— Я же утону в ней!

— Зато не замёрзнешь. Ты не представляешь, как холодно сейчас в лесу.

— Но я буду выглядеть, как бродяжка!

— Хорошо, тогда снова завернём тебя в плед! — с этими словами Матвей закутал меня едва ли не с головой.

Когда мы пересекли участок и удалились от дома уже на километр, я поняла, что Матвей был прав. Прозрачный влажный воздух обжигал холодом. Птицы щебетали, задевали ветви, где-то высоко стучал дятел. Земля, покрытая хвоей, пружинила под ногами.

Матвей шёл рядом и обнимал меня за плечи, согревал. Я очень уютно умещалась у него под рукой. Так было хорошо рядом с ним. Действительность распадалась на фрагменты, которые никак не сочетались. Я не могла соединить два образа — того Матвея, который набросился на меня в офисе, и этого — такого доброго, ласкового… Тот мужчина, который обошёлся со мной так жестоко, исчез. Остался только этот, сегодняшний. Я ощущала к нему бесконечное доверие.

Он не разрешил подойти к могиле Бонни.

— Потом навестишь. Сейчас не надо. Ты же снова будешь плакать.

Мы бродили по лесу, ледяной воздух бодрил, он был необыкновенно чистым, не то что в городе.

— У тебя щеки красные, — улыбнулся Матвей. Он остановился, закутал меня поплотнее в плед, наклонился и поцеловал в нос. Мой нос был ледяным, его губы — горячими.

Он подхватил меня и поднял лицом к лицу, так, что я оказалась выше и теперь смотрела на него сверху вниз. Я обняла Матвея за шею и тоже прижалась губами к его лбу. Погрела ладони о его уши — они тоже были очень горячими.

— Ледышка моя. Замёрзла?

— Только руки.

— Грей их об меня, грей.

Он покружился со мной, потом опустил на землю, и мы продолжили нашу прогулку.

— Малышка, расскажи о себе.

— А что рассказывать? — смутилась я.

— Мне всё интересно.

— Ты же сидел на моей страничке в Контакте, — мстительно прищурилась. — Уже давно всё обо мне выяснил!

— А у тебя там ничего и нет, — улыбнулся Матвей.

Да, в ВК у меня были, в основном, фотографии Бонни…

— Видишь, я даже не знал, что Алекс — твой жених.

Тень пробежала по лицу мужчины, и я тоже сникла.

— Алекс попросил не выкладывать его фото. А так… Что рассказывать… У меня мама и брат Серёжка. Он, как и твой Вася, пошёл в первый класс. Ещё у меня была Бонни, но её больше нет. Ты это знаешь.

— Знаю…

Матвей посильнее прижал меня к себе, сочувственно погладил по спине. Потом он всё же принялся задавать мне вопросы. Его действительно интересовало всё — моё детство и как я жила с родителями, как училась в школе и колледже, с кем дружила.

Скрывать мне было нечего, даже мои отношения с Алексом были настолько невинными, что и о них тоже можно было рассказывать. Но в конце концов, мы снова вырулили на тему Бонни. Я вспомнила тысячу смешных случаев из её долгой — и такой короткой! — жизни. Когда рассказывала о проделках моего рыжика, вдруг стало так приятно! Милые воспоминания согревали душу, казалось, Бонни всё ещё со мной.

Матвей внимательно слушал и при этом так на меня смотрел, что мне хотелось говорить ещё и ещё. Как ему это удалось? Я никогда не была болтушкой, обычно предпочитала молчать.

— Ты удивительная, — покачал головой Матвей, подводя итог нашему разговору.

— Самая обыкновенная! — возразила я.

— Ты просто чудо. Но сама этого не понимаешь. А я знаю, вижу.

Несколько метров мы шли молча, вдыхая холодный чистый воздух. Матвей сжимал мою руку в своей квадратной горячей лапище.

— А мне можно задать вопрос, — нерешительно спросила я.

— Конечно, милая! Что ты хочешь узнать?

— Матвей… — Никак не могла собраться с духом, чтобы спросить о таком.

— Ну что? — улыбнулся.

— Ты же перепутал меня с проституткой…

Мой спутник резко остановился. Чёрная тень легла на лицо. Я испугалась, но всё же закончила:

— … значит… ты постоянно пользуешься их услугами?

Глава 17

ДАША

Мужчина выглядел так, словно его ударили. Он опустил голову. Вот кто бы мог его ударить? Какого размера кулак и какой бойцовский опыт надо иметь для этого? Однако, я сделала это одной фразой.

Стало ужасно страшно. Ну вот, мы так хорошо общались, а я всё испортила. Теперь Матвей будет злиться, что лезу в его мужские дела.

Но он снова меня обнял, сграбастал, немножко даже придушил в своих медвежьих объятиях и потёрся подбородком о мою голову.

— Даш… Не постоянно. Да и вообще не пользуюсь… Это случайно вышло. Я не заказываю проституток в офис, поверь. И в сауну тоже не заказываю. Я, конечно, не ангел, но и озабоченным тоже никогда не был. Маленькая, прости меня за то, что случилось. Я готов ещё миллион раз попросить у тебя прощения. Но всё равно будет мало, потому что то, что я сделал, это чудовищно.

Пару минут мы молча смотрели друг другу в глаза, затем отправились дальше. Вскоре я осмелилась задать ещё один «неудобный» вопрос. Спросила о Васиной маме.

