— Возьми расписку, Макс.

— Иди в жопу! — отрезал Шведов. — На хера мне возиться с чужими векселями. Баксы гони, чучело.

Долговязый охламон Альберт возвышался над бизнесменом на полголовы и выглядел настоящей макарониной рядом с крепким коренастым товарищем.

— Макс, бл***, что ты такой несговорчивый! Ты взгляни, какая тут сумма, — Альберт полистал айфон и сунул другу под нос фото долговой расписки.

— Кхм… — задумался Шведов. Деньги он считать умел и очень ловко с ними управлялся.

— Вот, а ты сразу отказываешься! Сначала ж посмотреть надо!

— А сам почему должок не стребуешь, бро?

— Да я забыл про него совсем. На днях в бумагах расписку нашел. А этот мужик помер давно, два года назад. Отравился, бедолага, морепродуктами. Даже и не отравился, а началась аллергическая реакция. Анафилактический шок. Полная, бл***, хрень. Хороший дядька, кстати, был, жаль его, — сказал Альберт.

— И?

- Можно попытаться с наследников эти бабки сбарабанить. Они столько денежек огребли, что от них не убудет, если оплатят папашкин долг.

— Ну, а сам-то что?

— Так это ж шевелиться надо, — вздохнул Альберт. — Адвоката нанимать, искать наследников, карму себе портить. Вряд ли родственники обрадуются. Не, не хочу. В лом.

— Ты же на мели.

— Сегодня на мели, а на следующей неделе папаня ежемесячное пособие пришлет, и снова буду царь и бог, — хохотнул молодой раздолбай.

— Эх ты, тунеядец, — Макс слегка стукнул друга по плечу. — Как так можно жить, не понимаю.

— Все мы разные, Макс. Ну, если хочешь, я двести баксов тебе через неделю скину на карту.

— Нет, давай переоформим на меня расписку, — сказал Шведов. Он заинтересовался предложением друга. К тому же не боялся испортить карму, требуя возврата долга.

— Здорово! Так, давай ты ко мне подъедешь завтра в пять, лады? Раньше не смогу, у меня дела.

— Да какие у тебя дела! Ночные клубы, перелеты, пляжи, магазины, бабы, — хмыкнул Шведов и потрепал друга по загривку. — Дурень ты.

— Ну, есть немножко! — улыбнулся Альберт.

*****

Макс не думал, что сможет легко и просто получить миллионы с наследников Никитского. Богатые люди с деньгами расстаются неохотно. Но почему бы не попробовать? В любом случае, долговая расписка была составлена правильно, еще и написана от руки, а не напечатана, что является несомненным плюсом. Любой суд признает право Шведова требовать возврата долга. Правда, срок давности истекал, надо было поторопиться.

Макс напряг начальника отдела безопасности, и тот предоставил всю информацию о семье Никитских.

Как же Макс удивился, увидев, что ему придется иметь дело с той самой тупой курицей, которая на днях посмела его отчитать! Да, это была она, дочь покойного Константина Никитского, Ева.

— На ловца и зверь бежит, — усмехнулся Максим и зло прищурился.

Позавчера высокомерная фифа в розовом костюмчике от Шанель его просто взбесила. Потом он попытался проанализировать, почему так взвился. Блондиночка вроде ничего особенного не сказала, просто тихо заметила, что он едва не сбил человека, и даже не извинился, вообще-то культурные люди так не поступают.

Чуть позже, остыв, Максим объяснил себе, почему взъярился на пустом месте. Эта девица напомнила ему Светку, бывшую жену. Тот же медовый оттенок волос, та же изящная фигура — стройные бедра, длинные ноги. Даже розовый костюм в незаметную клетку — точь-в-точь. Это же классика Шанель, разъяснила когда-то ему Светка, после того, как он удивился цифрам в чеке. Когда Макс еще был женат, этой классикой и остальным шмотьем были под завязку забиты все шкафы.

Мысли о Светке до сих пор вызывали приступ удушья. Бывшая им попользовалась, выжала все, что могла, а потом вытерла ноги о его самолюбие — наставила рога. Хорошо, не успели ребенка завести, иначе пришлось бы еще долго поддерживать контакт с этой стервой. А так — дал тупой блондинке пинка под зад, вычеркнул из жизни и забыл.

Нет, видимо, до сих пор не забыл, если полностью утратил самоконтроль, как только увидел похожую девицу. Как он встал на дыбы от ее замечания!

До того распалился, что даже предложил Еве отдать долг натурой. Нет, он предпочел бы деньги, не нужна ему эта принцесса. Но случайно вырвалось, слетело с языка. Очень уж хотелось уколоть девицу, даже позлить.

Жадность у этой Евы зашкаливает — как и у его бывшей! И тут они со Светкой похожи. Как она сразу застонала, заплакала, мол, денег нет совсем, долг отдавать нечем. Угу, рассказывайте сказки. Папаша оставил ей безумные деньжищи.

А вдруг сейчас девица быстренько забудет про свой аристократизм и хорошие манеры и согласится на его непристойное предложение? Тогда это будет мат в два хода. Потому что ни одна девка не стоит таких денег. Да и когда он платил за секс? Ни разу в жизни. Бабы сами на него вешаются, проходу не дают.

