Повисев на руках и ощутив приятное напряжение в бицепсах и остальных мышцах, Шведов спрыгнул с забора на частную территорию. И в этот же момент увидел, как на площадку перед стеклянной стеной дома выскочила его испуганная блондиночка. Следом коршуном налетел жиробас и перехватил малышку поперек талии, да еще и в золотые волосы вцепился гад, чуть шею бедняжке не вывернул!

Издав угрожающий рык, Шведов бросился к дому.

- Бл***, урод, ты чё творишь, на х**! — заорал он, влетая сквозь стеклянные двери.

Толстяк уже навалился на Еву, а та дергалась, чтобы увернуться от его влажного рта. По лицу девушки текли слезы. Максу словно засадили нож под ребра. Он рванул насильника за шкирку и стащил тушу с Евы, освободил малышку…

Жирдяй не удержал равновесия и упал, а Шведов накинулся на него с кулаками.

— Максим, прекрати, ты его убьешь! — закричала девушка спустя пару минут.

Ей вопль привел Шведова в чувство. Действительно, пора остановиться, а то превратит толстяка в кровавую отбивную.

— Ладно, живи, — буркнул Макс и отпустил противника. Тот завалился набок, как мешок.

Лицо у Богданова было разбито, наверняка он теперь неделю просидит дома. Так ему и надо. Пусть объясняет всем, что пять раз подряд поскользнулся на в ванной.

*****

— Ева, нам надо поговорить.

Шведов уложил на заднее сиденье Евиного внедорожника картины. Старался действовать аккуратно, так как знал, что для девушки они представляют ценность.

Ева уже вытерла слезы, лицо у нее было несчастное. У Шведова разрывалось сердце, когда он смотрел на бедную блондиночку. Хотелось вернуться в дом и добить гада, оторвать руки-ноги-голову за то, что посмел притронуться к малышке, до смерти напугал ее.

Но Богданов и так хорошо получил. Он сейчас ползал по гостиной, вытирал кровь, скулил и тихо проклинал все на свете. Громко ругаться боялся, ждал, когда девушка и ее неожиданно возникший защитник уберутся из его владений.

— Максим, спасибо, ты меня спас… Я очень тебе благодарна… Но разговаривать нам не о чем.

Ева стояла у машины, рылась в сумочке дрожащими руками — искала ключ. Золотые волосы растрепались, бант на блузке развязался, повис, плащ натянула криво — воротник задрался…

— Крошка, давай доедем до города и там где-нибудь побеседуем, — мягко, но настойчиво повторил Шведов. Он потянулся к Еве, поправил плащ и принялся завязывать шелковый бант. От его движения девушка едва не шарахнулась в сторону.

Сердце у Макса снова болезненно сжалось: как же ей досталось, бедной! Каково это — быть такой слабой, хрупкой. Любой урод может обидеть, и даже по морде ему не дашь, сил не хватит.

— Ворота нам открой, ты, падаль! — крикнул в сторону дома Шведов, где за открытыми стеклянными дверями гостиной копошился окровавленный толстяк.

Два внедорожника выехали на лесную аллею. Макс лучше бы усадил Еву к себе в машину, но не оставлять же здесь один автомобиль. Он снова ехал следом за Евиным джипом, теперь уже не прячась. Думал о чудесных временах, когда лапочка не смела ему возражать и выполняла все его требования.

Почти все.

А теперь у него нет рычагов давления. Расписку он порвал, но об этом не жалеет. Полторы недели, проведенные без Евы, заставили его все переосмыслить. Он с самого начала понимал, что у них извращенные отношения, основанные на принуждении. Но тогда, в начале августа, он еще совсем не знал Еву, ему только хотелось обладать ее телом. А сейчас Макс, лишившись власти, словно научился чувствовать ее смущение, растерянность, боль…

Ева даже не хочет с ним разговаривать. Да, это понятно. Сам виноват. Он был грубым, бесцеремонным…

*****

Девушка остановила машину неподалеку от подъезда, аккуратно припарковалась между двумя седанами. Макс притормозил рядом и тут же выскочил из автомобиля, придержал дверь, пока Ева выбиралась из внедорожника, подал руку…

От этого прикосновения оба вздрогнули. Блондинка опустила взгляд. Пока ехали, слезы на Евином лице высохли, но глаза все еще были красными, заплаканными. Девушка посмотрела на дверь подъезда — явно собиралась уйти, так и не поговорив.

— Ева, постой! Ну, как ты? Сильно испугалась?

— Все нормально. Сейчас дома приведу себя в порядок.

— Наверное, сегодня тебе уже не до работы? — с сочувствием произнес Макс. — В галерею не поедешь? После такого… кошмара.

Хорошие манеры не позволяли Еве так сразу уйти. Она явно не хотела общаться с Максом, но не могла не уделить внимание мужчине, которому была обязана спасением.

— Максим… Спасибо… Если бы не ты… — удрученно покачала головой. — Но как ты вообще там оказался?

— Совершенно случайно!

— Как и тогда в кафе?

— Наверное, у меня встроенный радар. Он срабатывает, когда к тебе приближается этот хмырь Богданов.

Ева слабо улыбнулась. Макс попытался снова взять ее за руку, но девушка отступила на шаг назад.

