– Ты помнишь шум по поводу ограбления экипажа Бада Филпота? Говорили, что это – дело рук Холидэя, потому что заметили его лошадь.

– Но ведь Холидэй и Ирпы создали отряд по борьбе с грабителями.

– Хм, это ни о чем не говорит. Это было лишь предлогом. Все знают, что они замешаны в этом. В прошлую пятницу, когда увели самую лучшую лошадь с ранчо Дэбни, первым делом обвинили Ирпов и Холидэя. Но оказалось, что в этот раз они ни при чем. Это сделал какой-то игрок.

Аманда замедлила шаг.

– Какой игрок?

– Кто-то называл какого-то Эйсиса Мэлоуна. Его еще не поймали. Ирпы организовали еще один отряд и сейчас его ищут. Но мне кажется, что это только видимость.

Аманда поискала в сумочке ключ.

– Вы точно знаете, что его зовут Эйсис Мэлоун?

– Так было написано в «Эпитафе». О, Аманда, ты не представляешь, как мне помогает это тонизирующее. Я очень страдаю по-женски. – Либби вынула из кармана носовой платок и вытерла лоб. Ее обычно живое лицо казалось усталым и приобрело необычный багровый цвет, а глаза потускнели.

Аманда открыла аптеку. Там было темно и пыльно, будто она отсутствовала не неделю, а гораздо больше. Аманда пошла за прилавок, чтобы найти тоник, но вспомнила, что он в кладовке. Она стала искать его на полках, на которых стояли лекарства про запас. Она уже нашла бутылку, как вдруг ощутила, что в кладовке что-то не так. Что-то изменилось – все выглядело так, будто там кто-то валялся. Конечно, это мог сделать доктор, когда что-то искал и просто отдыхал здесь, когда был один. Однако ей это показалось странным. Она рассчиталась с Либби, сказав ей, что придет в церковь в воскресенье. Заперла магазин и отправилась в гостиницу.

Она смотрела на себя в зеркало, отмечая, что лицо опухло от слез, а под глазами – круги. Она лишком долго плакала. Что ж, теперь у нее снова много работы, и некогда думать о любви, нужно все забыть. Забыть счастливые дни, проведенные вместе с Коулом. Она не хотела думать о будущем без него.

Аманда открыла аптеку, и покупатели повалили один за другим. Два часа она работала без остановки, на размышления времени не оставалось, и работа принесла некоторое облегчение: хорошо, что она нужна людям.

Когда за последним покупателем закрылась дверь, она решила сделать учет, так как у нее уже кончались многие необходимые лекарства. С карандашом и бумагой она медленно шла вдоль полок, продвигаясь к кладовке. Аманда взобралась на лестницу, чтобы проверить все упаковки и кувшины на верхней полке, внезапно какой-то шум остановил ее. Рука так и повисла в воздухе. Она быстро оглянулась.

В комнате было тихо и пусто, слышалось только ее собственное дыхание. Она снова занялась лекарствами и вновь услышала какие-то звуки. Она в панике ухватилась за полку и чуть было не упала с лестницы.

– Кто здесь? – спросила она и пошарила рукой на полке, но ответа не последовало. – Я знаю, здесь кто-то есть. Сейчас же выходите.

С минуту она выжидала, думая, что ей все-таки показалось. Вдруг из-под кровати появилась рука. Аманда вскрикнула, соскочила с лестницы, выпустив бумагу, и бросилась к двери.

– Не убегайте! – раздался мужской голос. – Я вам ничего плохого не сделаю.

Она стояла у дверей, готовая тут же выбежать из аптеки, и в страхе смотрела на мужчину, вылезавшего из-под кровати, которая стояла в углу кладовки. Человек был одет в поношенные брюки и светло-коричневое пальто, на шее болтался полосатый галстук. Он разогнулся и встал на ноги. Аманда увидела, что его длинные, до плеч, волосы спутаны и требуют расчески, худые щеки заросли щетиной. Одежда, некогда опрятная, выглядела помятой, как и его лицо.

– Кто вы? Что вам надо? – крикнула Аманда, представив с ужасом, что ее сейчас ограбят и изнасилуют.

– Я ничего вам не сделаю. – Он протянул к ней руку. – Только не шумите. Я прятался здесь, чтобы дождаться вас. Меня зовут Мэлоун.

Страх немного улегся.

– Эйсис Мэлоун?

– Да, я – друг Коула Картерета. Аманда поколебалась, соображая, что Эйсис слишком жалко выглядит, чтобы быть опасным.

– Он говорил мне о вас. Мэлоун облегченно вздохнул:

– Я рад, что Коул упоминал вам мое имя. У меня неприятности, милочка. Меня обвиняют в краже лошадей, но я этого не делал. От меня просто хотят избавиться, потому что я кое-что знаю.

– Кто? О ком вы говорите?

– Неважно. Вам совсем не обязательно это знать. Мне нужно отсюда выбраться. Я думал, если вы повидаетесь с Коулом…

Аманда оглянулась.

– Скорее всего, я не смогу с ним увидеться. По крайней мере, так быстро, как вам бы хотелось.

Он изумленно уставился на нее.

– Не сможете? Но я думал….

– Боюсь, что вы неверно думали, мистер Мэлоун. И мне бы не хотелось, чтобы мой магазин обыскивали. Вы ставите меня в неприятное положение.

– Я не хочу никаких неприятностей для вас, мисс. Здесь никого не было, поэтому я и спрятался. Сейчас вы вернулись, я уйду.

