровати и их разделяла только ткань. Дрожь страха пробежала по телу девушки.

– Амелия не желает выходить за этого отвратительного человека. Ты хорошо обдумал свое участие в этой истории? Возможно, тебе следовало бы поговорить с ней с состраданием, а не отдавать приказы.

– Ты вдруг стал экспертом по деликатным чувствам? – злобно прошипел Мэтью и вновь забегал по комнате. Амелия чуть отодвинула занавесь и одним глазом заглянула в комнату. – Моя сестра редко принимает верные решения. Она легко поддается эмоциям и к тому же близорука. Вспомни, как она ухитрилась отвратить от себя лучших женихов! Великолепная работа, ничего не скажешь! Если бы не это, у нее был бы куда больший выбор. Но она ни о чем не заботилась, несмотря на то, что здоровье отца постоянно ухудшается. Это эгоизм в чистом виде.

Не имея возможности возразить, она смяла простыни, чтобы хоть на чем-то сорвать гнев. Как смеет Мэтью говорить о ней с таким откровенным неуважением и обвинять в том, что она не думает о здоровье отца? И он еще говорит об эгоизме, когда сам устраивал ее замужество ради личных целей?

– Не согласен. Она достойна того, чтобы сделать свой выбор. Никому нельзя силой навязывать будущее. Я слишком хорошо знаком с результатами подобных действий.

Рассерженный тон Ландена был окрашен меланхолией, и ее сердце сжалось при мысли о цене, которую он заплатил за свои поспешные решения.

– Возможно, но твое положение слишком уж необычно. Наши действия в ту ночь определили будущее. То, что случилось потом…

Мэтью постучал палкой по сапогу.

– Ты достаточно удачно выпутался из этой ситуации, – резко отпарировал Ланден, и глаза Амелии мстительно вспыхнули.

– Верно. А дорога, которую выбрал ты…

– У меня не было выхода. Насколько было бы лучше, попади пуля мне в сердце, а не тебе в ногу! Твоя рана зажила. Моя осталась воспаленной.

Услышав признание Ландена, Амелия прикусила губу, чтобы не ахнуть вслух.

– Все могло быть иначе. Никто не ожидал, что ты пожертвуешь своей юностью! – яростно выкрикнул Мэтью.

– Никто не ожидал? Я организовал тайные похороны, и все же они подлили масла в огонь подозрений и осуждений. Я удалился в деревню, но угрызения совести и сожаления последовали за мной. Населили мои ночи и омрачили дни. Не говори мне о выборе.

В комнате поселилось молчание. Амелия едва дышала. В горле встал комок. Наконец послышался голос Мэтью:

– Мы отклонились от темы. Сейчас нет смысла вытаскивать на свет прошлое. Моя сестра пропала. Ее необходимо найти. Время компромиссов закончилось. Не сомневаюсь, что предоставленная себе сестрица выбрала в мужья какого-то наглого щенка, у которого молоко на губах не обсохло, и теперь намерена всячески им помыкать. И болван, очарованный ее красотой, после свадьбы обязательно отблагодарит ее за мое унижение. Этот рецепт от скуки непременно заведет ее в беду. На мои плечи упадет обязанность отделаться от избалованного муженька, а также забота о ее благополучии и необходимость как-то исправлять ее дурачества. При этой мысли у меня заранее начинается мигрень.

– Ты рисуешь сестру в очень плохом свете. И слишком утрированно преподносишь ситуацию в попытке облегчить свою совесть и забыть о личной выгоде.

Мэтью в ответ рассмеялся, но смех этот был не веселый, а горький.

– Умная девица. Значит, она завлекла тебя и каким-то образом добилась поддержки. Усилия, достойные восхищения. И все впустую. Она ничего не сможет сделать. Не сможет мне помешать, – отрезал Мэтью. – И побегом она тоже ничего не решит. Я уже разослал людей на ее поиски. Коллинз ожидает свою невесту и получит ее.

Терпение Амелии лопнуло.

– Не получит, если я отдамся другому! – заявила она, отдернув занавеску. Вскинула подбородок и скрестила взгляды с Мэтью: – Я отказываюсь быть вещью, которой владеют и которую меняют ради собственной выгоды.

Мэтью мгновенно сообразил, что произошло. Достаточно было взглянуть на ее растрепанные волосы и полураспахнутый пеньюар. Свирепо зарычав, он швырнул трость на пол и бросился с кулаками на Ландена.

– Предатель! – злобно выплюнул он. – Я просил тебя найти ей мужа! Не соблазнять! Лживый ублюдок!

Ланден не пошевелился. Не поднял кулаки.

– Мэтью! – крикнула Амелия, бросившись к брату, но тот вытянул руку, чтобы не дать ей подойти ближе.

– Держись подальше, Амелия. Это не твоя забота.