— Вася сказал, она погибла в автокатастрофе…

— Да, Таня разбилась на трассе два года назад. — Лицо Матвея снова омрачилось. — В этом году ей бы исполнилось тридцать три. Мы развелись уже через год после рождения Васьки. Оба поняли, что дальше так нельзя. За год совместной жизни буквально извели друг друга. А после развода вдруг стали ладить. — Матвей пожал плечами. — Вот как бывает. Таня была прекрасной матерью, Вася её обожал.

— Так жаль мальчишку.

— Очень! До сих пор рисует для неё картинки, делает из лего зверушек. А потом мы везём его подарки маме на кладбище.

— Бедный малыш…

Я судорожно вздохнула, на глаза моментально набежали слёзы. Матвей сжал мою руку, погладил по голове…

Наше путешествие по холодному лесу продолжалось.

Но минут через десять Матвей вдруг остановился и решительно развернул меня к себе. Секунду он пристально смотрел на меня со странным выражением, а потом наклонился и накрыл мои губы своими. Его язык требовательно проник в мой рот, завладел им полностью.

Все печальные мысли тут же унеслись вдаль, голова закружилась, золотистый туман окутал всё вокруг. Целоваться в ледяном осеннем лесу и обжигать друг друга дыханием было упоительно! Уже вскоре мне стало жарко, Матвей целовал жадно, страстно и никак не мог остановиться, словно я была самым вкусным десертом, который ему приходилось пробовать.

Оторвался от меня Матвей нескоро, у меня уже распухли губы.

— Скорее, скорее в дом, — прошептал он, когда мы наконец очнулись и взглянули друг на друга пьяными глазами. — Возвращаемся!

Он снова подхватил меня на руки и направился по тропинке обратно в сторону коттеджа. Нёс так легко, словно мои пятьдесят килограммов — это вообще ни о чём. Вскоре я пригрелась у него на груди, положила голову на плечо.

Последние несколько метров до ворот Матвей уже не шёл, а бежал. Глаза сверкали хищным огнём, на губах играла предвкушающая улыбка. Посмотреть со стороны — несётся, не разбирая дороги, мужчина с девушкой на руках. Наверное, с ней что-то приключилось, возможно поранилась в лесу, надо срочно спасать.

А на самом деле приключилось то, что моего страстного мужчину снова опалило желанием и сейчас он тащил в дом добычу — чтобы наброситься и растерзать. Возбуждение Матвея передалось и мне. Грудь сразу же заныла от сладкого предчувствия, между ног разлилось тепло. Я уже знала, что сейчас со мной будут делать что-то приятное, может, опять что-то новое.

А для меня всё новое.

*****

Перед воротами захватчику всё же пришлось поставить меня на землю, чтобы достать ключи и открыть замок. Потом снова подхватил — но теперь уже перекинул через плечо — и галопом побежал к крыльцу. Я не выдержала и засмеялась. Было ужасно смешно, что он так торопится. Матвей превратился в пещерного человека, который поймал добычу и тащит её к себе.

В стеклянном холле он бросил меня на широкий диван и принялся стаскивать одежду — с нас обоих одновременно. При этом успевал осыпать меня поцелуями. А я ничего не делала, ждала, смотрела на него и улыбалась.

Матвей снял с меня куртку и брюки, стащил сапоги, джемпер с лифчиком просто задрал, а трусики рванул.

— Нет! — закричала я. — Это же… Как же… Ну, Матве-е-е-ей!!! У меня ведь нет других! В чём я поеду домой?!

— Чёрт, увлёкся, — пробормотал мой прекрасный пещерный человек. — Не важно, не переживай, что-нибудь придумаем.

Он провёл горячими ладонями по бёдрам, подхватил мои ноги под коленями, поднял, раздвинул. Посмотрел вниз, на меня, прямо туда, шумно вздохнул, прикрыв глаза. У него был такой вид, будто он увидел нечто восхитительное.

Мне было стыдно лежать перед мужчиной в такой откровенной позе, щёки пылали, но закрыться я не могла, Матвей меня не отпускал, не позволял даже шевельнуться. И в то же время, несмотря на смущение, меня окутывало жарким туманом предвкушения. Голова кружилась, сердце трепетало…

От напряжения мышцы бёдер уже жгло пламенем, но ещё сильнее обжигал взгляд Матвея, я возбуждалась всё больше — хотя он ничего не делал, только сильнее придавил мои колени к дивану.

— Ты течёшь, малышка, — почти беззвучно прошептал он.

— Матвей… Матвей, — выдохнула я.

— С ума схожу, когда ты произносишь моё имя! Даша… Ты ещё совсем маленькая… неопытная… Но такая чувственная, отзывчивая… Ты создана для любви.

Возможно, прошло всего лишь несколько секунд, с тех пор, как я очутилась на диване в холле. Но они мне показались вечностью, настолько было сильным возбуждение. Я уже была готова молить, чтобы Матвей поскорее вошёл в меня и избавил от этого невыносимого томления. Внизу живота пульсировало желание, кровь кипела в каждой вене, в каждой жилке, стучала в висках. Только мужчина мог спасти меня сейчас от этой муки. Матвей и сам был на грани, его эрекция впечатляла. Я хотела его безумно, страсть затапливала пылающим океаном каждую клеточку моего тела, а Матвей упёрся головкой члена — раскалённой, шелковистой — в промежность, но медлил, проверяя меня и себя на прочность, оттягивая сладкий момент.