Агата Лав - Опасность заводит

Не будто. А так и есть.

— Тогда сделай шаг мне навстречу.

— О чем ты?

— Машина брата. У меня есть права, я хочу водить ее.

Настала его очередь недовольно хмуриться. Идея пришлась ему не по душе, но и забивать себе голову он оказался не намерен.

— Мы еще поговорим об этом.

И он ушел, не дав ей зайти на второй круг.

Ей не нравилась погода, пасмурно и зябко, и лучше бы оказаться дома под несколькими одеялами с чашкой чая в руках. Но брат был неумолим, он тащил ее вглубь леса и то и дело довольно улыбался. Типа, смотри какая красота!

— По Дискавери все тоже самое, только без мозолей, — сказала Анна.

Виктор скривил сестру и протянул ее рюкзак обратно.

— А вообще очень славно, — она расплылась в приторной улыбке.

Тащить еще и рюкзак совершенно не хотелось. Брат вновь закинул его на плечо и немного обогнал ее, указывая путь.

— Я хочу показать тебе одно место.

Оно, к счастью, оказалось недалеко. Брат немного покружил по равнине, выглядывая оставшиеся позади сосны, а потом нашел большой камень, вросший в землю, и отсчитал от него несколько шагов. Когда Виктор остановился, он крутанулся на месте и пару раз подпрыгнул, будто попробовал поверхность на прочность.

— Что еще за обряд? — не выдержала Анна.

Он поднял на нее взгляд, и его лицо совсем переменилось. Виктор стал предельно серьезен и собран, обычно он приходил такой домой, когда задерживался до самого утра. Тогда брат возвращался задумчивым и тихим, словно никак не мог сбросить произошедшее за день.

— Подойди.

И он протянул руку. Анна подошла и послушно ухватилась за его ладонь. Виктор же снова начал раскачиваться, толкаясь кроссовками о землю.

— Чувствуешь?

Да, определенно. Под ними было что-то подвижное и шаткое.

— Если подцепить вон с той стороны, то можно найти ручку, и тогда открыть очень легко. Даже женскими руками.

Она бросила на брата непонимающий взгляд.

— Я покажу.

Он потянул ее за руку, заставляя отступить. А потом опустился на колено и расковырял землю в углу, на который он указывал. Вскоре и правда показалось металлическое кольцо.

— Вот и ручка, — кивнул брат. — А теперь легким движением руки…

И он резко потянул на себя. Посыпалась земля и мелкие камни, а в его руках оказалась крышка от люка квадратной формы. Он отбросил ее в сторону и заглянул вниз.

— Иди, посмотри.

Анна заглянул через его плечо. Лаз оказался неглубоким, наверное, с ее небольшой рост, и узким, и с одной стороны виднелись ряды полок.

— Что это?

Он сел на землю, вытянув ноги вглубь ямы, а потом соскочил в нее.

— Тайник, Анна, — и он молча начал оглядывать полки, совершенно забыв о сестре.

— И что он таит?

Виктор выдвинул с нижней полки большой деревянный ящик и показал ей.

— Тут деньги, оружие, документы, пару ком…, — он осёкся. — В общем много полезного.

— Прекрасно, — кивнула Анна, хотя еще с трудом осмысливала все это. — Наверное, на всякий случай.

— На черный день.

Он открыл другой ящик и достал оттуда пистолет.

— А ведь оставалась надежда, что ты шутишь, — протянула она.

Виктор вылез из ямы и закрыл лаз, засыпав его землей.

— Запомни это место. Мы шли по тропе на юго-восток двадцать минут, потом вышли на эту равнину. Здесь надо найти камень…

— И одиннадцать твоих гигантских шагов в обратную сторону. Я считала.

— Молодец.

— Нет. Я явно плохой человек, коль меня наказали таким братом.

Ее неосторожная шутка заставила его задуматься. Анна заметила, как сосредоточился его взгляд, а лицо заволокла хмурая туча.

— Я хотел бы быть другим, — вдруг сказал он.

И от его сдавленного голоса стало совсем невыносимо.

— Нет, я всего лишь…

— Я знаю тебя, Анна. И я знаю, что ты права. Только это ничего не меняет. Я не могу ничего изменить, уже слишком поздно.

Она качнула головой.

— Да, сестренка. Быть может, верни все назад, я бы и сделал другой выбор. Но сейчас карта только такая, и ничего не поделать.

— Это может плохо кончиться.

К нему вернулась его глупая улыбка. И он ткнул в схрон.

— Я догадываюсь, — усмехнулся брат. — И я обещаю уворачиваться.

Она крепко обняла Виктора, уткнувшись лицом в его грудь. От того, что он все понимал и соглашался с ней, не становилось легче. С каждым годом она видела его все реже, пару раз он вообще исчезал на месяц и даже не звонил. Она боялась таких отлучек, потому что не могла ничего с собой поделать и начинала думать о самом плохом. Сама ругала себя, вспоминала ненавистные ей приметы и то, что плохие мысли имеют обыкновение материализовываться, но это нисколько не помогало, она вновь и вновь возвращалась к своим страхам. Вдруг в этот раз не образуется, не получится… не увернется, как он говорит. Что она будет делать? Как жить?