Макс постучал себя по лбу:

— Идиот, бл***! Думать надо, прежде чем говорить!

Что ж, если Ева настолько алчная, что готова согласиться на сексуальное рабство, лишь бы не делиться папиными миллионами, тогда он ей устроит ад на земле.

Глава 2

— Как же неприятно, — поморщился юрист. — Да что ж такое… Думал, мы все уладили. Но вот опять что-то вылезло.

Ева приехала к Вадиму Андреевичу в конце рабочего дня, до этого у него все было расписано по минутам. Высокий сорокалетний мужчина, уже с седыми висками, всю жизнь проработал у Евиного отца и консультировал его по всем правовым вопросам. После смерти работодателя, потеряв постоянное место, Вадим Сорокин открыл собственную юридическую фирму.

Сейчас Ева сидела в огромном кожаном кресле в импозантном офисе и с надеждой смотрела на Сорокина. Хозяин фирмы собственноручно принес ей чашку кофе и блюдце с печеньем.

Ева знала, что Вадим Андреевич способен на многое, когда дело касается юридической казуистики. Два года назад, когда случилась трагедия, он первый пришел на помощь.

Всем было известно, что Константин Никитский умер в результате несчастного случая: во время посещения ресторана у него развилась аллергическая реакция на экзотический морепродукт.

Но на самом деле предприниматель свел счеты с жизнью, запутавшись в диких долгах. Он всегда вел бизнес на грани фола, выстраивал сложные схемы. Вадиму Андреевичу пришлось приплатить врачам и полиции, чтобы слухи о самоубийстве не просочились в прессу.

Высший свет так и не узнал, что бизнесмен был на грани банкротства и поэтому решил добровольно уйти из жизни. Ева была очень благодарна Сорокину, что он защитил доброе имя отца и буквально спас их с сестрой. Еве и Ане еще долго перемывали бы косточки, если бы стало известно, что их отец — самоубийца и банкрот. Они бы никогда не избавились от этого позорного клейма.

Огромное наследство растаяло, почти все ушло на выплату папиных долгов. Ева, как могла, скрывала истинное положение дел и от младшей сестренки, и от подруг. Все думали, что она перевела активы за границу, а сама ведет довольно скромный образ жизни, потому что ей приелась роскошь, да и вообще она повзрослела и произвела переоценку ценностей.

Грустно, что ей даже пришлось расстаться с картинной галереей. Продала любимое детище, чтобы оплачивать Анин колледж. Всем сказала, что не потянула собственный бизнес — хлопотно, нервно. Теперь Ева устроилась на работу в другую галерею и получала зарплату наравне с обычными служащими.

Какие копейки, думала Ева, сорок тысяч в месяц! Раньше она могла бы столько истратить на покупку губной помады. Теперь эта сумма составляет ее месячный бюджет. Но, что самое странное, ей вполне хватает. Если бы два года назад кто-то ей сказал, что можно нормально жить на эти деньги, она бы не поверила. Впрочем, сотрудницы галереи получали и того меньше, по двадцать пять тысяч, а у них еще дети, семьи… И они тоже как-то справлялись, никто не жаловался.

— Что же делать… — Вадим Андреевич потер виски, посмотрел на Еву, потом в окно. Он явно был озадачен. — Давай, я сам потолкую со Шведовым. После того, как ты мне позвонила, я навел о нем справки. Вроде, нормальный парень.

— А мне так не показалось! — с несчастным видом воскликнула Ева. — Он… Он грубиян!

— Да? Кхм… Попробую с ним поговорить.

— Я с ним уже поговорила. Сказал, что намерен взыскать долг. Если откажусь платить, он обратится в суд.

— Что ж, это его право. Раз Шведов выкупил эту расписку, он может требовать возмещения. Интересно, за сколько выкупил? И где эта проклятая бумажка находилась все это время? Попрошу Шведова не пороть горячку. Пусть даст тебе время собрать деньги.

— Вадим Андреевич, вы что?! — изумилась Ева. — Вы прекрасно знаете, что у меня ничего нет.

— Ну как же? Ты можешь продать трехкомнатную квартиру. Себе купишь недорогую студию. У тебя есть машина, крутой внедорожник. Вот еще пара миллионов. Ну и главные твои расходы — это Анин колледж, он очень дорого тебе обходится. В принципе, твоя сестра могла бы вернуться домой и жить на родине.

Ева обреченно покачала головой.

— Продать квартиру очень непросто. Деньги, отложенные на колледж, я не могу трогать. А потом еще какая-нибудь расписка всплывет? Тогда что?

— Честно? Я не знаю, — развел руками Вадим Андреевич. — Да, у тебя тяжелая ситуация, девочка. Прости, но у меня нет таких денег. Ты ведь знаешь, мои девчонки, как и Анечка, учатся в Европе. Хорошо представляешь, во сколько это обходится.

— Что вы, Вадим Андреевич! Я вовсе не собиралась просить у вас денег, — смутилась Ева. — Даже и в мыслях не было. А Шведов… Он предложил отработать долг натурой… Вы представляете?!

— Что-о?!

— Да! А вы говорите, что он нормальный. Да он маньяк!

Юрист глубоко задумался. Он сложил руки перед собой домиком и медленно переводил взгляд с девушки на монитор компьютера и обратно.