— Думаю, этот урод больше к тебе не подойдет, — буркнул мужчина.

— О, ты сильно ему врезал, — поежилась Ева.

— Надо было еще крепче навалять.

— Это мне урок. Нельзя быть такой глупой и наивной, — расстроенно вздохнула Ева.

— Да как ты можешь себя винить?! — возмутился Макс. — С ума сошла?!

— Так хотелось провернуть выгодную сделку… Повелась на хитрость Богданова…

— Ты ни в чем не виновата!

— Максим, я пойду. Ты не мог бы отвезти картины в галерею и передать их моей сотруднице, Татьяне? Не хочу оставлять в машине, а носить туда-сюда уже сил нет.

— Конечно. Без вопросов. А еще… Это… Нам бы поговорить!

— Но ведь мы уже поговорили! — искренне удивилась Ева. — Максим, прости, мне сейчас нужно побыть одной.

— Ладно, — нахохлился Шведов. — Давай заберу картины.

*****

После пережитого ужаса Еву до самого вечера колотила нервная дрожь. Все валилось из рук. Она видела перед собой распаленное похотью лицо Богданова, его алчный взгляд, толстые влажные губы… Еву передергивало от омерзения.

Она позвонила единственной подруге, чтобы пожаловаться, выплеснуть возмущение.

Правда, в последнее время Мишель вела себя странно, Ева ее не узнавала. Раньше она была уверена, что в любом вопросе подруга ее поддержит. А сейчас их что-то разделяло. Как будто между ними пробежала черная кошка. Но ведь они с Мишель даже и не ссорились… Что случилось?

Тем не менее, больше позвонить было некому.

Рыжеволосая красавица примчалась очень быстро, у нее как раз закончилась процедура в бьюти-салоне.

— Что случилось?! — пылая интересом, с порога закричала она. — Вот только не говори мне, что ты помирилась с этим проходимцем Шведовым!

Ева тут же напряглась. Сейчас она о Максе думала, как о спасителе, назвать его проходимцем язык не поворачивался.

— Нет, не помирилась, но…

— Что?! — Мишель уже сгорала в адском пламени любопытства. Если Ева промедлит еще пару минут — от рыжей красотки останутся одни угольки.

— Садись. Сейчас все расскажу.

Мишель сопровождала рассказ подруги воплями протеста и возмущения.

— Ну и гад же этот Богданов! — негодовала она. — Вот урод! А ты тоже хороша, надо же думать, прежде, чем ехать в гости к мужику. Он тебе давно намекал, что неравнодушен.

— Я-то думала, что у него дома жена и дочь.

— Ну, милая моя, надо быть умнее! Он обвел тебя вокруг пальца, как дурочку. Ты как будто совсем мозги растеряла, подруженька!

Ева сникла. Ей сейчас и так было тяжело, а выслушивать вместо сочувствия нотации — нет, увольте! Раньше Мишель обязательно поддержала бы ее и весь праведный гнев обрушила бы на голову одного лишь Богданова. А она еще и Еву пилит. Зачем напоминать о том, что Ева поступила неосмотрительно? Она сама это прекрасно знает.

— Ну, а дальше-то что? Он на тебя набросился и… И?

Но Ева замкнулась, ушла в себя. Сейчас она могла бы перейти к эпизоду с чудесным спасением, где главная роль принадлежала Шведову. Но у нее пропало желание делиться с подругой переживаниями.

— Отбилась, слава Богу. Коктейль на него вылила и бокалом по лбу треснула, — хмуро сообщила она. — Это его отрезвило.

— Понятно. Впредь будешь умнее! — назидательно произнесла Мишель.

— А почему ты назвала Шведова проходимцем?

— Ха! Потому что я постоянно встречаю его в том клубе. Видимо, у него клубная карта, как и у меня. Сегодня ночью опять его видела.

— И что же? — Ева почему-то затаила дыхание.

— О-о… Парень ни в чем себе не отказывает!

— В смысле?

— Он снова тусовался в компании двух роскошных баб, а потом повел их в номер.

— Ваш клуб… Это какое-то гнездо разврата! — возмутилась Ева. — Публичный дом!

— Не утрируй, дорогая. Публичный дом — это когда за деньги. А наш клуб — это место, где молодые обеспеченные люди без комплексов могут найти себе пару на один вечер и хорошенько оттянуться. В заведениях попроще трахаются прямо в коридорах и туалетах. Это что ли лучше?

— Отвратительно!

— Ой, не будь ханжой, Ева, — усмехнулась Мишель. — Но я поняла, почему ты сбежала от Шведова и выглядела такой измученной, когда жила у него. Наверное, он тебя заездил. Ему же одной девочки мало! Он их хватает пачками.

— Не хочу об этом говорить, — помотала головой Ева. — Хватит. Противно.

Лучше бы Мишель не приезжала! Она нисколько не помогла, даже сделала хуже. Теперь настроение Евы испортилось еще больше, девушка была готова погрузиться в черную депрессию.

Глава 22

— Макс, очнись, что с тобой? — донесся требовательный голос Леры.

Секретарша стояла рядом с целым ворохом папок в руках и внимательно рассматривала босса, который к тому же являлся ее двоюродным братом.