– Хорошо, уходите.

Эйсис посмотрел на нее долгим взглядом, отвернулся и вытащил из-под кровати переметную сумку. Он достал оттуда зеленую бутылку из-под виски, заткнутую пробкой.

– Если вы увидите Коула, скажите, пусть он сделает это для меня, – произнес он и бросил бутылку на тюк.

– Я сказала вам, что не увижусь с ним.

– Ладно. – Он пожал плечами. – Хороший был план… Я ухожу.

Он подошел к двери, выходившей во двор, собираясь открыть ее и исчезнуть, но Аманда остановила его.

– Подождите. Что вам нужно? Еда? Медикаменты?

– Я взял все, что мне было нужно, здесь, но я расплатился, мисс. Нет, мне ничего больше не надо. Скоро станет темно, я должен выбраться из города побыстрее. – Он помолчал, глядя на нее. – Вы, действительно, не такая, как другие женщины, которые были с Коулом раньше. Вы – что надо. Другие не спросили бы ничего…

Аманда хотела расспросить о тех, других женщинах, но он уже ушел. Она открыла дверь, выходившую во двор, но Эйсиса Мэлоуна уже нигде не было видно.

Аманда закрыла дверь, прошла в комнату и взяла в руки бутылку, наполовину заполненную какой-то грязной, темно-коричневой жидкостью. «Отрава какая-то!» Она поставила ее среди других бутылок, потом отошла в глубь аптеки. Она была расстроена из-за слов Мэлоуна о других женщинах Коула.

Аманде никогда не приходилось бывать в святая святых – кабинете банкира Мак-Кейтона, но она слышала от других о его непозволительной роскоши. Когда она получила приглашение прийти туда в два часа дня, ей захотелось побыстрее там оказаться, чтобы все посмотреть. Она даже не могла объяснить причину такого любопытства. Аманда не обращалась за займом, не искала защиты от кредиторов. Она вообще не имела в банке никаких дел, которые могли возникнуть у нее, как у владелицы аптеки. Но Мак-Кейтон пользовался репутацией влиятельного человека, и, кто знает, может быть, у Аманды когда-нибудь появится необходимость обратиться к нему, Она вернулась в гостиницу, чтобы переодеться в свое лучшее платье и новую соломенную шляпку – не помешает произвести хорошее впечатление.

Даже самый беглый взгляд на кабинет Мак-Кейтона подтверждал распространенные о нем слухи. В городе, где отделка из красного дерева и меди считалась последним словам элегантности, кабинет Мак-Кейтона являл собой не сногсшибательность, но состоятельность и комфорт, будто перенесенный в Тумстоун со страниц модной книги Годея для женщин. Аманда опустилась на сверхпуританский стул рядом с отлично полированным столом из вишни, посредине которого стояла серебряная пепельница и хрустальный графин с двумя маленькими стаканчиками. Аманда старалась придать непринужденность позе. Мак-Кейтон предложил ей немного мадеры.

– О нет, нет, спасибо. Мне нужно возвращаться в аптеку.

– О, я понимаю. Спасибо, что вы нашли время прийти, мисс Лэсситер, – сказал банкир, устраиваясь напротив. – Я бы мог и сам зайти к вам, но посчитал, что здесь, в этой небольшой комнатке нам удобнее поговорить о делах.

«Да, и намного интимнее!» – подумала Аманда. Мак-Кейтон выглядел таким же респектабельным, как и его кабинет. Коротенький мужчина, с круглой головой и густыми седыми усами, компенсировал свою непривлекательность отлично сшитым костюмом, бриллиантовой заколкой для галстука и массивными золотыми часами поверх полосатого шелкового жилета. Аманда почему-то представила его самым преуспевающим карточным игроком в «Алахамбре». Возможно потому, что Мак-Кейтон походил своим обликом именно на игрока.

– Дело в том, – продолжил он, – что у меня есть деловое предложение, которое, думаю, подойдет и вам.

Она удивленно посмотрела на него: сначала она почему-то решила, что он станет говорить с ней о Коуле; ей и в голову не приходило, что речь пойдет об аптечном магазине.

– У меня есть друг… который попросил довести до вашего сведения, что хотел бы купить вашу аптеку… по довольно высокой цене. Гораздо дороже, чем она стоит на самом деле.

– Купить аптеку? Но я не собираюсь ее продавать.

– Я… мы – понимаем… Мой покупатель полагает, что Тумстоун будет разрастаться, и аптека тоже потребуется большая. Он хочет вложить деньги в это дело и надеется, что вы ему не отказали.

Аманда взглянула на этого коротышку-щеголя.

– Почему он не пришел ко мне? Не предложил партнерство? Откуда взялась эта мысль, что я обязательно продам аптеку?

Мак-Кейтон сложил вместе пальцы, прикрыв ими рот, и усмехнулся, глядя на нее.

– Он решил, что так будет этичнее, если я скажу о его предложении. Его не интересует партнерство. Он купит вашу маленькую аптеку и значительно расширит ее. Там будут не только лекарства. Это будет, своего рода, вызовом судьбе, достаточно приятным для него.

– Знаете, мистер Мак-Кейтон, можете сказать своему покупателю, что меня не интересуют деньги. Мой дядя оставил аптеку моему отцу, следовательно, и мне. Я тоже считаю это вызовом судьбе и тоже получаю от этого удовлетворение. А что до расширения… я сама собираюсь осуществить это со временем.