Ее вдруг как ударило.

— Подожди, — она отпихнула брата и вонзилась в него недобрым взглядом. — Что это?

Он мог не отвечать. Анна сама собрала картинку. «На черный день». Он решил так позаботиться о ней, подготовить к тому самому дню, чтобы она знала, что делать. Иначе бы он не стал показывать это место…

— Что это?! — она с силой толкнула его. — Черт возьми, Виктор!

Главное не заплакать. Только не плакать.

Он попытался отвернуться, чтобы спрятать взгляд, но она впилась в него руками и повернула его лицо к себе. Виктор был растерян и… и сломлен, да, сломлен. Он боялся этих вопросов, боялся ее слез и переживаний и, наверное, не знал, как утешить. В такие минуты ей казалось, что она старшая в их семье, а он несмышленый мальчишка, которому приходиться строить из себя взрослого и заботиться о ней. Черт, все из-за этого, и всегда так было. Брат так старался, боялся за нее и рвался дать ей все, что сам не замечал, как рушил собственную жизнь. Только как он не понимал, что тем же самым втягивал и ее? Что она будет делать? Зачем ей эти тайники и деньги? Ей нужен он. Только он.

— Тебе угрожают? — спросила она уже спокойно.

— Нет, все нормально. Ты не так поняла.

— Я перестаю тебя понимать. Ты правда думаешь, что мне пригодится все это?

— Анна…

— По-твоему я приеду сюда за парочкой автоматов и наличкой, так? Наверное, сразу после твоих похорон?

— Это для нас двоих. Мне нужен этот схрон, он вряд ли понадобится, но я должен быть готов…

— Тогда зачем ты показал его мне?

Брат замешкался.

— Зачем, Виктор? К чему ты готовишься? К чему готовишь меня? — она сжала его руку. — Ты хочешь, чтобы я осталась одна?

Она почувствовала, что теперь он сдерживает эмоции. Его скулы заходили, а взгляд впился в землю. Анна мягко притянула его к себе и накрыла руками голову, перебирая пальцами короткие жесткие волосы.

— Я запутался, — выдохнул он. — Я постоянно что-то исправляю. И у меня уже не осталось сил.

Брат наклонился вперед, поддаваясь ее ласке. И он впервые за долгое-долгое время был искренен с ней. Да, потом он пожалеет, что открылся и не смолчал, но сейчас ему стало легче. Она знала это.

— Надо искать выход, Виктор. Я не хочу отсчитывать эти одиннадцать шагов.

Анна откинулась на сиденье и закрыла глаза. Ей нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Воспоминания забрали ее и так рьяно стерли все вокруг, что на мгновение она поверила, что прошлое вернулось. Она приезжала сюда с братом полтора года назад, только тогда они оставили машину в самой низине, сейчас же Анна, чтобы не карабкаться по лесным тропинкам, объехала балку с другой стороны и припарковалась почти у самой равнины. Она даже видела тот самый камень…

Все оказалось намного труднее. Запал решительности куда-то улетучился. И почему-то было страшно выйти из машины, вновь ступить на эту землю и пройтись той же дорогой. Она и не догадывалась, что так детально запомнила тот разговор с братом. Их фразы буквально висели в воздухе, она даже слышала интонации и тяжелые паузы… Так странно, это место оказывается сохранило их: сохранило Виктора, его заботу и его смятение, и ее предчувствие. Ведь тогда она впервые открыто призналась ему в своих страхах. Впервые сказала, к чему все идет. И еще произнесла ужасное слово. «Похороны». Не стоило…

Анна открыла дверь и спрыгнула на землю. Она посмотрела на машину брата, которую теперь водила, не смотря на протесты Марка. Не смотря на еще большие протесты Севера. Он даже запирал ее в гараж и приходил с явно отрепетированными речами. Он хорошо знал брата и, наверное, теперь чувствовал ответственность. Но Анна все-таки настояла на своем, она отвоевала черную тойоту с пошлыми тремя семерками на номерах.

Чтобы отмерить шаги, она пошла к камню. Становилось совсем холодно и темно. Она включила фонарик в телефоне и подсветила себе дорогу. Из-за недавнего дождя кроссовки утопали в влажной почве и с трудом вырывались из трясины. Анна подумала, что будь здесь брат, он бы уже не выдержал ее неловких стараний и, погрузив на плечо, понес бы дальше на себе.

Ночной клуб гудел от вибраций. Эпилептические лучи выжигали яркие пятна на одеждах танцующих, по полу стелился розоватый дым, а огромные экраны истеричной морзянкой транслировали похоть. Видеокадры молниеносно сменялись, наталкиваясь друг на друга, и раздражали глаза.

Анна опустила взгляд на руки, которые облепила мерцающая мишура, она попыталась стряхнуть ее, но тщетно. Все раздражало. И становилось нестерпимо душно и громко, все-таки клубы невозможно выносить на трезвую голову. Долбящая музыка и идиотские лица вокруг никак не располагают к веселью без анестезии. Впрочем, она хотела всего лишь отвлечься.